Я погладил его по голове и подумал: «Какой же ты добрый пёс, всё понимаешь».
Я вспомнил маму и опять начал плакать, мне было очень больно. Сестру даже не хотел вспоминать, её ненавидел уже. Я начал громко плакать. Боб положил на меня обе лапы и как будто сказал: «Не плачь», – крутился вокруг, начал играть со мной, наверно, хотел отвлечь, чтобы я не плакал. Я посмотрел на него. Он был такой милый, что я с удовольствием начал с ним играть. Боб хватал меня за штаны, дёргал из стороны в сторону. Я перестал плакать. У Боба было много энергии, которую он явно хотел истратить. Я начал гоняться за щенком, он бегал быстро. Мы долго играли, наша дружба укреплялась. Я уже стал беспокоиться о том, что кто-нибудь увидит моего Боба и захочет забрать или что-нибудь плохое сделает с нами. Поэтому решил не возвращаться туда, где жил раньше, остаться в лесу, но так как прошлой ночью было холодно, следовало найти хорошее место. Не хотел оставаться здесь, потому что это место было близко к нашему городку. Я подумал, что надо пойти далеко, чтобы никто не пришёл туда, и не хотел, чтоб Марина видела, где я живу. Мы с Бобом пошли глубоко в лес. Боб шёл передо мной, как будто сопровождал меня и знал, куда надо идти. Мы зашли далеко. Я подумал, что уже нормально, надо здесь остаться, и тут увидел такую же яму, только чуть больше. Решил её сверху закрыть, чтобы было теплее. Недалеко от меня валялись сухие ветки от ёлки. Я взял эти ветки и положил по периметру ямы, затем собрал много сухих листьев и засыпал сверху. Но чтобы спастись от дождя, надо ещё землю засыпать сверху, не дать ветру задуть листья. Я начал копать руками. Боб прибежал и присоединился, было очень смешно. Он хотел во всём мне помогать. Я насыпал достаточно земли. Трудно было копать, мои пальцы болели. Я перестал копать, осмотрел свою постройку: выглядело хорошо, я был доволен. Зашёл в яму, внутри оказалось немного похоже на хижину, но темно. Я вышел наружу, открыл сумку, сначала дал кусок хлеба Бобу, тот опять не взял. Я уже знал – надо мне самому начинать есть. Я откусил яблоко, хлеб оставил для Боба. Когда я начал жевать, Боб смотрел на меня, затем одним быстрым движением хватал хлеб зубами и моментально глотал. Он сразу съел всё, что я ему дал, после чего резко упал на землю радостный, довольный. Я погладил живот Боба. Щенок встал, хотел поиграть со мной. Но было холодно, я замёрз в легкой одежде. Я зашёл в нашу новую хижину, Боб прибежал за мной. Там мы прижались друг к другу, и я решил спать. В этот день я быстро заснул и проспал практически всю ночь.
Рано утром проснулся вместе с Бобом и обратил внимание на то, что сумки нет. Вспомнил, что оставил её рядом с хижиной вчера и забыл забрать внутрь. Я вышел из хижины. Наша сумка валялась недалеко. Подошёл и увидел, что внутри ничего нет, рядом валялось немного яблок, остальное, наверно, волки съели, даже конфеты. Я забеспокоился, подумал: «Наверно, здесь волк или медведь поблизости, они могут и нас съесть». Боб начал лаять, я думал, что он, наверно, голоден, да и я тоже. Надо что-то делать, ведь для Боба нет еды. Я собрал яблоки и положил в хижине. Вспомнил доброго дедушку, который дал мне целую сумку продуктов. Подумал: «Пойду помогу старику чуть-чуть, он ещё даст мне еды», – но боялся, что по дороге кто-нибудь уведёт моего Боба, захотят забрать его. Я шёл в сторону города, Боб следовал за мной, иногда впереди, иногда сзади, он охранял меня. Далеко не отходил, всегда был поблизости. Я подошёл к краю леса, уже стало видно наше общежитие. Очень хотел увидеть Марину, я её сильно любил и соскучился. Был весьма благодарен ей за то, что она часто кормила меня, и уверен в том, что она тоже меня любит. Решил тут подождать, увидеть Марину, а потом пойти к дедушке. Я сидел на моём любимом месте, Боб тоже был рядом. Я гладил Боба по голове и одновременно осматривался вокруг. Щенок тоже внимательно наблюдал за тем, кто ходит, что происходит. Я смотрел в сторону общежития и вдруг заметил, как Марина из окна наблюдает за мной. Я сделал вид, что не вижу её, и стал смотреть в другую сторону. Через какое-то время увидел, что Марина вышла из дома, направляется в мою сторону. Подошла, очень грустно на меня посмотрела, будто ей меня жалко. Несколько минут мы молчали. Боб Марине понравился. Он радостно крутился вокруг неё. Марина погладила собаку по голове и сказала мне:
– Я знаю обо всём, что с тобой произошло, мне очень жаль.
