А ты меня?
Чем меньше дети, тем более они непосредственны в выражении своих чувств. Когда они кого-то любят, то прямо об этом говорят. И ждут такой же искренности от окружающих людей. Поэтому и спрашивают у родителей по десять раз в день: «Я тебя люблю. А ты меня?». Искренность и непосредственность у детей сочетается с легковерием. Если маленькому ребенку родители в порыве гнева говорят, что больше не любят его, он верит им. И становится готовым на все, лишь бы вернуть родительскую любовь. Некоторые взрослые привыкают таким образом манипулировать ребенком, «лишать» своей любви за малейшие промахи. Жаль, они не осознают, как больно ребенку слышать слова: «Я тебя больше не люблю».
Став постарше, дети начинают понимать, что любовь к другому человеку – это не только чувство, но и забота об объекте своей любви. При этом они становятся требовательнее и к любимым людям. Теперь им уже мало слов о том, что их любят. Если ребенок чувствует, что родители уделяют ему мало внимания, игнорируют его потребности, он может решить, что его разлюбили.
Ближе к подростковому возрасту дети начинают испытывать к родителям не только теплые чувства. Поссорившись с мамой или папой, ребенок может чувствовать злость, обиду и даже ненависть. Такие чувства дети могли и раньше испытывать по отношению к родителям, но особенно не задумывались над ними. Если они и выкрикивали в гневе, что не любят папу или маму, то быстро об этом забывали. Правда, некоторые дети впоследствии могли испытывать стыд перед родителями за свои слова. Но только в подростковом возрасте дети начинают глубоко анализировать свои чувства. И особенно чувства к родителям. Когда отношения между детьми и взрослыми не складываются, когда между ними часто происходят ссоры, когда родители ведут себя слишком жестко с подростком и не учитывают особенностей возраста, не уважают личность сына или дочери – любовь детей слабеет. На смену ей постепенно приходит безразличие.
При этом подростки могут бояться своей «нелюбви» к родителям. Чувствовать вину за то, что испытывают к ним безразличие или ненависть. Психологи называют такое отношение амбивалентным, то есть двойственным. С одной стороны, подросток испытывает к матери или отцу негативные чувства. С другой стороны, считает, что не должен так относиться к родителям, что должен любить их, как это принято во всех нормальных семьях. Большинство детей со временем учатся справляться с отрицательными чувствами и отделять кратковременные эмоции в адрес родителей от непоколебимого уважения и любви к ним. Но им удается это лишь в том случае, если родители готовы меняться вместе со своим сыном или дочерью. Искать пути решения сложных ситуаций в пользу обеих сторон. Демонстрировать в первую очередь собственную любовь и уважение к ребенку, а не требовать от него любви в приказном порядке.
Языки детской любви
Все дети учатся признаваться в любви своим родителям на разных «языках», о которых мы уже говорили выше. «Язык прикосновений» – это самый первый язык любви, который осваивают маленькие дети еще до того, как научатся говорить. Малыши обожают, когда родители их обнимают, целуют, тискают в своих объятиях. Они чувствуют себя любимыми и сами начинают выражать любовь к родителям таким же образом. Стараются находиться все время рядом с мамой или папой, забраться к ним на колени, взять за руку, поцеловать в щеку. Некоторым папам, которые считают, что «телячьи нежности» – это не для них, не нравится, что ребенок так себя ведет. Они пытаются отстраниться от него. Раздражаются, когда он вертится у них под ногами. Тем самым отвергают его любовь. Но если мы поймем, что ребенок «докучает» нам не из вредности, а пытается таким способом признаться в любви, мы не станем отстраняться от его ласк, и по возможности будем отвечать взаимностью.
«Язык слов» – другой важный язык любви. Едва научившись говорить, малыши не устают повторять родителям о том, как сильно их любят. Дети легко раздают взрослым комплименты, выражая свою симпатию и доброе отношение. Они часто хвастаются своими успехами и рассказывают о своих удачах только ради того, чтобы родителю было приятно. Чтобы родитель мог гордиться сыном или дочерью. Став старше, дети меньше говорят о любви к родителям. Но слова по-прежнему могут выражать их отношение к маме с папой. Когда подросток советуется с родителями, рассказывает им о своих успехах и неудачах, посвящает в свою личную жизнь, он как бы признается им в любви, демонстрирует свое доверие и открытость. Но если у мамы или папы нет времени или желания выслушивать ребенка, они лишают его возможности выразить к ним любовь словами. Постепенно сын или дочь приходят к пониманию, что лучше молчать, держать все при себе, потому что родителям это не интересно.
