Ну, на счет интересных предметов, как по секрету сказала мне Кася, не столько "продают", сколько меняют на что-то для себя интересное. И в основном эти обмены происходят между Старшими и теми, кто живет…, а может и не живет, а только работает в лаборатории.
Лаборатория…, это то место где появился я. Впрочем, опять же это сказала мне Кася, как и все остальные, кто живет в нашей пещере. И одновременно, это то место, куда уходят наши Старшие, уступая место более молодым, когда окончательно вырастают.
ЛАБОЛАТОРИЯ – Это волшебное слово, о которой ни кто толком ни чего не знает, но одновременно каждый произносит его с придыханием и уважением. Там могут тебя…, или меня, сделать умным и потом направить…, ни кто не знает куда именно, но каждый стремиться туда попасть. И как я думаю, не столько куда-то попасть, сколько стать умным и иметь возможность покинуть пещеру. И став умным, вырваться из тисков нашей жизни. Правда, ни у каждого это получается, вырваться из тисков нашей жизни, но стать более умным, желают абсолютно все…
Именно, что бы стать более умным, наши подросшие братья и ходят в покинутые или брошенные города. Они приносят от туда различные вещи и порою эти вещи помогают им стать умными. На сколько это верно и как это делается в лаборатории, ни кто толком нам не объясняет. И вообще, до нас о Лаборатории, доходят только слухи, а все остальное только наши домыслы и выдумки, по крайней мере я именно так понимаю, все рассказы о Лаборатории.
Как-то по секрету, Кася показала мне проход в Лабораторию, но предупредила, что без разрешения Старших, этим проходом пользоваться нельзя. И вообще, опять же по секрету, она мне сказала, что в Лабораторию иногда берут на работу наших. Правда кого, и когда, она не сказала, но заверила, что рано или поздно, она будет там работать, а не шляться по городам и пыльным и вонючим подвалам.
Я ей верил.
А еще, она в тайне от всех, показала мне скользкий и противный на вкус, она разрешила мне его лизнуть, предмет, который принесли наши разведчики из покинутого города. И яко бы, с ее слов, этот предмет может сделать любого весьма и весьма умным, но именно то, что она показала, было сломано и его должны передать в лабораторию после очередной Волны для изучения.
Почему после Волны?
А тут все просто. После любой Волны, каждый находящийся на планете болеет три дня, а потом, еще в течении трех дней можно придти в лабораторию и предложить свои услуги для работы в ней, если успеешь, и если тебя согласятся взять. Конечно, не всех берут, но Кася была уверена, что именно ее возьмут, только для этого надо научиться ходить как Старшие и не тянуть слишком долго.
Я все это слушал как сказки и честно говоря, с нетерпением ждал Волны.
ВОЛНА!!!
Что такое Волна?
Теперь я знаю, что такое Волна.
Это боль, это забвение… боль и забвение…. И последнее, что у меня осталось в памяти от Волны – это боль и забвение.
Через три дня постоянной боли, когда выкручивает все мышцы, а мозг отказывается воспринимать окружающее, а ты только и ждешь, когда прекратится постоянная боль, когда можно будет лечь и просто заснуть, а главное, ни о чем не думать, когда ты проваливаешься в спасительную черноту.
Волна прошла, с ней прошла боль и я просто уснул.
Ни когда до этого, я ни разу не видел снов. Для меня, сам сон всегда был отдых и ни чего более. А в этот раз я видел сны во время моего сна. Странно прозвучит, но я понимал, что вижу сны во время моего СНА. Они были такими яркими, таким запоминающими и такими впечатляющими, что их было трудно не запомнить. Они сменяли друг друга и казались продолжением один другого. ..
… Огромный город…, широкие улицы…, высотные дома…, яркое освещение…, и много…, очень много людей…
…. Странные машины…, сумасшедшая скорость…, взлет…, посадка…, толчок воздуха и я уже мчусь в…, в…, я не знаю в чем…, но я мчусь под землей в абсолютной темноте…, передо мной яркий луч света…, толчок…, остановка и яркий зал…
… Где вы люди?… Я стою один в огромном длинном зале…, а далеко, далеко впереди лестница…, свет тухнет…, но мои глаза видят в темноте и я бегу…, бегу…, бегу…, толчок…, прыжок…, и падение…, куда я бежал…, чего хотел и кого догонял…?
