26 июня в 4 часа 42 минуты ударная группа с поставленными параванами подошла к кромке минного заграждения и уменьшила скорость до 20 узлов. Через несколько минут в правом параване шедшего головным флагманского лидера «Харьков» взорвалась мина. «Харьков» дал малый ход, и в голову вышел лидер «Москва». В 5 часов 02 минуты лидеры вышли в точку начала стрельбы и открыли огонь из орудий главного калибра. Уже после первых залпов на берегу взметнулось пламя большого пожара в районе нефтяных баков. Через несколько минут после начала стрельбы по лидерам открыла огонь крупнокалиберная береговая батарея, о которой на кораблях сведений не имели, а чуть позже – два вражеских эсминца, которые находились на рейде и не были вовремя обнаружены. В 5 часов 06 минут лидеры были накрыты артиллерийским залпом. Несмотря на близкие разрывы снарядов, лидеры продолжали выполнять задачу. Только выпустив предусмотренное количество снарядов, в 5 часов 12 минут командир ударной группы дал приказание прекратить огонь и начать отход. «Харьков» начал отходить с постановкой дымовой завесы. Для снижения эффективности стрельбы врага лидеры увеличили ход до 30 узлов и перешли на движение противоартиллерийским зигзагом. По всей вероятности, маневрируя на такой скорости, лидер «Москва» потерял оба паравана. В 5 часов 20 минут он подорвался на мине, разломился в районе первого котельного отделения и стал быстро тонуть. Появившиеся в это время над кораблями вражеские самолеты расстреливали из пулеметов плавающих на воде людей. Попытка «Харькова» оказать помощь погибающему кораблю не увенчалась успехом – он был сам накрыт огнем батареи и атакован самолетами врага. От близких разрывов бомб и снарядов корабль получил сильные сотрясения корпуса. Потекли водогрейные трубки в котлах, стало падать давление пара, ход снизился до 6 узлов. Корабль оказался перед угрозой стать неподвижной мишенью для врага. Нужно было, не охлаждая котлов, влезть в топку и ликвидировать повреждения. Котельный машинист Петр Гребенников не колебался ни минуты. Товарищи принесли ему асбестовый костюм, густо смазали лицо вазелином. Но все это мало помогало в дышащей жаром топке. Сухой, горячий воздух обжигал легкие. Однако Гребенников упорно искал повреждения, пока его не вытащили из топки почти без сознания. Облившись водой, он вновь полез в котел. Лишь с третьей попытки Гребенникову удалось заглушить лопнувшие трубки. Следуя примеру своего товарища, краснофлотец Петр Каиров устранил повреждения в другом котле. Корабль получил возможность увеличить ход до 12 узлов.
В это время лидер атаковала вражеская авиация, но все ее атаки были отбиты, при этом зенитчики сбили два самолета. Для оказания помощи «Харькову» командир группы поддержки направил эсминец «Сообразительный». В 5 часов 55 минут корабли вышли из зоны обстрела. В 6 часов 53 минуты эсминец, а затем лидер (по их докладу) подверглись атаке подводной лодки. От выпущенной торпеды корабли уклонились, после чего эсминец атаковал ее глубинными бомбами. В течение последующих 6 часов корабли, меняя курсы и скорость, ведя зенитный огонь, вышли из-под атак самолетов. В 13 часов 26 минут на «Харьков» и сопровождающие его корабли была предпринята последняя атака самолетов врага, которую корабли отбили. В 21 час 09 минут корабли прибыли в Севастополь.
Несмотря на потерю лидера «Москва», задача, поставленная кораблям, была выполнена. Вызванный обстрелом пожар уничтожил большие запасы нефти, был взорван железнодорожный состав с боеприпасами, повреждены вокзал и железнодорожные пути. Все это привело к длительным затруднениям с доставкой нефти в Констанцу, было прервано сообщение с Бухарестом. Высоко оценил результаты набега на Констанцу и противник. Увы, но набеговая операция на Констанцу стала первой и последней успешной набеговой операцией Черноморского флота в Великой Отечественной войне. Краснофлотцы П. Гребенников и П. Каиров за свой подвиг первыми на эскадре ЧФ были награждены орденами Красного Знамени.
