Прогульщики молоды, и у них нет жен и детей; по крайней мере, ему не придется беспокоиться за их семьи.
Он вылез из грузовичка и посмотрел на соседний дом. Когда он вспомнил Элайзу, уровень адреналина у него в крови резко подскочил. Разумеется, он находил ее очень привлекательной. Она была обаятельна и мила. Несколько раз он заметил, как темнели ее красивые серые глаза. Ему хотелось узнать, какие чувства ее обуревают. Кроме того, на него произвела большое впечатление ее сила. Нелегко быть матерью-одиночкой двоих детей, тем более когда один из них слеп.
Он обещал ей, что сам посадит куст пиона, и с удивлением понял, что рад этому. Теперь у него есть повод снова увидеться с Элайзой. Нужно посадить куст сейчас, до того, как он примет душ и переоденется в чистое. Но сначала он собирался зайти в дом и выпить большой стакан чего-нибудь холодного.
Он вошел в прихожую своего большого трехэтажного дома, купленного им полтора года назад, когда он решил начать жизнь заново. Здесь еще многое надо сделать, но это хорошо, ремонт занимал его мысли, отгоняя мучительные воспоминания.
Он сам отциклевал полы и покрасил стены. Обновил сантехнику и заменил все окна. Он считал, что потраченные деньги и силы того стоят. По крайней мере, эта работа не дала ему сойти с ума.
Кухню он обставил по последнему слову техники. Шагнув к холодильнику, он выглянул в окно, выходившее на задний двор… и оцепенел.
У него на заднем дворе стояли дети, Кэти и Сэмми. Оба склонились над тем местом, где он зарыл пистолет. Какого дьявола?! Что они забыли у него во дворе, возле его дома? Забыв о жажде, он бросился на улицу – и сразу же увидел Элайзу. Она со всех ног бежала к детям.
– Кэти! Сэмми! Что вы здесь делаете?! – воскликнула она, смущенно покосившись на него. Потом метнула на детей суровый взгляд. – Вы же знаете: нельзя выходить из дому, не предупредив меня! А во двор мистера Андерсона вообще нельзя заходить без спроса! О чем вы только думали?
– Мы просто хотели устроить настоящие похороны для мертвой кошки. – Нижняя губа у Кэти зловеще задрожала; она посмотрела на мать, а потом на Троя.
– Прости, мамочка, – подхватил Сэмми. – Мы подумали, что нужно похоронить кошку как следует.
Тут Трой заметил, что Кэти надела черное платье, явно взятое из шкафа матери, а Сэмми накинул на плечи черную занавеску. Кэти сжимала в руках букетик искусственных цветов, а Сэмми держал картонную табличку: «Покойся с миром, кошка». Они в самом деле собирались хоронить несуществующую кошку! Трой задумчиво нахмурился. Может, позволить им похоронить кошку? Тогда они забудут о том, что видели.
– Ничего страшного, – сказал Трой, обернувшись к Элайзе. – Каждая мертвая кошка заслуживает похорон.
Элайза очаровательно вспыхнула и сдула со лба непослушную прядку волос. Она посмотрела на него с благодарностью, и от ее взгляда на душе у него стало теплее.
– Ладно, похороните кошку как следует, но, когда мы вернемся домой, получите за то, что нарушили правила, – предупредила она детей. – И скажите мистеру Андерсону спасибо за то, что он не прогнал вас со своего двора метлой!
– Спасибо, мистер Андерсон, – сказала Кэти, ласково улыбнувшись, и ее улыбка вдруг напомнила Трою Энни.
На миг его сердце пронзила острая боль. Последние три года жизни он старался не вспоминать, потому что воспоминания швыряли его на дно преисподней.
Он несколько раз глубоко вздохнул.
– Мы пришли вместе, чтобы попрощаться с Кошкой, – начала Кэти.
– Мы решили, что Кошка – хорошее имя, мы ведь не знаем, как ее звали на самом деле, – пояснил Сэмми. – Мистер Андерсон, та кошка была мальчиком или девочкой?
– Мальчиком, – сказал Трой.
– Мы все молимся за мальчика Кота, чтобы он попал на небо, где деревья растут из кошачьей мяты и все коты счастливы, – продолжала Кэти. – Теперь можно открыть глаза.
Открыв глаза, он увидел, как Кэти нагнулась и положила на землю букетик.
