Н.А. Бердяев рассматривал проблему выбора в контексте свободы и веры. Согласно автору, свобода – это «не выбор между поставленным передо мной добром и злом, а мое созидание добра и зла. Само состояние выбора может давать человеку чувство угнетенности, нерешительности, даже несвободы. Освобождение наступает, когда выбор сделан и когда я иду творческим путем» (Бердяев, 1990, с. 53). Веру Бердяев определял как акт свободы, свободного избрания; отличие знания от веры он видел в том, что знание принудительно и гарантировано, безопасно, оно не оставляет свободы выбора и не нуждается в ней (Бердяев, эл. ресурс, гл. 6).
В трудах Н. Аббаньяно выбор предстает как решение человека быть или не быть в соответствии со своей изначальной проблематичностью. Человек может выбрать позицию по отношению к жизни и миру: быть или не быть свободным; выявлять инструментальную полезность вещей и направлять свою чувственность на внешние цели или возвратиться к природе; выбрать между расслабленностью, нечувствительностью к призыву и, напротив, вовлеченностью, принятием собственного предназначения и верностью ему. Выбор для Аббаньяно – это всегда экзистенциальный акт, включающий в себя неопределенность и риск; соединение будущей ситуации и прошлого в решении настоящего. Временный аспект выбора заключается в том, что каждое конкретное решение никогда не может быть решением, принятым раз и навсегда: оно должно обновляться; человеку нужно решиться на судьбу в силу конечности своего существования, прикрепиться к Бытию, которое находится за пределами этой временности. Ценностный смысл выбора содержится в том, что мы решаем для себя то, что нам важно решать; выбор же, не поддерживаемый верой в ценность выбираемого, невозможен, поскольку является отказом от выбора. Философ выделяет две составляющие в субстанции бытия человека: «субстанцию в себе» (чистую изначальную проблематичность, в которой выбор отсутствует, но которая влечет и подталкивает человека к решению задачи в мире) и субстанцию человека, которая обнаруживается через выбор решения, позиции. Структура экзистенции – это призыв к решению, движение, но не само решение. Решение решать не имеет оттенка предопределенности и находится в руках человека – «человека выбирающего» (Аббаньяно, 1996).
Понятие выбора также находит свое отражение в трудах М. де Унамуно, рассматривающего его как способ достижения духовного бессмертия в ситуации конечности человека и бесконечности мира (см.: Зыкова, 1997), М. Бубера, говорящего о существовании экзистенциальной дилеммы, возможности выбора человеком одного из модусов бытия – «Я-Ты» или «Я-Оно» (см.: Гуревич, 1992; Лифинцева, 1997; Бубер, 1999), и А. Камю, указывающего на стоящий перед человеком выбор между универсумом священного и универсумом бунта (Камю, 1999).
Взгляды крупнейших экзистенциальных философов на проблему выбора легли в основу современных экзистенциальнопсихологических концепций и внесли значительный вклад в понимание механизмов выбора, его индивидуально-личностных предпосылок и феноменологических аспектов.
1.1.2. Этические представления о моральном выборе
Согласно определению, в ситуации морального выбора «человек, проявляя свою автономию, самоопределяется в отношении системы ценностей (идеала, принципов) и способов их реализации в линии поведения или отдельных поступках» (Словарь по этике, 1989, с. 48). В самом общем виде, моральным выбор можно назвать в том случае, если существуют реальные альтернативы разрешения ситуации, выбор является свободным (то есть не подверженным внешним влияниям), ответственным, осознанным, а ситуация выбора трактуется как этически неоднозначная (Белкина, 2003) и сопряженная с сопоставлением личностных ценностей (Чигринова, 2010). В ситуации морального выбора человек берет на себя ответственность (моральную) не только за выбор направления, соотносимого с нравственными убеждениями, но и за реализацию выбора и за его последствия.
Достаточно очевидно, что далеко не каждая ситуация выбора приобретает характер морального выбора и предполагает моральную ответственность, так как «далеко не все наши действия и поступки подлежат моральной или правовой оценке, но лишь те, которые так или иначе затрагивают интересы другого (или других)» (Введение в биоэтику, 1998, с. 28). Здесь снова следует упомянуть «категорический императив» И. Канта (Кант, 1965, с. 499), перекликающийся с современными представлениями о ситуациях морального выбора.
Проблема морального выбора активно разрабатывается в рамках этики (Стребков, 1972; Николаичев, 1974; Бакштановский, 1983; Гусейнов, 2002; и др.) преимущественно в аспекте моральных поступков и выбора ориентиров для разрешения этических дилемм. Данная проблема затрагивается рядом авторов в контексте исследования морального и этического развития детей (Kohlberg, 1969; Субботский, 1975, 1983; Якобсон, 1983; и др.), совести и ее соотношения с другими механизмами регуляции морального поведения (Снайдер, Снайдер, Снайдер, 1994; Лефевр, 2003а; Циновская, 2004; Лэнгле, 2004, 2005), роли эмоций в разрешении этических дилемм (Haidt, 2001; Greene, Morelli, Lowenberg et al., 2003), понимания правды (Знаков, 1993а, б) и обмана (Ariely, 2008), разрешения нравственных конфликтов личности (Колпакова, 1999), а также применительно к конкретным этическим проблемам: эвтаназии (Белкина, 2003; Знаков, 2005), суицида (Тихоненко, 1992; Леонтьев Д.А., 2008), силового принуждения в деятельности силовых ведомств и спецслужб (Колотуша, 2008), помещения умирающих в хоспис (Greipp, 1996).
