– Лучше их сжечь на костре, – подсказал Годрик.
– Почему лучше сжечь?
– В память о легате Себастьяне. Ведь он так любил сжигать на кострах язычников, еретиков, ведьм и колдунов.
– Я слышал, что проклятые викинги не только не расправляются со своими колдунами, но те даже бывают зачастую приближены к конунгам. Наверняка, есть такой негодяй и у Эйрика Рыжего.
– И его тоже надо будет сжечь. А также следует казнить тех двух негодяев, которые представились простыми моряками, наелись мяса и напились отличного эля на пиру у твоего брата Эдварда, а потом свернули шею легату Себастьяну и удрали на наших же судах, – добавил Годрик.
– Эти язычники те ещё мерзавцы! Викинги даже не казнят убийц, а только изгоняют их.
– Какие дикари!
– Дикий народ! – согласился Осмунд.
– Я слышал, что Эйрик Рыжий оголтелый язычник. Всё-таки хорошо, что проклятые викинги плывут прямо к нам в руки. Сейчас мы им покажем! – потирая руки, воскликнул Годрик. – Я был на том пиру и помню тех двух наглых обжор. Один из них – человек с хитрыми глазами, а другой – наглый великан-живодёр, который может легко свернуть одной левой рукой не только шею легату, но и крупному быку.
– Не говори больше ничего! Я с нетерпением ожидаю встречи с этими мерзавцами! – вскричал Осмунд. – Скоро они за всё ответят. Их корабль уже близко.
– Прикажите позвать лучников, чтобы они для начала осыпали драккар стрелами? – предложил Годрик.
– Зачем же сразу звать лучников? Нет. Мы их не станем ни убивать стрелами, ни рубить мечами. Мы их возьмём в плен. Пусть Эйрика Рыжего сожгут на костре вместе с приятелями-разбойниками. Я хочу, чтобы эти злодеи умерли мучительной смертью.
– Сообщи всем, чтобы готовились к рукопашной схватке, – распорядился Осмунд.
– Конечно, это не моё дело, но всё же рукопашная схватка с викингами – не самое лучшее занятие, – заметил Годрик.
– Чего ты боишься? Ну, сколько их может оказаться на этом драккаре? От силы сорок человек, а то и того меньше.
– Викинги хорошо дерутся.
– Как бы они не дрались, а нас в десятки раз больше. Пусть мы потеряем много воинов, но рыжего Эйрика я схвачу живым! – пообещал Осмунд.
Драккар быстро приближался. На всех кораблях саксов началось движение. Послышались бодрые крики воинов и лязг оружия.
– Слышишь, Годрик, звон мечей? Видишь, как жаждут поквитаться с проклятыми викингами наши воины? – довольно произнёс Осмунд.
– А я вот прислушиваюсь, и не могу расслышать боевых возгласов викингов, – сказал Годрик. – Эти варвары, когда атакуют, обычно ревут, как дикие звери. Теперь же они притихли, словно мыши. Наверняка, они в ужасе от того, что им придётся схватиться с нами.
– Если бы они пребывали в ужасе, драккар не нёсся бы на нас. Их судно идёт столь стремительно на наши корабли, словно не мы с ними сейчас расправимся, а они будут брать нас на абордаж.
– Может, они разогнали свой драккар, а сами прыгнули в море? – предположил Годрик.
– Здесь холодное море – в нём долго не поплаваешь. Думаешь, они решили утопиться?
– Возможно, они ещё во фьорде пересели на лодки.
– Ты интересно рассуждаешь, но как ты объяснишь, что викинги, покинувшие борт драккара, слаженно работают вёслами? – усмехнувшись, спросил Осмунд.
Годрик присмотрелся и пробормотал:
– В самом деле, гребцы слаженно работают вёслами. Однако я никого не вижу на драккаре.
– Не говори чушь! Если на палубе никого нет, тогда кто же гребёт? Наверно, просто в темноте на драккаре сложно заметить команду, – предположил Осмунд.
– Но при лунном свете я хорошо вижу, что гребцов нет, а вёсла поднимаются и опускаются, – проговорил Годрик. – Может, викинги используют новшества венецианских или генуэзских умельцев? Те могут по поручению купцов придумать что-нибудь этакое.
– Да что ещё за «этакое»? – прохрипел Осмунд.
– Ну, какую-нибудь штуковину, которая способна вместо человека работать вёслами.
