– Пойдём, – кивнула я парню и снова по дереву забралась к себе на террасу.
Парень ловко взобрался за мной по дереву и стене. Спрыгнув на террасу, притянул меня к себе.
– Спасибо тебе, отчаянная девчонка! – поцеловал в губы.
– Какая я тебе девчонка! – Вывернулась из объятий, резко приседая, вытерла губы тыльной стороной ладони.
– Ой, оставь этот маскарад для тупорылых крестьян. Парней с такими округлыми попами и грудями не бывает! – Он снова потянулся ко мне, я отстранилась, а из кармана вывалился гаджет.
– Дежурная три службы 112 слушает. Говорите! Отвечайте! Служба спасения вас слышит!
– Алло! – прокричала я в трубку. – Извините, уже всё в порядке. У бабушки был приступ с сердцем. Выпила лекарство, сейчас лучше. Спасибо! – Я отключилась.
– Значит, у бабушки приступ? – лукаво улыбнулся парень, демонстрируя ямочки на щеках. – Осторожная… и … красивая. Очень красивая!
Не успела я опомниться, как оказалась в его объятиях, прижатой к стене террасы:
– Даниэль, – прошептал он мне в губы, – можно Дэн, а хочешь – Эль – как понравится. А как тебя зовут?
– Эльсбет, – прошептала ему в губы, разглядывая спасённого.
Парень высокий – под два метра, стройный, голубоглазый, с ёжиком пшеничных волос и короткой светлой бородкой. Нос широковат, выраженные надбровные дуги, а может, просто брови хмурит, пряча ясные глаза. В целом лицо простоватое, но ямочки на щеках придают ему мальчишеское очарование.
– Значит, тоже Эль? – Улыбнулся, показав ямочки, и снова поцеловал в губы, запрокидывая мою голову и запуская язык мне в рот. От этого дыхание перехватило, я ощутила незнакомую эйфорию. Собрала последние силы, вырывалась и укусила его куда-то между шеей и плечом.
– Маньяк чёртов! Нужно было оставить тебя на растерзание горожанам!
– Чёрт! Больно! Ты кусаться! Вот тебе! – Он тоже куснул меня между шеей и плечом. И тут же начал слизывать кровь. – Ум-м, какая ты вкусная!
Не отдавая себе отчёт, я тоже слизала кровь с его плеча и попробовала на вкус. Да, что-то в этом есть.
В этот момент мой ноут запищал, уведомляя об окончании поиска.
– Чёрт! – сказали мы вместе.
Эль отстранился, заглянул в глаза.
– Я обещаю, что найду тебя и мы закончим. И с меня ужин за спасенье! Сейчас с делами разберусь и найду.
– Зачем ты забился в угол?
– Ступил! Я не сразу понял, что они меня видят, думал, затаюсь, всё успокоится и пойду дальше. Когда понял, что тётка сознательно на меня ведёт народ, удрать уже не получалось.
– Что значит «не сразу понял, что они меня видят»?
– Я думал, что я под мо́роком, но что-то не сработало.
– Под мо́роком? Это как?
Он снова поцеловал меня глубоко, с языком, но резко отстранился.
– Надеюсь, получилось передать. – Опять улыбка и ямочки. Встрепенулся: – Куда? Вниз?
– Да. Вниз и направо, там через забор. В саду нет камер.
– Я камер не боюсь! – нырнул ко мне в комнату.
Через несколько секунд я увидела, что от моего флигеля отплыло дрожащее воздушное марево, а за ним побежали пустые белые кроссовки! Вот так, значит, выглядит мо́рок… Ну-ну! Свистнула.
– Кроссовки!
Кроссовки и марево пропали. Вот так его и разоблачили. Интересно, что тётка увидела на улице? Неужели тоже пустые кроссовки?
Ноут снова запищал. В этот раз поиск увенчался успехом. У улыбчивого парня оказалось пять счетов в разных банках на Каймановых островах.
На одном обнаружила аж 786 миллионов евро, на остальных поменьше. На последнем открытом счёте всего два миллиона евро. Дата открытия счёта и поступления на него двух миллионов совпадали с датой исчезновения денег со счёта честных шведских предпринимателей.
Настроила программку на отслеживание поступления денег. Примерно через три часа удалось дойти до конечной точки отправки денег, ею оказался офис тех самых потерпевших предпринимателей. Что ж, их догадка подтвердилась. Прямая связь между Улыбчивым, офисом и счётом в банке на Каймановых островах есть. Хотя есть вероятность, что счета не его и документы Улыбчивого могли использовать для перевода стрелок, а он вовсе не вор и злодей.
