Странник
«Странник» относится к числу самых любимых сказок суфийских мудрецов Востока как притча, демонстрирующая отсутствие проницательности у обычного человека. В 1721 году была опубликована версия этой легенды, созданная поэтом Томасом Парнеллом, и до 1773 года все были уверены, что он сам ее придумал. Позже полагали, что она пришла из Испании, и ее авторство принадлежит арабам. Между тем история эта была опубликована уже в 1703 году в сборнике средневековых монастырских сказок «Gesta Romanorum», переведенных на английский язык, притом считалось, что сочинил ее Вольтер, так как философ использовал эту историю в своей книге «Задиг», опубликованной в 1748 году. Установлено, что эта сказка была очень популярна на Сицилии и в Испании – бывших исламских территориях, а впервые в литературном виде она появилась на страницах Корана, около четырнадцати веков назад. В главе 18 святой книги мусульман рассказывается о том, как таинственный незнакомец (по общему мнению, мистическое существо Хызр, которого позже стали считать учителем суфийских мистиков) наставляет Моисея. В нашей книге приводится вариант, созданный Вольтером.
***
В правление царя Маобдара в Вавилоне жил молодой человек по имени Задиг. Был он красив, богат и добродушен от природы. К тому времени, когда начинается наш рассказ, он пустился странствовать пешком по свету, желая повидать мир и поучиться философии и мудрости. Но на пути своем он повстречал столько горя, да и сам претерпел такие невзгоды, что у него появилось искушение восстать против воли Неба: он почти готов был поверить, что Провидение, правящее миром, не замечает добра и позволяет торжествовать злу. Однажды, чувствуя себя очень несчастным, шел он по берегу Евфрата и повстречал вдруг странника почтенного возраста, чья белая борода спускалась до самого пояса. А в руках у него был свиток, который он читал с огромным вниманием. Задиг остановился и отвесил ему низкий поклон. Странник ответил на его приветствие, распространяя вокруг себя атмосферу такого дружелюбия и благородства, что Задигу захотелось вступить с ним в разговор. Он спросил, что это за свиток в его руках.
– Это Книга судеб, – ответил странник. – Хочешь заглянуть в нее?
И он протянул свиток Задигу, но последний, хотя и знал дюжину языков, не понял ни слова. Это, однако, только разожгло его любопытство.
– Вижу, тебя что-то тревожит, – сказал добрый странник.
– Увы! – ответил Задиг. – У меня есть на то причины.
– Если позволишь, – сказал странник, – я пойду вместе с тобой. Быть может, ты найдешь в этом пользу для себя. Порою мне удается утешать страждущих.
Внешность, седая борода и таинственный свиток в руках старца внушили Задигу огромное уважение, да и сама речь его свидетельствовала о какой-то высшей мудрости. Старик говорил о судьбе, о справедливости, о нравственности, о главном благе жизни, о человеческой слабости, о добродетели и пороке, притом с такой убежденностью и так красноречиво, что Задиг почувствовал, что совершенно очарован им. Он стал умолять странника не покидать его, пока они не вернутся в Вавилон.
– Я прошу тебя о той же милости, – ответил странник. – Обещай мне, что в течение нескольких дней не расстанешься со мной, что бы я ни сделал.
Задиг пообещал, и они вдвоем отправились в путь.
В тот вечер путешественники подошли к большому имению. Странник попросил, чтобы их накормили и пустили переночевать. Привратник, внешним видом своим претендовавший, по крайней мере, на принца, впустил их в дом, не скрывая своего презрения. Главный слуга провел гостей в величественный зал, где их усадили в самой нижней части огромного стола, а хозяин дома даже не удостоил их взглядом. Странников, однако, щедро угостили изысканными яствами, а после обеда омыли им руки в золотой чаше, украшенной изумрудами и рубинами. Затем их отвели ночевать в прекрасную спальню, а на следующее утро, когда они уходили, слуга вынес им обоим по куску золота.
