И вот небесный князь Вайсравана отдал приказ разбить лагерь и окружить Гору цветов и плодов таким плотным кольцом, чтобы даже вода туда не проникала. Когда, наконец, устроили крепкий заслон и в восемнадцати местах на небе и на земле выставили заставы, вперед отправились Духи девяти планет. Они должны были вызвать Сунь У-куна на бой. Когда духи во главе отряда прибыли к пещере, то увидели множество обезьян самых различных возрастов, которые забавлялись и кувыркались.
– Эй вы, оборотни! – крикнул начальник, Дух планеты. – Где ваш Великий Мудрец? Мы посланцы небесного войска, которое прибыло усмирить этого мятежника, Великого Мудреца. Скажите ему, чтобы он немедленно явился и выразил нам свое повиновение. Иначе все вы будете уничтожены!
Обезьяны опрометью бросились в пещеру с криком:
– Великий Мудрец! Беда пришла, беда! К пещере явились Духи девяти планет. Они говорят, что посланы сюда небом для того, чтобы вас привести в покорность.
А надо вам сказать, что Великий Мудрец в это время как раз веселился и распивал вино вместе с Духами – повелителями семидесяти двух пещер и четырьмя полководцами. Он пропустил мимо ушей слова своих подчиненных и, как бы невзначай, сказал:
– Раз есть вино, будем пить. Нам дела нет до того, что творится за дверьми нашего дома!
Однако не успел он договорить, как в пещеру снова вбежали его подчиненные.
– Эти страшные духи в бешенстве бранятся и рвутся в бой! – кричали они.
– А вы не обращайте на них внимания, – рассмеялся Великий Мудрец. – Лишь бы были вино и стихи, чтобы сделать радостным сегодняшний день, а за славой не гонитесь.
Тут в пещеру вбежала целая толпа обезьян.
– Повелитель! Ужасные духи сломали ворота и ворвались сюда, – сообщили они.
– Видно, эти негодяи совсем не знают приличий! – разгневанно крикнул Великий Мудрец. – Я не хотел связываться с ними, зачем же они сами лезут сюда и наносят мне оскорбление!
И он тут же приказал Единорогу – повелителю дьяволов, а также Духам – повелителям семидесяти двух пещер вступить в бой с врагом, сам же он вместе со своими четырьмя полководцами последовал за ними. Повелитель дьяволов немедленно отправился со своим войском вперед, но у железного моста дорогу им преградили Духи девяти планет. Вид у них был грозный. Повелитель дьяволов приготовился к бою, однако в этот момент на помощь ему подоспел Великий Мудрец.
– Прочь с дороги! – закричал он и несколько раз взмахнул своим посохом. Посох тотчас же удлинился до двух чжанов и стал в чашку толщиной. Тогда наш Мудрец начал орудовать им и пробивать себе дорогу. Ни один из девяти небесных духов не осмелился оказать ему сопротивление, все они отступили. Однако после того они все же выстроились в боевой порядок и предводитель их крикнул:
– Ах ты, конюх несчастный! Глупая твоя голова! Каких только преступлений ты не совершил! Украл персики и вино! Расстроил Персиковый пир. Утащил эликсир бессмертия у Лао-цзюня! Унес божественное вино, чтобы наслаждаться им здесь! Неужели ты не понимаешь, что натворил? !
– Ну что ж, все это правильно ! Все так и было! – рассмеялся Великий Мудрец. – Но что вы можете со мной сделать? !
– Мы получили приказ Нефритового императора прибыть сюда с войском и усмирить тебя, – отвечали ему Духи планет. – Немедленно сдавайся, тогда мы сохраним жизнь всем этим существам. Если же будешь сопротивляться, разнесем всю вашу пещеру и сравняем эту гору с землей.
Но Великий Мудрец с гневом крикнул:
– Да как вы, презренные духи, посмели сказать мне все это? ! Разве хватит у вас сил выполнить свою угрозу? ! Ну, держитесь! Сейчас вы познакомитесь с моим посохом!
Все девять духов ринулись на Великого Мудреца, но Прекрасного Царя обезьян это ничуть не испугало. Размахивая своим посохом, он спокойно отражал сыпавшиеся на него со всех сторон удары. Наконец духи окончательно выбились из сил и, волоча за собой оружие, один за другим покинули поле боя. Потерпев поражение, они поспешили укрыться в своем лагере и, представ перед Вайсраваной, доложили:
– Этот Царь обезьян поистине отважный воин. Мы не могли одолеть его и отступили.
Тогда Вайсравана приказал вступить в бой четырем главным военачальникам и духам двадцати восьми звезд. Однако Великий Мудрец и на этот раз не испугался. Он вывел войска Единорога – повелителя дьяволов, Духов – повелителей семидесяти двух пещер и своих четырех полководцев и расставил их перед пещерой в боевом порядке.
Невозможно описать, какая ожесточенная борьба началась между врагами, она могла повергнуть в трепет людей.