Впрочем, свою часть работы я выполнила. Если захотят установить, кто именно провёл всю эту аферу, то это уже другое задание.
Улыбчивый для перевода денег использовал очень интересные схемы и коды. Взяла на вооружение. Если за этим стоит он, то он просто гений хакеров.
Позвонила шефу:
– Я нашла. Переслать?
– Да. У тебя ещё три дня, можешь не торопиться с возвращением.
– Спасибо. Но я вернусь в субботу. Долгое пребывание на солнце старит кожу.
– Как знаешь!
Вечер провела на море – купалась и загорала.
Утром со второго ноута перекинула информацию шефу, предварительно зашифровав её.
Проверила действие новых схем по умыканию денег с офшорных счетов, списав со счёта Улыбчивого пятьсот тысяч евро. Примерно через пятнадцать минут деньги оказались в банке, вероятно, находящемся на соседней улице Кайманового острова, но на моём счету. Можно было бы стянуть и больше, но я не воровка, я экспериментатор – проверила новую схему. Уверена, что Улыбчивый даже не заметит пропажи.
Не удержалась и облегчила карму Улыбчивого – сделала с каждого его счета взнос в Фонд поддержки одарённых сирот. Получилось пополнить Фонд на два с половиной миллиона евро. Причём перевод не делала тайным – путь Фонд знает своих благодетелей, тщательно закодировала только инициативу перечисления, то есть себя и свои входы в систему.
Заодно проверила свой каймановый счёт. В сравнении со счётами Улыбчивого я жалкая клептоманка – всего пять миллионов. Быстренько поперемещала денежки: три миллиона отправила на счёт в Швейцарии (надёжный, старый, проверенный), миллион оставила на Кайманах, миллион перевела в банк на Кипре. С кипрского счёта сделала благотворительный взнос в Фонд помощи одарённым сиротам в размере двести пятьдесят тысяч евро.
Кстати, деньги со счёта Фонда как-то подозрительно легко утекают. Нужно будет инициировать проверку.
Отформатировала диск на ноуте, с которого проводила все операции, и самое приятное: каблуком толстого ботинка разломала ноут на две половины, кроша монитор. Обломки – в пакет – выброшу в аэропорту.
4
За высокой металлической оградой на спортивной площадке у школы бегали третьеклассники. Я пристально следила за их упражнениями уже полчаса. Особенно за высоким мальчишкой, который выделялся среди одноклассников своей неуклюжестью. Он как будто плохо чувствовал своё тело: при беге смешно расставлял голенастые ноги и делал нелепые удерживающие взмахи руками. Почему дед не отдаёт его в спортивную секцию? Например, на скалолазание.
– Добрый день, Элиза, рад тебя снова здесь увидеть, – прошелестел под ухом на немецком знакомый старческий шёпот. – Скучаешь?
– Быстро твои охранники меня высмотрели, – произнесла без приветствия, не глядя на подошедшего старика.
– Вряд ли для тебя это неожиданность. Скажи, зачем ты здесь?
– Не знаю. – Чуть помедлив: – Мне нравится на него смотреть. Меня это почему-то успокаивает. Всё как будто правильно: он растёт, он живёт… Скажи, старик, он счастливый ребёнок?
– И всё-таки ты по нему скучаешь. Ты хочешь его забрать? – произнёс монотонно, впрочем, это его стиль, сколько помню.
– И что мы будем с ним делать? Я не чувствую себя матерью.
– Если бы ты не чувствовала себя матерью, то не появлялась бы в Цюрихе по несколько раз в год. Между вами есть притяжение, но вы его не закрепили, поэтому тебе так сумбурно. Вам нужно познакомиться.
– Нет. Я не готова, – мне удалось сдержать эмоции и ответить так же монотонно, в его стиле. Так он лучше поймёт.
– К этому нельзя подготовиться. Когда-нибудь вам придётся это сделать, и лучше раньше, чем позже.
Класс убежал со спортплощадки в школу. Проводила взглядом неуклюжую фигурку до входа. Наверное, сейчас начнётся следующий урок. Моё «свидание» завершилось. Я отправилась к метро вдоль школьного забора. Старик пошёл рядом.
– Отдай его на скалолазание.
– Он ходит в спортивную секцию айкидо.
– И как?
– Мне кажется, что эффективно. Недавно хвалился, что смог увернуться от подножки.