– Ерунда! – махнул рукой Осмунд.
Драккар приближался. При свете луны, висевшей над спокойным морем, можно было рассмотреть отдельные предметы на судне викингов. Однако гребцов и воинов на драккаре не было. Вскоре стали видны вёсла, мерно опускавшиеся в тёмную маслянистую воду и поднимавшиеся вновь. Энергичный плеск вёсел в повисшей над морем тишине, привёл саксов в замешательство. Их бодрые выкрики сменили растерянные возгласы.
– Это что ещё за скулёж?! – крикнул Осмунд. – Разве у нас не воины, а стаи дворовых псов?
Моряки умолкли и удивлённо смотрели на несущееся на них с надутым парусом странное судно, на носу которого была видна голова дракона.
– Зажать драккар бортами! Эй, Виберт! Нельзя пропустить проклятых викингов! – стараясь сохранить спокойствие, бодрым голосом крикнул Осмунд рыцарю, находившемуся на соседнем судне.
Однако Виберт не ответил Осмунду.
– Ты слышишь меня, Виберт?! – снова крикнул Осмунд.
– Посмотри на их мачту! – наконец отозвался Виберт.
Тут Осмунд заметил, что к мачте драккара прицепились невесть откуда взявшиеся три синевато-серебристых сияющих шара. Ещё один светящийся шар опустился на голову деревянного дракона на носу корабля викингов.
– Дьвольский огонь! – взвизгнул Годрик. – Морской дьявол зажёг огни на драккаре!
– Молчи, трус! Что за невидаль. Это огни Святого Эльма, а вовсе не дьявольский огонь, – сказал раздосадованный Осмунд.
– Да кто разберёт, что это за огни? Если их зажигает Святой Эльм, то почему на драккаре без гребцов работают вёсла? С чего тогда эти огни зажглись только на драккаре? – задумался Годрик.
Тут сияющие шары сорвались со своих мест и, поднявшись над судном викингов, заметались в бешеной круговерти.
– Эти огни ещё и пляшут! – прошептал Годрик.
Четыре сияющих шара перестали кружиться над драккаром и соединились в один большой шар, который тут же с громким хлопком рассыпался на тысячи мелких искорок. Когда искорки погасли, Годрик проговорил:
– А на носу драккара я всё же заметил двух моряков. Правда, они стоят неподвижно.
– Ты тоже их видишь? – глухим голосом спросил Осмунд.
– Да. Как думаешь, кто они? – спросил Годрик.
И тут на палубе драккара вспыхнул огонь. Теперь освещённый пламенем факелов парус драккара был хорошо виден со всех кораблей. На белом парусе распластались летучие мыши с гадкими мордами и огромными крыльями.
Однако не только отвратительный вид этих крылатых обитателей пещер, но и два мертвеца в лохмотьях, застывшие на носу драккара, повергли в ужас саксов. Сами мертвецы и черепа с пустыми глазницами сияли зеленоватым светом. Увидев всё это, вздрогнул не только Годрик, но и Осмунд.
Тут раздался глухой голос, исходивший, как показалось саксам, с неба. Все услышали слова молитвы, произнесённые на латыни замогильным голосом, который вскоре стал требовательным и сердитым. На этот раз, уже на родном языке, саксам было приказано:
– Прочь с дороги! Кто ослушается – отправится в ад вслед за судном Сатаны! Викингов уже постигла кара за их разбои. И всех вас тоже ожидает гибель. Вы не молитесь ни утром, ни днём и не поститесь! Про вас всё известно на небесах. Все вы сгорите в Геенне Огненной!
Осмунд похолодел. Небеса знали, что он совершенно позабыл о молитвах во время спокойного плавания по морю. Да и на берегу Осмунд молился крайне редко, только когда ему было что-нибудь очень нужно.
– Вы казните невинных! Вы не исполняете заповеди! Вы лишаете жизни людей и живёте в блуде! – гремел голос.
Воины на всех кораблях замерли, внимая гласу небес.
– Пришла расплата! Молитесь, грешники! – загудел голос.
Саксы с ужасом слушали обличающий их голос и заворожённо смотрели на проплывший мимо их кораблей драккар с невидимыми гребцами.
– Кто готов идти за судном Сатаны в ад – ступайте! – снова пророкотал голос.
– Кто это говорит? Нам уготован ад? – прошептал испуганный Годрик, глядя на звёздное небо.
