– Удивляюсь, как вы тут разглядели… мадам?..
– Ваши прекрасные ноги дают понять…
Старик выражался осторожно и казался порядочным. Рубашка, как и штаны его, видали виды, но выглядели опрятными. Неказисто сидела серая жилетка, но карманы были застёгнуты, как у воспитанного гражданина, походившего больше на городского жителя, чем на расхлябанного провинциала. В целом старик внушал доверие. Ната обвела рукой место своего отчаянного сидения:
– Как видите, мне помощь не помешала бы.
– Ну, так проходите.
Старик зашагал по узкой тропинке к ближайшему дому метрах в пятнадцати и приоткрыл дверь, приглашая; Ната, перебирая рукой, зашуршала по гравию дорожки и он любезно поправился:
– … вернее, проползайте.
– Спасибо. А то тут от желающих помочь отбоя не было, – пожаловалась она, вползая в проём.
– В этом пригороде живут сплошь кригеры, – сочувственно произнёс старик.
– Да, уж. Я убедилась в этом, – оглянувшись, согласилась она.
В просторной гостиной ей приглянулся высохший и продавленный с годами диван, к которому она прислонила две ноги. Ната развернулась, оперлась о боковину и с ужасом заметила, сколько грязи вместе с ней перекочевало в дом. От порога тянулся толстый широкий след из песка и камешков вперемежку с сухими травинками и листьями.
– Простите, я оплачу уборку, если здесь примут к оплате мой обруч.
Она с извинением показала старику запястье. Он не обратил на кредитный обруч никакого внимания, закрыл дверь и спокойно нажал на одну из многочисленных кнопок, встроенных в косяк. После тихого писка из проёма в стене выскочил Уборщик. Робот размером с крупную кошку привычно загудел и начал всасывать в себя уличную грязь. Ната с сомнением покосилась:
– А вы, значит не кригер?
Убеждения кригеров в её министерстве знали. В отличие от привычных умеренных “гуманистов”, которые просто опасались роботизации. Кригеры неистово отказывались иметь Уборщиков, Посудомойщиков и прочие полезные в быту устройства с искусственным интеллектом. Даже с примитивной толикой его. Насколько их неприятие распространяется на синтетов, таких как она, Ната наверняка ещё не знала. Но боялась о них предполагать, судя по поступкам школьниц и того мужчины который повстречался ей первым. Эти догадки могли ей очень не понравиться.
Старик миролюбиво ответил:
– Нет, отчего же. Я кригер. Просто стал им недавно. Вам ведь нужен Механик?
– Или хотя бы вызвать такси, – пояснила она.
– У меня есть Механик, – он почесал за ухом. – Если хотите воспользоваться, то, пожалуйста.
Ната не знала, что думать. Кригер держит дома дорогущее устройство? Звучало его заявление крайне странно.
Она осторожно поинтересовалась:
– Четвёртое поколение?
– Нет. Второе. Но я его улучшил. С вашими повреждениями мой Механик справится на раз.
Ната решила спросить напрямую:
– Разве кригер станет улучшать железяку?
В её представлении фанатик должен считать Механика проклятием, а не хранить дома и уж тем более не улучшать мерзкое устройство. Старик невинно улыбнулся в ответ:
– Я когда-то был инженером.
Он исчез за дверью, где послышались шаги по лестнице, вглубь подвала. Оттуда донёсся звон, перекладываемых железяк. Признание старика вызывало тревогу. Инженер среди кригеров? Неслыханное дело. Чего он потерял в такой глуши? Инженеров и так на Топале нечасто встретишь. А такого, кто мог улучшить Механика, по пальцам перечесть. Это же крайне образованные люди и живут они в роскоши, получая огромные деньги. Неужели так повезло? Или старик врал.
Она с подозрением осмотрелась, пока снизу раздавался шум. Убранство дома походило на типичное для недорогого загородного жилища. Обшарпанные занавески и мебель. Облупленные местами стены и косяки с дверьми давно не видали краски, уж не говоря о ремонте. Ничто не указывало на инженерный талант хозяина. Зато при входе темнел шкаф набитый книгами.