Бой завязался ранним утром и не утихал до захода солнца. Единорог – повелитель дьяволов и Духи – повелители семидесяти двух пещер попали в плен к небесным воинам. А четырем полководцам и обезьянам удалось бежать и скрыться в самых отдаленных уголках Пещеры водного занавеса. На поле боя остался только Великий Мудрец. Он один своим посохом сдерживал натиск четырех главных небесных военачальников, князя Вайсраваны и Ночжа, продолжая биться с ними даже в воздухе. Долго сражался наш Мудрец не на жизнь, а на смерть со своими врагами. Наконец он заметил, что становится уже поздно. Он вырвал у себя клок шерсти, пожевал ее и, выплюнув, крикнул:
1
Предисловие составлено В. Рынкевичем по публикациям А. Рогачева.
2
Алексеев В.М. В старом Китае. М., 1958. С. 150.
3
Алексеев В.М. Китайская народная картина. М., 1966. С. 1 64.
4
Литературные связи Монголии. М., 1981 . С. 234 – 279.
5
Васильев В.П. Очерк истории китайской литературы. СПб.,1880.
6
Конфуцианство, буддизм, даосизм. – Принципы конфуцианства, как религии, были заимствованы из социально-этического учения знаменитого китайского философа Конфуция, жившего приблизительно в 551—479 годах до н. э. Конфуций создал собственную философскую школу, которая сыграла огромную роль в формировании и развитии китайской феодальной культуры.
Основными моральными принципами социально-этического учения Конфуция были почитание старших, гуманность, справедливость, сдержанность и честность.
Помимо этого конфуцианство стремилось к укреплению общественного строя, проповедуя строгое подчинение подданных правителю, детей родителям и жены мужу.
Как религиозное учение, конфуцианство главным образом стремилось к восстановлению обрядов древнекитайского культа предков и поклонения духам природы. Древнекитайская религия в основном сводилась к культу предков и поклонению многочисленному сонму духов природы, взаимоотношения между которыми определялись сложной иерархией. Во главе всей иерархической лестницы находилось небо, верховное божество, блюститель порядка на земле. Император считался его представителем на земле и назывался сыном неба. Внешняя сторона конфуцианства выражалась в жертвоприношениях и других обрядах. Жертвы приносились небу, земле, умершим предкам императора, богам урожая, Конфуцию и другим мудрецам, гениям – покровителям ремесел и занятий, государственным деятелям, оказавшим услуги государству, духам предков и т. д. Конфуцианская религия не требует особого сословия жрецов для выполнения религиозных обрядов, и необходимые церемонии чествования духов выполняются либо самим императором, либо официальными и административными лицами, а духам предков и домашним богам приносит жертвы глава каждого семейства. Для церемонии жертвоприношения существовал строго разработанный сложный ритуал, выполнение которого считалось обязательным и весьма важным.
Необходимо отметить, что сам Конфуций обращал основное внимание на обрядовую сторону и, стремясь к укреплению нравственно-этических норм поведения, избегал касаться темы сверхъестественного. Свидетельством этого может служить следующий знаменитый ответ Конфуция на вопрос, как следует поклоняться духам и что такое смерть? «Когда не умеем служить людям, то где уж служить духам! Духам надлежит приносить жертвы, как если бы они присутствовали здесь. Если мы еще не знаем, что такое жизнь, то как мы можем знать, что представляет собой смерть?»
Вера в сверхъестественное в конфуцианстве должна быть отделена от обычных конфуцианских представлений об идеальной жизни, которые тесно связаны с земной жизнью, с вопросами отношений между людьми.
В течение многих столетий конфуцианство являлось государственной религией и отложило глубокий отпечаток на весь строй феодального общества. Поэтому нет ничего удивительного в том, что оно враждебно отнеслось к появлению в Китае буддизма, рассматривая последний как идеологию, опасную для китайского общественного строя, в основе которого находится семья и конфуцианская система отношений между государем и подданными.
Вторая национальная религия в Китае – даосизм – связывается с учением другого китайского философа Лао-цзы (Ли Эр), жившего, согласно преданиям, одновременно с Конфуцием, то есть в VI—V веках до н. э. По китайской традиции, Лао-цзы был хранителем императорской библиотеки и придворным историографом при Чжоуском дворе229. Смысл учения, приписываемого Лао-цзы, в основном сводится к «Дао» – учению о правильном пути. Реальный мир и жизнь людей в обществе подчинены определенному, естественному пути – Дао, означающему всеобщий закон движения и изменения мира. Дао – это, по сути дела, абсолют, обезличенная природа, которая дает начало всему сущему. Дао предшествует видимому многообразию предметов природы – это бездна, породившая весь видимый мир.
По учению Лао-цзы, истинный покой наступает с прекращением борьбы и установлением жизни в соответствии с Дао. Причина беспорядков в мире порождается отходом от природы, появлением искусственного, далекого от природы образа жизни. Единственное средство для избежания этих беспорядков – это возвращение на путь Дао. Такова философская основа даосизма.
Основоположником даосизма, как религии, считается Чжан Дао-лин, получивший звание «Тянь-ши» – «Небесный наставник», который жил, по преданию, в I веке н. э. Как религия даосизм представляет собой смесь шаманства и веры во всевозможных духов – злых и добрых. Но только буддизм способствовал его окончательному оформлению в культ. Даосы создали свой пантеон богов по буддийскому образцу. Верховным владыкой всей небесной даосской иерархии был Юй-хуан шан-ди – Нефритовый император. И свою концепцию божества последователи даосизма заимствовали у буддистов.
