Она создала для себя электронный, невидимый для всех дом. Её сознание имеет доступ ко всем электроприборам, которые позволяет ей использовать Вышка, а её оболочка – большое обыкновенное металлическое тело робота, которое Пер-АПА называет «временной коробкой».
Это женское существо полно загадок, и известны они лишь тем, кто жил с ней в то время. Но сейчас лишь немногие остались в живых с тех пор, а она заслужила достаточный авторитет, чтобы не раскрывать свои тайны и оставаться доверенным лицом.
– Что ты хотеть от меня? – грубо спросила она.
Её металлическое тело не могло двигаться. Оно стояло посередине лаборатории таким образом, чтобы всё нужное для работы оказывалось перед глазами, однако вся её работа проходила в невероятном электронном мире, где, в свою очередь, её сознание могло путешествовать так, как хочет, без ограничений.
– Я хотел бы узнать расписание провокаторов, – сказал я достаточно спокойно.
Пер-АПА замолчала, и я слышал, как она покинула металлическое тело. Её передвижения можно было отследить лишь по небольшим искрам, идущих от тех электроприборов, в которых она была, но эти искры появлялись не всегда. В новой технике их вовсе не было.
Её голос прозвучал позади:
– Я тебе распечатать.
Послышался звук печатной машинки, и я обернулся, увидев распечатанный листок, выползающий из аппарата.
– Спасибо.
Я быстро схватил листок и собрался уходить, но Пер-АПА переместилась в дверную панель и вдруг заперла дверь.
– Почему ты так бояться, Сентябрь? – послышался её подозрительный холодный голос из панели.
Сентябрь – это моё имя. Возможно, людям это имя покажется странным, но об этом позже.
– Это мой первый раз, – пришлось признаться мне.
Я услышал её издевательский смех.
– Маленький мальчик бояться. Как трогательно.
– Очень смешно. Почти по-человечески. Можно идти?
Я приложил палец к панели, но она не открыла дверь.
– Ты грубиян, но я хотеть поговорить. Набраться терпения, или я ударить тебя током. – Она любила так шутить, но обычно никто не смеялся, кроме неё. – Я знать, что остальные говорить о тебе. Но они не понимать, что мы становиться людьми, когда решить изучить их.
Я не очень понимал, о чём она говорит. Но потом я вспомнил, что я думал раньше. О том, что мы начали вести себя, как наши объекты исследования.
– Вы читали мои мысли?
– Нет, идиот. Я видеть тебя, когда ты проходить мимо моей лаборатории каждое утро. Я обратить на тебя внимание неделя назад.
Я молчал, ожидая продолжения. Я совершенно не ожидал такого разговора.
– Я хотеть сказать, что я тоже так считать. Надеюсь, твои жалкие синие извилины понять.
Панель издала звонкий звук, и дверь открылась. Я не стал задерживаться в этом странном месте и вышел, сжимая в руках расписание. Дверь за мной резко закрылась. Я слышал, как Пер-АПА снова подключилась к металлическому телу.
Расписание
«Провокаторы имеют право идти на контакт в любое время только после того, как достаточно изучат объект для того, чтобы понять, когда контакт будет необходим.
В другом случае (например, необходимости попасть в зону объекта не для контакта, но для установления этого в будущем) есть универсальное время:
– 6:00
– 12:00
– 14:00
– 15:30
– 18:00 (особенно для целей, связанных со сливанием с толпой)
– 22:00
В другое время частоты недостаточны и нежелательно совершать переключение и трансформацию».
Я перечитал расписание сотни раз, сидя в лаборатории. Я пытался отложить своё новое исследование, делая старые, но я закончил их очень быстро. В итоге, у меня не осталось исследований, кроме 358А-Г-М, то есть нынешнего, и другого, связанного с депрессией, но уже практически решённого. И то, и другое исследование мне почему-то делать не хотелось.
Исследование про депрессию под номером 213Г-Ш-Ш было настолько нудным и неинтересным, что я просто устал от него. А нынешнее пугало меня, и я устал от того, что отрицаю это.
Разговор с Пер-АПОЙ не задерживался у меня в мыслях надолго. Она всегда была странной, сложной системой, которую не все могли решить.
Я больше думал о том, как буду переключаться.