– Похоже, хозяин этого дома, – сказал Задиг, когда они шли дальше своим путем, – на редкость великодушный, хотя и несколько кичливый человек. Он упражняется в благородном гостеприимстве. – Произнося эти слова, Задиг вдруг заметил, что в сумке, которую носил на себе странник, лежит какой-то большой предмет. Им оказалась золотая чаша, украшенная драгоценными камнями, – старик прихватил ее с собою. Задиг был изумлен, но не сказал ни слова.
В полдень странник остановился у небольшого домика, в котором жил богатый скряга, и снова попросил приюта. Старый слуга в поношенной одежде принял их очень грубо. Он отвел их в конюшню и поставил перед ними блюдо с гнилыми оливками, заплесневелый хлеб и жбан прокисшего пива. Но странник ел и пил с не меньшим удовольствием, чем в предыдущем доме, а затем, обратившись к старому слуге, который не спускал с них глаз, опасаясь, как бы они чего не стащили, поблагодарил его за доброту и заботу и подарил ему два куска золота, которые они получили сегодня утром.
– Будь добр, – добавил он, – отведи меня к твоему господину.
Весьма удивленный этой просьбой слуга тем не менее отвел их к хозяину.
– Всемогущий господин, – сказал странник, – хочу выразить тебе мою самую искреннюю благодарность за тот благородный прием, который ты оказал нам. И в знак моей признательности прошу тебя принять эту золотую чашу.
Скупец чуть не упал от изумления. Странник же, не дожидаясь, пока он придет в себя, вместе со своим спутником вышел вон со двора.
– Святой отец, – спросил Задиг, – объясни мне, что все это значит? Твое поведение напоминает мне бессмысленные поступки других людей. Ты украл золотую чашу с драгоценностями у господина, радушно принявшего тебя, и отдал ее скупердяю, отнесшемуся к тебе с пренебрежением.
– Сын мой, – ответил странник, – тот могущественный господин, что дает путникам приют из чистого тщеславия и только ради того, чтобы похвастаться своим богатством, сделается от этого только мудрее, а скупец научится быть гостеприимным. Следуй за мной и ничему не удивляйся.
Задиг терялся в догадках, кто же этот старик в действительности – самый глупый или, наоборот, самый мудрый из людей. Но странник говорил столь властно, что Задиг, связанный к тому же своим обещанием, уже не мог покинуть его.
В ту ночь подошли они к милому домику, очень простому на вид, без всяких следов расточительства или скупости. Его хозяином оказался философ, удалившийся от мира, чтобы изучать в тиши законы добродетели и мудрости. Он был счастлив и доволен своей жизнью. Приют этот он построил себе на радость и принимал в нем путников с искренним гостеприимством, в котором не было и тени тщеславия. Он сам провел странника и Задига в удобную комнату, где они отдохнули немного, после чего пригласил их отужинать. Ужин был легкий и вкусный. Беседуя за едой, они пришли к согласию в том, что дела этого мира не всегда вершатся согласно советам мудрецов. Но странник тем не менее настаивал на том, что пути Провидения таятся во мраке, и люди неверно судят о вселенной, поскольку видят лишь незначительную часть ее. Задиг поражался, как человек, совершивший столь безумные поступки, способен рассуждать так здраво.
Через некоторое время, когда приятный и содержательный разговор подошел к концу, хозяин отвел путешественников в отведенную для них комнату и возблагодарил Небо за то, что оно послало ему таких мудрых и добродетельных гостей. Он предложил им денег, притом так открыто, что это было нисколько не оскорбительно. Старик отказался, а затем, объяснив, что завтра очень рано на заре они собираются отправиться в Вавилон, пожелал распрощаться с хозяином сейчас же. Они тепло попрощались, и душа Задига исполнилась самых добрых чувств по отношению к гостеприимному хозяину.
Оставшись в спальне вдвоем, принц и странник обменялись похвалами в его адрес. На заре старик разбудил своего товарища.
