Аманда вздохнула, гадая, зачем он ей все это рассказывает. Там было даже без гарантий – просто какой-то коммерческий перевозчик, утверждающий, что у него есть нечто интересное. За эти годы она успела поработать с целой кучей мусорщиков, и их капитаны славились своей страстью к преувеличениям – в лучшем случае. И лгали о своих активах – в худшем.
А потом Сэмюэльс выложил еще одного туза:
– И ты, если захочешь.
Едва не выронив кружку, Аманда отставила ее в сторону.
– Я уполномочен предложить тебе место на «Торренсе», если ты захочешь присоединиться. Может, это тебя как-то утешит.
Не успев сдержаться, Аманда презрительно ухмыльнулась:
– Я давно забросила идею утешиться, мистер Сэмюэльс, – она повела рукой вокруг. – К тому же у меня здесь работа, и я не могу себе позволить от нее отказаться на то время, что уйдет у «Торренса» на перелет до «Севастополя» и обратно.
– Это не проблема, – невозмутимо ответил Сэмюэльс. – У тебя есть фиксированное предложение о найме от Компании – с тех пор, как тебе исполнилось восемнадцать.
Аманда фыркнула. Подачек «Вейланд-Ютани» ей хватило, еще когда она была подростком. А став взрослой, она предпочла собственный путь проторенной дорожке, которую навязывала Компания.
Сэмюэльс тем временем продолжал:
– Тебя зачислят консультантом на все время миссии. Мы будем платить тебе вдвое больше того, что ты получаешь у мистера Славашевича за черную работу.
Он шагнул вперед. Аманда сперва отпрянула, но сотрудник Компании не выказал и тени той угрозы, что излучал когда-то сержант Мессерет.
– Слушай, Рипли, когда папка по этому делу легла на мой стол, я изучил предысторию. Я знаю, что ты долгое время искала мать и бралась за работы, для которых ты слишком хороша.
Снова взяв кружку, Аманда сделала глоток.
– По самому худшему сценарию, – продолжил он, – мы прилетим на «Севастополь», а там не окажется… – Сэмюэльс ухмыльнулся, и это было первой сменой выражения его лица с тех пор, как он появился в комнате, – …кусочка «подлинного креста». И тогда ты вернешься сюда, на «Безмятежность» – или куда сама пожелаешь – с изрядно увеличившимся количеством денег на банковском счету. Но если нам повезет, там действительно окажется самописец с «Ностромо», и ты наконец-то узнаешь, что случилось с твоей матерью.
Аманда ухмыльнулась в ответ:
– А вы узнаете, что же случилось с вашим очень дорогим кораблем.
– В числе прочего – да, – кивнул он, – но нас волнует судьба всей команды – не только уорент-офицера Рипли, но и капитана Далласа, старшего помощника Кейна, научного офицера Эша и остальных. Итак, ты…
Она подняла ладонь:
– Расслабься, Сэмюэльс, ты заполучил меня еще на этапе двойной оплаты. Конечно, дважды ничего – это все еще ничего, но я возьму все, что смогу. Только пообещай мне, что вы не используете оборудование «Лагдамен»!
Сэмюэльс понимающе улыбнулся.
– Не могу поручиться за каждую вещь на «Торренсе», но у капитана Верлен безукоризненная репутация. Могу только сказать с определенной уверенностью, что она использует добротное оборудование.
– Отлично.
Она сбросила с плеч ранец «Мазурского» и пристроила его на стол, рядом со шлемом. Ради этого, ради реальной возможности найти мать, она наконец-то примет давнее предложение Компании.
– Когда мы отправляемся?
ЗАШИФРОВАННАЯ ПЕРЕДАЧА
Отправитель: капитан Константино Блэйн, USCSS «Бродяга»[1]
Получатель: капитан Диана Верлен, USCSS «Торренс»
Дата: 19 ноября 2137 г.
Тема: Офицер навигации
Верлен, ты искала навигатора? У меня есть друг, который только что потерял свой корабль и ищет работу. Я могу за него поручиться, и у него отличные рекомендации. Все та же старая история: мегакорпорации под него подкопались, отобрали всех клиентов. Маленьким компаниям все сложнее заполучить контракты, и даже я сам подумываю с этим покончить, пока мне еще есть что продавать.
