– Папа, держи! – кричал он, ударяя со всей силы мяч, но силы недостаточно, и он летел не так быстро, к отцу.
–– Какой классный удар!
–А, теперь ты,– отец не сильно, направлял мяч сыну, стараясь, чтобы он поймал.
Они бегали, резвились, на поляне, раздавались громкие, детский и взрослый голоса, радостно смеялись. Когда дошла очередь разжигать огонь, он взял сына за ручку, подошёл к приготовленным дровишкам.
– Подождите,– сказал он,– эту операцию мы сейчас будем делать с тобой.
– Давай Гоша, возьмём сухие веточки, сухие листики, сухих мха и травы, и теперь попробуем разжечь.
Он, складывал это все, аккуратно, пирамидкой, как показывал папа. Отец поджог зажигалкой.
– Дуй, дуй, изо всех сил,– попросил он.
И медленно, медленно, сложенные в пирамидку сухие веточки, загорелись, пошёл дымок.
– Молодец, мы сделали это,– Андрей схватил сына, подбросил, а затем стал кружить вокруг себя.
Радости не было конца. Конечно, центральным угощением был шашлык, заранее замаринованный дома. Угли от костра, переложили в мангал, и на них зажарили сочные, вкусные кусочки, мяса.
Было ещё много развлечений, они даже попробовали ловить в озере рыбу, и поймали одну, небольшую, что привело Гошу в большой восторг.
Когда он устал, здесь же на полянке, уложили в удобную устроенную постель, поспать.
Вместе с Людмилой пошли прогуляться по лесу.
Они шли, обнявшись, она тесно прижималась к нему.
– Как мне хорошо,– говорила она,– молодец, что устроил эту поездку, очень люблю тебя.
Действительно, она чувствовала, как огромное счастье переполняло её, она вспоминала годы, прожитые с мужем, как великий праздник.
Она повернулась к нему, положив руки на его плечи, крепко прижалась и расцеловала.
– Мне ничего не надо,– говорила она,– только хочу одного, быть с тобой.
Вечером они вернулись. Этот небольшой семейный праздник, стал ещё одной великолепной страницей в их прекрасной радостной совместной жизни.
Рано утром, на полигон военного округа, привезли, проверенный и подготовленный к войсковым испытаниям бронетранспортёр. К этому времени с юга прилетел огромный вертолёт МИ – подъёмный кран, его длина составляла сорок метров. В связи с тем, что в фюзеляже, прежде не перевозили таких крупных транспортных средств, конструкторы тщательно прочитали все центры тяжести, и на заводе института подготовили все необходимые приспособления для крепления. Опустили грузовую рампу с открывающимися наружу створками, и по команде водитель механик, медленно стал въезжать в раскрывающееся брюхо. Здесь требовалась ювелирная работа, так как ширина раскрывающихся створок грузового отсека, было всего лишь на десять сантиметров шире, каждой из сторон бронетранспортёра. Наконец машина, двигаясь буквально по миллиметру, въехала, и была закреплена внутри корпуса.
Андрей, вылетал, возглавляя группу испытателей. Учитывая, что пассажирский салон был рассчитан всего лишь на шесть человек, он взял с собой трёх главных специалистов. На полигоне собралось много провожающих. В их числе были, конечно, академик Георгий Фёдорович и Людмила. Перед вылетом, она стояла вместе с Андреем, держала его за руки, и всматривалась ему в глаза. Её одолевало, какое-то непонятное чувство тревоги, за него, за его полёт. Она слышала, что там, в горах Кавказа, все ещё происходит, какая-то партизанская война, и мало ли, что может произойти. И она мысленно, молила судьбу, чтобы все обошлось, чтобы все прошло безопасно, и чтобы он нормально долетел, и затем вернулся домой. Он чувствовал эти её переживания.– Да, ты не волнуйся родная, все хорошо, все организовано отлично, жди меня.
– Я, буду ждать, береги себя, дорогой.
Поступило сообщение, всё готово к полёту.
– Счастливо,– сказал он, поцеловал Людмилу, и отошёл к остальным провожающим, попрощаться.
