Новичок - Борис Кудрявцев

Новичок

Борис Кудрявцев

© Борис Кудрявцев, 2020

ISBN 978-5-0051-0552-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Содержание

«Все обман, все мечта, все не то, чем кажется».

Николай Васильевич Гоголь «Невский проспект»

«Иногда лучший способ погубить человека – это предоставить ему самому выбрать судьбу».

Михаил Афанасьевич Булгаков «Мастер и Маргарита»

« – Время, которое у нас есть, – это деньги, которых у нас нет».

Илья Ильф и Евгений Петров «Двенадцать стульев»

«Со мной произошло то же, что происходит с подавляющим большинством моих ближних: я выбрал свою лучшую половину, но у меня не хватило силы воли остаться верным своему выбору».

Роберт Льюис Стивенсон «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда. Сборник»

«Хотели как лучше, а получилось как всегда»

Виктор Степанович Черномырдин, афоризм

10 февраля 2020 года

Мои друзья предложили описать те события, которые произошли со мной и с ними в том злополучном две тысячи пятнадцатом году. Эта идея привлекла меня с разных точек зрения:

– во-первых, приятно окунуться в воспоминания пятилетней давности, вспомнить те яркие сюжеты, которые запомнились на всю жизнь;

– во-вторых, полезно оставить потомкам портрет того общества, которое сложилось в нашей стране в первой половине десятых годов, и в частности – нашего поколения, людей, которые родились в самом начале девяностых и в этот период только вступали в осознанную жизнь.

Посудите сами – мы еще находились в своем моральном превосходстве в связи с ценами на нефть, но рубль уже начал своё первое падение; мы ещё выступали за увеличение стипендий из Резервного фонда, но сами в своих выпускных работах критиковали экономику на нефтяной игле. Это было интересное время, не лишенное духа авантюризма и новых идей по быстрому заработку денег «из воздуха». Хотя, эту историю я решил описать спустя всего пять лет – но сейчас уже другое время, вы сами это видите.

Некоторые описанные события (особенно, первая глава), покажутся вам чересчур абсурдными, некоторые – чересчур серьёзными, но поверьте – в нашей жизни есть место и тому, и другому.

Для вашего удобства, дам свой краткий автопортрет на начало сего романа – меня зовут Иван Соломин, мой рост в пределах ста семидесяти пяти сантиметров, а цвет волос каштановый. Еще на втором курсе, для солидности я решил отпустить бороду. Родился я в городе Курске, но карты сложились, что поступил на юридический факультет московской Академии государственной службы. Несколько лет я встречался с незнакомой вам Ритой, но это не важно, потому что на начало действия мы только что расстались.

К деньгам у меня с детства отношение было ровное. В школе я не стремился где-то подзаработать, были другие интересы. Ну, а в столичном вузе сама жизнь заставила меня встать на путь заработка. Правда, с этим мне часто не везло – то квалификации нет, то с оплатой кинут… Помыкавшись три года на различных местах работы, после окончания вуза я решил заняться собственным делом. Открыл интернет магазин.

Только заказал товары, и тут скакнул доллар… Почему-то в бизнесе я оказался упертым парнем, и чтобы оплатить старые заказы по новой цене (они-то были в долларах), пошел и взял микрокредит. Это дело мне понравилось, и в дальнейшем я пару раз. повторял эту операцию.

Словом, неудачи в личной жизни, бизнесе и большие долги привели меня к той ситуации, с которой и начинается описание действий этого художественного, но в тоже время, довольно автобиографического произведения, в котором я стал новичком на пути к становлению в бизнесе и формированию своей личности, сущности…

Часть 1. Семь испытаний Вани Соломина

Глава I. Интересное предложение

Сказать, что я волновался, было мало. В голове вертелись пафосные мысли типа «ну все… либо разбогатею, либо сяду», а в грудной клетке что-то настойчиво зудело. Вообще, я нутром чувствовал, что эта встреча будет какой-то переломной в моей жизни.

Чтобы унять бурлящие чувства, я начал озираться вокруг. Данте, изображённый на скульптуре памятника, возле которого я примостился на лавочке, был уж очень похож на какого-то римского императора из типичного исторического фильма (а их я любил). Набрав в поисковой строке на телефоне его фамилию, я начал читать про гениального драматурга. И тут я увидел своего визави.