Но у тебя, похоже, дела идут. Я тут был в доках, и говорят, что ты только что отчалила. Станция «Севастополь» – вот же дыра дерьмовая. Впрочем, я слышал, что «Вейланд-Ютани» хорошо платят. Удачи тебе. Если не можешь их победить, примкни к ним, верно?
Давай пересечемся, когда ты вернешься.
Это сообщение вместе со всеми приложениями строго конфиденциально, не подлежит разглашению и защищено. Если оно попало к вам по ошибке, распространение и копирование запрещается. В этом случае, пожалуйста, уведомите отправителя, ответив на сообщение, а затем полностью удалите его из вашей системы.
5
USCSS «ТОРРЕНС»
ДЕКАБРЬ 2137 ГОДА
Видения во время криосна оказались для Аманды на диво обыденными.
При обычных обстоятельствах ее сны были хаотичной неразберихой – будто кто-то съел ее жизнь целиком, а после выблевал на яркий цветной ковер.
К примеру, в ночь накануне отлета на борту «Торренса» – сразу после того, как она уведомила Дмитрия и послала сообщение Зуле о том, куда направляется, – ее сны были какофонией картинок и звуков. Знакомых и не слишком. Оглушающий шум, производимый ее сварочным аппаратом. Восход Земли, как его видно из обзорного окна на Луне, только Земля была красной, как Марс. Кофе, пролившийся на жирафа, который выглядел точно так же, как тот, что поцеловал ее во время сафари, когда она еще была девчонкой.
А на следующий день она разделась до белья, забралась в криокапсулу и услышала пневматическое шипение закрывшейся крышки. Машина погрузила ее в криогель, анестетики вырубили ее сознание, и Аманда провалилась в стазис. И в нем сны оказались удивительно прямолинейны, пока ее разум прислушивался к самым ранним воспоминаниям.
…мать держит новорожденную Аманду и поет:
– О, маленький цветок лотоса в тени стены.
О, маленький цветок лотоса вдали, вдали.
О, маленький цветок лотоса, сияет, как луна.
О, маленький цветок лотоса, исчез навсегда.
… пытается спать, пока мамочка ругается с папочкой.
– Чем ты ее кормишь?
– Это называется «Новопит». В нем есть все, что ей необходимо.
– Значит, ты не кормишь ее грудью?
– Мы же договорились, что я не буду этого делать.
– Нет, это ты решила. А я просто согласился.
– Это значит, что мы договорились, Алекс. Если ты не согласен, ты должен сказать об этом.
…мамочка ведет ее домой из парка.
– Алекс, ты здесь? Алекс? Алекс?!
– Черт, мог бы хоть записку оставить…
…идет в школу.
– Почему мамочка не провожает меня в школу, папочка?
– Потому что у твоей матери есть работа.
– А. А у тебя есть работа, папочка?
– Ты не должна называть меня папочкой, малышка. Ты же знаешь, я не твой отец.
– Наверное. Но я почти не помню папочку, и ты мне нравишься.
– Приятно слышать, малышка. Но работы сейчас у меня нет. Я ее все еще ищу.
– Я думала, ты инжньер!
– Инженер, малышка, и я пока еще не он.
– Почему нет?
– Потому что мне нужно ходить в школу.
– Как мне?
– Угу, вроде того. Когда-нибудь я этим займусь.
…мать играет с ней в парке.
– Лови мяч, милая!
– Поймала! Ой, это не папочка?
– Что? Нет, конечно нет, папочка на работе. Он…
– Это папочка!
– Пол?
– Эллен, привет. Эм…
– Почему ты не на работе?
– Потому что они вывели меня из здания, когда уволили…
– Черт возьми.
– …на прошлой неделе.
– На прошлой неделе?
– Слушай, там они все были придурками.
– А тебе было совершенно необходимо сказать им, что они придурки, так что ли?
– Да ладно, я был слишком хорош для той работы, и все это знали.
…поднялась посреди ночи, чтобы попить воды на кухне. Аманда слышит, как дверь квартиры открывается, и гадает, кто бы это мог быть в такое время.
– Где тебя черти носили, Пол?! – ее мать в бешенстве.
– В городе.
– И чем занимался? Ох, твою мать, не парься, я чую по твоему дыханию.
– Мне просто надо было расслабиться.
– «Запредельные горизонты» заканчивают на следующей неделе, а единственное место, куда я смогла встать в очередь, – это «Курц» до Сатурна.
– Я думал, ты его не возьмешь.
