От автора
Я все думал, как собрать вместе совершенно не похожие друг на друга рассказы, повести, миниатюры и зарисовки из жизни. Потом сообразил, что объединяющим моментом становится ожидание этого самого объединения. «Это неизбежно», понял я. И решился. Простите меня за это. На самом деле в сборник «В ожидании неизбежности» вошли творческие порывы и потуги, написанные в разные времена: здесь собрались как раннее неопубликованные рассказы, так и уже увидевшие мир творения: от мистического реализма и современной прозы, до фэнтезийно-фантастических событий и альтернативных историй. Составив этот сборник, я понял, что все произведения (да позволено будет так сказать) объединяет еще и тема смерти: как в прямом смысле, так и в самом широком (увядание, отрешенность, забвение, разрушение). Герои этих историй чего-то ждут. Но главное, ожидая неизбежное, они что-то предпринимают, действуют. Всегда надо что-то делать, даже ожидая. Например, … прочесть.
Пластилиновая армия (Второй взвод)
– Оружие в руки, солдат!
Наш капитан был человеком жёстким и бескомпромиссным. Поэтому, когда я от изнеможения начал выбиваться из строя, он схватил меня за вещмешок и снова закричал в самое ухо.
– Оружие в руки, солдат!
Он представлял собой идеального бойца, который разменял уже пятый десяток, но остался крепким и пуленепробиваемым офицером креговской армии. Он был примером для подражания. И ему действительно подражали. На войне он был самоотверженным солдатом, достойным орденов и наград. Каким капитан Уайлд был вне поля боя, никто из нас не знал.
Его жизнью была война, и он не любил отпускать по этому поводу шуток.
– Рядовой Крис, ты слышал приказ! – был третий крик в мою сторону.
Но я уже упал на землю, теряя сознание.
– У него ранение в плечо, – я слышал эти слова сквозь вязкую пелену обморока, – кость не задета, а вот сосуды порвались. Сильное кровотечение! Ранение сквозное, так что работать я смогу, надо зажать порванную вену и жгут на рану наложить, – это говорил наш санитар, Дженкинс. Я видел его лицо, склонившееся надо мной, и фигуру капитана рядом.
– Дейв, где мы? – спросил я, открывая глаза.
– Мы остановились возле третьего разъезда, – проговорил Дженкинс, – тут развилка… перекрёсток…
Потом Дженкинс обратился к капитану.
– Сэр, у Бена серьёзное ранение, его надо госпитализировать!
– Не выйдет, Дженкинс! Ты что не видишь, что здесь идёт обстрел, слишком горячо сейчас!
Капитан взглянул на меня и ушёл.
– Где Питер? – спросил я.
– Питер! – крикнул куда-то в сторону Дженкинс.
Прибежал Питер, весь измазанный в грязи, снял каску и, натужно улыбаясь, сказал:
– Эй, ты как, брат? – Он положил свою руку мне на плечо. Где-то вдалеке слышались выстрелы – шла перестрелка с повстанцами.
– Кто стреляет? – спросил я, сильно кашляя.
– Это сержант Хьюз ведёт свой взвод в атаку, – ответил Питер, смотря на меня.
– Повстанцев много, но Хьюз – вояка проверенный. Они справятся, – Пит положил свой автомат на землю и сел рядом со мной.
– Нам отдали приказ: не вступать в бой, – нервно процедил брат, – Представляешь! Наши друзья умирают.
– Пит…
– Что?!
– Пит, мне больно, – я застонал.
– Я знаю… знаю. Ты держись.
– Хорошо, – я снова закашлялся.
Рука нестерпимо болела, и кровь, обильно текла из раны. Санитар копошился, пытаясь «заштопать» меня. Голова закружилась, и голоса вокруг стихли, словно растворились в бесконечном далёком трещании автоматов – эха войны. Я что-то ещё бормотал, но куда-то исчезли все слова и звуки.
Я потерял сознание.
Очнулся уже с перевязанной рукой.
В комнате никого не было. Надомной медленно крутилась лампа-вентилятор, заедая на каждом втором круге. Я сразу понял, где нахожусь.
Это было трёхэтажное здание на перекрёстке улицы Эйкресс и улицы Вест-Сайд – наш пункт сбора. Место, откуда вчера вышла Третья рота креговской десантной армии, состоявшая из трёх взводов…
Я попробовал встать, и мне это удалось, но плечо заныло, и боль волной накатила на меня. Голова закружилась, и мне пришлось лечь снова. В это время в комнату вошёл капитан.
