Ван Тоурен стукнул кулаком по столу, отчего его собеседник немного вздрогнул.
– Ну, доводы логичные, ― почесал затылок Смартивай, ― но только мы этого не узнаем!
– А вот тут-то ты мне и понадобишься, старина! ― заговорщически склонился к нему Сайран.
– В смысле?
– Тут слушок прошел в научных кругах, что ты разрабатываешь какой-то летательный аппарат, работающий на аппоните.
Смарти аж поперхнулся кофейком.
– Это откуда такой слух? Я же все в секрете держал!
– Да не важно. Болтунов хватает. Так, значит, это правда?
– Ну… Да… Если честно, я разработал такой аппарат, ― нехотя признал друг, нервно сглотнув.
– Как это работает? ― спросил Сайран, опершись обеими руками на стол и уставившись другу прямо в глаза.
– Да очень просто. Горелка с аппонитом топит воздух, который поступает в шар. За счет разницы плотности горячего и холодного воздуха шар поднимается в воздух. Я сделал несколько прототипов.
– И как? ― пристально смотря ему в глаза, произнес ван Тоурен.
– Ну так… Летают.
– Круто! ― Сайран щелкнул пальцами. ― А ты сможешь сделать такой же аппарат, только большой?
– Насколько большой?
– Чтобы в нем мог полететь я… И еще кое-какой груз.
Смартивай обалдел:
– Ого! Ну даже не знаю! Теоретически это возможно, но материала надо будет море… В общем, деньги нужны!
– Мой любезный друг! ― расплылся в улыбке ван Тоурен и обнял приятеля. ― Об этом не беспокойся! Я все оплачу!
– Ты собрался на этом… Эм, летучем шаре спуститься к гипотетическому подножию Оплота?
– Да! Главное ― взять достаточно еды, воды и аппонита для подъема обратно! Ну и оставить резерв, чтобы поднять сокровища мадам Совери и другие, которые сотнями лет лежат там и ждут своего нового хозяина.
Смарти все еще не мог поверить в серьезность этого разговора:
– Ну это будет внушительного размера махина! И в кругленькую сумму встанет.
– Я все понимаю, ― жестами попытался успокоить его Сайран.
– Ты учти, что вниз падали не только сокровища. Еще мусор, люди, животные… Канализационные стоки, в конце концов. Представь, что тебе придется выковыривать драгоценности из нечистот!
– Да, я все это понимаю. Но, в принципе, достаточно найти драгоценности мадам Мэрэлит Совери, чтобы окупить наше мероприятие и устроить себе безбедную старость. А если движуха попрет – мы можем неоднократно туда спускаться.
По мере увещеваний Сайрана глаза Смартивая тоже загорелись:
– Блин, это звучит как сумасшествие – но мне это, черт возьми, нравится! Я согласен! Будут деньги – мы соорудим этот долбаный воздушный шар!
– Пятюню?
– Пятюню!
Парни хлопнули в ладоши и продолжили весело шутить, попутно распивая напитки и деля шкуру еще не убитого медведя. Солнце под косым углом заливалось в «Хрустальную иволгу», и все здесь выглядело весьма радостным и оптимистичным!
Глава 2. Секретная любовь
Смеркалось. На пороге особняка ван Тоуренов отец Сайрана, который уже возвращался с вечерней прогулки, встретил мужчину средних лет в недорогом, но опрятном костюме. Мужчина был явно недоволен.
– Добрый вечер, мистер ван Тоурен, ― произнес он очень серьезным тоном.
– Чем могу вам помочь? ― обернулся отец.
– Я владелец химической лавки на Тенистой аллее. Сегодня ваш сын оплатил покупки кредитным чеком, и я не смог его обналичить.
– Ах, вы об этом, ― вздохнул седовласый мужчина. ― Да-да. Я понимаю. Мой дворецкий сейчас же все оплатит ― сколько мы вам должны?
– Сто сорок монет, сэр.
– Минуточку!
Отец постучал в дверь, сразу после чего вышел дворецкий. Ван Тоурен велел ему отдать сто сорок монет торговцу. В эту минуту сзади по ступеням поднимался Сайран, немного выпивший в «Иволге». Он увидел знакомое лицо продавца химической лавки и не сразу понял, в чем дело.
– Что-то случилось, сэр? ― спросил он торговца.
– Нет, все в порядке. Ваш отец оплатит ваш недействительный чек. Но впредь постарайтесь заранее убедиться в состоянии вашего счета, будьте любезны, ― учтиво ответил мужчина.
– Что?
