В центре весны. Девять Жизней. Апрель. 2020 - Спирина Валентина 2 стр.

Лет десять назад Глеб полюбил молодуху и уличённый в измене, был изгнан из семьи. Молодуха любовника быстро бросила, так как он потерял хорошую работу, а на новой зарабатывал мало, да ещё стал попивать.

Мыслей о молодой, красивой жене Глеб не оставил и пытался найти такую на сайтах знакомств, но почти шестидесятилетнему, малообеспеченному мужчине не везло, девушки на него не клевали.

– Ну да, – думал Глеб, – я, конечно, не молод, но ведь душа-то у меня молодая, и вообще я ещё орёл-мужчина,

а эта липовая писательница пишет: «Престарелый жених, побитый молью и со следами пьянства на лице,

ещё на что-то надеялся. Возможно и нашёл бы он пару, если бы был адекватен, и искал среди ровесниц, так нет же, в калашный ряд рвётся.»

Глеб не выдержал и написал комментарий:

– Дурацкий рассказ, глупый. Видимо автор немолода, одинока и злится на всех мужчин, которые в её сторону не смотрят, а на молодых девушек засматриваются.

Но автор оказалась сорокалетней, замужней дамой.

Тогда Глеб написал:

– Кому этот ваш реализм интересен и нужен? Зачем такое писать?

И не понимал Глеб, что такими комментариями выдаёт с головой всю свою боль, беду, комплексы и проблемы.

Но остановиться мужчина не мог и всё продолжал и продолжал писать комментарии, на которые никто не обращал внимания. Через два дня Глеб писать перестал и на неделю ушёл в запой.

Капсула протеста

Наталия Варская.

Семён Петрович на пенсию выйти успел до повышения пенсионного возраста, но был крайне возмущён этой реформой и писал об этом гневные посты в интернете.

Жена Татьяна говорила:

– Все сорок три года, которые я тебя знаю, ты не доволен ничем и всегда протестуешь. Не устал?

Татьяна была женщиной доброй, но не очень умной, по мнению Семёна Петровича, а вот себя пенсионер считал личностью высокоразвитой, с обострённым чувством справедливости.

В его юные годы ходила по Москве такая шутка: «От Ильича до Ильича без инфаркта и паралича».

– Есть же такие приспособленцы! – негодовал Семён Петрович.

Нет! Сам он не желал ни к чему приспосабливаться и во все времена находился в кухонной опозиции. Одно время Семён Петрович увлёкся бардами, с некоторыми даже подружился.

– Вот кто сеет разумное! – восхищался Семён.

Как-то разговорился он с другом-бардом:

– Я тобой горжусь! Ты людям глаза открываешь на происходящее. Вот один только этот куплет чего стоит:

Изрядно выпивший бард сказал:

– Я ничего не имел ввиду, кроме моих корыстных жены и тёщи.

Семён Петрович разочаровался в бардах.

Одно время сменило другое, и будучи уже не юнцом, мужчина восхитился одним пареньком, который в стиле рок пел:

«Изменений вокруг избежать не получится!

Мы больше не хотим в болоте вашем мучиться!»

Изменения не заставили себя долго ждать, но почему-то Семён Петрович снова был недоволен:

– Преступная власть! Всё разрушено!

Жена тихонько возражала:

– Ты же сам ненавидел то, что было. Вот тебе новое!

И свобода всюду. По телевизору всё что было нельзя – можно. Книжки, которые ты под одеялом читал, свободно продаются.

– Не этого я хотел! Ты погляди, какое бескультурие кругом! А эти морды с золотыми цепями, которые должны поле пахать, а не хозяевами жизни себя мнить!

Времена снова изменились. Семён Петрович усмотрел во всём попрание свобод, разворование богатств, но почему-то проникся симпатией к молодому опозиционеру, отнюдь не бедному, но харизматичному, а главное – протестующему.

Жена смотрела на Семёна Петровича как на малое дитя. Она давно поняла, что её муж не может быть доволен мироустройством в принципе. Возможно, довольство тем, что есть, вообще претило его натуре. Вот стань он довольным и превратился бы тут же в обывателя, а так он мог пылить, рвать и метать. Да ещё повезло, что интернет есть. Можно там и единомышленников найти, и мысли свои обозначить, типа: – Доколе! Долой! Хватит это терпеть!

Хорошо, что дети характер отца не переняли и занимались своими делами в предлагаемых обстоятельствах, добившись конкретных успехов.

Одна Татьянина подруга как-то сказала:

– Такое впечатление, что твоему Семёну капсулу протеста когда-то вшили. Он же на робота похож, уже несколько десятков лет одно и то же твердит, как зомбированный.

Капсула-не капсула, а Татьяне жаль было своего мужа, поэтому она с ним особо не спорила, даже иногда поддакивала, а главное – вкусно кормила.