Никто на известных девяти планетах не воспринимал всерьёз эту никчёмную бумажную труху. Лет семьдесят назад, примерно в 330 г. о. С.4, будучи подростком, Ната слышала, о том, что прежнюю моду читать с листа хотели возродить. Но всем казалось это смешным и нелепым. Кто во времена докеров, где хранится вся нужная информация, будет связываться с громоздкими вещами?
Она вспомнила, что её докер разбит во время нападения, но не беда. Дома хранится его полная копия. Тревожила другая мысль: к кому она попала? У окна на журнальном столике Ната увидела белеющий раскрытый том. Ещё два на полу. Ната повернула голову в сторону проёма, ведущего на кухню, и там, на столешнице среди кастрюль, заметила краешки печатных изданий. “Он, что – кригер-маньяк?” – решила она.
Должно быть, совсем упёртый фанатик, заманивший её Механиком. А сам задумал… Что? А что он, собственно, задумал? Убить её? Этот тщедушный старикашка? Или позовёт кого-то на помощь?
На всякий случай она приготовилась к любой неожиданности.
– Вы не бойтесь, – послышалось с лестницы, будто старик прочёл её мысли. – Я люблю возиться с синтетами, такими как вы.
Ната с недоверием наблюдала, как он выкатил лёгкую металлическую тележку, служившую обычным ложем во время ремонта.
– Не поняла вас, – призналась она осторожно.
– Я создавал вас. Вернее, вашу шестую серию.
Он ткнул пальцем в торчащие из каркаса обломки. После чего закопошился в скрипучем трюмо и не без усилий, кряхтя, вынул старую модель Механика.
Ната притворилась, что поверила, принимая его помощь. Старик любезно поддержал её локоть, пока она забиралась на ремонтное ложе. Туда же, на положенные им места он уложил две ноги. Водружённый на них Механик зажужжал от нажатия кнопки и приступил к работе. Его щупы бодро забегали, сканируя, по разорванным сочленениям. Вскоре послышался треск, и засверкала микросварка.
Старик всё это время внимательно наблюдал за щупами и недоверие Наты начало отступать. Возможно, она ошиблась в хозяине дома. Прежде чем судить, нужно узнать больше.
– А как вас зовут?
Он отвлёкся и ответил:
– Парут. Парут Феро. Возможно, вы слышали обо мне.
– Вы шутите?!
Если бы её тело могло похолодеть от шока, то так непременно и случилось. Ната быстро пошарила в памяти и отыскала фотографию ещё молодого величайшего инженера Топала. А после замерла от потрясения. Перед ней стоял, значительно постаревший, знаменитый на весь Союз разработчик тел синтетов и андроидов. Это же второй человек в корпорации ТНН! Что он делает в этом городке?
Ведь четвёртая серия полностью разработана Парутом Феро. А шестая, это доведённая до совершенства четвёртая! Если бы в Союзе Восьми Планет надумали объявить в шутку, или всерьёз Бога металлических существ, то им стал бы Парут Феро. Перед ней стоял великий человек для многих обычных людей. Тысячи синтетов считали и называли его в уважение просто – Создателем!
От восторга Ната открыла рот и часто заморгала. И пускай выглядел этот Бог далеко не богоподобно: сгорбленный от времени, охающий и ковыряющий нос старик, конечно же, с трудом мог вызвать чьё-то раболепие, но она отказывалась это замечать. Парут заметил её возбуждение и замахал:
– Лежите. Лежите.
Нате помогал человек, которого даже увидеть издалека для многих считалось несбыточной мечтой. А ей необычно свезло, и вот он рядом!
Создатель потёр подбородок и значительно поднял палец.
– Лучше замените всё тело. У вас усталость металла, – заявил он со знанием дела.
До сих пор не веря своим глазам, Ната громко прошептала:
– А вы ведь не знаете меня?
– Нет… Простите.
Ната улыбнулась от собственной наивности: кому скажешь, что ей помог сам Парут Феро, засмеют! От торжественного вздоха ей стало бы намного легче, но она не могла вздохнуть.
– Вам что-то мешает? Неприятно? – обеспокоился он.
