– Закрывай глаза, – шепотом говорит она.
То, о чем она просит, невыполнимо. Я этого не сделаю и не подумаю! Я погружаюсь в ее взгляд, тону, но где же дно?! Тогда Лена прикасается к моему лицу, к глазам. Я на этом свете или уже нет?! Понять, что такое кружится голова и колотится сердце по-настоящему, довелось только сейчас, в эту самую минуту. Как только она убирает руку, глаза мои сразу же открываются. Так повторяется несколько раз. Перерыв между взглядами кажется вечностью.
Лена пытается уговорить меня отдохнуть. Она считает, что дневной сон пойдет мне на пользу. Нужно набираться сил, родители для этого меня сюда и отправили. Лена права, но кто об этом думает в пятнадцать?! Скорее, это не оздоровление, а испытание организма на прочность. По крайней мере, так было в Юрмале.
На полдник я хожу за компанию. Не люблю сдобу, какао тоже. Лена поймала меня на горячем – при попытке передать булочку Рыжику. Он их обожает. Лена отдает ему свою. Спорить бесполезно, придется есть. Как только Лена с отрядом отправляется на пляж, покидаю территорию лагеря. Путь держу прямиком на базар.
Арбузов много, прошу выбрать самый спелый и сочный. Объясняю, что это не для меня и что это очень важно! Продавец понимающе постукивает по полосатым ягодам. Выбирает среднего размера, килограмм на семь-восемь, с белым пятном на боку. Демонстрирует сухой желтоватый хвостик, стучит – звук гулкий. Я киваю. Отойдя от лавки на пару метров, возвращаюсь. Его Зийя зовут. Прошу нож, он дает. Обещаю вернуть.
Я вовремя, наш отряд как раз вышел из воды. Лена меня еще не видит, а Ирка уже узрела. Кладу арбуз Лене на подстилку и спешу уйти, но Лена меня возвращает. Она смотрит с укоризной, поначалу, первые секунды, потом улыбается. Мне приятно.
– А мы с тобой ни о чем не договаривались?
– Договаривались.
– И?..
– Так это же арбуз!
– И что?
– И то, что он мытый. Вот нож. Мне его нужно будет вернуть потом Зийе.
– Кому?
– Продавцу. Зийе. Да. Это он выбирал для вас. Должен быть спелый, – смотрю на Лену умоляющим взглядом.
– Зийя выбирал для меня? Смешно. Ну что ж, тогда проверим? Сроду не умела их выбирать.
– Запросто!
Подхожу, беру нож. А на сердце неспокойно. Я переживаю! Не из-за арбуза, конечно, из-за своей выходки. Заявка сделана, и теперь с этим плодом должен быть полный порядок, иначе я сгорю со стыда.
Фух, с арбузом все хорошо. Он треснул, как только в него вонзился нож. Мне повезло. Продавец не обманул. Буду возвращать нож, еще раз поблагодарю. Лена сама не ест и снова пытается заставить есть меня. Да разве же я могу?! Я действительно стесняюсь! Не знаю, что происходит, но возле Лены я не могу думать о таких вещах. Со своими желаниями я, пожалуй, повременю. Из отрезанного куска вычищаю косточки и протягиваю ей.
– Ты что творишь, а? Я и сама могу. Давай-ка, ешь.
– Ну, я же стараюсь, возьмите, пожалуйста.
– Это я как раз вижу, не слепая. Хорошо, спасибо! – и Лена принимает предложенный мной кусочек без косточек. – Теперь себе. И марш в тень.
– Я не хочу. То есть я уже. Вчера. Честно! Мы ели вчера!
– Ну и что? Значит, арбузы ты любишь, это мы выяснили. Вот и отлично! Давай-ка бери, я жду.
– Простите. Вы угостите кого-нибудь еще. Я скоро приду. За ножом. – Убегаю в прямом смысле. Мне совершенно этого не хочется, но зачем-то поступаю так снова. Я недалеко. Отойду и сразу же назад. Не выпускаю ее из поля зрения. Сегодня я от нее больше ни на шаг. Уже и так было потеряно слишком много времени. Больше я такой ошибки не совершу.