Сон, все это СОН(!). Но этот же сон, не дает мне проснутся…
… Темнота…, я спускаюсь по лестнице…, дверь…, коридор…, огромный зал и слабый свет в вдалеке зала…, а зал ли это…, шаг…, и я уже стою перед огромной ванной…, заглянуть в нее я не могу…, что-то мешает.., не пускает…, но я перебарываю себя…, это больно…, и все же заглядываю…, и ни чего не вижу…
Один и тот же сон повторился два раза, и я проснулся. Рядом стоит Кася и грустно смотрит на меня. Я пытаюсь улыбнуться, но сам чувствую и понимаю, что улыбка не получается. Она пытается мне что-то сказать, но я кручу головой и она молчит.
Сон прошел…, боль прошла…, и лежать в простой тишине, чувствуя себя совершенно здоровым… Разве это не счастье?
Рядом стоит Кася, я вижу в ней изменения, сам себе улыбаюсь и тихо спрашиваю у нее.
– Когда пойдешь в…
Она накрывает мой рот ладошкой, уже не лохматой лапой и крутит головой, давая мне понять, что здесь она не одна и мне лучше помолчать. Я молчу. Поднимаю к лицу свое лапу и немного удивляюсь. Да, это еще лапа, не такая рука как у Кася, и тем более еще не похода на руку Старших, но одновременно, это уже и не та, которую я помню, лапу. Эта лапа, которой можно уже что-то взять, зажать и держать. В моей голове тут же всплыло представление, как я зажимаю в ней палку… Мои губы растягиваются в улыбке и я опять спрашиваю Кася.
– Где остальные?
– Уже прошло пять дней. Ты слишком долго спишь. – Грустно отвечает Кася и старается растянуть улыбку. – Я не могла тебя оставить одного.
– Я изменился?
– Не ты один.
– Да, я вижу. – Пытаюсь я намекнуть на нее, но Кася не принимает моего намека и грустно отвечает.
– Двое Старших ушло на переработку.
– Куда ушло? – Удивляюсь я.
– На переработку. – Тихо повторяет Кася и немного удивляется. – А ты не знал?
– Про переработку? Нет. Ты не рассказывала. Что это такое?
– Они посвятили себя воспитанию младших и не смогли подобрать себе ШоГа.
– Что это?
– Я не знаю, но так сказали оставшиеся.
– Ты сказала про двоих, но их было четверо?
– У двоих скоро придет последняя Волна и они тоже уйдут.
– Как часто приходит Волна?
– Я не знаю… И ни кто не знает. Мы это чувствуем и готовимся. Ты можешь встать?
Я свободно сажусь на подстилке и не чувствую дискомфорта. Кася криво улыбается и помогает мне подняться, это совершенно лишне, но я ее не отталкиваю и принимаю помощь. Я чувствую, что моя спина держится прямо и прислушавшись к себе спрашиваю.
– Это так и должно быть?
– Нет. Ты выбрал себе имя?
ИМЯ!!!
Я вспомнил. Голос во время боли постоянно, котороый спрашивал, что я выбрал… Нет, я не выбирал имя… Я выбрал "осознание". Я глянул на Кася и ответил.
– Нет. Я не выбирал имя. Оно у меня уже есть – меня зовут Щенок. – Мои губы малость растянулись в улыбке и я задумчиво повторил. – Мое имя Щенок, а тот большой сказал, что я выросту большим и умным, если осознаю себя.
– Как ты теперь без имени? – Отшатывается и одновременно удивляется Кася.
– Ты не слышишь меня? Меня зовут Щенок.
Она покивала головой, с сожалением вздохнула и повторила.
– Без имени тебе будет трудно жить.
Я разозлился на нее, но краем глаза заметил движение и повернул голову в ту сторону. Чуть в отдалении стоял Старший и слегка улыбался. Он поймал мой взгляд и одними губами повторил.
– Щенок. – Потом развернулся и ушел.
Кася проводила Старшего взглядом и грустно сообщила.
– Завтра мне идти в поход.
– В поход? Ты уходишь из логова?
– Это не совсем так. Каждый выбирает время похода. У меня будет четвертая Волна и к ней надо подготовится.