– Я и не собиралась – если бы ты не пропил деньги за квартиру. И не отрицай – на данный момент это были наши единственные деньги.
…сидит на твердой скамейке, пока ма разговаривает с офицером полиции.
– Послушайте, миссис Рипли, мы можем выписать мистеру Картеру штраф и отпустить, но если вы не можете выплатить этот штраф, то мы будем вынуждены задержать вашего мужа.
– Не искушайте меня.
– Ма?
– Что такое, милая?
– Мы заберем па домой?
– Надеюсь. Офицер, я выплачу штраф.
– Хорошо. И, вероятно, вам следует посоветовать вашему мужу не затевать драк с людьми, которые крупнее его в два раза.
…сидит под дверью своей комнаты, подслушивая родителей.
– С меня хватит, Пол. Я так больше не могу. Я хочу развод.
– Ты не можешь так поступить, Эллен!
– Правда, что ли? Ну так попробуй меня остановить. Кстати, тебе нужен адвокат, которого ты не можешь себе позволить.
– Ты тоже не можешь.
– А по чьей вине?
…пакует свои вещи в квартире матери.
– Я не хочу идти к Полу!
– Аманда, милая, я должна быть на «Сефории». Мы полетим в Облако Оорт и обратно, а на это уйдет несколько месяцев.
– Почему мне нельзя с тобой?
– Мы с тобой вместе превысим допустимый вес.
…прячется в своей комнате, ожидая, пока Пол прекратит орать и вырубится, чтобы она смогла пройти в кухню и приготовить ужин.
…Пол возвращается домой после собеседования.
– В любом случае я не очень-то и хотел эту работу…
…мать вернулась с «Сефории» с достаточным количеством денег, чтобы уплатить все их долги, и снова начинает ругаться с Полом по поводу новых долгов, которые он наделал за прошедшие девять месяцев.
…год вместе с матерью в оплачиваемом декретном отпуске. Ма сказала Компании, что она – мать-одиночка, хотя Пол по закону считался приемным отцом Аманды, ведь он состоял с Рипли в браке.
– Это была ложь во спасение…
…мать говорит, но Аманда не слышит слов из-за громкого шума – пневматического шипения открывшейся крышки криокамеры. Ощущение было таким, словно она вот только что провалилась в стазис, и одновременно – что она провела там полжизни.
Шипение стихло, сонные видения потускнели в памяти, и Аманда сообразила, что промерзла до костей. Частично это было последствием криосна, поскольку метаболизм тела значительно замедлился, и она чувствовала холод. Частично повинен был криогель, о котором она ничего толком не знала, да и не желала знать. Аманде нравилось разбираться в механизмах, но биологические тонкости ее интересовали мало. Она была инженером, и ей было достаточно знать, как починить сломанное.
Сейчас же она находилась на космическом корабле в качестве пассажира и была рада, что тут все работало.
Перекинув ноги, чтобы сесть прямо на горизонтальной платформе, она обхватила себя руками, не в силах унять дрожь. По рукам и ногам побежали мурашки, а стук зубов, казалось, мог разбудить и мертвого.
Мертвых, впрочем, тут не было – как и живых. Семь других криокапсул пустовали: две были отключены, поскольку на старте их никто не занял, оставшиеся пять предназначались для Кристофера Сэмюэльса, юриста «Вейланд-Ютани» Нины Тейлор и трех членов экипажа «Торренса».
Камеры стазиса находились в центре отсека, расходясь веером от центрального блока. Вдоль стены, напротив каждой капсулы, располагались контрольные панели, центральный монитор и два боковых, поменьше. На каждом экране отображалась одна и та же надпись:
ПОЛЬЗОВАТЕЛЬ ЗАРЕГИСТРИРОВАЛСЯ
Единственным исключением был монитор, относящийся к ее криокапсуле. На нем мерцало другое сообщение:
ПОЖАЛУЙСТА, ЗАРЕГИСТРИРУЙТЕСЬ
«Похоже, я последняя».
В изголовье ее криокапсулы нашлись простое белое полотенце и карта-ключ с ее изображением и штрихкодом. После того как Аманда стерла с себя, как смогла, криогель, она слезла на холодный металлический пол и подошла к терминалу. Там она вставила карту в паз. Тут же строка на экране перестала мерцать, и сменилась на другую:
ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ,
А. РИПЛИ!