Обернувшись, я взглянул на панель «телевизора». Объект всё также лежал на кровати. Я взглянул на электронные часы у себя на запястье: «14:47» (переведено для человеческих читателей). Чем-то эта представительница женского пола была схожа с тем представителем мужского, которого я изучал в деле 213Г-Ш-Ш.
Такая же нудная.
Объект 358А-Г-М
Я изучал объект до вечера. Она вставала с кровати лишь трижды и только для того, чтобы удовлетворить человеческие потребности: в основном, в голоде. Как-то у неё зазвонил телефон, но объект не ответил. Я записал это в блокнот. Я также записал, что она ела, просто от нечего делать: макароны, странная куриная лапша быстрого приготовления, сэндвичи и горох из консервной банки.
После еды она снова ложилась на кровать и ничего не делала. Иногда она переворачивалась на живот или на бок.
Я частенько отходил за априкаторами или ещё за чем-либо, чтобы отвлечься от скуки. В 22:00 (переведено для человеческих читателей) я уже хотел идти в свою комнату и готовиться к завтрашнему переключению, но тут объект встал и начал переодеваться.
Она быстро оделась и вышла на улицу. Я был удивлён. Я был уверен, что это продвижение в моём деле. Возможно, я сейчас узнал бы об объекте нечто новое, и мне не пришлось бы завтра идти на контакт. Я даже думал, что она начнёт с кем-нибудь общаться из её расы, тогда бы и цель исследования оказалась бесполезной.
Но всё оказалось иначе. Погуляв час по парку возле её дома, она ни с кем не пересекалась и молча бродила. После прогулки она вернулась домой и легла спать.
Я был разочарован. Но также я был удивлён, что не смог этого предвидеть.
Я проснулся в 5:30 (переведено для человеческих читателей) и пребывал в странном состоянии. Вин де Ойл ещё спал, когда я мыл свои плечи (просыпаясь, мы всегда так делаем). Я был уверен, что объект 358А-Г-М ещё спит и на этот раз угадал.
Зайдя в лабораторию и включив панель, я увидел, как она пускала слюни на свою подушку. Никак на это не отреагировав, я вышел. Зашёл в другую лабораторию с моим объектом под номером 213Г-Ш-Ш, но он тоже спал. Люди вечно спят.
Тогда я занялся подготовкой к контакту, снова прошёл в лабораторию номера 358А-Г-М и нажал на панели кнопку «Переключение». Окна автоматически затемнились, и я вспомнил разговор с Пер-АПА, но снова не стал задерживать на этом мысли.
Открылась другая панель, панель переключения. В ней было много кнопок с необходимыми условиями для трансформации. Я нажал на «Внешний вид». Испугавшись, увидев себя человеком, я поморщился. Без синей кожи и других некоторых особенностей моего тела и его строения, например, двойных ушей и других таких мелочей, я выглядел практически как они.
Странно, я никогда не смотрел, как выглядят провокаторы в человеческом обличье. Как они выбирают свой внешний вид?
Я растерянно нажал кнопку «Причёска». Мой внешний вид был устроен по умолчанию, то есть причёска, лицо и тело оказались такими, какими бы они были, если бы я был человеком.
У меня появились светлые, густые волосы и даже прямые брови, которых раньше не было. Нос мой остался таким же, а губы стали немного пухлее и розовее.
Я сделал причёску короче, чтобы волосы не мешали, а затем сохранил внешний вид. Я не знал, устраивает меня он или нет, но даже если и не устраивал, то я всё равно не знал, что сделать, чтобы было лучше.
Я понажимал ещё пару кнопок, установил необходимые настройки, прочитал правила поведения. Я был готов.
Три часа я занимался другими делами, стараясь отвлечься, а затем мои часы завибрировали. Это означало, что объект начал что-то делать.
Вернувшись в лабораторию, я увидел, как она вставала с кровати. Я сел в кресло перед панелью, взяв в руки априкатор, который только собрался использовать.
Объект потянулся. Зевнул. Всё как обычно. Она обернулась, потянулась за своим телефоном и кому-то позвонила. Я встрепенулся, отложил априкатор и схватил свой блокнот.
– Ало? – у неё был сонный, равнодушный голос, немного хриплый от долгого молчания. – Я хочу заказать пиццу.
Я записал в блокнот «Пицца» и ждал дальше.