Он пожал протянутые руки, обнялся с отцом, и направился на посадку. Люда, с замиранием сердца смотрела на него, он обернулся и помахал. Вначале зашумели, загудели, и слабо раскручивались винты, и вот вертолёт напрягся, как перед стартом, чуть приподнялся, и взлетел. Они стояли, махали руками, удаляющемуся от них вертолёту, пока он не превратился в маленькую точку, и затем окончательно исчез. Среди провожающих был также и Дубовик, когда все отошли, он вынул мобильник, набрал номер.
– Слушаю, Савелий,– раздался в трубке голос Рачкова.
– Привет, все нормально, благополучно улетели. Надеемся на успех.
– Спасибо за информацию. До скорого, конец связи.
Дубовик положил телефон в карман, и пошёл дальше по своим делам.
В горах у военной базы
Бритоголовый, с чёрной бородой чеченец, Хасан Загидуллин, на коленях, створял бесконечные поклоны своему Аллаху,
–– бисми Лляхи ррахмани ррахим (во имя Аллаха милостивого и милосердного)
– о, чем – то к нему обращаясь.
В своей молитве, он просил, чтобы аллах дал ему хорошую охоту. Эта хорошая охота позволила бы ему, в конце концов, построить собственный большой дом и зажить его семье в достатке. Семья была большая, трое подростков, две девочки и Зуда жена Асила. Всех надо было кормить и хорошо одевать. Обычно он надолго уезжал на заработки и после возвращения рождался очередной маленький чеченец. Он был простым боевиком, и всякие там высокие материи его совершенно не интересовали. Убить того или этого. Взорвать кого – то другого. Это была его обычная профессия, и она не вызывала у него никаких отрицательных эмоций. Наоборот он был очень рад, когда это хорошо получалось. Особенно, если речь шла о неверных.
Он, и его напарник Муса, расположились среди зелёнки на пригорке, недалеко от российской военной базы. Она хорошо просматривалась с этого места. Пока Хасан молился, напарник сидел поодаль, и внимательно в бинокль всматривался в горизонт, ожидая прилёта большой птицы. О времени им сообщили пять часов назад, они уже три часа находились в ожидании.
На земле, рядом с Хасаном, лежал подготовленный к стрельбе переносной зенитно ракетный комплекс «Игла» Он умел пользоваться этим оружием, как многим другим.
–эха кемане-вертолет, саган!– крикнул Муса, показывая на точку, появившуюся слева.
Хасан посмотрел, взял ПЗРК «Игла», положил его на правое плечо, прицелился и стал сопровождать эту точку, по мере её приближения к их месту расположения.
Постепенно точка начала приобретать очертания летящего вертолёта, все время, увеличиваясь в размере. Он был огромный, необычный, приближался и начал совершать манёвры, заходя на посадку. Загидуллин нажал на спусковой крючок, прогремел выстрел запущенной ракеты. Было видно, как она быстро летит к вертолёту.
Раздался хлопок, загорелся правый двигатель.
–Муса, омцу видео, (снимай на видео)– приказал Хасан.
Муса, схватил в руки, висящую у него на груди видеокамеру, прицелился, и начал записывать все, что происходит.
Вертолёт, срочно пошёл на снижение. Очевидно лётчик, получив сигнал повреждения, решил произвести аварийную посадку. Он быстро приближался к земле, было не значительное повреждение. Однако при аварийной посадке Ми ударился хвостом о землю и, на глазах у обоих диверсантов, машина развалилась. Раздался взрыв, а затем как бы по детонации, прозвучало ещё несколько многократных. Вспыхнуло огромное пламя, вертолёт горел.
–Аллах Акбар! Аллах Акбар!– выкрикнули одновременно оба.
–д1а (dja)уходим!– крикнул Муса.
– хьежа (подожди)– сказал Хасан и стал на колени. Он всегда когда заканчивал дела, должен был помолиться.
–– Аллаахумма антэ раббии, ляя иляяхэ илляя ант, …………,
––О Аллах, Ты – мой Господь! Нет Бога, кроме Тебя. Ты сотворил меня, и я – Твой раб. И постараюсь я оправдать возложенную на меня ответственность, сдержать данное мною слово в меру своих сил и возможностей. Я прибегаю к Тебе, удаляясь от всего недоброго, совершенного мною. Я признаю те блага, которыми Ты одарил меня, и признаю свой грех. Прости меня! Поистине, никто не простит моих ошибок, кроме Тебя.