К Лене обращаются на «ты». Она и мне предложила. Я так не могу. Обещаю, что попробую, но каждый раз снова говорю ей «вы». Само выходит. Сказать Лене «ты» язык не поворачивается. Она старше меня, взрослая. И на остальных не похожа. Вот взять хотя бы Наташу. Ей легко сказать «ты». А как иначе-то? Раньше мне только такие и нравились. Правила существуют, чтобы их нарушать. Но теперь я знаю Лену и все изменилось. Наташа – это Наташа, а Лена – это Лена! Кому из них я доверю себя? Конечно, Лене! Что было бы, если бы Лена вела себя, как Наташа? Такого я представить не могу! Тогда это была бы уже не Лена.
Оборачиваюсь. Ее уже окружили желающие полакомиться арбузом, которым она охотно со всеми делится. Она занята и меня не видит. Пусть это никогда не заканчивается! Пусть вся моя жизнь пройдет здесь, на этом побережье с Леной!
Глава 9
Плечи и носы обгорели не только у меня. Сегодня поход на море отменяется. Свободное время на территории лагеря. Лена собирает группу из нескольких человек, которую планирует отправить на почту в поселок. Долгое время почта не работала. Нужно разведать, как тут у них теперь все устроено. Заодно позвонить родителям. Во главе группы я. Это означает какое-то время не видеть Лену. Пытаюсь сопротивляться. Пускаюсь на уговоры. Лена непреклонна. Придется идти.
На почте все сложно. Переговорный пункт должен был открыться в десять, но открылся без двадцати минут одиннадцать. Все это время мы находимся на солнцепеке. В помещении душно. Позвонить так сразу не выйдет. Чего ждали, спрашивается. Нужно взять талончик на завтра. Сотрудница за стеклом уточняет, на когда мне. Спрашивает, во сколько родители возвращаются с работы. Беру талончик. На нем указано время – четверть шестого, завтра. Но это рано! В такое время дома никого не будет.
Назад предлагаю идти через набережную. Никто не возражает, хоть это и не по пути. Сделаем небольшой крюк. Вернуться в лагерь мне хочется как можно скорее, но не только с талончиком, а и еще с чем-нибудь для Лены. Пока не знаю, с чем, по дороге будет видно.
Мы на месте. Миссия выполнена. Отчитываться перед Леной буду я. Наверное, она в своей комнате. Минуты две подожду и постучу. Сердце предательски трепыхается. Это далеко не впервые, но каждый раз замечаю. Мне нравится стоять в этом темном коридоре. Это даже лучше, чем плавать в море или гулять с друзьями. Это лучше всего, что когда-либо доводилось делать, чувствовать. По телу прокатываются волны, беспрерывно, сменяя друг друга. Тепло, волнение, дрожь, жар, сердце, чувствую его удары, слышу каждый в отдельности, секундомер, отсчитывающий минуты до ее появления. Волнение, но не перед невыученным уроком, другое. Дрожь, но не от холода или страха. Преддверие чего-то важного, главного, необходимого, чего-то такого… не могу подобрать слов. Но за всем этим стоит только одно имя – Лена. А в моменты, когда вижу ее, все усиливается в сотню, в тысячу раз. Особенно, когда смотрю в ее глаза. Что это, нирвана, рай, наркотик? Смотреть бы в них вечно.
Стучу и слышу ее голос. Лена приглашает войти. Ее соседки, Ирки, в комнате нет. Лена одна. Она читала книжку и отложила ее в сторону. Протягиваю ей шоколадку.
– Я так и знала. Ты будешь меня слушаться или нет? – но говорит она это ласково. Она всегда говорит ласково.
– Я слушаюсь, – а в это время у меня внутри девятый вал. Я чувствую, что краснею, и опускаю голову, чтобы это было не так заметно.
– Серьезно? Это как? Делая все наоборот?
– Нет. О шоколаде мы не говорили.
– А, то есть мне все перечислить, составить список, чего мне дарить нельзя? Чай будешь?
Теперь я знаю, как выглядит ее комната. Кровать Лены у окна напротив двери, как и моя, только с другой стороны. Вторая под стенкой – Иркина. На тумбочке заварка, кипятильник и кружка. Лена просит набрать воды.
– Ты так и будешь стоять? Садись, только не на пол, пожалуйста.
– Спасибо. Здесь можно? – сажусь на Иркину кровать.
– Да. Ну и? Как сходили на почту? Родители уже спокойны? Услышали свое чадо? – Лена воткнула штекер кипятильника в розетку, и он зашипел.
– Сходили. Родители… нет. Не знаю.
– Так, а теперь вразумительно и по порядку. Рассказывай.