Дворецкий отдал продавцу деньги, и тот, откланявшись, ушел. Сайран вопросительно посмотрел на своего отца.
– Да, я аннулировал твой счет в банке, ― явно нехотя начал пожилой мужчина.
Сайран пришел в замешательство:
– Но почему?
– Потому что мы сейчас не можем себе позволить излишние растраты.
– Но, батюшка, я ничего особенного не покупал! Только стандартные реактивы для моей лаборатории!
– Да, я о ней и говорю. Нам придется прикрыть твою лабораторию на неопределенный срок.
Эта мысль повергла Сайрана в ужас.
– То есть вы хотите прекратить мои исследования? Но я же почти закончил комбинированный аппонито-паровой двигатель!
Отец, не поворачиваясь к сыну, продолжил, хотя слова давались ему явно с трудом:
– Я был готов финансировать твою разработку, но, как я вижу, она не приносит нам дивидендов.
– Но она еще не закончена.
– Полно!!! ― крикнул ван Тоурен-старший. ― Отложим это до лучших времен.
Сайрану эти слова были как серпом по ляжкам.
– Батюшка, но я сейчас планировал заняться еще одним, более важным проектом – летательным аппаратом!
– Что? ― удивился пожилой мужчина, чуть ли не переходя на ироничный смех. ― Летательным? Как птица, что ли?
– Не совсем. Скорее как мыльные пузыри!
– Ты собрался пускать пузыри, тратя на это наши семейные сбережения?
– Да нет же, не пузыри. Я говорю – наподобие пузырей. Этот аппарат сможет перевозить грузы, товары и даже людей!
– Каких еще людей? ― опешил ван Тоурен-старший.
– Ну, например… Меня!
Отец наконец откровенно расхохотался и, чуть отдышавшись, оперся на мраморные перила вдоль лестницы.
– Сынок, ты меня поражаешь! Тебе годков-то сколько? Ты всерьез собрался летать?
– Ну, на аппарате – да, ― очень серьезно ответил Сайран, глядя прямо в глаза батюшке.
– Не неси вздор! ― гневно выкрикнул тот. ― Человек не птица и не бабочка. Его участь – ползать по земле. Полеты – это в детских сказочках про фей.
– Ну, батюшка, как же вы недальновидны! Эта штука сможет нам…
– Прекрати! ― рявкнул отец. ― Ты посмел назвать меня недальновидным? Я тридцать лет управлял этой паровой мануфактурой! Я сделал сотни паровых машин, лифтов и повозок! Не дурачь мне голову! Это нереальные технологии!
– Простите, но это реально! Нужен шар, воздух и аппонитовая горелка…
– И ты туда же? ― ошеломленно и как-то очень печально произнес седой мужчина, резко обернувшись к сыну. ― Ох, горе мне…
Ван Тоурен-старший печально сложил ладони у лица.
– И мой собственный сын увлекся этой опасной штукой… Чертов аппонит!
– Простите, батюшка. Я просто хочу сделать нашу фамилию снова звучной и процветающей. Ну и заняться наукой по совместительству.
Отец положил ладонь на плечо юноше:
– Сынок, если ты хочешь действительно поправить наши дела – ты должен жениться на леди Акимава.
– Отец…
– Ее папенька ― очень перспективный предприниматель. Владелец третьей по величине компании по производству аппонитомоторных машин! Если бы они стали нам родственниками, то наверняка помогли бы нам финансово, а возможно, и взяли бы тебя в свой бизнес.
Сайран несколько разочарованно посмотрел на отца:
– Я думал, вы ненавидите аппонит, батюшка.
В ответ пожилой мужчина лишь опустил взгляд.
– Я ненавижу его только от собственного бессилия… ― он сделал продолжительную паузу. ― У меня в компании остались одни старики ― они знают все о паровых машинах, но дай им в руки аппонит – они сгорят, как свечки. У меня нет таких технологий, которые есть у Акимава. Если бы у меня они были – я бы обожал этот треклятый металл.
Сайран грустно вздохнул. Он прекрасно понимал, что имеет в виду его отец. Более того, он сильно переживал за свою лабораторию и вообще научную деятельность, так что он вполне отчетливо представлял, что брак с Нелли Акимава может быть необходимым.
– Отец, Нелли только недавно вернулась из экспедиции, в которой она провела два года. Я ее ни разу не видел. Какая она?
– Она славная! ― улыбнулся папа. ― Я с ее отцом знаком всего год и видел Нелли всего один раз, но могу тебе сказать, что она умница, красавица и, как и ты, обожает науку.
– Да? А я слышал, что она вредная.