– Прошу прощения, сэр, я не могу встать, чтобы поприветствовать Вас, – произнёс я.
– Ничего Крис. Ты как? Руку тебе Дженкинс залатал.
– Благодарю, сэр. Я в порядке. Нам надо идти в бой.
– Стоп, сынок. Бой закончился для нас. Роту переводят в западную часть города, там повстанцы забаррикадировали улицу.
– Когда мы выступаем, сэр?
– Через полтора часа.
– Уже пятый раз перебрасывают…
Я всё же смог сесть на импровизированном хирургическом столе.
– Твоя задача – подчиняться приказам старших по званию, солдат. Раз перебрасывают, значит, дела того требуют.
– Сэр, при полном уважении к командованию и к Вам лично, но, по мне, так это чушь собачья! Мы только отстреливаемся – повстанцы захватывают всё больше территории, а мы теряем людей. Пора бы уже переходить в наступление, неужели это не понимают в штабе?
Капитан Уайлд пристально посмотрел на меня, при этом его серые глаза блеснули как-то по странному – я заметил в них удивление и негодование.
– Что беспокоит тебя, Крис? Ты отказываешься выполнять прямые приказы командования?..
– Ни как нет, сэр! – я понял, что говорю «лишнее». Поэтому постарался встать и выпрямиться, как стрела, перед капитаном, – Ваш приказ – слово бога для креговских вояк, сэр, капитан Уайлд!
Отчеканил я вбитую ещё в академии истину…
Для каждого солдата: рядового, капрала, сержанта, или же офицера – эти слова были не просто истиной… Все, кто был в подчинении капитана Джеймса Уайлда, помнили эти слова даже при контузии или даже амнезии. Это стало уже нечто вроде заповеди третьей роты Уайлда. Полное подчинение капитану. Кто не подчинялся… О, тех капитан карал.
Я не знал, как именно это делалось, когда попал во второй взвод, но капралы меж собой говорили, что это жуткие боли и унижение…
Из моих братьев-по-оружию никто приказов Уайлда не нарушал, поэтому я не видел ни разу, как наказывал ослушавшихся капитан.
Я призвался год назад, мой брат Питер – полгода назад.
Два месяца назад всю третью роту десанта мобилизовали в Мендь-Орш.
Этот старый город, разрушенный когда-то империалистами Анеринга, стал пристанищем для сотен повстанцев-анархистов, совершавших набеги и налёты на мирные поселения в районах Махшриба и Крейгара.
Но нам приказано было лишь «наводить страху» на этих оборванцев с юга. Атаковать – это нарушение приказа, а это уже грозит наказанием от самого капитана…
Два месяца мы торчим здесь, перебираясь с места на место, теряя людей, растрачивая еду и патроны, задыхаясь от пыли и умирая каждый чёртов день!..
Я перешёл из комнаты, отведённой для хирургической, в общий зал, где расположился Второй взвод.
Ко мне сразу же подошёл Пит и начал расспрашивать о ране и о том, как я себя сейчас чувствую. Я поблагодарил санитара Дженкинса, а после Питер всучил мне несвежий сэндвич с тунцом и бутылку воды.
Я поел, как ели в это время остальные вояки.
Двадцать восемь человек, отборных рекрутов, что прошли обучение в военной Академии Мидлгейта и сумели остаться в живых в этой трескотне пуль над головой, когда несколько раз на дню рискуешь уже не подняться и остаться лежать в пыли. Нас было тридцать пять человек – Второй (лучший) взвод капитана. Он нами гордился!
Но вот настал день, когда солдаты, мои братья, стали уходить один за другим. Сначала Микки, потом Леший, Скот, Уайт. Тедди Длинный палец подорвался два дня назад на «растяжке» в двух кварталах от пункта сбора, а Джима – друга Пита, и Сержа, который был у нас за негласного повара, застрелили вчера. Они вдвоём перетаскивали ленты для «пулемётов-Трескачей» и «кнопки» от РПГ и напёрлись на отряд партизан, которые готовили внезапный налёт.
Нелепая смерть, на первый взгляд. Но, когда я увидел, как ополоумевший Джим несётся к нам через всю улицу, вопя, что совсем рядом отряд повстанцев, я рассмеялся (и не один я). Бедняга бежал и глупо размахивал руками, тряся головой, а в глазах было столько страха, что хватило бы на несколько трусливых зайцев. Мы падали от смеха, стоя на крыльце пункта сбора, даже позабыв об угрозе атаки и о самом Джиме.