В это время вернулась Ирка. Увидев меня в их комнате на своей кровати, она не сумела скрыть своего недовольства. Оно четко и ясно отразилось на ее лице. Лена тоже это заметила и предложила мне пересесть к ней. Не хочу мешать им и приношу свои извинения. Скоро уже и так обед, а после обеда на пляж. Сегодня все будут сидеть под навесом, там и поговорим.
На пляже меня ожидал сюрприз. Иду по берегу, никого не трогаю, вдруг сразу несколько человек подбегают ко мне, хватают за руки, за ноги, и через мгновение я оказываюсь в воде. Пытаюсь соображать. Сначала приходит мысль о том, что я не люблю резкого перепада температур. Вода не холодная, но оказаться в ней вот так, внезапно, приятного мало. С самого утра меня морозило. По этой причине я в одежде. Я же в одежде! В боковом кармане шорт у меня все мои деньги и талон на телефонные переговоры! Пытаюсь достать размокшие бумажки. Заговор против меня готовился заранее. Это очевидно. Участников несколько, кое-кто из нашего отряда, самые сильные физически. Ко мне подбегает Лена. Узнав, что намокло все мое материальное положение, она приносит свои извинения. А я пытаюсь сообразить, причем здесь она. И тут Лена признается, что инициатором этой шутки была она! Предлагает срочно отправиться с ней в корпус и разложить купюры в ее комнате. Когда они подсохнут, по ним можно будет пройтись утюгом. Так мы и сделали. Талон на переговоры спасти не удалось, деньги уцелели лишь частично. Но на Лену за это я точно не в обиде. Сейчас ее внимание приковано ко мне, а за это я заплачу любую цену.
К Наде вроде бы должны приехать родители. Она говорила, что они остановятся в пансионате неподалеку от нашего лагеря. Нужно будет поговорить с ней на предмет того, чтобы они одолжили мне денег, какую-нибудь небольшую сумму, которою я верну им по возвращении. Вообще, это как-то неудобно. Но все равно узнаю пока дату их прибытия. За время моего двухдневного отсутствия в двенадцатом отряде кое-что изменилось. Ольга начала встречаться с одним из наших, со студентом Витькой. У Леськи появился ухажер из местных – Ванька. И только Надя пока оставалась одна. При упоминании о ее родителях она заметно оживилась и уже не обижалась на меня. Приехать они должны были еще вчера, но не приехали. По всей видимости, ее отца задержали на работе. Их приезд не отменялся, но откладывался. Чёрт! С Хиврей тоже не вариант, я у нее ничего просить не собираюсь. Еще чего не хватало! Ладно, думать буду, когда потрачу то, что удалось сохранить после водных процедур.
По вечерам на территории лагеря делать было нечего. Дискотек в лагере не было со времени нашего прибытия. Какие-то проблемы с аппаратурой. Что-то сломалось. Хотя дурацкая музыка из радиорубки во время зарядки каким-то образом продолжала звучать каждое утро. Уже два дня подряд после ужина у нас свободное время. Ребятня не унывала. Развлечение у них простое – гонять друг за другом до самого отбоя. У парней из киевской группы, кроме Витьки, появились секреты. Каждый вечер в одно и то же время они покидали территорию лагеря. Девчонок с собой не брали. Компания, таким образом, распалась. Но образовалась новая. Теперь собирались в отряде у Светы вместе с другими вожатыми. Наташа, конечно же, тут как тут. Собирались в дальней комнате в конце коридора за вином и игрой «в мафию». Надя берет с меня слово, что я приду, и я его ей даю. Сегодня после отбоя у них запланирован коллективный поход на дискотеку в пансионат. Народ постарше заскучал и искал развлечений. План такой – уложить детей, вожатых на каждый отряд по двое, один с детьми, второй свободен. Для Наташи такая проблема отсутствует. Надя, Ольга и Леська, само собой, идут. Студент Витька и местный Ванька тоже. На том и порешили.
Вечно со мной это происходит! Спать по ночам не по мне. Нужно быть в центре событий. И все бы хорошо, если бы в этом приняла участие и Лена. Но кого я обманываю, как раз Лены там точно не будет. Она не оставит отряд, будет следить за порядком и исправно исполнять свои обязанности. Ее подруга Ирка тоже никуда не ходит. Точно, Ирка! А что если я уговорю Лену пойти с нами? Всего разочек? Это же после отбоя. На этаже все равно останется ее подруга. Никто ни о чем не узнает. Ясно как божий день, без Лены я пас, а значит, не сдержу слово, данное Наде.