– Это все злые языки, ― гневно махнул рукой пожилой ван Тоурен. ― Видать, слова тех, кому она отказала. Нелли ― очень способная девушка. Она два года провела в исследованиях в экспедиции в Нижний квартал и даже спускалась в Субнижний лес.
– Правда?! ― удивился юноша.
– Да. Современная молодежь увлекается наукой ― этим никого не удивить, но вот такие экспедиции – дело нечастое. Она тебе понравится.
Сайран немного взгрустнул:
– Может быть, вы и правы, папенька… ― он перевел свой взор на темные окна, отливающие оранжевым в лучах заката. ― Если это полезно для нас с вами, то так тому и быть.
Отец увидел, что в глазах Сайрана что-то поменялось. Он приобнял его и ободряюще помял плечи.
– Не дрейфь, сынуля. Вот женишься удачно ― и построишь свой летательный аппарат! Я уверен, что ты напрасно печалишься. Сегодня мы едем к Акимава на ужин, там и познакомитесь! Она тебе понравится!
– Сегодня? ― удивился Сайран.
– Да. Ее отец пригласил нас на ужин. Отправляемся в восемь.
– Э… Хорошо, отец.
– Ну вот и договорились!
Папка похлопал его по плечу и, довольный, ушел в дом. Сайран еще минутку подумал о чем-то и вскоре поднялся следом за ним.
Сэли сидела за столом в неприлично просторной кухне. В ней было целых четыре печки, несколько разделочных столов и аж двенадцать посадочных мест для прислуги. Раньше рядом с ней сидела Дороти (вторая служанка), садовник, шофер и еще чопорная дама, учительница музыки, которая обучала Сайрана игре на фортепиано. Теперь же тут оставалась только лишь Сэли. Дворецкий, судя по всему, поужинает позже, а кухарка, тетушка Пай, пышная женщина с добрым лицом, суетилась у одной из печей.
– Как же я ужасно соскучилась по ягнячьим ребрышкам в соевом масле! ― мечтательно вздохнула служанка и облизнулась от своих мечтаний.
– Ребрышки слишком жирные ― они повредят твоей фигуре, деточка! Вот салат из рукколы – самое то! ― не отвлекаясь от готовки, ответила тетушка.
– И то правда. А вообще жаль ван Тоуренов. Еще каких-то полгода назад они питались куда лучше. Теперь же – два блюда и все.
– Действительно жаль!
Сэли угрюмо посмотрела в свою пустую тарелку:
– Я слышала, что меня могут уволить в следующем месяце. Как вы думаете, это правда, тетушка Пай?
– Тебя? ― женщина удивленно обернулась, но тут же вернулась к печи, продолжая помешивать похлебку. ― Ой, не переживай, Сэличка. Скорее они уволят старика-дворецкого! Кто же уборку-то будет делать, если не ты?
– Не знаю, ― вздохнула девушка. ― Может быть, господин сам?
– Не болтай! ― посмеялась старушка. ― Его белыми ручками только пробирки держать! Он просто избалованный мальчишка.
– Не говорите так. Он славный человек. Еще и очень умный. Он сейчас разрабатывает аппонито-паровое… Э… В общем, какую-то аппонито-паровую штуку.
– Ой, дай ты боже, чтоб он ее сделал, ― участливо улыбнулась кухарка. ― А то, неровен час, мы действительно останемся без жалованья. А это прямая дорога в Нижний квартал.
– Не хотелось бы… ― нахмурилась Сэли.
– Ну, не стоит так уж сильно горюниться, ― тетушка положила немного похлебки в две тарелки. Одну взяла себе, вторую поставила перед служанкой. ― В Нижнем квартале я прожила большую часть жизни, пока меня не взяли на работу сюда, и ничего страшного там не было. Там люди тоже едят, и повара там тоже нужны. Ты же умеешь готовить? Вот и отлично! А сейчас кушай.
– Спасибо! ― Сэли отхлебнула похлебки. После этого она подперла щеку ладонью и задумалась. ― Интересно, а если бы Сайран смог найти те сокровища, о которых он говорит, разбогател и женился, он взял бы меня на работу?
– О чем это ты?
– Понимаете, тетушка Пай, мы же с ним своего рода друзья. Он со мной частенько беседует, но, если у него появится невеста или, тем более, жена, он не сможет так активно со мной общаться.
– Сэли! ― закашлялась кухарка, стукнув кулаком по столу. ― Во-первых, не забывайся! Ты ― его служанка, а он ― твой господин. Ты чего это удумала?