Осмунд не ответил. По спине его пробежали мурашки, а ноги стали ватными.
В это время лежавший на палубе драккара Ингвар, подмигнул епископу Джереми и с силой ударил в висевший на борту колокол. Глухой колокольный звон прозвучал вовремя. Те саксы, которые до этого ещё не прониклись серьёзностью момента, стали осенять себя крестным знамением.
– Призраки! Призраки гребут! – закричал кто-то за спиной Осмунда.
Осмунд резко обернулся, чтобы осадить кричавшего, но несколько воинов одновременно произнесли страшное слово:
– Призраки!
– На драккаре призраки, а на носу стоят светящиеся мертвецы. Это драккар из преисподней! – взвизгнул Годрик.
– Все – в ад! – потребовал громкий голос, когда драккар проносился мимо двух кораблей саксов.
Снова послышался удар в колокол, и протяжный тоскливый звон прокатился над тёмной морской гладью. Вёсла на драккаре продолжали работать сами собой.
И тут послышался громкий противный скрип. В сторону корабля, на котором находились Осмунд и Годрик, повернулась деревянная ощерившаяся морда дракона, находившаяся на носу судна викингов. Вдобавок Осмунду и Годрику почудилось, будто два мертвеца тоже уставились на них пустыми глазницами. Голова дракона повернулась в другую сторону. Годрик жалобно заскулил. Осмунд, забыв обо всё на свете, смотрел на жуткий драккар. Остальные саксы застыли, не силах сдвинуться с места.
Между тем, у викингов не всё шло гладко. Пыхтевший и старательно удерживавший рулевое весло Ульвар, всё-таки, перенапрягся. Послышался громкий, словно выстрел, хлопок. Затем последовало ещё три похожих хлопка.
Однако, ничего плохого для викингов не случилось. Только несколько раз вздрогнули враги, провожавшие взглядом страшный заколдованный драккар с вёслами, которые мерно работали без участия гребцов.
А когда драккар уже прошёл мимо вражеских кораблей, из-за борта судна викингов вылетел аркан. Наброшенная на шею Осмунда петля затянулась, и он опрокинулся за борт. Несчастный жалобно вскрикнул и ушёл под воду. Никто из саксов, находившихся на кораблях, в том числе и Годрик, не сдвинулись с места, чтобы ему помочь. Они только заворожённо смотрели, как Осмунд беспомощно размахивает руками, погружаясь в пучину. Вскоре натяжение верёвки ослабло, однако Осмунд уже ничего не мог поделать. Доспехи и одежда утянули его в тёмную бездну. Он утонул в холодном норвежском море, так и не исполнив своей мечты отомстить Эйрику Рыжему.
Проследовав сквозь строй кораблей саксов, драккар стал удаляться от вражеской флотилии. Пламя, освещавшее парус, погасло. Бергтор по приказу Эйрика потушил факелы.
Саксы долгое время молча созерцали погрузившееся во мрак море. После того, как мимо них пронёсся дьявольский драккар, они никак не могли прийти в себя. Наступила тишина.
– Вы видели это? – прошептал Годрик, оборачиваясь к стоявшим за его спиной воинам. – Адский дракон своим хвостом смахнул в воду нашего господина. Бедный Осмунд!
Постепенно саксы стали выходить из оцепенения. С соседнего корабля послышался голос капитана Виберта:
– Кажется, Осмунда увлёк за собой в ад этот проклятый драккар. Годрик, тебе пора искать нового хозяина.
Годрик сразу не ответил, а, почесав затылок, проговорил:
– А ведь голос с неба мне кажется знакомым.
Немного постояв в раздумье, Годрик хлопнул себя по лбу и закричал:
– Так ведь это был голос епископа Джереми! Я его узнал!
– Точно. Он самый! – отозвался с соседнего корабля Виберта.
– Значит проклятый епископ заодно с негодяями-викингами! – завопил Годрик.
– Угадал, Годрик! Мы слишком поздно это поняли, – сказал Виберт.
– Надо догнать викингов! – закричал Годрик.
– Успокойся, – махнул рукой Виберт. – Сейчас дует слабый ветер, и нам не догнать их. Ведь наши гребцы не идут ни в какое сравнение с викингами. Но какие они хитрецы! Этот рыжий злодей Эйрик Рыжий горазд на всякие выдумки. Он оказался изворотливее твоего бывшего хозяина, Годрик. Эйрик Рыжий – великий конунг. Ему служат не только храбрые воины и колдуны, но и епископ.