Очень важную роль у даосов играет звездное небо. Ян и Инь – два основных начала древнекитайской философии, от движения и взаимодействия которых произошло все мироздание и которые означают: положительное – мужское и отрицательное – женское начала, или свет и тьму, жизнь и смерть, добро и зло, и в даосской космологии соответствуют солнцу и луне. От них образовались все остальные звезды и созвездия, которые являются местопребыванием различных духов, играющих огромную роль в жизни людей. Совершенно очевидно, что от философского учения тут уже почти ничего не осталось. Главным среди созвездий является Северное, представляющее собой средоточие всего мира духов. Каждая звезда имеет своего правителя, но все они зависят от духа Северной звезды.
И, наконец, читатель может убедиться в том, что духами заселены не только планеты и созвездия. Духи обитают повсюду – в воздухе, на земле, под землей, в воде, в горах. Злые духи приносят вред человеку, добрые – помогают ему. Таким образом, всю свою жизнь человек чувствует себя в зависимости от этих духов и старается избежать злого воздействия одних и заручиться помощью и покровительством других.
Следует сказать, что важное место в даосизме отведено верованию в возможность обрести бессмертие посредством магии и различным учениям о приготовлении эликсира бессмертия. Особенно большой известностью пользовались алхимики и их опыты с киноварью по изготовлению философского камня, приносящего бессмертие и сверхъестественную силу, о чем и повествуется в романе.
И, наконец, буддизм – религия, которой в романе отводится основное место. Буддизм заимствован из Индии. Датой его возникновения, по преданию, считается 544 год до н. э. – год смерти Будды – Гаутамы, Будда – слово санскритское и значит: очнувшийся, прозревший. Оно обозначает высшую ступень святости в буддийской религии, когда наступает полное просветление, полное освобождение от всех законов перерождения.
В Китае буддизм начал распространяться уже в первом столетии нашей эры. Особенно большое влияние он приобрел в VI—VII веках. По буддийскому учению, высшим божеством является некое духовное начало, извечно существующее и пребывающее в покое, в состоянии нирваны. Видимый, материальный мир (сансара) является лишь частью этого божественного начала. Однако в буддийском пантеоне мы находим огромное количество конкретных воплощений этого божественного начала в лице будд, бодисатв, архатов, представляющих собой различные степени святости на пути к достижению вечного блаженства.
Материальный, видимый мир, по учению буддизма, не существует реально, а представляет собой лишь проявление мистического духовного начала. Все многообразие явлений природы создается в результате бесконечного движения и образования различных комбинаций «дхарм» – мельчайших частиц духовного начала. Исчезновение предметов видимого мира, или смерть, живых существ является результатом распада этих «дхарм». Однако смерть не есть полное исчезновение. Буддизм учит, что жизнь – это цепь бесконечных перерождений, обусловленных определенной причинной связью. Поэтому невзгоды и бедствия в земной жизни являются возмездием («кармой») за проступки, совершенные в одном из предыдущих перерождений. Равным образом вознаграждаются также добродетель и добрые дела. На примере многих героев романа «Путешествие на Запад», не исключая и самого Танского монаха, читатель узнает, что они проходят одну из стадий такого перерождения, как воздаяние за совершенные ими в прошлом поступки.
За многие века своего существования буддийское учение непрерывно развивалось и видоизменялось.
Следует еще заметить, что широкому распространению буддизма в Китае в значительной степени способствовала большая приспособляемость его к местным условиям. Так, например, буддизм не останавливался перед тем, чтобы зачислить в буддийский пантеон богов местных религий. Он свободно заимствовал принципы национальных религий, например культ поклонения предкам в Китае. Кроме того, учение о рае и аде, одинаковом возмездии за грехи и награды за добродетель для всех без исключения, богатого и бедного, знатного и простолюдина, производило большое впечатление на простой народ, не видевший выхода из того бедственного положения, в котором он находился, и не могло не привлекать его симпатий.
В целях усиления эмоционального воздействия на верующих в буддийских обрядностях широко использовались изобразительное искусство, музыка, пышные процессии, ритуальные пляски.
Широкое распространение в течение нескольких столетий буддизма в Китае не могло, конечно, не оказать глубокого влияния на всю китайскую культуру.
В Минскую эпоху большим влиянием пользовалась даосская религия, и потому буддисты были не в почете и даже подвергались гонениям, о чем автор повествует в главах сорок четвертой, шестьдесят второй и других, где он описывает преследования буддийских монахов. Выражение симпатии и сострадания буддийским монахам, попавшим в беду, по мнению китайских исследователей, следует считать не проявлением религиозных чувств автора, а проявлением его симпатий к страданиям народа, его желанием, чтобы народ осознал свое бедственное положение и добивался правды, лучшего управления. Естественно, что автор вынужден был делать это иносказательно, описывая под видом монахов страдания самого народа.