–д1а (dja)– уходим!– теперь уже приказал он.
Они бросили переносной зенитно ракетный комплекс, и только им, известной тропой, ушли из зелёнки.
После удара о землю экипаж и пассажиры безопасно вышли, так как они были в кабине, которая практически не пострадала от удара. Однако по трагическому совпадению посадка была осуществлена прямо на минное поле, защищающее военную базу от вылазок боевиков. Из-за этого, огонь пожара, разгорелся с огромной силой, а потушить горящую машину, людьми, находящимися на базе, было невозможно. Кто-то из спасшихся людей, ринулся в сторону, но подорвался на минах.
После того как сапёры проделали в минном поле несколько проходов, тушить было уже нечего, а из экипажа и пассажиров в живых не остался никто.
Людмила только вернулась домой. Прошедший день был очень насыщенным, он особенно запомнился прощанием с Андреем и отлётом на Кавказ. Она все ещё переживала предстоящую разлуку, в это время зазвонил мобильник.
– Люда,– прозвучал как-то необычно голос Георгия Фёдоровича,– бросай все и немедленно приезжай.
Поначалу она даже не узнала его голос, и не поняла, кто это звонит. Теперь даже не разобравшись, куда нужно приезжать, на работу или к нему домой, встревожилась.
– Что бы это могло быть?
Она села в машину, та, почему-то сразу не заводилась, наконец, вырулила, поехала к Васильеву на работу.
– Нет, нет, с Андреем должно быть все хорошо,– думала она,– это о чем-то другом.
Когда вошла к нему в кабинет она не узнала его. Георгий Фёдорович сидел сутулившийся, втиснутый в кресло, лицо его было белым как снег.
– Нет, не может, это невозможно,– в ужасе промелькнула мысль
– Люда, иди сюда дочка,– еле слышно произнёс он, приглашая к себе.
Она подошла, он обхватил её руками, прижал к себе, и заплакал. Это было тяжёлое старческое всхлипывание. Он ещё ничего не сказал, но она уже поняла, что произошло самое ужасное, что могло произойти. Тьма застелила глаза, ноги подкосились, она не могла стоять на месте.
– Вертолёт подбили, все погибли,– шёпотом произнёс он, и продолжал всхлипывать.
– Андрюша, Андрей, родной мой погиб, его уже не будет с нами, какое горе,– еле, еле, произнёс он.
Это страшное известие, наконец, дошло до неё сознания, и она не выдержав, спустилась вниз прямо на пол около отца Андрея и навзрыд зарыдала.
– Этого не может быть, это не вероятно, за что, почему,– пролетали мысли.
Через некоторое время она пришла в себя, встала и присела рядом около Георгия Фёдоровича. Он смотрел на неё невидящими глазами, и потом тихо рассказал о том, о чем ему только, что сообщил по телефону начальник разведки кавказского округа. Жизнь остановилась.
На следующий день, с утра, Рачков зашёл в кабинет к Савостьянову.
– Виктор Степанович, здравствуйте, вы ещё не слышали последние новости, сегодня,– спросил он.
– А, что?– с удивлением спросил Савостьянов.
– Тогда включите, как раз сейчас передают.– Савостьянов включил телевизор.
Передача подходила к концу. В завершении диктор сообщила, что на кавказском округе, вчера боевиками был сбит военный вертолёт, экипаж в составе трёх человек и четверо военнослужащих, находящихся на борту, погибли, ведётся расследование.
– Не может быть, так это тот самый вертолёт Васильева, который улетел на испытания? Какая трагедия, может ты, ошибаешься, Иван?
– Нет, я не ошибаюсь, это тот самый вертолёт, и в числе погибших, Андрей Георгиевич.
– Следует немедленно сообщить эту скорбную весть, и разослать наши соболезнования,– произнёс Савостьянов.
Он ещё долго суетился, звонил в разные места, в том числе в Москву и выражал всем огромные соболезнования. В конце разговора он сказал, обращаясь к Рачкову,
– Материал на присвоение тебе звания полковника я направил, обещают быстро решить.