Бедняга Джим…
Лишь Пит заметил, что его друг истекает кровью. Он рванулся к нему, но не успел – Джима застрелили в спину выбежавшие из-за укрытия ублюдки.
В тот день и Питер чуть не попал на тот свет, благо я вместе с Дэном Уэмбли сумели его вытащить из-под обстрела. Повезло ему. Везунчик Пит, мой брат!
Он всего на год младше меня, но куда более резвый оказался.
Он вот от пуль уворачивался умело, а я схлопотал стрекоча. Хорошо, что навылет. А там уже Дэйв Дженкинс меня подлатал.
Я смотрел на собравшихся.
В углу трое: Ник, Светлячок и Джон Кинзи играли в карты, к ним позже присоединился Пит.
Мелон и Раптер – два сержанта, переговаривали с капитаном. Капралы отчитывали новобранцев, инструктировали их перед новым броском. Остальные чистили оружие или же обсуждали сегодняшний бой.
В соседней комнате расположились бойцы первого взвода сержанта Хьюза, а третий взвод Раптера обособились на втором и третьем этажах.
Какое-то время ничего не происходило: каждый занимался своими делами – чистили оружие, жевали что-то, получали инструктаж, вспоминали родных…
Уайлд собрал сержантов и капралов на совещание.
Я подошёл к окну и, раздвинув деревянные створки жалюзи, взглянул на пустынный перекрёсток.
По Вест-сайду гулял песчаный вихрь, собирая с земли мелкий мусор, словно бродяга искал, чем бы поживиться в этих развалинах. На Эйкресс было тихо – ни птиц, ни бродячих собак, – только шумы гуляющего неподалёку вихря-бродяги.
Солнце палило, стоял полдень и скоро нам надо было выдвигаться, чтобы совершить переход в соседнюю часть города… без конвоя – никакого транспорта командование нам не выделило, сославшись на то, что в соседних городах техника куда более нужнее… Твари! Чтоб им самим так бегать по заминированным улицам, под шквалом зудящих пуль.
Через четверть часа в комнату вошёл сержант Мелон.
– Собираемся, ребята. Выход через десять минут!
– А маршрут? – спросил Пит.
Чёрные глаза Мелона на его чёрной физиономии казались омутами, полностью сливаясь с крупными чертами лица.
Сержант приблизился к брату и, схватив его правой рукой за грудки, рявкнул.
– Куда прикажут иди, солдат, туда и двинешь!
– Сэр, так точно сэр! – выпалил Пит, ничуть не спасовавший перед грозным видом Мелона.
– Хей, Мелон, чувак, расслабься! – улыбнувшись, крикнул ему Абрамс, его кузен, – Хватит кидаться на «зелёных», лучше иди, помоги мне с этими малышками!
Малышками он ласково называл десяток связок взрывчаток МП-4 и ещё несколько гранат для растяжек, которые ему выдали ещё на военной базе Крейгара.
Мы с Питом собрались быстро и ждали, пока подготовятся остальные, наблюдая за местностью из окон.
– Ларс, Светлячок, помогите этим братьям! Следите, что твориться справа, на Вест-Сайде, – приказал капрал Вернон.
– Поживей! – гаркнул ещё раз Мелон, – Нам придётся топать до самого авеню Роуз.
– Хм, это надо весь Вест-Сайд пройти. Тяжеловато придётся нам, парни! – горько усмехнулся Светлячок, глядя, как пыжатся, надевая вещмешки и снаряжение, солдаты Второго взвода.
Я смотрел на их лица, отдохнувшие, ещё усталые, нервные, расслабленные, грязные от пыли и пота, окровавленные…
– Светлячок, глянь, что это там с твоей стороны движется за углом? – сказал Ларс.
Светлячок отвлёкся и вновь повернулся к воткнутому в оконную дыру стволу своего В-5.
– Сейчас посмотрю!
Он взглянул в прицел.
Я отвлёкся от своей точки обзора – решил убедиться, что со стороны Светлячка бежит всего лишь задрапанная собака, а не смертник.
За углом, на Вест-Сайде, кто-то копошился, но с моей позиции было не разобрать. Я посмотрел на Светлячка, хотел спросить у него, кто же там…
Но опоздал.
Я последний, кто видел парня живым.
Первая пуля прошила его череп насквозь, вторая влетела в шею… остальные я не считал.