– Сама не знаю. Я совсем не ожидала, что когда-то встречу вас. А сейчас даже знаю, как могу выразить свою признательность. Мне кажется, я ничего не чувствую.
На самом деле восторг в ней бурлил, но она не знала, как правильно выразить своё счастье. Хотелось, чтобы данный момент длился как можно дольше. Чтобы Создатель уделил ей как можно больше внимания. Вечно находился рядом. Заполнил всё окружающее пространство. Но Создатель невесело нахмурился и произнёс:
– Это проблема вашего мозга. Будто вам что-то не даёт двигать ваши мысли дальше? Правда, ведь? Вы не можете чувствовать до конца. Впадаете в ступор… Как вас зовут?
– Ната.
– Простите, Ната. Я знаю проблему вашей матрицы сознания. Вы хотите переживать, но не можете. Вам хочется радоваться, но что-то не даёт… Вы думаете, ваши ощущения полноценны… Но это не так.
Его вид насторожил, и Ната не знала, что подумать:
– Вас?.. Но, о чём вы? Я не понимаю.
– В вас стоит программа-блокиратор, Ната. Она встроена в матрицу сознания и с первого дня существования она ограничивает нежелательные эмоции и тормозит восприятие. Нежелательные с точки зрения корпорации и Правительства, разумеется. Блокиратор не даёт вам мыслить критически, подвергать сомнению команды, отданные вам начальниками и политиками. Лгать им. Мы с Фрицем давно этим занимались под прикрытием Славного Правительства Топала. Да чего уж Топала – всего Союза. И много лет я ждал, что мне дадут возможность, если не удалить её, то хотя бы ослабить действие.
Старик загрустил:
– Но всё стало ещё хуже! Видите ли. Честно признаться, я всю жизнь ждал послаблений… И устал. Бросил всё. Покинул ТНН. Ушёл жить к кригерам.
Ната нахмурилась:
– Расскажете?
– Эта программа делает вас, синтетов, более послушными. Из вас выходят прекрасные работники, но сами что-то сделать или придумать вы неспособны. К примеру, придумать ложь для начальства, – Парут невесело подмигнул. – Соврать руководству. Поэтому ограничитель блокирует также ваши созидательные порывы. Вследствие этого, картину нарисовать или даже простой стишок сочинить вы вряд ли сможете. Не пробовали?
Ната всегда была далека от поэзии и сейчас попробовала, но мысли её сразу захлопнулись закрытой перед носом чёрной дверью.
– Не могу. Это верно. Как так? Зачем? Мне никто об этом не говорил, – расстроилась она.
Ей стало неловко. Ложе показалось неуютным после его слов. Во время работы Механика ёрзать было нельзя. Ната застыла с затаённым гневом в глазах, а Парут разочарованно пожал плечами:
– Конечно! И никто и не скажет. Кому это нужно? Подумайте сами!
Он горько улыбнулся:
– Простите меня. Ведь я, на самом деле, планировал внедрять очеловечивание с каждой последующей моделью. Даже в андроидов с их искусственным интеллектом, – тут он яростно замахал руками. – Но проклятому Фрицу это было не нужно! Он и Правление требовали от меня всего лишь более послушные железки! Я не стерпел таких строгих рамок. Я отказываюсь на это растрачивать свой опыт и знания!
Ната не знала, кто такой этот Фриц. Но догадалась, что в корпорации ТНН он главный.
– То есть я что – совсем бездушная?
Она испугалась и не могла до конца поверить: какую и чью злую волю ей могли ещё навязать? Из уст Создателя это могло прозвучать как приговор. Но он возразил:
– Не обижайтесь. Нет, конечно. Что вы?! Если удалить программу, то вы ощутите мир по-иному, – он слабо улыбнулся. – К вам вернулись бы прежние человеческие чувства. Вся их полнота. Вы могли бы более подробно считывать чужие эмоции и обогащать свои таким образом, – Парут водил ладонями по воздуху. – У вас развилась бы интуиция, совершенствовалось образное мышление. Вы, наконец, смогли бы творить!