Хмурый апрель

Мариана Бажанова

Апрель

Мариана Бажанова

Заливистый апрель

Мариана Бажанова

Вкус халвы

Наталия Варская.

Пусть остановится мгновение

Татиана Бельская

До встречи март

М. Зонтикова

Море, волны

М. Зонтикова

Гордыня

Наталия Варская

С Викой Бережковой я когда-то учился в одном классе. Девчонка, как девчонка, ничего особенного. В школе я Вику почти не замечал, поинтереснее дечата были, поярче.

После окончания школы круг моего общения сменился на институтских друзей, началась другая жизнь.

Прошло шесть лет, я работал в хорошей фирме на достойной должности, и тут как с неба свалился мой одноклассник Славка Киров и сообщил о намечающейся встрече одноклассников.

– Даже Бережкова придёт, – сказал Славик с каким-то особым значением.

– А что, Бережкова депутатом стала, что ли? – пошутил я.

– Ты что, в молодёжных сериалах её не видел? Звезда!

Надо сказать, что телевизор я редко смотрю, а уж сериалы вообще никогда.

На встречу с одноклассниками я решил пойти. Не из-за Бережковой, конечно. Собрались мы в ресторане. Мало кто из одноклассников пришёл, десять человек всего.

Бережкова не очень-то изменилась, а возможно я плохо её помнил. Славка Киров и Толик Тихомиров оказывали Вике повышенное внимание, и я понял, что молодёжные сериалы их главное увлечение в жизни.

Некоторые девчонки поглядывали на Бережкову с завистью, стараясь делать вид, что очень за неё рады.

Но смешнее всех вела себя сама Бережкова. На её лице будто бы было написано: «Я хотя и звезда, но вот как с вами со всеми запросто общаюсь! Вот какая я не заносчивая!»

Её нарочитая демонстрация «своей в доску» слишком бросалась в глаза. По моему в школе Вика разговаривала гораздо интеллигентнее, чем сейчас. Видимо, стремясь нас всех облагодетельствовать, а внутри считая нас неудачниками, Бережкова слишком скатывалась на амплуа простушки.

Только из-за одного этого зрелища на встречу с одноклассниками стоило пойти.

Бережкова милостливо потанцевала со Славиком и с Толиком, и даже расспросила Ладу Нитковскую о её ребёнке. От такого внимания звезды Нитковская была на седьмом небе.

Я прекрасно понимал, что Бережкова всерьёз считает себя звездой, а всех нас серой массой, и явилась она на эту встречу насладиться своим превосходством и благородством, так сказать, взять реванш, ведь в школе Вику никто не замечал.

А я наслаждался благородством своим: ведь мог бы сказать, что ни одной серии с Бережковой не видел и считаю сериалы уделом бездарей, и что до сего дня ничего не знал о Викиной блистательной (а для меня жалкой) карьере.

И вот когда я осознал, что горд собой, мне стало смешно, но смеялся я уже не над Бережковской, а над собой. Мне было интересно, способен ли кто-нибудь, кроме меня, на такую самоиронию.

Тут я понял, что снова наслаждаюсь своим превосходством, отказывая другим людям в способности к самоиронии. Этим я тоже был горд. «Как много я о себе понимаю!» – подумал я и вспомнил слова одного батюшки о том, что изо всех смертных грехов, лично для него самым сложно преодолимым является гордыня, что он старается быть максимально смиренным, но в голову так и лезет мысль: «Я горд своим смирением!»

– У меня точно такая же проблема, как у батюшки, – подумал я и понял, что мне это лестно и что я снова горд собой. Круг оказался замкнутым…

Прошло много лет, а я всё ещё борюсь со своей гордыней, а сейчас ловлю себя на мысли, что очень горд тем, что всё это рассказал вам, не постеснялся обнажить свои недостатки и прошёлся с иронией по своей личности. Не каждый на это способен…

Изумрудные луга

Наталия Варская

Роза и брутальный кактус

М. Зонтикова

Кончается детство когда-то

М. Зонтикова

Сказочка про девочку Лизу

Наталия Варская

Девочка Лиза жила с родителями, братьями и сёстрами. Занималась Лиза рисованием, танцами и много чем ещё. Все бы сказали:

– Как ей повезло! У неё дома так весело, так много детей! Лиза братьев и сестёр любила, но иногда они ей мешали: младшие ломали игрушки, портили рисунки, а старший брат частенько раздавал тумаки, когда Лиза ему мешала.

«Вот если бы я была у родителей одна, они уделяли бы внимание только мне, а остальные дети не ломали бы игрушки и не портили рисунки!» – иногда думала Лиза.

Внимание Лиза очень любила. Для того, чтобы этого внимания добиться, девочка выдумывала разные истории:

– Папа, когда я вчера занималась танцами, ко мне подошла какая то незнакомая тётя и сказала, что меня берут на работу в театр!

Папа не сразу понял, что это очередная Лизина выдумка и спросил:

– Какая тётя? Кто она? Разве она не знает, что сначала надо поговорить с родителями?