Я почувствовал огромную любовь со стороны Марины, но ничего не ответил. Прекрасно понимал, что её отец выгнал нас из нашей комнаты, как только мама умерла, сразу, в тот же день. Я чувствовал огромную ненависть к её родителям, но Марину так сильно любил, что не хотел говорить ничего плохого про её семью.
Марина сидела рядом со мной, Боб лежал у наших ног.
– Я знаю, куда уехала твоя сестра, – сказала Марина тихо.
Я со злостью взглянул на Марину.
– Мне без разницы, у меня нет сестры, – ответил грубо.
Она молчала долго, мы не разговаривали, Боб уснул.
– Я через несколько дней выхожу замуж, – сообщила Марина.
Моё сердце так сильно стукнуло, как будто вот-вот вылетит наружу. Для меня это было весьма неожиданно, стало страшно больно, я еле-еле держался, чтобы ничего не сказать.
Встал, неторопливо пошёл глубоко в лес. Боб проснулся и медленно последовал за мной. Марина ещё сидела на том же месте. Я подумал, может, стоит попросить, чтобы Марина не выходила замуж, мне же тогда вообще не будет смысла жить. Повернулся к ней, но не знал, как сказать. Она тоже встала, повернулась в мою сторону и так, недоумевая, смотрела на меня. Я решил, что всё бессмысленно. Мне нужно уходить и больше никогда не возвращаться сюда. Я повернулся и пошёл дальше медленно, через пару шагов обернулся, Марина всё ещё смотрела вслед.
– В этой ситуации есть только один хороший шанс для меня. Теперь я без колебаний отомщу твоему отцу за все оскорбления в адрес моей мамы, – сказал я, мой голос звучал жалко.
Марина смотрела удивлённо, видимо не понимала, что происходит. Я медленно уходил. Боб был недоволен, наверно хотел остаться с Мариной, два раза полаял на меня и всё же поплёлся следом. Мы вернулись в нашу хижину. Я так хотел плакать, но пообещал себе, что больше никогда не буду. Все меня предали и бросили. Теперь я и Марину ненавидел. Думал, может быть, она знала, где похоронили мою маму. Хотел вернуться, чтобы спросить, но было уже поздно, темнело. Подумал, что утром пойду и узнаю у неё.
Я был очень голоден, вспомнил, что у нас есть яблоки. Откусил кусочек и протянул его Бобу, он стал есть. Я удивился, что Боб ест яблоки. Догадался, что, пока я кушаю, Боб тоже будет есть что угодно, лишь бы я это делал первым.
Утром проснулся, пса не оказалось рядом. Я очень беспокоился, что Боб тоже меня бросил, позвал:
– Боб, Боб, – очень громко мой голос разнесся по всему лесу.
Я заплакал. Громко кричал, обхватил руками голову и упал на колени.