– Я хочу грибную. Две. Нет, три. Нет, две грибных и одну сырную.
Я записал всё, что она сказала, нарисовал стрелку и подписал «возможно, вегетарианка».
Она начала диктовать свой адрес, но он мне был совершенно не нужен. «Телевизор» всё это отслеживает, любое местоположение.
После того, как она заказала, объект пошёл в ванну. Разделась, залезла под душ. Она мылась около получаса, играясь с пеной, а потом просто сидела под струями и ничего не делала.
«Долго принимает душ».
Когда зазвонил звонок её квартиры, она подскочила, чуть не поскользнувшись, вылезла, укуталась полотенцем и побежала к двери, прихватив из кармана куртки деньги.
Молча отдав деньги доставщику, она забрала пиццу и резко закрыла перед ним дверь. Положила пиццу на стол в кухне и вернулась в душ.
– Неудивительно, что на Земле истощаются запасы воды, – усмехнулся я.
Я посмотрел на часы. «11:49». Тут мне пришла в голову идея, пугающая, но полезная для продвижения.
Я встал перед панелью «Переключения» и нажал кнопку «Инструменты». Написал «Грибная пицца» и приложил фотографию той пиццы, которая лежала на столе объекта. Из аппарата, стоящего в углу лаборатории, через минуту появилось то, что я написал.
Наши технологии в лаборатории идеальны. Они созданы для изучения людей, и неважно, какие средства нужны для этого.
«11:54». Объект всё ещё был в душе. Я нажал на кнопку «Внешний вид» и изменил его. Подождал шесть минут, затем сделал глубокий вдох и нажал кнопку «Переключиться». Вихрь подхватил меня. Я оказался по ту сторону экрана.
Это было невероятно. Я взглянул на свою изменившуюся руку, державшую пиццу, и на ноги в джинсах. Дотронулся до щеки, почувствовав мягкость вместо шершавости.
Я мог бы изучать себя бесконечно, но сосредоточился на задании. Я стоял прямо перед дверью в квартиру объекта и нажал на звонок.
Минуту мне никто не открывал. Послышались быстрые шаги, вода прекратила литься. Громкий стук и ругательства. Что-то упало. Снова ругательства. Я ждал.
Ещё минута, и она открыла дверь. Она снова была в полотенце, её чёрные мокрые волосы липли к лицу, но не закрывали вопросительного взгляда ярких, но удивительно безэмоциональных глаз. Объект взглянул на пиццу у меня в руках и нахмурился.
Я поспешил сказать, изменив голос:
– Это квартира 96?
Это была другая квартира. Я ждал реакции объекта.
– Да, – спокойно соврала она.
– Вы оплатили онлайн, – сказал я, протягивая пиццу.
Она растерянно приняла её и, взглянув на меня ещё раз, закрыла перед носом дверь.
Я отошёл подальше от её двери, достал блокнот и записал «Не стесняется врать. Возможно, достаточно эгоистична».
Затем нажал на кнопку на часах, и вихрь снова подхватил меня, вернув в лабораторию. Тут я наконец перевёл дух. Мне удалось держать себя в руках и скрывать страх при контакте с объектом. Но я боялся. Очень боялся. И я понимал, насколько это глупо. Разве это не она полностью в моей власти?
Я отбросил пугающие воспоминания о недавнем контакте. Подошёл к панели «Переключения», нажал «Внешний вид» и снова поставил по умолчанию.
Объект поднимал упавшие шампуни в ванной. Пицца, которую я ей передал, уже лежала на столе рядом с остальными.
Я подождал десять минут. Затем, снова сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, нажал на кнопку переключения.
Вихрь. Я перед квартирой объекта. У меня запотели ладони. Физически это было невозможно в моём истинном обличье. Но, видимо, в человеческом мой страх преобразовался в этот пот. Интересное явление. Надо изучить.
Сосредоточившись и стараясь не бояться, я нажал на звонок. Нахмурил брови. Послышались шаги.
– Кто опять? – открыла дверь она раздражённо.
Изучила меня непонимающим взглядом. Я продолжал хмуриться.
– Здравствуйте. Я из квартиры 96.
Она вздрогнула, нахмурившись почти так же, как я.
– Я звонил доставщику насчёт пиццы, которую заказал. Он сказал, что уже отдал её какой-то брюнетке в полотенце. Это случайно не вы?