Я не успел ничего сообразить, как совсем недалеко раздался щелчок и свист.
А потом нас тряхнуло.
И сразу же, не давая передышки, по стенам дома зарекошетил свинцовый дождь.
Повстанцы!..
Как они сумели так близко подобраться?!.
«Прозевали нападение!» стучали в голове слова, отдаваясь эхом от гашетки В-5.
Нам не нужны были приказы, нас не нужно было учить держать винтовку в руках.
Из окон нашего укрытия под проливной смертоносный дождь высунули свои языки десятки винтовок.
И мы открыли ответный огонь.
****
– А потом самолётики полетели! Вяу! БУМ!
– Нет! Не было там самолётов!
…
****
Солнце опускалось всё ниже и ниже, пытаясь спрятаться за домами; и больше уже не видеть кровавого позора своих детей, не видеть трупов и боли; забыть сегодняшний день, накрывая своим предзакатным саванном город Мендь-Орш.
Третья рота Уайлда расположилась в небольшом супермаркете.
Буквально три дня назад второе подразделение Северных ястребов пятого батальона (в который и мы входили) обстреляло этот супермаркет из «птичек». Так что нам он достался с выбитыми витринами – которые мы заставили всевозможной мебелью – и изрешечёнными стенами – которые мы обложили мешками с песком и старыми матрацами…
Второму взводу, потерявшему при переходе ещё пятерых солдат, выделили место в отделе с детскими игрушками.
И нам бы смеяться над этой ироничной выходкой нашего капитана, но смех почему-то сегодня не был нашим спутником.
Умерло пятеро при марш-броске, ещё Светлячка убили при первом обстреле нашего пункта сбора на перекрёстке Вест-Сайда с Эйкресс.
Теперь мы сидели в отделе игрушек супермаркета «Эндер-Хеш» и молились богу, что остались вживых, сумели преодолеть этот ад.
– Завтра выступаем. Был приказ – двигаться по правой обочине авеню Роуз и обеспечить безопасность местного населения! – гаркнул мне под ухо Мелон.
– Все слышали приказ? – ещё громче спросил у нас капрал Вернон.
– Сэр, так точно, сэр! – ответил ему братский хор голосов.
А потом все расположились на ночлег…
На карауле сидели я, Питер и Вернон…
Через два ряда стеллажей от нас у разбитых витрин, кое-как заставленных всяким хламом, несли караул Рассел, Мясорубка и Стальной Джон из Первого взвода.
– Нас осталось двадцать два человека… Второй взвод редеет.
В полутьме я еле мог разглядеть лица, но зато нутром чувствовал, о чём говорит Вернон.
– Куда нас теперь отправят, капрал? – спросил у него Питер.
– Я не знаю, Пит. Сам бы с превеликим удовольствием смотался бы из этого проклятого города. Дома – семья: Джейн, малыш Колин. А я тут.
Джек Вернон тяжело вздохнул и продолжил.
– Завтра с утра Третий взвод отправится на разведку, а следом двинемся мы.
Мне нестерпимо захотелось в сортир.
– Капрал, я схожу отлить.
– Хорошо, Бен – пять минут. А мы с твоим братом ещё потолкуем.
Я встал и на корточках двинулся в сторону двери с изображением перевёрнутого треугольника и круга на нём. Пит подсел ближе к Вернону, и они стали о чём-то беседовать. Глаза не сводили с тёмных силуэтов ссутулившихся после бомбёжек домов, что вырастали из земли напротив супермаркета.
Я сходил в сортир и возвращался обратно, когда решил остановиться у одного стеллажа с разными игрушками. Меня привлёк отряд пластмассовых и пластилиновых солдатиков в современном военном камуфляже и при полном обмундировании, лежавший в углу пустой полки.
Забытый и никому не нужный набор игрушек.
Солдаты в отряде были упакованы аккуратно и сложены в полиэтиленовый фирменный пакет. Я взял его и под светом фонаря стал подробно разглядывать фигурки.
– Подумать только, – прозвучал шепот у меня за спиной, – Я точно таких же пару лет назад подарил своим племяшам на их день рождения.
Я обернулся.
Это был капитан Уайлд. Сейчас он не был так суров, и голос его, обычно стальной и натянутый, казалось, смягчился от воспламенившихся ярким огнём воспоминаний.
– Разрешите вопрос, сэр, – так же тихо спросил я, наблюдая, как он разглядывает пакет с солдатиками.