– Прах к праху, и пепел к пеплу. Не знаю, что это значит, но на похоронах всегда так говорят, – пояснила Кэти, беря у брата самодельное надгробие. – Мы не знаем, почему на могилах всегда пишут «Покойся с миром», но написали тоже: «Покойся с миром, Кошка».
– Знаешь, ваш картон промокнет от дождя, и надпись скоро выцветет, – заметил Трой и предложил: – Давайте лучше поставим сверху красивую поилку для птиц. Кошки ведь любят птиц.
– Ах, как чудесно! – воскликнула Кэти и запрыгала от радости.
– Трой, вам совсем не нужно этим заниматься, – возразила Элайза.
– Ничего страшного. – Он повернулся к ней. – Я и сам хотел устроить здесь поилку для птиц.
– Вот и закончились похороны, – произнес Сэмми.
– А для вас начинается наказание. – Элайза показала в сторону дома. – Сейчас же марш домой – и по своим комнатам! Наказание обсудим, когда я вернусь.
Как только дети направились в дом, она повернулась к Трою.
– Простите меня, пожалуйста! Поверьте, раньше они никогда ничего подобного себе не позволяли.
– Ничего, ничего. Им часто приходилось бывать на похоронах? – спросил он.
– Ни разу, и я невольно спрашиваю себя, что они смотрят по телевизору, когда меня нет рядом. В общем, еще раз простите нас… разумеется, я вовсе не жду, что вы купите поилку для птиц.
– На самом деле дети напомнили мне о том, что я собирался сделать уже давно. – «Она была такая красивая, когда солнечные лучи играли в ее темных волосах, а ее глаза были темно-серыми, как крыло горлицы. Интересно, темнеют ли они в порыве страсти?»
Неожиданная мысль ошеломила его, и он внутренне одернул себя.
– А я как раз собирался посадить у вашего дома куст пиона… если вы не против.
– Чудесно! А мне пора домой, наказывать нарушителей. – Она едва заметно улыбнулась.
– Не судите их слишком строго.
Она наградила его лучезарной улыбкой.
– Я никогда не наказываю их строго, я отношусь к ним по справедливости.
– Справедливость – всегда благо. Через несколько минут буду у вас в палисаднике.
Он смотрел ей вслед; от него не укрылось, как она еле заметно покачивает бедрами при ходьбе. Черт побери, его соседка – настоящая красавица!
Когда она скрылась из виду, он нахмурился и вернулся в дом. Налил себе на кухне большой стакан лимонада, выпил его и отправился в гараж за лопатой.
Чувства, которые вызывала в нем соседка, тревожили его. Пока он был в браке, не испытывал вожделения ни к одной женщине, кроме жены. И последние три года, после того, как Шерри его бросила, он не заглядывался на других женщин. Сейчас он убеждал себя, что ему не нужны романтические отношения, тем более с женщиной, у которой есть дети. Трой хотел только одного: выяснить, кто из ее близких видел, как он закопал пистолет. Он получил ответ на свой вопрос; значит, на том делу и конец. Он посадит куст, как обещал, а потом ему лучше держаться подальше от своей красивой одинокой соседки.
Трой взял лопату и зашагал к соседнему палисаднику. Куст оставался на том же месте, где он оставил его накануне.
Последние две недели дождя не было, и земля стала твердой как камень. Ему нужен был садовый шланг – не только для того, чтобы размягчить землю, но и для того, чтобы полить куст, когда он окажется в земле.
Оглядевшись, Трой увидел кран для шланга, однако самого шланга нигде не было видно. Он тихонько постучал в дверь.
– У вас есть шланг? – спросил он, когда Элайза открыла.
– Нет.
– Ничего страшного. Сейчас принесу свой. Я только хотел предупредить, что мне придется включить воду.
– Хорошо. Скажите, если вам что-нибудь понадобится, – ответила она.
«Поцелуй мне бы понадобился», – прошептал внутренний голос.
Да что с ним такое?! Он всего лишь стремился закрепить добрососедские отношения и добиться того, чтобы ее дети забыли о «мертвой кошке» у него на заднем дворе.
Через полчаса яма была готова, куст посажен и обильно полит.
Он уже собрался уйти, когда дверь открылась и на крыльцо вышла Элайза. В руках она держала высокий стакан с холодным чаем.