– Пора идти, – сказал он. – Но пока все спят, я хочу оставить этому достойному человеку залог своей признательности. – С этими словами он взял факел и поджег дом.
Задиг разразился криками ужаса и попытался потушить огонь. Но странник с неожиданной силой схватил его и оттащил в сторону. Дом полыхал ярким пламенем, а старик, уже успевший со свом спутником отойти на приличное расстояние, оглянулся назад и спокойным взором окинул горящий дом.
– Возблагодарим Небо! – воскликнул он. – Дом нашего гостеприимного хозяина сгорел дотла!
Услыхав эти слова, Задиг не знал уже, что ему делать – смеяться или плакать, обозвать почтенного старца негодяем и побить его или бежать прочь. Но ничего этого он не сделал. Подчиняясь властной манере старца, он, против своей воли, последовал за ним к их следующему пристанищу.
Это был дом достойной и щедрой вдовы, которая жила с племянником четырнадцати лет, ее единственной надеждой и радостью. Она сделала все, чтобы угодить путешественникам, а утром послала своего племянника провести их через мост, который недавно был поврежден, и по нему теперь стало опасно ходить. Юноша, горящий желанием сделать путникам приятное, показывал, куда надо ступать.
– Подойди-ка сюда, – сказал странник, когда они оказались на середине моста, – я должен показать, как признателен я твоей тетушке. – С этими словами он схватил молодого человека за волосы и бросил его в реку. Юноша упал, на мгновение вынырнул из воды и навсегда исчез в водовороте.
– Чудовище! – вскричал Задиг. – Самый отвратительный из людей!
– Ты обещал быть более терпеливым, – перебил его старик. – Послушай! Под руинами дома, который сгорел по воле Провидения, хозяин найдет огромное богатство, а этот молодой человек, чью жизнь Провидение оборвало столь рано, в течение этого года должен был убить свою тетю, а через два года – и тебя самого.
– Кто сказал тебе это, варвар? – закричал Задиг. – И даже если ты прочитал об этом в своей Книге судеб, кто дал тебе право топить юношу, который тебе ничего плохого не сделал?
Но произнося эти слова, он заметил, что лицо старика помолодело и сделалось красивым, исчезли борода и одеяние странника: величественные формы спутника Задига осеняли четыре белоснежных крыла, ослепительно блестевшие на солнце.
– Ангел небесный! – вскричал Задиг. – Значит, ты спустился с Небес, чтобы научить неразумного смертного подчиняться законам Вечности?
– Люди, – ответил ангел Израэль, – судят обо всем, ничего не ведая, а ты больше всех остальных заслуживаешь, чтобы тебе открыли глаза. Мир решит, что молодой человек, погибший у нас на глазах, упал в воду случайно, и что так же по воле случая сгорел и дом философа. Но нет ничего случайного, все происходящее – либо испытание, либо наказание, либо предвидение будущего. Ничтожный смертный, не спорь и не противься тому, что тебе надобно боготворить!
С этими словами ангел поднялся в небо, а Задиг упал на колени.
Девушка, оказавшаяся мудрее царя
На Балканах встречается такое множество традиционных сказочных сюжетов, что даже бытует мнение, будто этот полуостров – один из районов их зарождения. Здесь представлены практически все виды: славянские, греческие, турецкие, латинские, арабские и еврейские. Благодаря связям с Западной Европой на Балканах широко распространены сказки, которые популярны в Германии, Франции и Италии; с севера сюда пришли – из России и Скандинавии – сказки народов этих стран. Встречаются также монгольские предания. Широко распространены сюжеты, взятые из античной классики, – их легко распознать во многих балканских сказках.