– Джереми – предатель! – процедил сквозь зубы Годрик. – Как же так? Неужели мы позволили уйти Эйрику Рыжему? – сокрушался Годрик. – Ведь он был почти у нас в руках. Что же теперь делать?
Полный низкорослый Виберт подошёл к борту своего корабля, встал напротив Годрика, который находился на соседнем корабле, и негромко сказал:
– Главное, не кричать. Хорошо, если ещё не все слышали наш с тобой разговор. Теперь надо попросить всех наших воинов не болтать о том, что произошло на самом деле. Пусть, вернувшись к родным берегам, они расскажут про жуткий драккар из преисподней.
Годрик уселся на скамью возле борта и, обхватив голову руками, снова застонал:
– Что же теперь делать?
– Перебирайся на мой корабль. Будешь служить мне.
– Как же так? – продолжал переживать Годрик. – Ведь мы упустили самого Эйрика Рыжего! И бедный Осмунд погиб.
– Осмунд сам виноват в том, что Эйрику удалось уйти. Думаю, когда мы вернёмся в Иглстоун, я уговорю короля передать крепость в моё владение. Я в хороших отношениях с королём Этелредом. Ты готов служить мне или продолжишь скулить, как шелудивый пёс? Или ты хочешь понести ответственность за наш неудачный поход? – грозно спросил Виберт. – Ведь не только сгинувший в море твой хозяина, но и ты тоже виноват. Ведь ты был правой рукой Осмунда. Уверяю тебя, найдутся палачи, которые заживо сдерут с тебя шкуру горячими клещами и подпалят тебе пятки огнём. Они заставят тебя признаться, что вы с Осмундом были подкуплены Эйриком Рыжим и позволили ему беспрепятственно проскочить мимо нашей флотилии.
Годрик проворно перепрыгнул на борт соседнего судна и сказал:
– Я готов служить тебе, Виберт!
– И ты подтвердишь, что во всём виноват именно Осмунд, который испугался сатанинского драккара? – спросил Виберт. – Ведь, в таком случае, никто не подумает, что вас с Осмундом подкупил Эйрик Рыжий.
– Да. Несомненно! – с готовностью кивнул Годрик.
– И будешь всем говорить, что на нас вылетел из темноты именно дьявольский драккар, а не обычный корабль?
– Да. Ведь огни над ним кружились действительно дьявольские. А гребцов на нём не было, – подтвердил Годрик.
– Хорошо, что ты туп и труслив, хотя у тебя неплохая память, – усмехнулся Виберт.
– Я не понял, хозяин, – проговорил Годрик.
– Ты вспомнил, что голос с небес принадлежал епископу Джереми, но не догадался, что викинги сняли скамьи и гребли, лёжа на палубе, на спине.
– А ты догадался об этом раньше меня, когда драккар следовал мимо нас? – изумился Годрик.
– Если бы ты не был излишне болтлив, я бы честно ответил тебе на этот вопрос, – уклончиво сказал Виберт. – Теперь это не имеет значения. Ведь отныне наверняка я буду править в Иглстоуне. А ты, если станешь сдержаннее и умнее, будешь служить мне ещё долго. Такие подлецы, как ты, нужны всегда. А сейчас, Годрик, сообщи всем, что пора отправляться к родным берегам.
Отдав первое распоряжение Годрику, Виберт посмотрел на синеющее в утренних сумерках море и довольно усмехнувшись, погладил свою клиновидную бородку.
Драккар продолжал быстро удаляться от вражеской флотилии. Скамьи снова приставили к бортам, и гребцы сели на них. Грести стало удобнее.
Когда забрезжил рассвет, викинги развеселились, вспоминая ночное происшествие.
– Ульвар, ты грохотал, словно громовержец Тор! Если бы я не знал про чечевичную похлёбку, я бы подумал, что приближается гроза, и сам Тор начал стучать своим молотом по прибрежным гранитным скалам, – от души смеялся Ингвар, толкая в бок Ульвара.
– Не толкай его, а то он снова прогрохочет на всё бескрайнее море и напугает уже не саксов, а всех нас! – захохотал Эйрик.
– А не похож ли запах, который исторг Ульвар, на адские запахи? Скажи-ка, Джереми, не так ли пахнет в аду, когда черти поджаривают грешников на сковородках? – залился смехом Вегард.