– Мне показалось, что сейчас вам не вредно выпить чего-нибудь холодного.
– Спасибо. – Он взял у нее стакан и сделал большой глоток.
– На улице настоящее пекло, – продолжала она. На самом деле «настоящим пеклом» была сама Элайза в коротких джинсовых шортах и розовой блузке без рукавов.
– К жаре я привык, – ответил Трой. – По-моему, пиону здесь будет хорошо, и он приживется.
– По-моему, куст выглядит очень красиво; еще раз спасибо вам за него.
– Ваши дети любят пиццу?
– Очень, а что? – Она посмотрела на него с озадаченным видом.
– Что скажете, если в пятницу вечером мы все вместе съездим куда-нибудь и поедим пиццы? – Слова вырвались у него как будто без всякого усилия. Что на него нашло? Язык работал независимо от мозга.
– Ах… да, спасибо… это было бы здорово!
– Какое время вам подходит?
– Любое после четырех. В четыре дети возвращаются домой из школы.
– Может быть, в пять?
– Отлично! – Она улыбнулась, и на душе у него стало светлее.
– Хорошо. Сейчас сверну шланг – и до вечера пятницы!
Через несколько минут он уже вошел в дом и сразу же направился в ванную. Стоя под струей горячей воды, он смог осознать, что пригласил свою соседку на свидание.
Глава 3
Свидание. Не может быть! Неужели Трой правда пригласил ее на свидание? А может, они поедут есть пиццу просто так, по-соседски?
Несколько минут назад приехал Майк – Могучий Мышелов; он исследовал дом на наличие мышей. Его сапоги грохотали по деревянному полу верхнего этажа.
Элайза посмотрела на часы. Через несколько минут ей нужно встретить детей на автобусной остановке. Зная, что Майк – друг Троя, она не очень боялась оставлять его одного в доме. Кроме того, она недолго будет отсутствовать.
Когда настало время встречать детей, Элайза подошла к лестнице и, задрав голову, крикнула:
– Майк, я ухожу!
Он вышел на верхнюю площадку.
– А я как раз собирался спуститься в подвал.
– Скоро вернусь, – сказала Элайза и направилась к двери.
День выдался таким же жарким, как и предыдущие. Август в Канзас-Сити бывает несносным из-за жары и повышенной влажности. Элайза с нетерпением ждала осени; осень была ее любимым временем года. Как правило, осенью бывало очень красиво.
Проходя мимо дома Троя, она невольно снова подумала о нем. Должно быть, нелегко работать на улице в такие дни… с другой стороны, он, наверное, привык к погоде на Среднем Западе.
Когда она дошла до остановки, сердце у нее забилось учащенно, как всегда, когда ей предстояло увидеть детей после даже короткой разлуки. Каждый вечер их распирало радостное волнение; они наперебой рассказывали, что было в школе и что они сегодня выучили. И сегодняшний день не стал исключением. Дети болтали всю дорогу до дома.
– У нас человек, который ищет мышей, – предупредила она, когда они вошли. – Его зовут Майк – Могучий Мышелов.
Очевидно, Майк еще находился в подвале. Элайза и дети сразу прошли в кухню – после школы они привыкли полдничать. Сегодня у них на полдник было печенье с молоком.
Дети только уселись за стол и принялись за угощение, когда в дверях показался Майк.
– Так-так, что тут у нас? – Он улыбнулся Сэмми и Кэти. – Похожи на парочку умненьких мышат!
– Мы не мышата, мы дети, – ответила Кэти и хихикнула. – Хотите печенье, мистер Мышелов? – предложила она, ласково улыбаясь.
– Нет, детка, спасибо. Я берегу свою девичью фигуру. – Майк с хохотом похлопал себя по довольно объемному животу.
– Но вы ведь не девочка, – возразила Кэти.
– Да это только так говорится, – ответил Майк.
– А когда вы назвали нас парочкой умненьких мышат, вы тоже говорили просто так? – спросила Кэти.
– Пойдемте в гостиную, и вы расскажете, что вы нашли, – предложила Элайза, прерывая беседу Майка с детьми.
Она повела Майка в гостиную; ее диван и два столика казались крошечными в просторной комнате. Старому дому недоставало не только мебели. Необходимо было отциклевать и покрыть лаком полы, покрасить стены. И на кухне не мешало бы обновить технику и сделать еще много других вещей. Сразу после переезда Элайзе удалось нанять маляров, которые покрасили детские комнаты. Все остальное она собиралась делать постепенно.