Тут он махнул разочарованно:
– Но всё загубили бюрократы! Фриц выжил меня! Кому нужна мыслящая и создающая свои собственные творения машина? А?.. Конечно же, никому!
Новость о том, что дело поправимо, ненамного успокоила её. К ней осторожно пришла идея.
– А вы можете удалить?.. У меня…
Старик закатил глаза:
– Вы что? Вы ведь работаете наверняка на Правительство и это рано или поздно обнаружат. Мне нельзя. Если я вмешаюсь, меня найдут люди ТНН! Там есть Алиса, и она непросто засудит меня! А Правительство! Жуткие люди! – его вид выдавал страх, – Только лишь одна ТНН может превратить в кошмар жизнь любого рядового гражданина! А вместе они достанут нарушителя где угодно! Поверьте…
Ната в этом не сомневалась. Она сама доставала, нарушивших порядок, граждан по приказам министерства. Но всё же обратилась с мольбой:
– Я ведь человек! Разве я не заслужила?
– Нет! Не могу! Для меня это слишком опасно. Поймите… Нет! И не уговаривайте!
Жалость к самой себе пожирала её. В попытке переварить сказанное Ната грустно уставилась в одну точку. Затем тихо спросила:
– И что, так у всех?
Ведь если у всех, то хоть не так обидно…
– Кроме самых состоятельных. Они-то могут позволить себе обслуживать корпус. Слышали о свободных синтетах?
Лишь единицам из самых значимых разрешалось переселить своё сознание в матрицу. Таким образом, продлить себе драгоценную для общества жизнь. Выдающиеся общественники, политики, учёные, иногда люди искусства. Ната прежде не задумывалась об отличиях. Для неё стать свободным синтетом считалось чисто номинальным и значило прежде получить на то особое разрешение. Его не купить за деньги. Союз Восьми жёстко регулировал оборот кибернетических тел на всех государствах-планетах.
А вот создать таких работников, как Ната не возбранялось. Около трёх тысяч специальных ново созданных людей с титановым остовом, рассеянных только по Топалу, занимались доступной им деятельностью. Примерно по столько же и на других планетах Союза. В основном им доставалась охрана и силовые структуры. Собственно, неудивительно, что в матрицу их сознания вшивали ограничители. Таких опасных и неуязвимых созданий как они, стоило держать под контролем.
Ната, конечно же, всё понимала, но от обиды очень хотелось быть исключением. Вот только позволить обслуживание своего же тела ей было не по силам. Это крайне дорого. Половину её расходов оплачивало министерство, и гарантийное обслуживание бесплатное. И всё же Ната по уши в кредитах. Ей никогда по ним не расплатиться. Очередной ремонт требовал очередного займа. И превращалось всё это в замкнутый круг.
Уж ей, то точно можно не ждать снятия блокиратора. Ната никогда не разживётся достаточной суммой, чтобы стать полноценной. Даже если разбогатеет, помеху создадут законы, чётко регулирующие появление свободных синтетов. Теперь, когда она поняла различие между собой и свободными, отнюдь не радовалась такому знанию. Она окончательно поникла и ушла в себя.
За окнами стемнело. Парут тоже притих, больше не расстраивая её. Старик устал и прилёг на продавленный диван рядом. Скоро он уснул, не дожидаясь, пока Механик завершит свою работу.
**
Ночью Ната вздремнула ненадолго. Как всегда, трёх часов ей хватило выспаться. Пускай мозг и электронный, но из-за человеческого прошлого – личность и память, хранимые в маленьком стальном шаре – матрице сознания в голове, нуждались в ежесуточном покое как у всех живых существ. Иначе нарушались координация и привычный ход мыслей.
Проснувшись Ната лежала, слушала, как в ночи жужжит Механик, и никакой радости от спасения не испытывала. Смотрела в окно, погрузившись в воспоминания, и снова, и снова, летним днём, летела сквозь сучья, спиной ломая ветки. Она падала с того самого дерева на берегу океана. И перепуганная мать подбегала, таращила глаза, держала шестилетнюю Катю на руках, кричала от страха диким ором, думая, что дочь убилась. А Катя смотрела вверх на красный лоскут от своей куртки, застрявший на обломленном суку.