Александрова слобода
Великий князь приехал в Москву из Александровой слободы и убил одного из самых больших людей в земщине, Ивана Петровича Челяднина. Пока великий князь отсутствовал в Москве, этот человек был главным боярином и судьей. Он охотно помогал бедным людям быстро добиться справедливости и в течение нескольких лет был воеводой и правил в Ливонии – в Дерпте и в Полоцке. Пока он командовал войсками в Дерпте, германцы могли не беспокоиться, что великий князь отправит их в Московию из Нарвы, Феллина [Вильянди] и Дерпта [Тарту].
После него правителем и воеводой был князь Андрей Курбский. Когда [Курбский] понял, что такое опричнина, он, оставив жену и детей, сбежал к королю Польши Сигизмунду-Августу. Его место занял боярин Михаил Морозов. Он столько наговорил про ливонцев великому князю, что великий князь велел в Дерпте, Феллине и Нарве собрать всех немцев с женами и детьми и отправил их в свою землю, расселив по четырем городам: Кострома, Владимир, Углич и Кассма [Казань или Кашин?].
Позднее [Челяднин] был вызван в Москву. В Москве его убили и бросили в вонючую яму близ речки Неглинная. Потом великий князь со своими опричниками поехал и сжег в стране все вотчины, принадлежавшие Ивану Петровичу. Деревни жгли вместе с церквями и всем, что было в них: иконами и убранством. Женщин и девок раздевали догола и заставляли в таком виде ловить по полям кур. Опричники учинили в стране большое разорение, и многие из них были тайком убиты.
Земские люди натерпелись до предела. Они начали совещаться и решили выбрать великим князем Владимира Андреевича [Старицкого], на чьей дочери женился герцог Магнус, а великого князя со всеми его опричниками убить и уничтожить. Чтобы это совершить, они подписали договор [в 1567 или 1568 году].
Главными людьми и князьями в земщине были князь Владимир Андреевич [Старицкий], князь Иван Дмитриевич Бельский, Никита Романович, митрополит Филипп со своими епископами: Казанским, Астраханским, Рязанским, Владимирским, Вологодским, Ростовским (и) Суздальским, Тверским, Полоцким, Новгородским, Нижегородским, Псковским и Дерптским в Ливонии. Можно предположить также, что он [митрополит Филипп] посадил бы в Риге епископа. Все эти епископы должны были каждый год приезжать в Москву, чтобы участвовать в выезде митрополита на Вербное воскресенье. [В этой процессии за ними] шли все монахи, попы из монастырей и соборные, иными словами, те, кто являлся членом совета.
Из тех, кто состоял в опричнине великого князя, были князь Афанасий Вяземский, Малюта Скуратов, Алексей Басманов и его сын Федор.
Ничего не зная о договоре [объединившем земских людей под началом князя Владимира], великий князь, взяв с собой большие пушки, выступил в сторону литовской границы у Порхова. Его план состоял в том, чтобы захватить город Вильно в Литве, а если не получится, то Ригу[14] в Ливонии.
Сначала Кровавый Дикарь[15] двинулся к Риге в Ливонии, намереваясь взять город похорошему, или с помощью хитрости. Когда это не удалось, он попытался взять город силой. На подступах к Риге пало несколько тысяч поляков.
Когда великий князь услышал об этом, он послал за магистром [Ливонского ордена] Вильгельмом Фюрстенбергом[16], которого привезли к нему. Великий князь со своим старшим сыном сидел в окружении своего войска. Справа, лицом к нему, стояли опричники. Земские старшины стояли лицом к нему слева. Вильгельм Фюрстенберг в парадном облачении стоял перед ним. Я стоял недалеко от Вильгельма Фюрстенберга и его переводчика Каспара фон Виттенберга, чтобы слушать, правильно ли тот переводит.
Потом великий князь заговорил: «Бывший магистр Ливонии! Мы желаем оказать тебе помощь и снова вернуть в Ливонию. Но ты должен пообещать нам и скрепить клятвой [это обещание], что ты захватишь и все остальное [в Ливонии]: Ревель [Таллин], Рижскую епархию, Курляндию и все, что прежде принадлежало твоему ордену. После тебя на наших исконных землях вплоть до побережья Балтики будет править молодой магистр Вильгельм Кеттлер». Вильгельм Фюрстенберг ответил великому князю: «Я никогда не слышал и не знал, чтобы Ливония до самого побережья Балтики была твоей исконной землей». Великий князь сказал: «Так разве ты [не видел] огонь, меч, смерть и убийства; не видел, как тебя и других уводили пленниками из Ливонии? Так отвечай, что ты станешь делать?» Тогда Вильгельм Фюрстенберг ответил: «Я давал присягу Римскому императору, с ней буду жить или умру». Великий князь разгневался на это и отослал Вильгельма Фюрстенберга назад в Любим. Согласись он, поехал бы вместе с великим князем в Ригу, а всем немцам пожаловали бы деньги и одежду. [Теперь] всего этого не случилось. Тогда стали думать про герцога Магнуса. Какой чести он заслужил, хорошо известно.
Князь Владимир Андреевич [Старицкий] открыл договор великому князю, открыл все, что замышляли и готовили земские люди. Тогда великий князь пустил слух, что он не собирался идти ни на Литву, ни на Ригу, а хотел проехать и сделать смотр своим исконным землям. Потом он почтовым трактом вернулся в Александрову слободу и потребовал записать [имена] тех главарей земских, которых хотел убить, уничтожить и казнить первыми.