Но вдруг щенок откуда-то появился, встал на задние лапы, положив передние на мою грудь, радостно начал слизывать мои слёзы. Я его обнял, был очень рад, что он не бросил меня, но Боб не хотел, чтобы я его обнимал, отбежал в сторону недалеко от меня и что-то тянул, пятясь, ко мне. Я увидел, что он нашел мёртвого маленького кабана. Боб посмотрел на меня, его язык был высунут, он был очень доволен, наверное, издалека тащил сюда тушу, пока я спал. Нетерпеливо подпрыгивал и лапами коснулся моих ног. Мне было понятно, чего хочет Боб: я должен попробовать это, чтобы ему самому тоже поесть. Но кабан был по виду давно мёртв, половину туши ранее сожрали звери, живот кабана был пуст, несколько грязных кишок волочилось по земле. Туша выглядела очень страшно. Боб точно не ел, я ведь уже знал: без меня он ничего не хочет есть. Я посмотрел вокруг, нашёл острый кусок дерева и попытался отрезать небольшой кусочек мяса от кабана. Кое-как откромсал и протянул Бобу, но тот лапами ударил мою руку и посмотрел недовольно. Я знал, что Боб очень голодный, но есть не будет, пока я не начну, я же видел, как вчера он ради меня ел даже яблоко. Вряд ли какая-либо собака попробовала яблоки! Я боялся, что, если не попробую мясо кабана, Боб обидится и бросит меня. Я тоже был голоден. Оторвал руками кусок мяса, закрыл глаза и положил в рот. Стало противно, я пытался целиком проглотить кусок быстрее, но меня затошнило – как будто кто-то толкает мясо обратно из желудка. Еле-еле сдержался, чтобы не выблевать. Боб увидел, радостно схватил тот кусочек, который я ему отдал, быстро съел и посмотрел на меня. Я долгое время не мог проглотить этот кусочек мяса, у него был такой отвратительный вкус, и он был достаточно большой, я не мог глотать, хотя пытался. Боб посмотрел на меня, хотел ещё мяса, но я больше не мог, чувствовал во рту неприятный вкус. Решил развести костер, на нём приготовить мясо, а потом поесть по-человечески. Но спичек у меня не было, и я опять вспомнил доброго дедушку, решив всё-таки ещё раз пойти в город. Отнёс тушу кабана в нашу хижину, где мы ночевали с Бобом. Направился в сторону города, думал, сначала увижу Марину, узнаю, где похоронена мама, а потом зайду к дедушке, возьму спички. Подошёл, сел на моё любимое место перед общежитием и осматривался, чтобы не пропустить Марину. Боб вертелся сзади меня, громко лаял. Я повернулся налево, увидел отца Марины. Он был очень близко, шёл по краю леса в мою сторону, хотел обойти меня, чтобы попасть домой. Я встал прямо на его дороге, хотел так же его оскорбить, как он оскорблял мою маму. Увидел под ногами небольшую неровную деревянную толстую палку. Взял, посмотрел в его сторону. Нулёвка увидел меня с палкой в руках, остановился. Я понял, что отец Марины испугался, но он всё-таки набрался смелости и осторожно обошёл меня. Я повернулся, ударил его сзади палкой прямо в спину. Он упал на живот, его трость отлетела в сторону. Я подошёл ближе. Нулёвка потихоньку встал на колени, лицо было на уровне моих глаз. Я посмотрел в его глаза и неожиданно с ненавистью изо всех сил ударил палкой прямо в лоб. Он повалился назад на спину, я снова ударил – в живот, потом ещё раз в грудь, и у меня сломалась палка. Обломок остался в руке, я кинул его ему в лицо и плюнул на него. Отец Марины лежал без сознания. Боб прибежал, схватил его за ногу и начал дёргать туда-сюда. Щенок поддерживал меня, будто понимал, что это мой враг и надо отомстить. Сзади я услышал голос его жены. Обернулся, она бежала в мою сторону. Я не собирался уходить, хотел и ей тоже как следует отомстить. Но сзади неё ещё одна женщина мчалась в мою сторону. Я всё-таки решил скрыться, боялся, что они моему Бобу сделают что-то плохое. Неторопливо уходил в лес и двигался в сторону нашего места, где мы ночевали вчера. Боб ещё грыз ногу отца Марины, я позвал:
– Боб, иди сюда.
Щенок сразу же побежал ко мне. Мы вдвоём медленно ушли в лес, за нами никто не погнался. Я был доволен тем, что смог отомстить этому жадному демону. Мы добрались до нашего места, Боб сразу вбежал в хижину. Я подумал: «Хорошо, наверное, он пошёл есть мясо кабана». Но Боб оттуда залаял. Я зашёл и почувствовал неприятный запах. Туша кабана уже совсем испортилась. Я взял её, вытащил, положил рядом с хижиной. Боб крутился вокруг туши. Я понимал, что он сейчас заставит меня есть эту гадость. Я же спички не нашёл, приготовить мясо не мог.
– Боб, пожалуйста, поешь сам, я не могу взять в рот эту гадость, – сказал я.