Об интенсивной боевой деятельности лидера «Харьков» в последующие месяцы войны свидетельствуют записи из его корабельного журнала: «24 марта 1942 года. Из Туапсе перешли в Новороссийск. Оттуда совместно с эсминцем «Свободный» вышли в Севастополь. Доставили 271 человека маршевого пополнения, 150 тонн флотского и 250 тонн армейского боезапаса. В тот же день вышли в Новороссийск.
27 марта. С эсминцами «Незаможник», «Шаумян» и двумя СКА из Новороссийска снова ушли в Севастополь, охраняя транспорт «Сванетия». На Инкерманских створах были обстреляны артиллерией противника.
31 марта. «Харьков» и «Свободный», базовый тральщик «Гарпун» в составе охранения транспорта «Абхазия» вышли из Новороссийска в Севастополь. На Инкерманских створах были обстреляны артиллерией противника.
2 апреля. Лидер «Харьков» и эсминец «Свободный», стоя в Северной бухте, вели огонь по артиллерийским батареям противника. Три батареи подавлены. Личный состав лидера получил благодарность от командующего флотом.
3 апреля. Вышли с эсминцем «Свободный» из Севастополя в Туапсе, охраняя транспорт «Абхазия». Перешли из Туапсе в Новороссийск 6 апреля.
8 апреля. Очередной выход в Севастополь. Снова совместно с эсминцем «Свободный» лидер конвоировал транспорт «Абхазия». Переход совершали ночью. На переходе морем корабли дважды подвергались ударам авиации».
Во время перехода из Новороссийска в Севастополь 4 июня 1942 года в 50 милях от мыса Киик-Атлама «Харьков» был атакован пятью бомбардировщиками противника, которые сбросили 14 бомб, взрывавшиеся в радиусе 50 м от корабля. Резко маневрируя на полном ходу, лидер стал плохо слушаться руля. Благодаря энергичным действиям личного состава под руководством командира БЧ-5 инженер-механика Г.А. Вуцкого рулевое устройство перевели на ручное управление».
Приходилось команде «Харькова» и спасать погибавших товарищей. Так, 6 марта 1942 года лидер «Харьков», принимавший маршевое пополнение, боезапас и продовольствие в Новороссийске, рано утром получил приказ срочно выйти в море для оказания помощи эсминцу «Смышленый», подорвавшемуся на мине в районе мыса Железный Рог (Керченский пролив) на месте наших минных полей. Прекратив прием пополнения, боезапаса и продовольствия, лидер около 9 часов вышел из Новороссийска. К моменту его подхода, около 12 часов, тяжело поврежденный «Смышленый» своим ходом уже вышел с минного поля, и лидеру осталось только возглавить отряд (лидер, эсминец, тральщик) для следования в Новороссийск. Однако ночью из-за сильного ветра (норд-ост 6 баллов, волнение моря 5 баллов) и затопления 2-го котельного отделения эсминец не смог управляться, и «Харьков» попытался взять его на буксир. В течение 20 минут лидер вел эсминец. Волны были такие, что перекатывались через палубу корабля. Сильный северо-восточный ветер и большая парусность лидера уводили его с курса. Буксируемый, неуправляемый, наполовину залитый водой «Смышленый» волнами развернуло и опрокинуло. В 8 часов 6 минут 7 марта эсминец, потеряв запас плавучести, сел на корму и, возвратившись на ровный киль, быстро затонул на 25-метровой глубине. Через минуту на месте гибели «Смышленого» раздались три подводных взрыва в опасной близости от лидера. Очевидно, взорвались сорвавшиеся со стеллажей глубинные бомбы. От сильных гидравлических ударов на лидере стали выходить из строя механизмы и приборы: из нактоуза вылетел магнитный компас, у рулевого сорвало репетир с гирокомпаса. Взрывами разметало многих спасшихся. Лидер, не спуская на воду из-за шторма спасательных средств, стал заходить с наветренной стороны, чтобы прикрыть находившихся в воде людей своим бортом от ветра. Более 2 часов «Харьков» маневрировал на месте гибели «Смышленого», но ледяная вода делала свое дело – люди погибали от переохлаждения. Смогли спасти лишь двух моряков – сигнальщика П. Тараторина и артиллериста главстаршину А. Егоршина (по другим данным, артиллерийского электрика Н. Булыгина). На одном из разворотов лидер на полном ходу врезался в гребень волны «девятого вала». Носовая часть не взошла на волну. Огромная масса воды прогнула палубу полубака, образовав трещину. Вертикальные подпоры палубы полубака в кают-компании оказались согнутыми в дугу. Пришлось вместо Новороссийска следовать в Поти только по волне, поскольку в такой жесточайший шторм идти против волны было весьма рискованно. Там же лидеру произвели экстренный ремонт – откачали воду из затопленных помещений, выпрямили подпоры, восстановили поврежденную палубу полубака, погнутые люки, двери и кранцы.
