– Но самое интересное в этом деле то, – вставил слово Исмаил, – что свои преступления перед человеком и богом он совершил здесь, в столице этой республики. Догадываешься, что он натворил?
– Догадываюсь, – мрачно ответил Денис. – Значит тот парень был прав и меня будут искать повсюду, пока не найдут.
– А ты, парень, не отчаивайся! Эта бумажка, расклеенная здесь, честному и здравомыслящему человеку говорит о многом. И главное, что в этой истории твоей вины нет, а все это подстроили хозяева тех бандитов, да попадут их души в руки шайтана! – подняв руки к небу, взмолился Исмаил.
– А когда появилась эта листовка? – спросил юноша.
– Правильно мыслишь, сынок, – сказал Гибой. – Ее развесили какие-то незнакомые местным жителям люди два дня назад. А самое интересное, наш участковый об этом не знал. Но завтра я выведаю у него, кто и по чьему распоряжению развесили эти бумажки и что представляет собой этот убийца? А сейчас, вот, поешьте немного южных фруктов. Небось, баранина и другие мясные блюда уже приелись?
Гибой протянул корзинку, доверху наполненную яблоками, грушами, сливами и другими яствами.
– Как вкусно, – по детски, перемалывая сильными зубами упругую мякоть яблока, сказал Денис. – В Москве такие дорого стоят, не всякий купить сможет.
– Вот и хорошо. Перекуси и ложись спать, – распорядился Исмаил, – а мы с твоим новым знакомым еще немного поговорим.
Погода была теплой, и Денис впервые за все время, пока он находился под опекой старого горца, не просыпался от холода, а беспробудно проспал всю ночь. Разбудил его утром Гибой. На импровизированном столе лежала нехитрая снедь и было видно, что старшие уже поели.
Денис вышел из разрушенного войной здания и увидел, что Исмаил уже был готов продолжать путь. Все собаки, кроме Бека, были повязаны одним постромком и мирно лежали на траве у густых кустов.
– Почему меня раньше не подняли, Исмаил-ага? – спросил старика Денис.
– Потому что на этом месте наши пути расходятся. Опять старших хочешь перебивать? – увидав, что парень открыл было рот что-то сказать, взорвался горец. – Ты лучше слушай и мотай себе на ус. Гибой отведет тебя к верному человеку, которому я дальше вверяю твою судьбу. О тебе и твоей истории он уже знает и готов оказать тебе помощь. Ты же чти его и оказывай уважение. Он не намного младше меня – будет тебе за отца. От него узнаешь, как сейчас обстоят дела у тебя дома в Москве, и как там твоя сестра. А я сейчас возвращаюсь домой. Нужно похоронить Арслана. От меня получай подарок. Бек, ко мне! – позвал он собаку.
Бек тут же поднялся и подбежал к старику, на ходу виляя хвостом.
– Вот, отдаю тебе своего друга. Пусть и он станет для тебя хорошим товарищем и защитником. Кстати, эту собаку подарил мне тот человек, к которому ты идешь. У него есть точно такая же – они с Беком родные братья и обучались этим человеком вместе. Бек понимает все русские команды и еще на каком-то иностранном языке, ну а я выучил его своему наречию. Так что вы поймете друг друга.
Исмаил нагнулся над Беком, потрепал его по загривку и начал с ним разговаривать на своем языке. Казалось, пес понимает все, что ему говорил человек, и взволнованно поскуливал. Он то и дело оглядывался на Дениса и порывался лизнуть Исмаила в лицо.
– Ну, что, пора прощаться и в путь, – поднявшись сказал Исмаил. Он по местному обычаю расцеловался с Гибоем и крепко обнял Дениса.
– Я на тебя рассчитываю, парень. Не подведи и не осрами старика. А захочешь прийти ко мне в гости – в дороге ты сдал хороший экзамен на знание гор, да и тропу ты неплохо выучил, в случае чего до пещеры дорогу сам и без провожатых найдешь. Кроме того, Гибой или тот человек знает как меня найти. Только в старом жилище меня не ищи – сам знаешь почему. И помни старый Исмаил всегда готов оказать помощь тебе и твоим друзьям, – в глазах старика стояли слезы. – Я тоже, если на то будет воля Аллаха, постараюсь бывать у вас. Ну, все, и так слишком долго прощаемся, не по-мужски. Свидимся!
Помахав на прощанье и взяв постромок, Исмаил направился с оставшимися собаками в сторону гор. Бек стоял рядом со своим новым хозяином и, порываясь побежать, смотрел вслед уходящему старику, пока тот не исчез в перелеске.
Вечером того же дня Гибой и Денис постучались в ворота дома в одном из престижных районов столицы этой республики.
Глава 30
Во дворе, подойдя к свой “шестерке”, Сергей обратил внимание, как в одной из посольских машин на мгновение показался огонек сигареты.
“Меня, должно быть, караулят. Ну и пусть!” – подумал Сергей.
Запустив двигатель и тихонько выехав на улицу заметил, что “караульная” машина за ним не тронулась. Сергей прибавил газу и направился домой.
На площади в свете фар еще кое-где были видны одинокие фигуры прохожих, которые в столь поздний час торопились либо домой, либо купить хлеб у торговавших здесь же, на проезжей части перекупщиков.
Михайлов остановился, чтобы купить на вечер свежего хлеба, как вдруг мимо него на приличной скорости промчалась белая “копейка” и взвизгнув шинами и коротко просигналив перебегавшему улицу в неположенном месте пешеходу свернула в улочку, ведущую через старый город к железнодорожной станции. За ней тут же проскочил еще один “жигуленок”, а за ним тоже на большой скорости и нарушая правила дорожного движения прошла машина с дипломатическими номерами Российского Посольства. В последней машине сидел только один водитель.
“Наверное, один из телохранителей. Интересно, за кем это они сегодня гоняются? – спросил сам себя Сергей. И тут же завел машину и поехал за этой троицей.
Темнота обеспечивала Михайлову скрытность наблюдения: габаритные огни все трех автомобилей были видны издалека. И хотя Сергей старался выжать из машины больше скорости, но вскоре у товарной станции он их потерял.
Уже было решив возвращаться домой после столь неудачной “погони” Сергей заметил, что у самого выезда из станции, которая, по сути дела, представляла собой глухую окраину столицы, стена одного из пакгаузов освещена светом фар.
Сергей припарковал машину у полуразрушенного строения, которое в довоенное время называлась будкой стрелочника, и скрываясь в темноте складов и подъездных путей, непрерывно кляня себя за такую неосторожность и мальчишество, стал подкрадываться к пакгаузу.