– Итак, все очень плохо? – озабоченно спросила она.
– Не очень. Более того, мне не удалось найти никаких доказательств того, что у вас в доме завелись мыши. Нет ни следов еды, ни экскрементов… ничего.
Она долго удивленно смотрела на него.
– Я не сомневалась, что вы скажете, что у нас переизбыток мышей или других грызунов… Тогда что за звуки мы слышим по ночам?
– Трой говорил, что вы переехали в этот дом всего месяц назад. Может, вы еще не привыкли к скрипам и шорохам старого большого дома?
– Может быть, – ответила Элайза. – Итак, сколько я вам должна?
– Нисколько, – ответил Майк.
– Нет-нет, вы тратили время и силы, – возразила она.
Он широко улыбнулся:
– Время у меня есть, а сил никаких не потребовалось. Что вы думаете о моем приятеле Трое?
Элайза покраснела и смутилась.
– Я почти не знаю его, но он показался мне очень славным… Мы всего лишь один раз вместе поужинали.
Майк сдвинул кустистые брови:
– Он с вами поужинал?
– Да, а вечером в пятницу мы вместе едем есть пиццу.
Майк так долго смотрел на нее, что ей стало неловко. Наконец он кивнул и улыбнулся.
– Вот и хорошо. Пора моему приятелю Трою вылезать из своего ада. Он хороший парень, которому пришлось пережить немало плохого. Надеюсь, он наконец-то нашел для себя прощение… – Майк посмотрел на часы. – А мне пора. Через пятнадцать минут у меня заказ на другом конце городка.
Прежде чем она успела обдумать то, что услышала о Трое, Майк вышел на улицу.
– Мистер Мышелов ушел?
Услышав голосок Кэти, Элайза круто развернулась. Девочка стояла в дверях; ее губы были измазаны шоколадом. Рядом с ней стоял ее брат с молочными «усами».
– Мы съели печенье, – доложила Кэти. – Можно теперь посмотреть мультики?
– Ну-ка, оба умываться, потом у вас полчаса на мультики – и за уроки.
Когда дети скрылись в ванной, Элайза включила телевизор и поставила диск, взятый напрокат в школе Сэмми. На диске были записаны мультфильмы, которые с удовольствием смотрела не только Кэти. Закадровый голос позволял и Сэмми понять, что происходит на экране.
Как только дети устроились на диване в гостиной, она вернулась в кухню. Пока она мыла посуду после полдника, в голове крутились мысли о Трое. Почему Майк сказал «свой ад»? Что это значит? И что плохого случилось с Троем?
Она с удивлением поняла, что испытывает к соседу не просто поверхностный интерес. Скорее, она интересуется им как мужчиной, которого она находит очень привлекательным, но, несмотря на это, Элайза не собиралась начинать с ним отношения. Никаких отношений она не искала.
Остаток вечера прошел без событий, а потом пришло время ложиться спать. Она укрыла Кэти и зашла в комнату Сэмми.
– Спи сладко, – сказала она, целуя его в щеку.
– Мамочка, я должен кое-что тебе рассказать. Я не хотел ничего говорить при Кэти.
Сердце у Элайзы екнуло.
– Что такое, милый? Ты знаешь, что можешь говорить со мной обо всем.
– Вчера ночью в моей комнате был папа.
– Милый, с чего ты взял, что вчера ночью в твоей комнате кто-то был?
– Я проснулся, потому что услышал какой-то шорох, а благодаря моим чувствам Человека-паука я догадался, что у меня в комнате кто-то есть… и от него пахло, как от папы.
– Сэмми, ты прекрасно понимаешь, что это невозможно. Твой отец умер. – Она погладила сына по голове, убрала прядку со лба. Ей самой не верилось, что они ведут такой разговор.
– Может, ко мне приходил папин призрак, – не сдавался Сэмми. – А призраки пахнут?
– Может быть, – ответила она. Иногда Элайзе казалось, что она улавливает слабый аромат сирени, который сразу же напоминал ей о матери. Ее родители погибли в автокатастрофе, когда ей было двадцать один год. В те мгновения, когда она чувствовала аромат сирени, она всегда представляла, что дух мамы окружает ее любовью. – Ты испугался?