Командовал лидером «Харьков» в октябре 1943 года капитан 3-го ранга Петр Ильич Шевченко. Вот характеристика П.И. Шевченко вице-адмиралом П.В. Уваровым: «Вскоре стало известно: командиром к нам (на «Харьков». – В.Ш.) назначается капитан 3-го ранга Петр Ильич Шевченко. Меня уже сводила судьба с этим человеком – мы одновременно учились на СКУКСе в 1936–1937 годах, только Шевченко специализировался как минер. Сразу же после курсов он был направлен на Черноморский флот, где, благодаря незаурядным способностям, через три года стал командовать эсминцем «Дзержинский». На нем Шевченко встретил войну, участвовал в обороне Одессы и Севастополя. На заключительном этапе обороны Севастополя Шевченко был переведен командиром на эсминец «Свободный», который достраивался во время войны и вступил в строй весной 1942 года. Как я уже упоминал, «Свободный» героически погиб в Севастополе. Погибло на нем пятьдесят шесть человек, многие из членов экипажа были ранены, в том числе и сам командир. Однако Шевченко не покинул корабль до тех пор, пока не сняли команду. И вот теперь, после продолжительного лечения, прямо из госпиталя Петр Ильич прибыл к нам на лидер. Что ж, замена достойная. Это был хотя и молодой, но уже опытный командир, уверенно державший себя на мостике, четко отдававший команды при швартовке. И швартовался он отменно. А лидеры этого типа довольно капризные корабли: из-за высокого ходового мостика и палубных надстроек во время непогоды их быстро сносит ветром, что затрудняет маневры. Мельников всего лишь раз сходил с нами в море и остался доволен новым командиром «Харькова».
* * *
Эскадренный миноносец «Беспощадный» был заложен 15 мая 1936 года в Николаеве, спущен на воду 5 декабря 1938 года и вступил в строй 2 октября 1939 года. Водоизмещение «Беспощадного» составляло 2402 тонны, длина корпуса – 112,8 м, ширина – 10,2 м и осадка – 4,8 м. При мощности машин в 56 500 л. с. корабль мог развивать максимальный ход в 38,6 узла. При экономическом ходе в 19,5 узла дальность плавания эсминца составляла 2565 миль. Вооружение «Беспощадного» составляли: 4 – 130-мм орудий главного калибра, 2 – 76,2-мм и 3 – 37-мм зенитных орудия, 4 – 12,7-мм пулемета, 2 трехтрубных 533-мм торпедных аппарата, 2 бомбосбрасывателя. Эсминец принимал на борт 48 мин. Штатный экипаж «Беспощадного» насчитывал 236 человек.
Официально корабль был включен в состав ЧФ 2 октября 1939 года. Неделю спустя, в ночь с 9 на 10 октября, попал в 8-балльный шторм, в результате чего корпус в районе 84–90-го шпангоутов деформировался (срезались заклепки, образовались трещины, погнулись шпангоуты и бимсы). Это был «первый звонок», свидетельствующий о недостаточной прочности корпусов «семерок».
После экстренного ремонта «Беспощадный» вместе с лидером «Москва» с 19 по 24 октября 1939 года совершил официальный визит в Стамбул под командованием капитана 2-го ранга С.Г. Горшкова. Тогда корабли доставили на родину министра иностранных дел Турции, посетившего Советский Союз.
В 1940 году в ходе эксплуатации эсминца выявились дефекты в механизмах и электрооборудовании. Гарантийный ремонт затянулся на 6 месяцев – пришлось заменить турбину высокого давления ТЗА № 2. Зато к началу войны корабль был в хорошем техническом состоянии.
В годы Великой Отечественной воины «Беспощадный» входил в состав 2-го дивизиона эскадренных миноносцев эскадры Черноморского флота. До сентября 1942 года эсминцем командовали капитан 3-го ранга П.В. Глазовский, капитан 2-го ранга Г.П. Негода и капитан 3-го ранга В.А. Пархоменко. Военным комиссаром «Беспощадного» являлся старший политрук Т.Т. Бута, затем капитан-лейтенант Бурдаков.