Но по Лизиным хитрым глазам он быстро догадался, что дочка снова фантазирует. Да и какая может быть работа в театре в Лизины семь лет?!

Мама стирала и чуть не выронила мыло из рук, когда Лиза вошла в ванную, переодевшись в старушку. Лица её не было видно:

– Я заблудилась и хочу есть, дайте мне кусочек хлеба! Но как ни старалась Лиза изменить голос, мама узнала свою доченьку.

И вот однажды ночью, когда все спали, а Лиза пошла на кухню попить воды, в доме возник сквозняк и будто бы из воздуха появилась волшебница, в красивом длинном платье, с золотистой палочкой в руке:

– Здравствуй Лиза! Я пришла к тебе из мира фантазий. Часто слышу твои мысли о том, что братья и сёстры тебе мешают и решила помочь. Твое желание исполнится.

Лиза не успела ничего сказать, а волшебница провела в воздухе волшебной палочкой круг и исчезла.

Утром Лиза проснулась и увидела, что родители сидят у кровати:

– Наконец-то ты проснулась! Мы соскучились! Все дети уехали надолго к бабушке и мы будем заниматься только тобой!

«Ура!» – подумала Лиза.

За завтраком родители смотрели на доченьку и наперебой спрашивали:

– Вкусно? А яблочко хочешь? А сметанки положить? А бутерброд ещё намазать?

После завтрака папа и мама пошли с Лизой гулять.

– Лиза, не споткнись о камень! Лиза, застегни пуговицу, а то простудишься! Лиза, расскажи нам что-нибудь!

Но фантазии почему то не шли девочке в голову – родители постоянно отвлекали Лизу своими вопросами.

Дома папа с мамой наперегонки предлагали во что-нибудь поиграть, по очереди читали ей книжки, просили спеть, станцевать. Лиза даже устала.

– Папа, а разве тебе не надо ехать на работу?

– Нет, я в отпуске, чтобы побольше побыть с тобой.

– Мама, а тебе разве не надо купать детей?

– Нет, ты забыла, что они у бабушки, – ответила мама.

– Похоже родителям совсем нечего делать и завтра они мне снова не дадут сочинять, – подумала Лиза.

Родители не отходили от Лизы ни на шаг и даже когда она легла спать, долго сидели у кровати рассказывали сказки.

– Как заколдованные, – подумала Лиза и тут вспомнила про волшебницу.

Ночью девочка пошла на кухню, долго там сидела, но волшебница не появлялась.

– Ну приди же, приди! – шептала Лиза, – Я хочу, чтобы братья и сёстры жили дома, а не у бабушки!

Волшебница всё-таки появилась: – Лиза, ты точно хочешь, чтобы всё было по прежнему? Ты хорошо подумала?

– Да! Родители уделяют мне столько внимания, что совершенно некогда придумывать свои истории!

Волшебница прочертила своей палочкой в воздухе круг и сказала:

– Родители и дети не будут помнить о сегодняшнем дне! – с этими словами она исчезла.

Утром Лиза проснулась и услышала голоса братьев и сестёр. Как же она обрадовалась!

За завтраком Лиза рассказала всем про волшебницу, но её рассказ родители приняли за очередную фантазию:

– Лиза, у тебя получается сочинять всё лучше и лучше, может быть ты станешь писательницей.

«Ну не верят, так не верят – решила Лиза, – главное, что всё по прежнему и братья с сёстрами дома. Всё -таки с ними лучше!»

Протянув руку ей и мне

Татиана Бельская

Вредное чтение

Наталия Варская.

Права была моя бабушка, когда говорила, что если много книг читать, с ума сойти можно.

Я вот читал что-то, когда в школе учился, но, слава Богу, в голове ничего не застряло. А вот Верка читала-читала и крыша поехала конкретно.

Когда мы с Веркой познакомились, она нормальная была. Мы могли вместе и пивка попить, и на шашлыки съездить, и в клубе потанцевать, и в кино сходить. Весёлая была девка. Мы даже жить вместе стали, у неё своя квартирка есть, однушка правда, но нам хватало. Верка и готовила хорошо. А потом вдруг раз – и читать начала. Это подруга новая так на неё повлияла. Пришла к ним на работу новая сотрудница, Елена и навязала всем эту заразу – чтение. Они там у себя в офисе все свихнулись, вечера какие-то дурацкие проводили, делились впечатлениями от прочитанного. Ну вот зачем это надо? Кто-то написал, напридумывал, а ты читаешь его фантазии. Верка и меня к этой заразе приобщить пыталась, вслух мне стала читать, но я минут через пятнадцать всегда засыпал. Это чтение на меня как снотворное действовало. Я Верке сказал:

– Зачем глаза ломать, когда экранизаций полно?

А она:

– Экранизация всегда типичное не то. Когда читаешь, представляешь образы, а в кино они другие совсем оказываются.