В сад «Эрмитаж» вошел высокий человек в плаще и шляпе (фасона как у британских джентльменов). Войдя, этот персонаж издали увидел меня и сразу направился к месту, где я сидел. Для апрельской погоды он был немного тепло одет, из-за шляпы и плаща даже особо не было видно его лица. «Ну, это для конспирации», – решил я. Оглядевшись, этот человек присел на лавку возле меня, и сразу спросил:

– Ты что ли Иван?

– Да, я. Здрасте.

– Ну, привет.

Немного помолчав, я набрался храбрости, и задал первый вопрос:

– А вас как зовут?

– Меня-то? – как-то хмыкнул мой собеседник. – Ну, зови меня Дмитрием Анатольевичем.

– А, хорошо.

Так мы посидели молча еще минуты две – Дмитрий Анатольевич оценивающе изучал меня, а я просто не решался завести разговор. Я даже не решался посмотреть на него в ответ – просто озирался вокруг и зачем-то пытался в апреле-месяце найти белок на деревьях в этом саду.

– Так что, – кажется, мой собеседник уже начинал терять терпение. – Зачем ты звонил, Ваня?

– В целом ничего особенного, – непринужденно пожал плечами я. – Просто, один знакомый мне сказал, что вам требуется помощник. – и тут я некстати снова замялся. – …Для особых поручений, так сказать.

– Для особых поручений, так сказать, помощники всегда нужны. Но что ты можешь предложить мне?

– Я-то? Ну… себя, если только.

– А что конкретно? – скептически спросил Дмитрий Анатольевич.

– В смысле?

– В прямом, блин. Мозги, мышцы, что там еще. Или ты по части пятых точек?

– Я? Нет! – испуганно ответил я.

– Ну, смотри. А то в Москве сейчас много сладких мальчишек, в нашем деле такие не нужны, – сурово сказал работодатель.

– Нет-нет, такого не будет.

И тут снова наступило неловкое молчание.

– Короче, это бесполезный разговор, – Анатольевич уже начал вставать с лавки, как я легонько, даже бережно, одернул его за рукав плаща:

– Постойте, а как по поводу работы?

– Так про какое поручение рассказал тебе твой знакомый? Нахера он вообще общается с таким ссыкуном?

– Ну, в общем… Олег сказал, что вам нужен человек, – начал я, – который отправится в Берлин, и откроет там банковский счет. На счет ему типа случайно переведут пятьдесят миллионов евро, тридцать пять надо сразу отдать вашему человеку, а остатки взять себе и податься в бега. По германскому законодательству за это дают лет десять, поэтому надо будет скрываться какое-то время. Но потом все нормально будет.

– Ну да, – казалось, Дмитрий Анатольевич от неожиданности присел обратно на лавку. – И что, Ваня, ты готов?

– Нет, я просто так на лавочке сижу, – вдруг набрался смелости я.

– Логично, – кивнул Анатольевич. – А если вдруг билет в Берлин за твой счет?

– А что, у вас денег нет? – растерялся я.

– Ну конечно, мы же их еще не перевели. Пока своими силами.

– Ну, у меня тоже денег особо нет.

– Понятно, – снова хмыкнул мой собеседник. – Инициатива, значит, на нуле.

– Почему на нуле? У меня вообще-то был свой бизнес.

– И что, успешный?

– Ну так, средне. На жизнь хватало.

– Ну, видимо хватило на много чего, раз за пятнадцать лямов ты готов десять лет по всему миру от Интерпола шарахаться.

Тут уже начал беситься я. Да кто такой этот Дмитрий Анатольевич, чтобы обо мне судить?? Не сам Медведев же, вроде.

– Так что, берете меня в дело?

– Нет, не берем, – покачал головой Дмитрий Анатольевич. – Сыкливый ты слишком, Ваня. Хотя и деньги сильно нужны, это видно. А бабки любят смелых, если ты еще не понял.

«Очень пафосно заливает», – зло подумал я на этом моменте.