Лена вышла ко мне на лестничную площадку. Теперь мы разговариваем там. Больше негде. Обычно я стучу в дверь, потом, или сидя на ступеньках, или от нетерпения прыгая по ним вверх-вниз, жду Лену. Спустя некоторое время она приходит.
– Что случилось?
Вид у меня, наверное, взволнованный. Я и правда волнуюсь. С одной стороны, боюсь и начинать, с другой – жажду этого всем своим естеством.
– Лена, мне нужно спросить. Попросить… только, пожалуйста, не говорите «нет»!
– Смотря на что.
– Это очень важно!
– Верю.
Лена облокотилась на перила и приготовилась слушать. На случай, если она откажется, а так и будет, у меня заготовлены все возможные аргументы и невозможные тоже. Самый главный – это то, что пойдут ее сокурсники, другие вожатые. На что Лена наверняка ответит, что ей не на кого оставить отряд, и я тут же назову имя ее соседки.
Моя правда, выслушав мой довольно сбивчивый от волнения рассказ-приглашение, Лена начала как раз с этого. Я же буду умолять ее до тех пор, пока она не согласится. И дело вовсе не в самой дискотеке, понятно же. Это единственный повод и способ провести с ней время еще, снять это ежевечернее ограничение. После того как Лена укладывает нас спать, она уходит к себе, а я лежу и рассматриваю луну чуть ли не до утра. И так каждую ночь. Правда, потом в моем распоряжении целый день. На протяжении всего дня Лена с нами, но мне уже этого мало.
– Вот и иди. Повеселитесь. Ты под присмотром, так что я спокойна.
– Нет, без вас я никуда не пойду!
– А я тебе зачем? Полно же народу идет, друзья твои.
– Да как же?! Серьезно? Вы это серьезно?
– Вполне.
– Мне только вы нужны.
– Послушай, ну как ты себе это представляешь?
Я тут же закрываю глаза, всего на минуту, и затем, уже не отрываясь от ее дивных глаз, говорю, что очень даже представляю, вот прямо в мельчайших деталях. Представляю и даже показываю возможную реакцию ее Ирки. Пародия на подругу Лену развеселила. Она собиралась сказать что-то еще, возможно, отказать, но, заметив на моем лице выражение человека, проигравшего решающий бой, передумала.
– Я попробую, – тихо произносит Лена и идет к себе.
Глава 10
Получилось! Лена идет с нами. За две смены, которые она здесь отработала, после отбоя Лена покидала территорию лагеря впервые. О своем отряде, который был у Лены до нас, она рассказала, когда мы шли по набережной. С группой ребят из Тутаева у нее возникли проблемы. Загорелся горный склон, заповедное место, реликтовый можжевельник. Нашли окурки. Парни признались. Лене попало. Она получила выговор. Дело еле уладили. Я же, слушая ее, ловлю себя на мысли, что ревную. У Лены был другой отряд, другие дети, точно так же, как сейчас, она заботилась о них! Укладывала их спать, будила по утрам, водила в столовую, на зарядку и на пляж! Возможно, к кому-то Лена испытывала симпатию большую, чем к остальным! У нее мог быть любимчик! Скорее всего, так и было… Да, я ревную ее даже к маленькой девочке, не то что… К каждому столбу ревную ее!
Не спеша мы шли по набережной, направляясь в сторону пансионата и корпусов. Перед выходом было распито содержимое двух полуторалитровых пластиковых бутылок. Лена присоединилась позже, уже на улице. Я тоже. Все о чем-то оживленно беседовали, разбившись по парам. Мы с Леной шли позади остальных. Стеснение перед ней сковывало меня по рукам и ногам. У меня не получалось расслабиться ни на секунду. Меня одолевали всяческие опасения. Вдруг мы не найдем дорогу и придем не туда? Что если дискотеки сегодня нет и Лена только потеряет со мной время? Или мы все найдем, и дискотека состоится, но Лене там не понравится? И хотя мы идем туда все вместе, приглашение исходило от меня, а значит, и вся ответственность ложится на мои плечи. Лене пришлось говорить со своей Иркой и как-то все ей объяснять. Она пошла на это и сейчас она здесь, со мной, и это чудо! Поэтому крайне важно, чтобы все получилось. Я даже не помню, как мы миновали набережную и где именно свернули. О том, что мы на правильном пути, свидетельствовали доносившиеся звуки грохочущей музыки.