Она молча отошла куда-то, очевидно, на кухню, и вернулась уже с той самой пиццей. Протянула её мне и грубо всунула в руки. Затем собиралась закрыть дверь. Я успел подставить ногу.
– Даже не извинитесь? – обаятельно улыбнулся я, как нас учили на уроках.
Она нахмурилась ещё больше, толкнула мою ногу и резко захлопнула дверь.
Я стоял, удивлённый и растерянный, прямо как человек.
Пер-АПА
Днём, часа в четыре по человеческим меркам, ко мне в лабораторию внезапно зашёл Вин де Ойл. Он не обратил внимания на то, каким я был растерянным и озадаченным. Я всё ещё ломал голову над тем, почему объект не сказал мне ни слова.
– Тебя зовут, – сообщил Вин де Ойл, и я внезапно понял, что и сам мой сосед какой-то озадаченный.
Я вышел из лаборатории, оглянувшись на объект. Она доедала сырную пиццу. Грибную она съела утром наполовину.
– Кто зовёт? – спросил я у Вин де Ойла.
– Пер-АПА.
Я удивился. Вин де Ойл недолго ждал от меня объяснений, потому что знал, что их не будет, так что почти тут же ушёл.
Я двинулся к лаборатории Пер-АПЫ. Мне стало тревожно. Сразу вспомнился наш прошлый разговор, и все мыслительные процессы по поводу этого, которые я откладывал, мне пришлось тут же принять на себя.
Мысли об объекте сразу пропали. У нас есть свойство: если думаешь о чём-то одном, другое совершенно не занимает мыслительные процессы. Мы умеем сосредотачиваться.
Подойдя к нужной лаборатории, я приложил палец к панели. Окна были светлыми.
– Сентябрь, какой долгий ты. Заходить.
Дверь открылась, я зашёл, и окна стали тёмными.
– Зачем вы называете меня по имени? – спросил я с сомнением. – Это знак уважения.
– О, нет-нет. Не думать, что я тебя уважать, неудачник. – Она рассмеялась, переходя в своё металлическое тело. Красный огонёк внутри робота стал зелёным. – Просто меня раздражать все эти ваши норма, этикет.
– Поэтому вы так грубы? – осмелился спросить я.
Она снова расхохоталась своим скрипучим, немного жутким смехом. Мы редко смеёмся, а, точнее, почти не смеёмся, но Пер-АПА росла на другой планете. Некоторые представители нашей расы считают её странности прелестными. Они так и говорят. «Прелестные».
Вы могли понять, что я не один из таких любителей «прелестных странностей».
– Нет, я не грубить, это вы считать, что я груба. Для каждого свои правила, правильно я говорить? Я знать, что ты согласен. Ах, да. Я звать тебя, чтобы спросить о Дженни.
– Какой Дженни?
Она громко и натянуто устало вздохнула.
– Я так и знать! Вы, идиоты, никогда меня не слушать. Я же говорить, что нужно узнавать имя.
– Имя? – Я быстро понял, о чём она. – Дженни – это имя моего объекта 213Г-Ш-Ш?
– Идиот! Нет! Это женский имя!
– Объект 358А-Г-М?
– Я сейчас ударить тебя током!
Зелёный огонёк робота стал красным, и провода, в которые перешла Пер-АПА, оказались прямо возле моих ног. Я отступил.
– Не понимаю, зачем вы так трепетно к этому относитесь.
Она издала раздражённый вздох, перешла обратно в робота.
– Имя – это важно! Вы писать все эти глупые вещи вроде расы и цвета кожи… Нужно узнавать другие, личные вещи. Я каждый раз учить, но вы не хотеть узнавать имя.
– Мы сами даём им имена. Номера.
– Идиот! Ты не понимать. Ты сам говорить, называть по имени – знак уважения. Вы втираться в доверие к людям, но они чувствовать, что вы не уважать их.
Я признал, что в её словах был смысл. Мне снова захотелось посетить её курсы. Я достал блокнот, написал «Дженни». Пер-АПА это оценила.
– Молодец. Может, ты не такой идиот, как я думать. А, впрочем, я думать, что все идиоты, кроме я.
Она снова рассмеялась.
– Что вы хотели спросить о… Дженни? – спросил я спокойно.