– Так что ты разберись внутри себя, – продолжил Анатольевич. – Ну или наркоту начни употреблять… В общем, как реально будешь готов – звони. Дела еще будут, и много.

Тут этот мужик в плаще достал из левого кармана плаща пачку сигарет марки «Карат», а из правой – большущую зажигалку расцветки флага России. Нажав на кнопку зажигалки, он закурил.

– Есть еще вопросы? – наконец, спросил он.

– Нет вопросов, – буркнул я в ответ.

– Ну все тогда. До встречи. – тут он протянул правую руку. – Гранд мерси за встречу. Таких отчаянных ребят я уже давно не видал.

– И вам спасибо, – я пожал его руку.

Накинув капюшон своего легкого пуховика, я встал и зашагал по направлению к выходу из «Эрмитажа».

Зуд в грудной клетке прошел, а в голове вертелись отнюдь не пафосные мысли. Похоже, это был последний шанс выбраться из задницы этого мегаполиса. Да еще и как-то микрокредиты погасить. А, ну и маме в Курск деньги начать отправлять уже наконец-то. Ну, а с другой стороны – согласился бы я на эту бредовую затею, отправился бы в Берлин, и остался бы там лет на десять в какой-нибудь гестаповской тюрьме. А, хотя они полицию уже переименовали давно. Впрочем, какая разница, в Берлине я ни разу не был, и похоже, так и не побываю. В последний и единственный раз я бывал за границей с мамой, на курорте в Карловых Варах. Это было лет десять назад, а воспоминаний было на последующие года два. Впрочем, сейчас мне уже двадцать четыре и я мало что помню. Хотя… причем здесь Карловы Вары, если мне делать что-то надо с работой??

В этих запутанных мыслях я быстрым шагом дошел до станции метро, которая носила гордое название «Чеховская». Помнится, в школе мы проходили его сатиристические рассказы и уже тогда было не очень смешно. Да и люди, быстрым шагом идущие вниз, глубоко под землю, были не совсем веселы. В один момент я так и подумал: они хмуры, они вечно куда-то бегут, а проезжая на этом эскалаторе под землю с таким энтузиазмом, они как будто хотят глубоко закопать свои проблемы и хлопоты. Ведь тут под землей все интересно, соревновательно: кто запрыгнет в вагон, кто отвоюет место, кто уедет в правильную сторону, в конце концов. А это позволяет забыть о проблемах; по крайней мере мне, парню из провинции с непригодившимся юридическим образованием.

И в этот раз все испытания я прошел успешно: сориентировался в какое направление ехать, быстро запрыгнул в закрывающиеся двери, выбрал место около двери, чтобы можно было опереться на поручень, а потом и не прозевал пересадку на свою родную серую ветку. Сегодня она мне казалось настолько же серой, насколько и вся моя жизнь. Жаль, но тогда я не осознавал все прелести этого состояния: ведь я находился перед выбором, куда пойти и чем заняться. И если бы я покопался в себе поглубже, найдя какие-то внутренние возможности и ресурсы, возможно мой дальнейший путь оказался более удачливым, но точно менее интересным…

Но сейчас мне были абсолютно безразличны все эти мои ресурсы, ведь через два дня надо было платить за квартиру, а через неделю – за заем финансовых средств в некой организации «Оля-денежка». Видимо, эта Оля в свое время хорошо кому-то дала, раз теперь столько людей берут деньги у нее.

Я уже доехал до своей станции, с менее гордым названием «Тимирязевская» (вообще, я заметил, что в Москве чем дальше от центра, тем менее гордые названия – не считая направления Рублево-Успенского шоссе). Уже доехал, а мысли откуда взять деньги в мою светлую (то есть, каштановую) голову так и не пришли. Похоже придётся звонить маме, в очередной раз использовать свою палочку-выручалочку. Наверное, более никчемного сына у нее в жизни и быть не могло. Хорошо еще, что я у нее один, и проверить это не представляется возможным.

И тут меня осенило. Ведь когда я чего-то не знал, я всегда шел к Любе.

