– Я знаю, что ты имеешь ввиду! – строго сказала Нина. – А воду я взяла. Две бутылки набрала в ресторане, в одной кола, в другой просто вода. Кстати, ты телефон зарядил? Мы же фотографироваться будем?
– Сто процентов заряда! – сказал Антон, показывая экран телефона супруге.
Антохины спустились в холл, где их уже ждал гид. Автобус был наполовину пустым, поэтому Саша лег на пустые кресла в самом конце, положив себе под голову полторашку холодной воды. Солнце только показалось из-за горизонта, а дорога предстояла долгая. Отсев от Нины на свободный ряд, Антон надвинул на глаза соломенную шляпу и задремал, а Нина, держа на руках Мишу, восхищенно рассматривала окружающие пейзажи.
– Папа, подъезжаем! – толкая отца, сказал Миша. Антон сдвинул шляпу и увидел в нескольких километрах шесть возвышающихся над землей пирамид разного размера. Он знал, как они выглядят, но увидев вживую, не смог подобрать слов, чтобы описать своего восхищения, произнеся только:
– Датский бог!
Нина сильно ругала мужа, когда он матерился при детях, поэтому за долгие годы отцовства он научился заменять плохие слова и выражения выдуманными. Антон позвал Мишу и посадил его к себе на руки.
– Смотри сынок! Этим пирамидам больше четырех с половиной тысяч лет, а вон та, самая большая – единственное, что осталось от семи чудес света.
– А какие другие шесть? – с интересом спросил Миша.
– Ну, – запнувшись, Антон начал вспоминать остальные, но вспомнить получилось только висячие сады Семирамиды. – Давай потом тебе расскажу, когда будем обратно ехать!
Пирамиды были огромными и казалось, что они застыли, повиснув в воздухе на фоне проходящих за окном небольших зданий и домов. Антон сразу подумал о том, что ему нужно было выполнить свое обещание, данное директору школы, и попробовать изложить какую-то внятную теорию по месту захоронения фараона Хеопса. Он понимал, что для построения гипотезы ему придется вспомнить все свои знания истории древнего Египта. Хорошо разбираясь в деталях и особенностях четвертой династии фараонов, он решил, что сможет притянуть за уши любую выдумку, тщательно обрамив ее умными понятиями и логическими умозаключениями.
Автобус остановился на парковке в нескольких сотнях метров от пирамид. Гид вывел группу и попросил всех собраться вокруг него.
– Уважаемые граждане туристы, прошу никого не отставать от группы, чтобы мы потом не отправляли полицейских с собаками на ваши поиски. Сейчас мы познакомимся с древнейшими историческими памятниками, вокруг которых ходит гораздо больше легенд, чем официально подтвержденной информации. Если вы не знали, то фараоны Египта считались посредниками между народом и богами…
Дальше гид начал идти вглубь истории и рассказывать об уникальности технологии, которую использовали древние строители при возведении пирамид.
– А в усыпальницу Хеопса мы будем заходить? – прервав речь гида, спросил Антон.
– К сожалению, нет, в «Большой галерее» сейчас проводятся реставрационные работы, а другого пути попасть в усыпальницу Хеопса нет, – ответил гид и продолжил свой экскурс в историю.
– Как, я только ради нее сюда приехал! – возмущенно сказал Антон, но гид не обратил на него внимания.
Наконец, гид предложил всем направиться к пирамидам. Расстроенный Антон шел, опустив голову, а Нина, переполненная впечатлениями, внимательно слушала гида, ведя за руку маленького Мишу. У входа в пирамиду Хеопса гид остановился и предложил всей группе сделать фотографии.
– Антохин, давай сфотографируемся все вместе! – сказала Нина, достав из кармана мужа телефон.
– Можно вас попросить нас сфотографировать? – спросила она у бедуина, сидящего прямо на песке рядом со своим верблюдом. Тот уже давно привык к таким просьбам и даже не понимая русского языка, взял телефон и направил камеру на семью Антохиных.
– Супэр! – сказал многозначительно бедуин, показывая Нине фотографию на экране телефона.
– Всех прошу пройти внутрь, только руками ничего трогать нельзя! – скомандовал гид группе.
Поднявшись по огромным глыбам из песчаника, вся группа во главе с гидом направилась к пролому, сделанному еще в конце девятого века халифом аль-Мамуном. Антон читал доклад британского историка о работах, которые вел этот деятель в поисках сокровищ фараона.
– Сейчас мы спустимся в камеру, построенную ниже уровня земли, – сказал гид группе, – ее строительство не было завершено, и никто до сих пор не знает почему. По некоторым предположениям, Хеопс изначально хотел, чтобы его похоронили именно в ней, а потом, под влиянием своей супруги, решил все-таки быть захороненным в центре пирамиды.
– Нас тут не завалит камнями? – спросила Нина у всезнающего Антона.
– Четыре тысячи лет никого не завалило, думаешь, все это время пирамида ждала Нину Антохину из Челябинска? – с сарказмом сказал Антон и они молча пошли дальше.