Приведенная здесь сербская сказка была создана на основе очень древнего сюжета, известного под названием «Умная девушка». С современной точки зрения, ее можно рассматривать как пример женской нелинейной логики, которая все шире и шире используется сегодня для решения многих проблем. Эта сказка иногда начинается с рассказа о том, как девушка делит жареную утку во время обеда, на котором присутствует принц. Никто не может понять, по какому принципу она наделяет гостей кусками: вместо того, чтобы раздавать их в соответствии с положением в обществе каждого, она распределяет их в символическом смысле. До принца доносятся ее слова: «Голову – главе семьи, крылья – мне, чтобы полететь на поиски мужа», – и он влюбляется в девушку. Так с помощью символизма реализуется человеческая нужда. Принц олицетворяет линейную логику и, соответственно, нуждается в другом способе мышления, который как раз и демонстрирует девушка. Трудно найти более удачный, чем эта сербская сказка, пример недавно открытого учеными разделения функций обоих полушарий мозга.
***
Жил некогда бедняк.
И была у него дочь, которая отличалась необыкновенной мудростью. Девушка знала гораздо больше своих сверстников и часто говорила такое, что даже ее собственный отец приходил в изумление.
Оказавшись однажды без гроша в кармане, бедняк отправился за милостыней к царю. Царь, пораженный изысканностью его речи, спросил, у кого это он выучился так красиво говорить.
– У моей дочери, – ответил бедняк.
– А где же училась твоя дочь? – поинтересовался царь.
– Бог и нищета научили ее мудрости, – был ответ.
– Вот возьми деньги на свои нужды, – сказал царь. – А еще я даю тебе тридцать яиц, пусть твоя дочь выведет из них цыплят для меня. Если ей удастся это, вы оба получите богатые дары, а если нет – не миновать тебе пытки.
Вернувшись домой, бедняк отдал дочери яйца. Она внимательно осмотрела их и взвесила в руке одно или два. Ей стало ясно – яйца были сварены вкрутую. И тогда она сказала отцу:
– Подожди, отец, быть может, завтра я надумаю, что с этим делать.
На следующий день она встала пораньше – у нее было готово решение. Она наварила бобов, ссыпала их в мешочек и, вручив мешок отцу, наказала ему:
– Впряги быков в плуг, отец, и начни распахивать поле, мимо которого царь ездит в церковь. Когда он, проезжая, высунется из окна кареты, ты крикни: «Ну-ка, быки мои добрые, пашите землю получше, чтобы вареные бобы взошли побыстрее!»
Отец сделал так, как велела дочка, и царь, конечно же, выглянул из окна кареты посмотреть на работавшего человека, а, услыхав его слова, спросил:
– Глупец, как же по-твоему из вареных бобов может что-нибудь вырасти?
Наученный своей дочерью, бедняк простодушно ответил:
– Так же, как из вареных яиц вылупляются цыплята!
Царь рассмеялся и поехал дальше, поняв, что девушка его перехитрила.
Но на этом дело не кончилось. На следующий день царь через гонца отправил бедняку пучок льна, сопроводив его своим указом: к завтрашнему дню соткать из этого льна полотно на паруса для царского корабля, а не то вас ожидает казнь.
Бедняк, плача, пришел домой, но дочь успокоила его:
– Не плачь, отец, я что-нибудь придумаю.
Утром она вручила ему маленькую деревянную дощечку и сказала:
– Попроси царя, пусть велит он изготовить из этой дощечки прялку и ткацкий станок, тогда я из пучка льна изготовлю полотна для его парусов.
Бедняк все так и передал царю, и тот снова поразился ответу девушки. На сей раз он вложил в руку бедняка маленький стаканчик и сказал:
– Отнеси этот стаканчик своей дочери и попроси ее вычерпать море, чтобы в моем царстве стало больше тучных пастбищ.
Бедняк вернулся домой и отдал дочери стакан, сказав при этом, что царь опять велит ей сделать невозможное.
– Ложись спать! – ответила она. – А ночью я озадачу свою голову, глядишь, она что-нибудь и придумает.
Наутро она велела отцу:
– Иди к царю и скажи, что как только он запрудит все реки мира вот этой паклей, я тут же вычерпаю для него море.