– Да нет, я все понимаю, ― мечтательно вздохнула Сэли и отложила ложку, ― но что я могу поделать? Я работаю в этом доме уже десять лет, практически с самого детства. И все это время я влюблена в Сайрана. Он самый замечательный мужчина в Тысячелетнем Оплоте.
– Кхм-кхм! Дорогая, не говори больше так. Ты же знаешь, что нижанам нельзя выходить замуж за граждан Верхнего квартала.
– Конечно, знаю!
– Ты смотри, ― погрозила тетушка Пай пальцем, ― я-то не проболтаюсь, но, если о твоей любви узнают полицейские, тебя могут лишить рабочей визы и отправить обратно в Нижний!
– Не беспокойтесь, милая тетушка. Я молчу об этом много лет и еще много лет буду молчать. Я, в общем-то, ни на что и не надеюсь. Мне достаточно того, что мы проводим с Сайраном вместе время, болтаем о том, о сем… Мне этого хватает.
– Вот и отлично! А теперь – кушай. А я отнесу ужин господам.
Пожилая женщина хотела было встать и взять поднос с едой, приготовленной хозяевам, как вдруг ее прервал радостный возглас со стороны входной двери.
– Не нужно! ― воскликнул ворвавшийся в кухню Сайран. ― Мы сегодня ужинаем у Акимава.
– Да? ― удивилась тетушка Пай.
– Сэли, пошли. Поедешь с нами! ― весело скомандовал господин, повернувшись к девушке.
– Серьезно? Здорово! Одну секунду! ― она быстро накинулась на свою порцию и съела всю тарелку за пятнадцать секунд. ― Все! Я готова!
– Круто! Идем тогда.
Сайран схватил за руку Сэли, и молодежь резво выскочила из комнаты, оставив ошеломленную старушку Пай за обеденным столом. Неожиданно ван Тоурен заглянул обратно в кухню:
– Можете съесть мою порцию, тетушка!
– Ой, ну спасибо! ― застенчиво ответила она.
– Всего хорошего! ― помахал рукой господин и, увлекая за собой служанку, скрылся из виду.
– До свидания! ― ответила кухарка и, когда шаги Сайрана стихли, буркнула себе под нос. – Надеюсь, он не имеет в виду, что я слишком толстая?
Глава 3. Рыжеволосая исследовательница
Паровая повозка не спеша пыхтела по освещенной улице Верхнего квартала. За рулем находился сам отец семейства – мистер ван Тоурен-старший. Сайран сидел слева от него. На заднем сиденье находилась Сэли и оживленно разглядывала виды за окном. Повозка двигалась по мощенной крупным булыжником улице. Слева и справа стояли красивые каменные дома с садами, светились аппонитовые фонари, проезжали другие самодвижущиеся повозки. Еще недавно, каких-то десять лет назад улицы квартала были гораздо более темными. Их освещали обычные фонари с восковыми свечами и костры. Нынче же, в эпоху аппонита, этого чудесного жидкого металла, который горит, как порох, дома и переулки стали яркими и светлыми даже по ночам. Теперь у каждой мастерской, кондитерской или гастронома висела светящаяся реклама, фары повозок озаряли мостовую, а компании городской молодежи и влюбленные парочки мигали своими фонариками вдоль тротуаров. Сэли еще помнила те времена, когда на каждом перекрестке была поленница, когда уличный свет топился дровами, сжигаемыми в чугунных вазах, сырье для которых доставляли из бескрайнего леса, растущего на двадцать километров ниже этих улиц, и каждое утро по мостовым курсировали тяжелые паровые грузовики с дровами, чтобы обеспечить светом следующую ночь. С открытием аппонита весь город преобразился. Фонарные столбы стали тонкими и изящными, повозки – малогабаритными, и даже сами жители стали выглядеть более утонченно. Теперь в моде были минималистичные платья, тонкие сорочки и воздушные шляпки. Сэли любила любоваться дамочками с красивыми резными фонариками, которые кокетливо беседовали со своими кавалерами на вечерних набережных.
Особенно она любила южную набережную, по которой как раз сейчас проезжала их повозка. Эта прогулочная улочка была облицована белым мрамором и вся утопала в огнях. Юные дамы, да и не только ― даже женщины в летах ― как правило одевались особенно нарядно, когда шли сюда гулять. На набережной всегда были уличные артисты, музыка, лотки со сладостями и, конечно, поцелуи. Сэли в глубине души мечтала, что когда-нибудь она тоже пройдется здесь в прекрасном платье, а не в своей униформе служанки, поест пирожных, поглазеет в бездну через чугунную ограду и, конечно, заполучит поцелуй своего возлюбленного.