Тем не менее, несмотря на безусловную важность изучения морально-нравственного аспекта выбора, эмпирические исследования в этой области довольно немногочисленны, а теоретические подходы, как правило, трудны для операционализации.
Моральный выбор (или выбор конкретного поступка как реализация моральной ориентации) детально рассматривается отечественным исследователем Б.О. Николаичевым (1974), выделяющим два уровня нравственного выбора по степени его конкретности. Николаичев различает выбор общих моральных ориентаций (выбор «стратегии» поведения) и выбор конкретных поступков на их основе (выбор «тактики» поведения), называя их «теоретическим» и «практическим» моральным сознанием соответственно. Таким образом, на первый план выходит проблема выбора средств для достижения моральной цели, что, согласно автору, происходит по двум основным критериям: по соответствию средств цели а) в нравственном и б) в операциональном отношении. Одним из ключевых понятий в данной теории является понятие «моральной ответственности», означающее, что, помимо правильного выбора моральных ориентаций, важен учет возможных последствий своих поступков, причем «под объективной возможностью предвидеть результаты действий следует иметь в виду не только фактические возможности субъекта, но и потенциально-должные» (там же, с. 54).
В.И. Бакштановский понимает моральный выбор как «ключевой акт нравственной деятельности» (Бакштановский, 1983, с. 16), определяя условием для его реализации осознание двух «рубиконов» морального выбора: ценностного (выбор цели) и операционного (выбор средств). Он характеризует моральный выбор как целеустремленный и целесообразный акт. По его мнению, ситуация морального выбора возникает «при необходимости предпочтения варианта поступка во всех его составляющих» (там же, с. 38). При этом он рассматривает структуру поступка в русле деятельностной его трактовки. Субъектом морального выбора, согласно Бакшта-новскому, является субъект ответственности и активности, что схоже со взглядами Д.А. Леонтьева (2005) относительно свободного выбора и самодетерминации.
Ю.А. Шрейдер положил понятие ситуации морального выбора в основу своего курса по этике (наряду с этической системой и этическими принципами). По его мнению, моральный выбор проявляется в том, что «человеку приходится решать, не противоречат ли какие-то притягательные для него ценности каким-то не вполне осознаваемым интересам сохранения и развития собственной личности» (Шрейдер, 1998, с. 16–17). Автор дает следующие характеристики ситуации морального выбора:
• внутреннее ощущение, что поступить следует вопреки тому, как хочется;
• дискомфортное состояние, требующее усилий воли;
• отсутствие опоры на ситуативные обстоятельства и мнение окружающих;
• отказ от собственных притязаний ради сохранения морального достоинства;
• неотложность и непланируемость ситуации морального выбора (там же, с. 18–19).
Он говорил о том, что «моральный выбор – это не планирование отдаленного будущего и не теоретическая прикидка того, как следует поступить в некоторых возможных обстоятельствах» (там же, с. 19). В ситуации морального выбора «субъект оказывается вынужденным определить свои предпочтения между альтернативными действиями в условиях, когда наиболее привлекательные для него альтернативы вступают в противоречие с абсолютным благом» (там же, с. 26). По Ю.А. Шрейдеру, поступок является действием, которое человек совершает в результате сознательного предпочтения одной из возможностей, ему предоставляющихся, то есть поступок является итогом выбора, где ориентиром выступает благо как некоторая ценность. Считая разум и свободную волю предпосылками морального выбора, Ю.А. Шрейдер наделяет человека ответственностью за свой поступок.
С.В. Борисов (2004) выделяет следующие характеристики морального выбора: жертвование полезным и приятным, усилия воли и разума, определяющее значение внутреннего мира в противовес внешнему общественному мнению. Он также указывает, что эти характеристики применимы к моральному выбору как в глобальных ситуациях нравственного конфликта, так и в повседневных ситуациях выбора, в которых человек руководствуется внутренними нравственными критериями.