– Айкидо учит защите от нападения – это хорошо. Но он всё равно неуклюжий. Скалолазание поможет ему справляться с гравитацией. По себе знаю.
– Тебе виднее, – усмехнулся старик, – он твоя кровь. Ося таким не был.
– Я предупреждала, что он, возможно, вообще не ваша кровь! – ответила резко, еле сдерживаясь.
Мы миновали ворота школы и шли по дорожке.
– Он наша кровь! У него только твои гены и гены Оси. Прости, не хотел тебя задеть. Я хотел сказать, что Ося в этом возрасте был намного субтильней. Думаю, что его габариты в тебя.
– Не помню, какой я была в девять лет, вряд ли толстой. Приютская еда к этому не располагает. Но неуклюжей я была. Занятия скалолазанием мне очень помогли научиться чувствовать своё тело.
– Дедушка! – За спиной раздался звонкий голосок.
Мы оба резко обернулись на детский оклик. Я понила, что смотаться не успела.
– Привет, дорогой! – Старик раскинул руки, и мальчик бросился в его объятия. В глазах у обоих радость от встречи с дорогим человеком. Я отвела взгляд. – Изя, познакомься – это Элиза! Элиза, это Изя! – Старик торопливо представил нас друг другу.
Мальчишка протянул мне руку, и я пожала его мягкую ладошку.
Он с любопытством уставился на меня. А я, в первый раз за много лет увидела его вблизи и удивилась про себя: «Изя, значит… И где в имени Рейнкрафт Изя?»
– Изя, Элиза – старинный друг нашей семьи, – продолжал старик.
– Дедушка, не такая уж она и старая. По-моему, она молодая и красивая.
Старик засмеялся хрипло и скрипуче.
– Изя, просто мы познакомились с Элизой ещё до твоего рождения. Такое уточнение тебя устроит?
Мальчик кивнул и спросил меня:
– Чем ты занимаешься? – вопрос задал смело и открыто. Признаться, глядя на его неуклюжесть, я боялась, что он зажат и аутичен, но ребёнок оказался контактным и искренним.
– Айти технологии.
– У-у, – задумчиво протянул «Изя», видимо, не понимая, что это такое.
– А ты что любишь? – перехватила инициативу в вопросах.
Втроём мы продолжили идти по дорожке от школы.
– Я много чего! Больше всего играть на компе. Знаешь игру «Самолёты»?
– Знаю. Ты до какого уровня дошёл?
– До пятнадцатого и застрял. – Он грустно вздохнул.
– Попробуй зайти с реки.
– Ты прошла? – В глазах восторг.
– Нет, я была геймдевом для версии 3.0. Вряд ли что-то сильно изменилось в тактике.
– Ух ты! Ты разработчик компьютерных игр?! Круто! – В глазах обожание. – А что ты сейчас рисуешь?
– Я анимировала, когда училась в университете. Сейчас я занимаюсь разработкой защиты промышленной информации.
– Круто! Защита от промышленных шпионов! А я тебя заметил ещё со спортплощадки, ты за мной шпионила?
– Нет, я ждала твоего дедушку. Я иногда выполняю для Исаака работу.
Это было правдой. Несколько раз мне приходилось защищать от взлома компьютеры торгового дома Бирсов. Эйсот, не сговариваясь со мной, каждый раз выставлял им максимальные счета, но они всё равно обращались именно в «Бюро расследований А-А».
Незаметно за разговором подошли к длинной чёрной машине – Mercedes-Maybach. Из машины выскочил седой водитель и торопливо распахнул переднюю дверь.
«Майбах», шофёр, распахивающий дверцу… Не знала. Раньше он был скромнее.
– Мы тебя подвезём, – то ли вопросительно, то ли утвердительно произнёс Исаак.
– Нет, спасибо. До самолёта три часа, у меня ещё есть дела.
– Ты улетаешь? – спросил мальчик.
– Да. Я живу в Стокгольме. Была во Франции. К вам проездом, – ответила я, улыбаясь, – по работе часто приходится летать.
– Здорово! А мы никуда не летаем, – произнёс он с грустью.
– Изя, поверь, Швейцария – самое красивое место на Земле. Незачем куда-то лететь, – ответил ему дед.
– А чем ты ещё занимаешься, кроме компов?
– Хожу на разные тренировки: скалодром, бассейн, тир. Стараюсь каждый день ходить на какую-нибудь гимнастику, если получается, чтобы тело не ленилось. – Улыбнулась. – Больше всего люблю скалолазание.