У Любы была небольшая кофейня прямо на улице, где я снимал свою двушку с видом на парк Дубки, как я любил гордо говорить. Люба училась вместе со мной в академии госуправления, правда, на экономиста и на два года старше. Однако она была родом из Омска, и мы часто пересекались в общежитии на «совместных мероприятиях» (то есть, посиделках). А потом мы вместе заседали и в студенческом совете общежития. Но, если честно, активистами там мы были не по порыву души на какие-то студенческие подвиги и социальную активность, а тупо чтобы застолбить за собой престижные одноместные комнаты в общаге. Если бы у меня не было своей комнаты, то вряд ли у меня появилась бы вообще какая-то девушка. А Люба не нашла бы себе Марата из МГИМО. Ведь папа у Марата раньше работал в каком-то министерстве, и Марат едва ли пошел бы к девушке, которая жила с тремя другими девушками – дипломатический этикет и мусульманское воспитание не позволили бы, скорее всего. А так, Люба удачно выскочила за него замуж, и довольно долго уговаривала строгого супруга открыть себе какое-нибудь дело. Ее главный аргумент – «чтобы диплом хотя бы пригодился», Марата убеждал не сильно, и Люба долгое время серьезно комплексовала по поводу того, что сидит дома и до хиджаба омской девушке всего один шаг. Но тут, у ее тестя появился на горизонте большой контракт на кейтеринг больших мероприятий, и амбиции молодой невестки пришлись кстати. Так Люба и открыла свою кофейню, которая без крупных заказов от тестя уже давно ушла бы в минус.

Ну а место под эту кофейню помог выбрать я, чтобы старая подруга была поближе к дому. Нет, у нас не было какого-то интима, да это и ни к чему. В начале у меня была девушка, с которой мы встречались 3 года, а у Любы и так не было проблем с мужским полом. А затем подруга в целом поставила крест на мужском поле, причем для его же блага – ведь Марат был довольно ревнивым молодым человеком. Поэтому, он не очень любил меня, и дома у них я был дважды в жизни: на 25-летии Любы в позапрошлом году и на 4-х летии их свадьбы в прошлом году.

Кофейня Любы незатейливо называлась «ШокоЛатте» и располагалась на первом этаже старой хрущевки. Проходя от станции метро до своего дома, я без проблем свернул к палисаднику, за которым располагалась эта самая хрущевка.

Народу в заведении было немного, и поэтому я громко поприветствовал баристу Азамбека (как я понял, это дальний родственник Марата, родом из далеких гор):

– Асалам малейкум, бро!

– Малейкум асалам! – улыбнулся в ответ Азамбек и протянул руку с громким хлопком.

Этот кавказский вариант московского хипстера всегда импонировал мне, поскольку невероятно заряжал позитивом. И когда мне в голову иногда приходила мысль, что его специально сюда снарядили для отслеживания рабочей жизни Любы, я эту дурную мысль, естественно, отбрасывал: ведь Азамбеку этого не нужно, он позитивный парень, он «бро» каждому, кто придет в эту кофейню.

– А Люба здесь?

– Да, сейчас выйдет. Ты садись пока. бро.

Я сел за самый дальний от барной стойки столик, и в ожидании Любы стал изучать меню заведения, стараясь отследить, появилось ли что-то новое. Но ничего нового не нашлось.

– О, Ванька пришел! – наконец, из-за кухни раздался слегка басистый и прокуренный голос Любы, и в зал вошла сама она.

– Привет, Люб, – подал голос я.

Было заметно, что Люба находится в кофейне как дома, потому что она на ощупь прошла от кухни до моего столика, не сводя с меня глаз.

– Что-то ты совсем осунулся, Вань, – наконец произнесла она, подсаживаясь ко мне.

– Да че-то совсем не лучшие времена, пришлось открыть для себя мир Дошираков.

– Фу, какая гадость, – сморщилась подруга. – Ну, ты ко мне заходи, латте и чизкейк украсят твой вечер хотя бы.

– Ну-у, чизкейком сыт не будешь. Да и роскошно это нынче для меня, простой курской босоты.

– Я цэ умоляю, – рассмеялась Люба. – По старой памяти от омской гопоты курской босоте и московского чизкейка не жалко. А что случилось-то, Ваня?