«Язык подарков» – третий язык любви. С теми, кого дети по-настоящему любят, они готовы делиться последней конфетой. Я не раз наблюдал, как в детском саду, получив угощение от кого-нибудь из сверстников, дети прятали несколько конфет в карман, чтобы потом угостить маму с папой. И с каким удовольствием протягивали конфеты родителям, когда те приходили забрать их домой. Уже в детском саду дети знают, что подарки – это прекрасный способ сделать приятное тому, кого любишь. Поэтому они с энтузиазмом мастерят для родителей незамысловатые сувениры и клеят открытки. Дарят взрослым свои рисунки и поделки. Принимая такие подарки, не отмахиваясь от детских безделушек, мы показываем ребенку, что принимаем его любовь и сами любим его. Ведь не только дарение, но и принятие подарка от другого человека – знак того, что мы его любим.
«Язык прощения» – пожалуй, самый важный язык любви. На что только не готовы пойти дети, чтобы доказать взрослым, что любят их. Они подавляют внутри себя злость и обиду, чтобы не расстроить родителей. Они прощают взрослым их родительские промахи и воспитательные ошибки, потому что любят их. Когда мы понимаем, что в чем-то ошиблись, что оказались не правы и просим у ребенка извинений, тем самым и мы даем понять, что уважаем и любим его. Любовь вообще не возможна без прощения. Ради нее не только дети прощают родителей, но и родители своих детей. Простив ребенку его оплошность или грубость, мы продемонстрируем ему свою любовь. Но прощение – это очень деликатный язык любви, которым нельзя злоупотреблять. Бывает, что родители привыкают манипулировать ребенком с помощью прощения. Чем бы ребенок не угодил маме с папой, они всячески показывают ему свою обиду, а за прощение требуют от него какую-нибудь жертву – убраться в своей комнате, доесть свой ужин, не пойти гулять с друзьями, а остаться дома. Однако прощение только в том случае становится способом выражения любви, когда оно ничего не требует взамен.
«Язык помощи» – нет лучшего способа доказать человеку, что ты его любишь, чем позаботиться о нем и помочь ему. Это знают даже малыши. Поэтому они предлагают свою помощь всегда и везде, особенно там, где скорее помешают, чем помогут. И часто родители отвергают помощь ребенка, потому что знают – без нее они справятся лучше и быстрее. Тогда ребенок привыкает, что его помощь не нужна. И став старше, уже сам отказывается нам помогать или делает это с неохотой, когда мы просим его вынести мусор, полить цветы или сходить в магазин. Принимая помощь ребенка, какой бы она ни была, мы не только принимаем его любовь, но и высказываем собственную. И пусть нам даже придется перемыть тарелки после того, как малыш захочет помыть их сам, чтобы помочь нам, это обязательно окупится. Окупится тем, что наши отношения с ребенком будут развиваться на основе взаимопомощи и заботы друг о друге. Чтобы не отвергнуть любовь ребенка, следует научиться понимать его «языки любви» и научиться отвечать взаимностью.
А МОЖНО ЛИ НЕЛЮБИТЬ ДЕТЕЙ?
Мы привыкли слышать, что любовь родителя к ребенку – это самое светлое и безусловное чувство на свете. Что нелюбить родных детей попросту невозможно. Ведь разве бывает иначе? Оказывается, бывает…
История нелюбви
Впервые ярко и без купюр историю родительской нелюбви описал современный американский педагог и психоисторик Ллойд Демос, проанализировав, как менялось отношение общества к детям на протяжении почти двух тысяч лет. В итоге вышла история тотального неуважения к личности ребенка, сугубо прагматичного и утилитарного отношения к нему, как к предмету своей собственности. Потеря данного предмета воспринималась не более чем обидная досада, а чаще как избавление от лишней обузы. Утешались просто: Бог дал ребеночка – хорошо, Бог забрал – то же хорошо, а иногда и еще лучше. Сам Демос по этому поводу писал: «История детства – это кошмарный сон, от которого мы только недавно начали пробуждаться. Чем глубже уходишь в историю, тем ниже уровень ухода за детьми и тем чаще детей убивают, бросают, терроризируют и насилуют». Для истории на протяжении почти 17 веков дети – всего лишь расходный материал.
От ненависти до любви всего 300 лет
Последние лет триста общество не только стало пробуждаться, но и медленно поворачиваться к ребенку лицом. Иногда оно корчило перед ребенком гримасы снисхождения и нарочитой жалости к его несовершенству, сверлило пристальным взглядом его детскую душу, пыталось контролировать в ней всё и вся. Иногда оно хмурилось, выражая упрек неразумности и невежественности ребенка. Сейчас же это лицо все чаще расплывается в умилительной улыбке перед маленькими членами общества, одаряя их всеобъемлющей любовью.
От эпохи пренебрежения детьми мы плавно пришли к эпохе безусловного восхищения детьми – эпохе детоцентризма. И одним из самых страшных «грехов» современного родительства считается отсутствие любви к своему ребенку. Это неестественно, аморально и против законов природы. Родитель может наказывать ребенка, даже бить (для его же блага, разумеется), не уважать и ни во что его не ставить, пока он мал. Окружающие скорее на все это скорее закроют глаза, чем на то, если кто-то вдруг во всеуслышание заявит, будто не любит свое дитя. Государством и различными общественными институтами превозносится образ самоотверженной матери, готовой на все ради своего сына или дочери, будто материнская любовь с рождения пронизывает каждую клеточку женского тела.