Боб как будто понял, что я имею в виду, и громко залаял, стараясь заставить меня поесть. Я понял, что бесполезно, я первым должен попробовать. Подошёл к туше кабана, осмотрел: очень жутко выглядит, я не хотел даже трогать её, тем более брать в рот. Боб выглядел очень голодным, но упорно ждал меня. У собаки изо рта текли слюни. Я попытался голыми руками оторвать кусок мяса, но ничего не вышло – оно было очень липким. Вокруг стало уже темно, ничего не видно, мне надо было найти какой-то острый предмет, чтобы с его помощью отрезать мясо. Очень нужен нож. Я подумал, что сейчас волки почувствуют запах мяса, все здесь соберутся и заодно меня и Боба сожрут. Думал: что-то надо сделать, чтобы Боб поел, а утром нам нужно уйти далеко отсюда. Решил оторвать кусок мяса зубами. Встал на колени перед тушей кабана с той стороны, которую ранее жрали животные, это место выглядело омерзительно. Боб внимательно смотрел на меня. Я открыл рот, чтобы кусать, но почувствовал такой противный запах, что меня затошнило. Я собрался, крепко зажмурил глаза и резко откусил. Верхний слой шерсти кабана попал мне в нос, а внизу мои губы касались липкого мяса. Стало противно и затошнило ещё сильнее. Я надеялся, что Боб возьмёт пример с меня и наконец поест. К сожалению, я не мог сдерживаться долго и наблевал прямо на тушу кабана. Боб приподнял свои уши от звука, смотрел на меня и вилял хвостом, будто издевался. Я встал, посмотрел на Боба недовольно.
– Боб, не издевайся надо мной, я не могу это сделать, – сказал громко.
Боб недовольно опустил свои длинные уши. Подошёл к туше кабана в том месте, где я кусал, нюхал долго и крутился вокруг, медленно опустил хвостик. Я думал, что Боб вот-вот обидится на меня за то, что я не ел. Надо быстрей откусить. Я решил как-нибудь развести огонь. Вспомнил, что в школе учили, как можно это сделать. Подумал: надо попробовать этот способ. Искал в темноте камень, но, как назло, его не было. Наконец я обнаружил маленький камешек, которой легко помещался у меня в ладони, нашёл деревянный обломок, положил на землю и начал быстро тереть его о камень. Камень быстро нагрелся, я с трудом держал его, чтобы не обжечь руку, думал, что ничего не получится. Больше не мог держать, почувствовал, что горелым пахнет. Боб смотрел на меня и медленно пятился назад. Я продолжал двигать камень, уже почти невозможно было, он стал очень горячим. Я быстро поменял на левую руку, как только она нагревалась, менял обратно на правую. Увидел на дереве красный огонь, стал сильно дуть на него. Огонь медленно разгорался, я сверху положил сухие листья, и начал подниматься дым. У меня получилось! Посмотрел на Боба: он был далеко от меня, лежал на передних лапах, поднимал то правое ухо, то левое и также наклонил голову, видимо уловил какие-то звуки. Огонь начал быстро разгораться. Я положил сверху маленькие деревяшки. Боб встал и отошёл в сторону, он испугался. Огонь освещал всё вокруг, мне стало легче собирать дрова. Я собрал, сколько можно было, и бросал в огонь. Костёр разгорался, стало ещё светлее и теплее. Боб стоял вдали, не подходил к огню, издали наблюдал за всем происходящим. Я подошёл к нему, сел рядом. Боб внимательно наблюдал за огнем и одновременно смотрел на тушу кабана. Издал тихий звук, как будто что-то спросил. Я погладил его по голове, потом коснулся пальцем его носа.
– Скоро поужинаем, дорогой друг.
Боб сразу завилял хвостом. Казалось, он меня понимает, когда я разговариваю. Я внимательно смотрел на Боба и думал: «Но он же собака, наверное, не понимает меня». Я очень хотел, чтобы Боб понимал меня, я сам уже понимал его без слов, скорей всего, и он тоже.