Оригинальную и крайне эвристичную модель свободного выбора, перекликающуюся с экзистенциальными взглядами С. Кьеркегора, предложил В.А. Лефевр в своей известной работе «Алгебра совести», первоначально вышедшей в 1982 г. (Лефевр, 2003а). Эта модель получила развитие в его более поздних работах (Лефевр, 2003б). Предметом анализа здесь выступает свободный выбор, который субъект может делать при определенных условиях. В качестве одной из априорных предпосылок своего подхода Лефевр формулирует принцип, очень близкий выводам С. Кьеркегора, а именно: «Живое существо стремится генерировать такую линию поведения, при которой устанавливается и сохраняется отношение подобия между ним и его моделью себя» (Лефевр, 2003а, с. 29). Этот принцип, который Лефевр называет принципом саморефлексии, он прямо противопоставляет более общепринятому принципу рациональности, предполагающему, что субъект стремится вести себя так, чтобы получить как можно больше или потерять как можно меньше ценного для него продукта. Введение принципа саморефлексии помогает понять некоторые ситуации нравственного вызова, про которые говорят как про ситуации, в которых нет выбора. Действительно, только одна альтернатива в таких ситуациях позволяет субъекту сохранить свой образ себя, самоуважение или даже повысить его, в то время как возможное альтернативное поведение приведет к его утрате, что неизмеримо в понятиях утилитарной рациональности – просто субъект станет после этого другим человеком, пройдет своеобразную «негативную инициацию», пусть даже получит в результате этого много утилитарных благ.
Модель Лефевра включает еще несколько допущений. Во-первых, рассматривается выбор между двумя полярными альтернативами, олицетворяющими для субъекта добро и зло. Во-вторых, субъекту приписываются потенциально неограниченные интенции (возможные намерения что-то совершить), которые не всегда воплощаются в реальном действии. Определенные условия опосредуют трансформацию части интенций в практическую готовность совершить соответствующее действие. В-третьих, субъект способен к осознанию.
Эти условия Лефевр описывает на языке булевой алгебры с помощью формулы A
1
1
2
(там же,Переменная A
1
1
2
В более позднем варианте модели свободного выбора В.А. Лефевр дает несколько иную трактовку той же формулы: X
1
2
3
(Лефевр,бТрактовка переменных X
1
1
1
1
2
3
1
2,
1
3
1
2
(Лефевр,а(Лефевр,б(“causa sui”)» (Петровский,Строгий подход В. Лефевра на языке математической логики показывает не только то, что свободный выбор возможен, но и то, что он возможен лишь при определенных условиях, причем эти условия определяются не оптимизацией принятия решения, а соотношением силовых линий, исходящих из интенций субъекта и из влияний на него окружающих обстоятельств. Таким образом, решающими для определения возможности самодетерминируемого выбора являются не когнитивные контексты, а экзистенциальные.
1.2. Теоретические подходы к выбору в психологии
1.2.1. Выбор как принятие рационального решения
Довольно часто в качестве синонима понятия выбора используется понятие «принятие решения» (ПР). При этом нет ясности в том, является ли принятие решения частным процессом в структуре выбора, или, напротив, выбор есть частный процесс в структуре решения, или же это вообще одно и то же, рассматриваемое под разными углами зрения.
Г.М. Шварц определяет ПР как «сознательный процесс, предполагающий предварительное четкое осознание цели, структурирование исходной проблемной ситуации, проработку различных вариантов выбора наилучшей альтернативы и использование определенных для этого методов» (Шварц Г.М., 1997, с. 37).
По определению Т.В. Корниловой, ПР – это «реализация субъектом интеллектуально-личностных усилий, посредством которых происходит снижение уровня неопределенности ситуации» (Корнилова, 2003, с. 6). Собственно о выборе же как ПР, согласно автору, «следует говорить в тех случаях, когда человек сохраняет достаточную степень произвольности не только в оценивании альтернатив (или множественных исходов), но и в самоопределении, в том числе и относительно своих личностных ценностей» (Корнилова, Чумакова, Корнилов, Новикова, 2010, с. 12).
К исследованиям данного вида выбора относятся различные непсихологические и психологические – преимущественно западные – теории принятия решений второй половины XX в. Проблематика выбора как ПР (см.: Козелецкий, 1979; Ларичев, 1979) касается сознательного предпочтения одной альтернативы из некоторого ограниченного набора возможных направлений действий.
Основные отличия непсихологических (или нормативных) теорий ПР от психологических заключаются в использовании представлений о субъекте как о некоем «лице, принимающем решения» (ЛПР), «решающей системе», реализующей нормативные стратегии (Корнилова, 2003). К данному типу теорий относятся формализованные модели ПР в когнитивной психологии (в частности, немецкого психолога Д. Дернера (1997), также переинтерпретация Г. Гигеренцером «теории проспектов» А. Тверского и Д. Канемана), в психофизических подходах, теории игр, теории экономического поведения (в том числе теория Дж. фон Неймана и О. Моргенштерна, основанная на модели ожидаемой полезности Д. Бернулли и П. Лапласа), теории статистических решений, а также подходы, развивающиеся в русле исследований искусственного интеллекта (так называемые системы поддержки ПР). Поскольку активность субъекта, индивидуально-личностные, мотивационные детерминанты принятия решений в исследованиях данного типа выносятся за скобки, процессуальным характеристикам выбора (его смысловой нагруженности, эмоциональному отношению к нему личности, степени самостоятельности, добросовестности его совершения и т. д.) не придается самостоятельного значения.