Данность или мода?
Но ученые еще в 20 веке пришли к выводу о том, что любовь матери к собственному ребенку – это не данность, а скорее дань моде, веяние нового времени, соответствие ожиданиям современного общества. Впервые открыто об этом заявила французский историк Элизабет Бадинтер в своей книге «Любовь в дополнение: история материнской любви», поставив под сомнение существование материнского инстинкта и вызвав тем самым большой резонанс в научных и околонаучных кругах. Все тот же исторический анализ отношения матерей к своим детям убедительно показал: материнская любовь в ее современном понимании, включающая нежное и заботливое отношение к ребенку, существовала далеко не всегда.
Что касается отцов, то дела обстояли еще хуже. Историко-психологическое исследование, которое провела и описала в своей книге «В начале было воспитание» французская психолог Алис Миллер, наглядно показывает, что идеалу строгого, но в меру справедливого и любящего отца даже пару столетий назад мало кто соответствовал. Более того, сами педагоги и воспитатели с удовольствием поучали родителей, как правильнее бить и мучать детей, чтобы вырастить из них «человека».
Обратная сторона любви
Позднее психологи показали и оборотную сторону слишком «сильной» материнской любви. Нездоровая гиперопекающая любовь матери к своему чаду может разрушить личность ребенка и принести ему иногда даже больший вред, нежели родительское безразличие. Слишком сильная родительская привязанность к ребенку душит в итоге обоих. Родитель страдает от бессилия противостоять попыткам ребенка вырваться из-под такого любовного гнета, цепляется за каждую возможность потуже завязать узлы психологической пуповины. Рано или поздно эта пуповина оборачивается вокруг шеи ребенка.
Очень хорошо такая любовь показана в фильме «Любимчик» (реж. К. Бэйкон, США). На первый взгляд перед нами идеальная любящая мать. Однако далее мы начинаем понимать, что из себя на самом деле представляет такая любовь. Это желание целиком и полностью обладать ребенком, слиться с ним в единое целое и никого другого к нему не подпускать. Любой шаг ребенка в сторону от материнских объятий приносит матери нестерпимую боль, которая толкает ее на самые абсурдные поступки.
Нелюбить тоже больно
Как ни странно, отсутствие любви и привязанности к своему ребенку многим современным родителям тоже может доставлять боль. Только боль иного рода. Ребенок может их раздражать своей непосредственностью или навязчивостью. Оставаться с ним наедине скучно и неинтересно. Ухаживать за ним неприятно. «Я не люблю свою дочку и даже не знаю почему. Такое чувство, что у меня чужой ребенок. Я покупаю ей дорогую одежду, денег не жалею. Переживаю за нее, когда она участвует в соревнованиях. Но вот чтобы просто подойти и обнять ее, поцеловать, вместе с ней поиграть, я не могу себя пересилить» – признается одна из мам.
Заметим, что речь идет не обязательно о родителях, которые издеваются над своими детьми, или бросают их на произвол судьбы. Мы говорим сейчас о родителях, пытающихся построить более-менее нормальные отношения со своими детьми, но не испытывающих к ним чувство любви, такой, например, какую они испытывают к своему супругу или другим людям. Не назовешь таких родителей и бесчувственными, ведь многие из них переживают целую гамму чувств по поводу нелюбви к ребенку. Их гложет сознание своей родительской неполноценности, ощущение вины перед ребенком и чувство стыда перед обществом
О чем не пишут психологи
Сегодня написана масса книг о том, как правильно любить своих детей, и почти ни строчки не посвящено тому, как правильно нелюбить своих детей. Психологи учат способам выражения родительской любви. Пишут о том, как материнская любовь необходима для полноценного развития детей. Об этом действительно надо писать, ибо есть родители, которые вроде бы и любят, но не умеют демонстрировать детям свои чувства, которые любят «не совсем правильно», но все же любят, или которые любят «слишком сильно», как та мама из фильма. Таким родителям всего лишь надо освоить языки любви, описанные выше.
С другой стороны, наедине со своими проблемами остаются нелюбящие ребенка родители. Вот бы кто-нибудь написал для них, как правильно не любить ребенка, чтобы не причинить ему вред… Правда одна мысль о пособии на тему того, как правильно нелюбить ребенка, вызовет у публики если не шок, то явное недоумение по поводу адекватности автора пособия. Ведь нелюбить детей противоестественно, – скажется сегодня почти каждый.
Перестанут ли все родители любить своих детей, если прочитают о том, что это не обязательно? Думается, вряд ли. Зато облегченно вздохнут те из них, кто изо всех сил пыжится, чтобы выдавить из себя хоть какие-то капли любви к ребенку. Потому что, пытаясь защитить свою родительскую самооценку, такие родители рискуют обвинить собственного ребенка в том, что он не способен вызвать в них высшие чувства. В результате, злость к самому себе может обернуться злостью к своему ребенку.