– Скалолазание! Круто! Дедушка, запиши меня тоже на скалолазание!
– У вас в стране наверняка много секций, вон у вас какие горы! – поддержала я инициативу мальчишки.
Старик неопределённо кивнул и вздохнул.
– Я давно хочу, это, наверное, интересно?
– Не то слово! Это круто! Особенно когда научишься владеть своим телом, перемещать свой вес по вертикальной поверхности. Но первые десять занятий – это жесть, готовься!
– Дай мне свой номер, – решительно сказал мальчик и протянул свой гаджет. Я перевела взгляд на старика, он кивнул, тогда я взяла гаджет и ввела свой номер.
– У меня через переадресацию, поэтому если не беру, то держи до десяти-пятнадцати гудков.
– Я не буду звонить. Я люблю посылать сообщения и фотки. Я пришлю тебе свою фотку со скалодрома.
– Хорошо.
– А ты мне свою пришлёшь?
– Хорошо. Я пойду. Пока!
Сын кивнул и забирался на заднее сиденье. Старик занял сиденье рядом с водителем. Водитель закрыл дверцы машины, сначала за дедом, потом за внуком.
Сделала прощальный взмах рукой «Изе» и решительно направилась к метро.
Нет у меня никаких дел, и самолёт через полтора часа. Просто не люблю, когда решают за меня.
Спускаясь в метро, набрала номер старика.
– Вот мне просто интересно, как из имени Рейнкрафт получился Изя?
Мне показалось, старик хохотнул.
– Ты помнишь, как звали отца Изи?
– Ося.
– По документам Майнкрафт.
– Поняла. Тебя по документам зовут Лабакрафт?
Снова смешок.
– Почти – Везеркрафт.
– Значит, все вы мощные3 реки. – Отключила вызов.
5
Домой добралась к десяти вечера, ощущая ломоту в теле и боль в горле. Видимо, подхватила простуду.
Всю дорогу от аэропорта до квартиры воображение рисовало горячий глинтвейн и объятия теплого одеяла. Вместо этого обнаружила в своей кровати Малин и Боба.
Они быстро подорвались и свалили, едва увидев меня в дверях спальни.
– Чёрт! У вас же у каждого своя квартира, так какого хрена валяться у меня?! Оставь ключи! – крикнула я вслед Малин.
В прихожей Малин, протягивая мне ключи, попыталась оправдаться:
– Ты же сказала на пять дней…
– Мы договаривались! Ты знаешь мои правила! Чтоб ноги твоей здесь больше не было! – прорычала я, выталкивая их с Бобом на лестницу, захлопывая дверь и закрываясь на оба замка с фиксаторами.
Чёрт! Пришлось менять бельё на кровати.
Ломало невыносимо…
Забралась под горячий душ, потом приняла жаропонижающее и завернулась в одеяло. Неужели начинается линька? Как же некстати…
Всё обошлось. Видимо, я подхватила какой-то вирус, потому что температура, промучив меня сутки, бесследно прошла в воскресенье.
Малин приходила пару раз, звонила и стучала в дверь. Я её не впустила.
В понедельник утром я с радостью направилась в офис.
Эйсот вызвал не сразу. Секретарь Линда официальным тоном пригласила меня по внутренней связи только в двенадцать.
Когда я вошла в кабинет шефа, там уже были два наших детектива, один айтишник и два каких-то незнакомых мужика. Я опустилась на ближайший стул возле стола, получив приветливый кивок от шефа. Остальные на меня не взглянули, пристально рассматривая ролик на большом настенном мониторе.
– Пропажу обнаружили в пятницу вечером. Судя по счёту, перевод состоялся в двенадцать дня в четверг.
– Кто обнаружил пропажу? – спросил шеф.
– Главбух и обнаружила, – с сильным французским акцентом ответил один из мужчин. – Если бы она сама не сообщила, мы бы считали, что это она.
– Так, может, она и есть? – предположил наш детектив.
На мониторе появляется миловидная женщина возраста тридцать плюс.
– Её мы проверили. Стопроцентное алиби: в момент, когда деньги переводили, она вместе с кассиром была у директора – подписывали документы. Главбух и кассир вместе вернулись из банка и пошли с отчётом к директору, где проторчали больше часа. Главбух говорит, что, когда вернулась от директора, обратила внимание на монитор, который не погас за время долгого отсутствия, но не придала этому значения.