Боевая деятельность «Беспощадного» была весьма интенсивна и до октября 1943 года вполне успешна. С 22 по 30 июня 1941 года «Беспощадный» ежедневно выходил в море для постановки оборонительных минных заграждений (хотя до сих пор непонятно, против кого предназначались эти заграждения, ведь у противника – Румынии – в то время имелось всего 4 эсминца и подводная лодка!), а также совместно с другими кораблями участвовал в постановке оборонительных минных заграждений у Севастополя. Всего кораблем было выставлено 114 мин.
13 июля на выходе из Севастополя эсминец под действием ветра и течения сошел с фарватера и сел на мель. Хотя повреждения оказались легкими (погнуты лопасти винтов), командир корабля капитан 3-го ранга П.В. Глазовский был отдан под трибунал и осужден на 5 лет.
С конца июля по сентябрь «Беспощадный» почти постоянно находился в море, сопровождая транспорты, обстреливая румынские войска под Одессой, нес дозорную службу.
С 19 августа «Беспощадный» участвует в обороне Одессы. В этот день он совместно с другими кораблями вел огонь по населенным пунктам Визировка, Свердлово, Кубанка.
25 и 26 августа «Беспощадный» совместно с другими кораблями артиллерийским огнем поддерживал наши войска.
1 сентября «Беспощадный», 3 сторожевых и 4 торпедных катера отконвоировали в Одессу транспорт «Армения». В начале августа «Беспощадный» совместно с другими кораблями конвоировал корабли резерва флота (строившиеся и ремонтирующиеся). В восточные порты были переведены ледокол «А. Микоян», недостроенные крейсера «Куйбышев», «Фрунзе», лидеры «Киев», «Ереван», эсминцы «Свободный», «Огневой», «Озорной» и другие. Не имевшие своего хода, они были заманчивой добычей для фашистских летчиков. Но, взаимодействуя с истребителями, корабли охранения отбили атаки авиации. Все конвои без потерь прибыли в порты назначения.
22 сентября, во время артиллерийской поддержки советского десанта под Григорьевкой, эсминец атаковали 22 фашистских бомбардировщика, сбросивших на корабль 84 бомбы. «Юнкерсы-87» пикировали с разных направлений, затрудняя зенитный огонь. Сначала близким разрывом бомбы была повреждена корма – в районе 173-го шпангоута на палубе и по бортам образовался гофр. От сотрясения сработал кормовой торпедный аппарат: торпеды с включившимися двигателями ударились в переборку помещения дизель-генераторов, но, к счастью, не взорвались. Через трещины в кормовые помещения начала поступать вода; скорость эсминца, поначалу доведенная до 24 узлов, стала падать. В этот момент «Беспощадный» получил сразу два прямых попадания бомб в носовую часть. Одна из бомб, пробив палубу полубака около клюза правого борта, вышла через борт и взорвалась в воде. Вторая разорвалась в глубине корпуса, в районе мотора носового шпиля. В результате вся носовая часть корпуса до 35-го шпангоута оказалась фактически оторванной и держалась лишь на искореженных листах обшивки. Эсминец получил дифферент на нос в 1,5 м, но сохранил ход и самостоятельно добрался до Одессы.
В течение 23 сентября на «Беспощадном» подкрепили переборки, а также палубы и борта в районе гофров. Вечером с помощью буксира СП-14 повели эсминец в Севастополь. Буксировка осуществлялась кормой вперед со скоростью 2–3 узла. Из-за усилившегося до 5–6 баллов волнения моря раскачивающаяся носовая часть начала сдирать обшивку с левого борта, образовался крен, возникла угроза затопления 3-го кубрика. Положение становилось критическим. Единственным выходом было решение обрубить носовую часть корабля. Рискованную операцию выполнил старшина 2-й статьи Сехниашвили. Спустившись по шторм-трапу за борт, он обычным топором в течение часа делал насечки в бортовой обшивке, пока носовая часть не обломилась и не ушла под воду. После этого «Беспощадный» был взят на буксир «Сообразительным», а спасательное судно СП-14 шло сзади, защищая собой от волн искалеченный корпус эсминца.