Она еще раз обтерлась полотенцем – это немного помогло, но ей было необходимо найти какую-то одежду, иначе она рисковала отморозить себе задницу.
Прошлепав в дверной проем, Аманда обнаружила там раздевалку и подошла к шкафчику, на котором значилось ее имя. Когда корабль отбыл с Луны, дверца открылась от касания картой. Внутри, на том же месте, где она их оставила, находились ее вещи.
Учитывая ее профессию, Аманда обычно предпочитала одежду, которая не стесняла движений, которую легко можно было надеть и снять и в которой можно было носить рабочие инструменты. Так что она забралась в зеленый комбинезон с кучей карманов и застегнула молнию. Потом, пошарив в шкафчике, выудила резинку и собрала свои длинные светлые волосы в хвост. Строго говоря, ей не было нужды это делать, потому что сейчас она была только пассажиром. Собирала волосы она обычно для того, чтобы они не мешали во время работы.
Дмитрий даже как-то спросил, почему она их просто не обрежет.
– Во-первых, – ответила она, – собрать их в хвост не такая большая проблема. Во-вторых, ненавижу, как это выглядит, когда я стригусь сама. А в-третьих, ты мне недостаточно платишь, чтобы я могла себе позволить платить за стрижку кому-то другому.
Сейчас, впрочем, ее единственная «работа» заключалась в осмотре бортового самописца, чтобы выяснить, был он подлинным или нет.
Голова слегка заныла где-то в области глаз, напоминая о том, что с тех пор, как она последний раз пила кофе, прошли недели. Так что Аманда направилась в столовую.
Невысокая женщина в очках с важным видом сидела одна за большим круглым столом в центре столовой и ковырялась в миске с чем-то, по виду напоминавшим баланду. Вокруг нее на столешнице стояли оставленные кем-то приборы – пустые кружки, тарелки с крошками, а еще несколько игральных карт, оставшихся от недоразложенного пасьянса.
– Тейлор, – кивнула женщине Аманда, направляясь прямиком к кофейному аппарату. – Доброе утро.
Нина Тейлор скривилась в ответ:
– Рипли. Оно определенно не доброе, и вообще я очень сомневаюсь, что сейчас утро.
Аманда ничего не ответила, но взяла кружку и наполнила ее кофе. Когда она направилась к стулу, на котором раньше сидел тот, кто раскладывал пасьянс, выражение лица женщины смягчилось.
– Извини, – голос Тейлор тоже стал мягче. – Чувствую себя так, словно померла. Не представляю, как вы справляетесь с криосном на регулярной основе.
Пожав плечами, Аманда ответила:
– К этому привыкаешь. Я просто стараюсь вспоминать то, что видела во сне.
Она нахмурилась, сообразив, что сейчас ее сны почти исчезли из памяти.
Тейлор тоже нахмурилась:
– А я не помню снов вообще. Я просто лежала там, и дверь закрылась. А через секунду уже открылась, и я чувствовала себя так, словно кто-то отходил меня молотком. – Она снова потыкала еду в миске. – Что ты помнишь с этого раза?
– Просто множество воспоминаний, роящихся у меня в голове. Знаешь, говорят, что, когда ты умираешь, перед глазами проносится вся жизнь. Так вот, моя жизнь проносится у меня перед глазами, когда я в криосне.
Аманда отхлебнула из кружки. Годы необходимости быстро получить дозу кофеина приучили ее пить кофе без добавок. Заодно они приучили ее ненавидеть вкус плохого кофе, который обычно и был в ее распоряжении. Маслянистая жижа, которую она пила на Луне, была паршивой, но кофе на «Торренсе» заставил ее ностальгировать по лунному.
– Ну, может твой мозг считает, что ты умираешь, потому что замедляется метаболизм? – вздохнула Тейлор. – Кто знает? Я нечасто совершаю дальние перелеты. Большинство официальных представителей не путешествуют дальше кофейного аппарата. Кстати говоря, этот выглядит неплохо. – Она поднялась, и шагнула к кофемашине.
– Внешность обманчива, – сухо сообщила Аманда. – И вообще меня удивляет, что «Вейланд-Ютани» сочли нужным отправить сюда своего представителя.
Когда Тейлор приготовила себе кофе – она бухнула в него тонну сахара, хотя не налила ни капли сливок, – ее голос повеселел, словно беседа на профессиональные темы заставила женщину почувствовать себя лучше.