На московской дороге в трех верстах от слободы была застава под названием Каринская. Никто из тех, кто был в слободе с великим князем, не мог оттуда уехать, как не мог никто въехать туда без памятки – удостоверения личности. Все неверные слуги земских главарей знали об этом, и, когда кто-нибудь из них подходил к страже и говорил: «У меня есть дела господские», стражник без промедления препровождал его в канцелярию в слободе, где верили всему, что он говорит о своем хозяине.
Великий князь продолжал отлавливать одного [земского] главаря за другим и казнить их одного так, другого эдак, как в голову взбредет.
Митрополит Филипп больше не мог молчать об этом, потому любезно обратился к великому князю, говоря, что тот должен жить и править, как правили его праотцы. За эти слова добрый митрополит впал в немилость и обречен был лежать в тяжелых железных цепях до самой смерти. А великий князь выбрал митрополита по своему желанию[17].
После того великий князь со всеми своими опричниками выехал из Александровой слободы. По дороге из слободы в Ливонию опричная стража занимала каждый город, дорогу или монастырь, якобы из-за чумы, так чтобы один город или монастырь не мог ничего узнать о другом.
Примечания
1
Вотчина – наследственное родовое владение, традиционно не связанное с государственной службой. Однако с 1550-х гг. владельцев вотчин обязали нести службу в войске царя.
Поместье – первоначально государственная земля, передаваемая во временную собственность в обмен на службу. В XVII в. поместья становятся наследственной собственностью.
2
В то время крымским ханом был Девлет-Гирей, 1551–1578 гг. Империя Золотой Орды начала распадаться со смертью Тамерлана в 1405 г. В XVI в. крымские татары представляли самую серьезную угрозу южным границам Московии. Они совершали набеги далеко вглубь московских владений, надеясь восстановить на Руси татарское владычество.
3
В квадратные скобки заключены слова и фразы, вставленные с целью сделать текст удобочитаемым без изменения смысла.
4
Имеется в виду либо Селим II, правивший с 1566 по 1574 г., либо Мурад III, правивший с 1574 по 1595 г.
Князь Михаил Темрюкович Черкасский служил Ивану IV до 1571 или 1572 г., когда был казнен. Его отец Темрюк, кабардинский князь, с 1557 по 1571 г. был союзником Ивана IV. В 1571 г. он перешел на сторону крымского хана, с которым оставался до 1578 г., когда вновь заключил союз с Московией.
Под королем Польши Штаден имеет в виду Стефана Батория, правившего Польшей с 1576 по 1584 г. Прежде чем стать польским королем, Баторий правил Трансильванией и был вассалом турецкого султана, из-за чего многие современники, включая Штадена, считали его в некотором смысле подконтрольным туркам.
5
Сомнительно, чтобы доклад Штадена мог добавить что-то существенное к знаниям польского двора, который получал достаточно информации от перебежчиков из Московии.
6
Вероисповедание Штадена неизвестно. Вероятно, он родился в католической семье, но позже перешел в лютеранство. Его записки повествуют об этом весьма туманно, возможно, намеренно, поскольку Рудольф II был католиком.
7
Князь Владимир Андреевич Старицкий – внук Василия III и двоюродный брат Ивана IV.
Князь Иван Дмитриевич Бельский – глава Боярской думы в земщине.
Князь Михаил Воротынский – боярин и воевода, которому Московия, пожалуй, в наибольшей степени обязана победой над татарами в 1572 г.
Князь Никита Одоевский – московский боярин, воевода и опричник.
Князь Андрей Курбский – боярин и воевода, сбежавший в 1564 г. и воевавший с Иваном IV на стороне Польши.
Алексей Басманов – фаворит Ивана IV в период опричнины. Казнен ориентировочно в 1569 г. Его сын Федор, по общему мнению, был гомосексуальным партнером Ивана IV. Казнен вместе с отцом.
8
Во времена Штадена некоторые князья, потомки бывших суверенных родов, служили великому князю, но продолжали иметь собственные военные силы.
9
Иван Петрович Челяднин – боярин, выходец из древнего московского рода. В период опричнины оставался в земщине и правил в Москве. В 1567 или 1568 г. был казнен без суда по подозрению в заговоре с поляками.
10
Приказчики, приказные – служащие государственных канцелярий – приказов.
11
Недельщики – мелкие служащие в судах.
12
Луговые и нагорные черемисы – народы финской группы, обитавшие в лесах к северу от Казани, между Волгой и Камой.
13
Иван женился на Марии, дочери князя Темрюка, в 1561 г. Михаил был ее братом. Штаден путает Михаила с его отцом.
14
Рига была самым большим и важным торговым городом Ливонии. После распада Ливонского ордена в 1560-х гг. Рига старалась сохранить независимость, но в конце концов была вынуждена подчиниться полякам. Русские захватили ее в ходе Ливонской войны.
15
Кого имел в виду Штаден, непонятно. Возможно, он говорил о Николасе Радзивилле, путая его с Яном Ходкевичем, который в 1567 г. повел польские войска на Ригу.
16
Вильгельм Фюрстенберг – последний магистр Ливонского ордена, захваченный русскими при взятии крепости Феллин в 1560 г.
17
На самом деле Филипп резко критиковал Ивана в своих речах. Позже по приказу Ивана он был задушен.