Их обретения теперь не отнять. Можно лишь убедиться в присутствии качеств, так родных мне, так поднимавших меня над толпой марионеток, что в том полете я, очевидно, потеряла курс и сбилась с пути. А в это время друзья – враги похватали все мои выигрышные фишки и стали играть ими на своем поле, не пытаясь нагнать на пути и отчасти поделиться награбленным у меня же. Браво! Хапуги, обольстившие меня своим вниманием и неприкрытой игрой в добродетель, теперь на конях и брезгливо трогают кончиками пальцев простертые к ним руки вместо настоящего приветствия друзей, вместо того, чтобы поздороваться, – налет сочувствия с истинным равнодушием, разбавленным красным льдом – их прежней искренней кровью друзей, готовой влиться в мою рану для братания. Но как я могла смотреть на их игру сквозь пальцы и не предпринять козырного разворота на вираже?! Мне было жаль их, мое живое сердце всегда принадлежало им без остатка, и они воспользовались этим, как жадные дети вокруг обряженной в сладости елки.