Пришло сообщение, что груз двести пребудет в город послезавтра к двенадцати часам дня. Комиссия по организации похорон приняла решение в этот же день захоронить погибших в авиакатастрофе. Похороны должны состояться на военной части городского кладбища. В связи с тем, что на месте катастрофы были собраны только фрагменты тел, захоронение предполагалось осуществить в запаянных цинковых гробах, без прощания родственников с телами погибших.
Все эти дни, Людмила находилась в состоянии полного её отсутствия в происходящих вокруг событиях и жизни. Однако накануне похорон, она собралась и решила подобрать соответствующий наряд, чтобы достойно проводить своего мужа. В день похорон, Георгий Фёдорович попросил её, прийти к нему, чтобы помочь одеться, и вместе с ней отправиться на кладбище. Когда она пришла она увидела, что он совсем сдал, голова подёргивалась, руки дрожали, это был немощный старый человек. Он попросил её достать из шкафа генеральский мундир, почистить его, погладить и помочь ему его надеть. Вместе они приехали на кладбище он в генеральском мундире, она в чёрной шляпе и чёрном длинном платье. От ворот до места захоронения, они шли за гробом, покрытым национальным флагом.
Когда гроб опускали, взвод солдат произвёл несколько ритуальных выстрелов, сердце её разорвалось от горя, слезы крупными каплями лились по щекам. Георгий Фёдорович вместе с ней подошёл, он еле держался на ногах, и, схватившись за её локоть, поднял горсть земли, и бросил в могилу.
Но, горе никогда не ходит одно, оно обязательно старается ещё кого-то зацепить и утащить за собой.
Этой жертвой стал отец Андрея. Он уже не мог ходить, врачи непрерывно дежурили у его постели. Ей сообщили, что он просит её прийти. Она присела рядом, взяла его руку и крепко сжала в своих ладонях.
– Люда, я хочу сообщить тебе неприятную, но очень важную вещь. Это был не случайный выстрел, это было предательство.
Он весь напрягся, она почувствовала это через свои ладони, и продолжил, – мне позвонил начальник разведки генерал, очень переживает по поводу случившегося, сообщил, они перехватили сигнал связи, сообщением о прилёте вертолёта, из города в котором находится КБ Савостьянова. Кроме этого он сообщил, что они поймали боевика, стрелявшего в вертолёт и сейчас пытаются выяснить, кто был заказчиком.
– Люда, чувствую, скоро уйду, очень прошу, прими меры, чтобы вырастить сына, достойным отца Андрюши, и деда старшего Георгия, – он притянул к себе.
– Дай я тебя поцелую, и уходи.
На следующий день, Георгий Фёдорович умер. Его также, похоронили со всеми военными почестями. Кроме военных присутствовали представители академии наук. В этот раз Людмила решила взять на похороны сына. Она объяснила ему, что дедушка умер и, что так бывает с людьми, они умирают.
– А, где папа?– встревожено, спросил сынок. Сердце разрывалось, решила сказать, что произошло с папой, тогда когда подрастёт, а теперь ответила,
– папа уехал далеко, далеко, его долго не будет с нами, об этом тебе расскажу позже.
После смерти академика, институт фактически закрывался. Тему законсервировали, финансирование прекратили, и сотрудники потихоньку начали уходить, кто куда. Приехала специальная комиссия, которая описала все материалы по прежней разработке, собрала все элементы активной защиты, и передала их в другой институт КБ Савостьянова. В самом здании института, осталось небольшая группа людей, которые существовали за счёт аренды помещений, сдаваемых бывшим главным бухгалтером.
Людмила по-прежнему находилась в кошмарном сне. Она не знала, что ей делать. Ежедневно она ездила на кладбище, приносила цветы, часами сидела там, около могилы Андрея. Теперь уже над его могилой стояла стела из красного гранита, на которой были написаны его имя, год рождения и смерти, а также то, что подполковник Васильев погиб при исполнении своих служебных обязанностей. В этом ряду таких же стел, были разные даты смерти, тут были надгробия из прошлой войны, и офицеров погибших в Афганистане и в Чечне.