– Ты идешь за ШоГай?
– Не знаю. Если попадется ШоГа, отдам Старшему.
– Если ты не знаешь, что это такое, как ты можешь его найти?
– На нем всегда стоит маркировка.
– Ты не говорила о маркировке. Какая она?
– Буквы и цифры… – она помолчала и добавила – или цифры и буквы. – Она понизила голос и как большой секрет сказала только для меня. – То, что я тебе показывала, это было ШоГа…, сломанный ШоГа.
Я осмотрел себя, как смог и отметил, что во мне произошли большие изменения. Теперь я могу ходить на задних лапах…, нет, скорее ногах и у меня передние лапы уже как…, почти, как руки, но я все еще ниже Кася.
– Возьми меня с собой. – Вырвалось у меня, и я поспешил оправдаться. – Я хожу как ты и могу за плечами нести мешок. – Ее кривая усмешка и я поспешил продолжить. – Я меньше тебя и могу пролезть там, где ты не пролезешь.
– Я собралась идти далеко…
– Это имеет значение?
– Но Старшие…?
– Меня считают все маленьким, если я пропаду из логова, ни кто и не заметит. Старшим можно не говорить.
– Припасы.
– Мы не сможем найти их по дороге?
– Я не охотник. – Возразила она.
– Я не знаю, как правильно поступить с припасами, но если у меня будет какое-либо оружие, я смогу …
– Палка или камень. – Предложила она.
– Нет. Это не подойдет. – В моей голове всплыл сон и я произнес. – Нож… Нам нужен нож. Спроси у Старших.
Ни кто меня не удерживал, не уговаривал, ни задерживал и не отговаривал. Через три дня мы стояли у выхода из нашего логова и что самое примечательное, нас ни кто не провожал. На мне был надет кожаный жилет, стянутый шнуром на спине до самого предела и застегивающийся на груди. Жилеты мне и Кася выдали Старшие из своих запасников и назывались такие жилеты – жилет поисковика. Мой жилет был самого маленького размера, который смогли только найти и подобрать по мне. Он закрывал грудь и часть живота, имел шесть кармашков и нож. Нож располагался с левой стороны жилета, а кармашки по сторонам от передней застежки и каждый из них имел собственную застежку. С левой стороны, там где располагался нож, кармашки были чуть уже, в одном из них находился запасной шнур для задней шнуровки. Во втором небольшое приспособление для разжигания огня и в третий кармашек засунули кусок свернутого материала. В трех других, нагрудных карманах были положены небольшие куски полукопченого мяса, вроде бы запас еды для нас. Еще два больших карманы, располагались на спине…, у меня на спине, надо уточнить. В то время, у Кася, почти совсем не на спине, а ближе к бокам, можно сказать под руками, хотя и у нее, жилет был затянут на спине. И как я подозревал, что бы залезть в те карманы, в отличии от меня, ей не нужно снимать жилет. Что она туда напихала, я не знал, а у меня карманы на спине были пустыми. И если Кася могла заглянуть в эти карманы не снимая жилета, то лично мне, необходимо было вывернуться, извернуться в жилете и только потом, можно было расстегнуть те карманы. Еще у Кася имелся пояс. Широкий, кожаный с двумя кармашками спереди. Он красиво сидел у нее на талии и как мне показалось, Кася была очень горда, получив его. На ее поясе болтался нож в чехле, небольшая, можно сказать маленькая, фляга с водой (тоже в чехле), а за спиной, к поясу был приторочен небольшой маток веревки. При желании, пояс и жилет у Кася можно было связать ремешками и это давало защиту для ее живота…. У меня такого пояса не было, и от части я завидовал. Но одновременно и понимал, что пояс на мне, будет лишним и от этого не особо обращал внимание на гордость Кася.
Когда я просил Кася взять меня с собой, я малость приукрасил, что могу ходить как она, на задних лапах. Хотя… Ходить прямо, я конечно мог, ну, на сколько мог(?), ходил прямо, как это делали Старшие, но если это придется делать долго или постоянно…, то мне было бы легче ходить на четвереньках. Старшие это прекрасно понимали, видели и снисходительно посмеивались, но противится моему желанию, сопровождать Кася, не стали.
Солнце светило нам в спину и Кася тяжело вздохнув, сделала первый шаг в неизвестность.