Захотелось пить, я надеялся, что в лесу найду воду. Огонь потихоньку утих, я подумал, что надо бросить тушу кабана в костер. Взял её двумя руками, тяжело не было, аккуратно опустил в пламя. Шерсть кабана начала гореть, поднялся чёрный дым, и появился сильный запах. Боб подошёл ближе, наверно, не хотел, чтобы я бросал в костёр тушу кабана. Я подумал: «Оставлю, как-нибудь приготовится». Немного подождал, ухватив деревяшкой, перевернул тело кабана на другую сторону. Решил: «Пусть так останется до конца, будем есть, когда огонь погаснет». Боб подошёл ближе, начал лизать мои руки. Я подумал, что, наверно, он и голодный, и пить хочет. Ободрал кусочек мяса, он уже очень легко отделился, мясо было практически готово, даже немного подгорело, и я положил его аккуратно на камень, который находился рядом. Мясо было очень горячим. Боб подошёл, понюхал, но не трогал, наверно, чувствовал, что оно горячее. Я ждал, пока остынет, лежал рядом с Бобом, но щенок стал беспокойным, начал крутиться вокруг меня. Наверно, рядом появились волки, сейчас на нас нападут. Я решил убрать из костра тушу кабана и добавить туда ещё дров, чтобы ночью огонь не погас и волки не подходили к нам. Взял за край мясо и вытащил из костра. Собрал ветки от дерева и бросил в огонь, потом подошёл к тому кусочку, который положил на камень остывать, потрогал – оно уже было холодным. Взял, разделил пополам кусок и протянул половинку Бобу, оставшееся мясо положил себе в рот. Боб увидел, сразу схватил кусочек мяса и моментально проглотил. Я тоже начал есть. Мясо оказалось вообще невкусным, мне не понравилось, но так как я был очень голоден, то всё-таки ел. Боб посмотрел на меня, будто хотел ещё. Я подошёл к туше, оторвал большой кусок, протянул собаке. Боб смотрел на меня, не трогал. Я оторвал ещё для себя кусочки, хотел, чтобы Боб увидел и начал есть, уже не обращая внимания на меня. Повернулся спиной к Бобу, чтобы он не заметил, что я не ем. Я уже не мог проглотить, меня тошнило, но Боб ел с удовольствием. Я услышал звук, как будто в лесу произошло какое-то движение, добавил в костёр дров и подошёл к Бобу. Лёг рядом, обнял его и попытался прямо тут, около костра, уснуть, посчитал, что здесь будет безопаснее. Я планировал рано утром уйти далеко от этого места и больше не возвращаться в наш город.
Луч солнца разбудил меня, я открыл глаза, уже наступило утро. Солнце достаточно поднялось, я думал, времени уже, наверно, часов восемь. Боб сидел передо мной и вилял хвостиком. Костёр полностью остыл, рядом лежал оставшийся небольшой кусок жареного мяса кабана. Я быстро встал. Недалеко от меня валялась пустая сумка, которую дал дедушка с продуктами. Я взял сумку, положил туда мясо, чтобы потом перекусить.
– Пойдём, Боб, уходим отсюда, – и мы отправились в путь.
Шли очень долго по лесу. Он никак не заканчивался. Я уже устал и очень хотел пить. Время, наверно, приближалось к вечеру. Солнце начало клониться к горизонту. Я решил посидеть, немного отдохнуть. Боб недалеко от меня резко упал на бок, вытянул ноги. Я подумал: «Наверно, он очень устал, пусть полежит, отдохнёт». Его язык касался земли, листья прилипали, но ему было всё равно, он просто отдыхал. После того как мы отдохнули, я встал и продолжил идти вперёд, крайне уставший, у меня уже не осталось сил. Чувствовал, что Боб тоже устал, он следовал за мной. Казалось, что впереди становится светлее, я подумал – заканчивается лес – и быстрым шагом двинулся туда. Передо мной открылся прекрасный вид на небольшое озеро. Боб сразу подбежал и начал пить воду. Я бросил сумку на берег и тоже зашёл в озеро, напился воды точно так же, по-собачьи, как Боб. Затем вернулся на берег и лёг, подумал, что сегодня останемся здесь. Открыл сумку, оторвал кусок мяса, положил рядом с Бобом, маленький кусок взял себе и начал медленно жевать. Боб сразу последовал моему примеру. Я по чуть-чуть ел мясо, но мне оно очень не нравилось, было противно. Боб жевал своё мясо, а я лежал на берегу озера, смотрел на красивую природу и быстро уснул.