Прямо перед моими глазами раскинулось голое поле до самого горизонта. Я удивленно скосил глаза на Кася и увидел ее одухотворенное лицо. Может, конечно, это поле вызывало восторг, но лично у меня ни чего кроме страха, это поле не вызывало. И мне становилось действительно страшно, когда я представил, что нам придется идти по открытому полю, вообще куда-либо.
– Красиво-о-о. – Протянула Кася.
Я кивнул головой, как бы соглашаясь с ней и спросил.
– Нам куда?
Кася тяжело вздохнула, покивала головой и просто подбородком указав вперед, сказала.
– Там, на горизонте, небольшой городок, я хотела пройти к нему.
Я проследил за ее взглядом и с сомнением посмотрел на Кася. Мне казалось, что наше логово было в черте города и я почему то был твердо уверен, что мы охотились в районе каких-то обломков…, да и водопой…
– Кася, а где водопой? – Поинтересовался я.
Она нехотя махнула себе за спину и сделала первый шаг вперед. Я обернулся и был ошарашен. За выходом из логова, располагался самый настоящий полуразрушенный город. Не было высотных домов, не было широких улиц…, не было вообще ни чего, что мне привиделось во сне, кроме куч битого бетона и щебня…, не было ни чего того, что я видел во снах и надеялся увидеть наяву.
Пока я рассматривал развалины города, Кася умудрилась уйти далеко и мне пришлось догонять ее опускаясь на четвереньки. Пыль из-под моих лап быстро оседала на земля, сносимая в сторону небольшим ветерком. Кася шагала размашистым шагам и не особо заботилась обо мне.
Некоторое время, достаточно долго, мы шли молча, разговаривать в общем не было о чем, пока впереди не показалась большая лужа воды. Ну как лужа? При некоторых обстоятельствах, эту лужу можно было бы назвать небольшим озерцом, или прудом, но мне как то было ближе называть ее лужей. Хотя, другой берег лужи, был от нас метрах в ста…, если не больше. Кася остановилась, посмотрела на лужу, приложив свою руку козырьком ко лбу и прищурилась. Что она там собиралась увидеть я не понимал и так же как она, всматривался в поверхность воды.
Лужа находилась в небольшой низине, и как я мог понять, образовалась после дождей. Мы стояли на краю незначительной возвышенности и лужа была видна вся как на ладони. С другой стороны лужи, прямо пред нами, можно было рассмотреть холм, поднимающийся выше нас и что там дальше, нам было не видно. Кася медленно опустилась на корточки, опустила руку ото лба и приказала мне.
– Присядь. Там крамы.
Я знал, что такое крамы. На них в первый день моей жизни охотились охотники и как у меня сложилось впечатление, это не такие уж и страшные звери. Да, они были крупными, слегка не поворотливыми, имели большие зубы и острые когти, но с нашими ножами им не справиться. Как говорили охотники, главное не попасть под их укус и тогда крам не представляет опасности. Я готов согласится, что один крам может и не представляет опасности, а если их два…, или три…
"Присядь", повторил я про себя и тут же возразил, опять же, сам себе, "Куда уж больше присесть, если я и так на четвереньках?" Но я опустился ниже, на живот и потянул носом воздух. Пахло тухлятиной и чем-то противным.
– Сколько их там? – Спросил я у Каси, так как сам до сих пор не увидел крамов и не почувствовал их. Спросил и сам же себя укорил. "Ну кто мне мешает посмотреть по-другому?" Я моргнул и сам отшатнулся. Вокруг было столько ярких пятен, что самому жутко стало и я зажмурился. Как ни странно, яркость видимого упала, но само видение ни куда не делось. Даже через опущенные веки я продолжал видеть яркие пятна, но при этом, на общем фоне мог различить крамов. – Их трое. – Уверенно произнес я.
– Скорее всего. – Согласилась со мной Кася. – Но я вижу двоих.
– Нет. – Возразил я. – Их трое. Двое прямо перед тобой…, у воды, и один в стороне. С право. – Уточнил я.
– За бугорком?
– Нет, бугор в стороне, а крам прижался к земле, в пятнадцати шагах от остальных.
– Ты смотри, – удивилась она – как хорошо замаскировался, а я и не заметила сразу. Что делать будем?