Спустившись вниз, группа вошла в недоделанную камеру. Гид долго рассказывал об альтернативных теориях ее назначения, а Антон пытался рассмотреть какие-нибудь наскальные надписи или рисунки, коих видно не было.
– А теперь мы поднимемся в «Камеру царицы», где вы также сможете сделать фотографии, а затем мы направимся осматривать остальные пирамиды комплекса и статую Сфинкса, – сказал гид и направил группу обратно в узкий коридор.
Вернувшись к пролому, идущему к выходу, гид собрал всех вместе и начал рассказывать трогательную историю любви Хеопса и его жены. Антохину же было не до трогательных историй. Ему во что бы то ни стало нужно было попасть в «Большую галерею» и усыпальницу фараона, чтобы найти и изучить все наскальные рисунки и понять, есть ли у него шанс предать сомнению место захоронения Хеопса или снова придется просто врать. Антон подошел вплотную к Нине, которая внимательно слушала гида.
– Будем идти в конце группы, как только дойдем до горизонтального коридора, я попробую пробраться в усыпальницу фараона, – сказал он ей на ухо.
– Ты с ума сошел? – «крикнула» шепотом Нина, посмотрев на Антона, чтобы понять, не выпил ли он часом. – Нас всех посадят, и мы до конца дней будем из маленького зарешеченного окна смотреть на пирамиды, ты этого хочешь?
– Успокойся, – сказал он резко и дернул Нину за руку. – Я быстро, встретимся на выходе. Только предупреди детей, чтоб никто не кричал на всю пирамиду «А где папа?»
Закончив рассказывать душераздирающую историю, которую, по мнению Антона, гид выдумал только что, группа начала подниматься. Восходящий коридор был узким и низким, вполне способным вызвать приступ клаустрофобии у какого-нибудь впечатлительного туриста. Удобство подъему слегка добавляли перила и деревянная лестница. Когда группа вышла в «Большую галерею», то оказалось, что она была разделена плотной полиэтиленовой пленкой, закрепленной по бокам сразу за горизонтальной плитой, под которой тоннель вел к «Камере царицы».
– Как видите, здесь проводится реставрация и укрепление стеновых плит, рабочих сейчас нет, сегодня выходной, но все равно проход для туристов временно закрыт, – сказал гид. – А теперь прошу всех пройти вперед к усыпальнице жены фараона! Аккуратно, не ударьтесь о плиту головой!
Гид пошел вперед и за ним двинулась вся группа. Антон дернул Нину за блузку и убедившись, что никто не смотрит, пролез под перилами и быстро прошел вверх, аккуратно отодвинув пленку, чтобы не создавать лишних звуков. Затем он остановился и прислушался к голосам снизу, чтобы удостовериться, что никто ничего не заметил. Голоса удалялись, и он медленно пошел по восходящему коридору галереи. На опалубке он увидел большой строительный фонарь.
– Думаю, никто не будет против, – сказал он сам себе, взял фонарь и включив, направил его вверх. Огромные стеновые плиты лежали одна на другой, сужаясь к потолку, высотой около десяти метров. Антон увидел рисунки на верхних блоках, но решил забраться к ним по опалубке на обратном пути. На нижних плитах никаких рисунков не было, поэтому он поспешил вверх по коридору к усыпальнице фараона. Пройдя через узкий и низкий вход, он задержал дыхание от волнения. В свете фонаря он увидел большой саркофаг, изготовленный из цельного куска гранита. Стенки и углы саркофага были сильно повреждены в результате многократных попыток кладоискателей вынести его отсюда. Возле него на полу стояла массивная гранитная плита около двадцати сантиметров толщиной, служившая крышкой. Он застыл и в полной тишине услышал ритмичный звук где-то вдалеке, будто кто-то отбивал барабанную дробь. Он начал светить фонарем на стены и потолок. На полированных гранитных плитах не было никаких знаков или иероглифов.
«Не видать мне шестимесячной премии» – констатировал мысленно Антон, вздохнул, затем положил руки на край саркофага и добавил, «обращаясь» к Хеопсу: – Может хоть в могиле папы в Дахшуре ты что-то для меня оставил?
Не получив ответа от фараона, он достал телефон и начал делать снимки стен и потолка.
– Стоп, что это? – растерянно спросил вслух Антон, смотря на только что сделанный снимок потолка прямо над саркофагом. Кадр получился размытым, и он решил сделать фотографию еще раз. Он поставил фонарь вертикально, чтобы свет падал прямо на потолок, взобрался на саркофаг и стал ногами на края. Подняв голову, он ничего не увидел на потолке, затем он нерешительно поднял телефон над собой, задержал дыхание и сделал кадр. Затем посмотрел на снимок и у него от волнения начало сильно биться в груди сердце.
– Аааа! – крикнул он, потеряв равновесие и рухнул плашмя прямо в саркофаг. Спину пронзила резкая боль. Он рукой нащупал свой телефон и поднял его. На экране был отснятый кадр, на котором были четко видны иероглифы. Он снова посмотрел на потолок, но на нем ничего не было. В его голове пробежали мурашки, он не мог понять, как такое может быть. Вдруг он услышал, что звук барабанов стал быстро приближаться и подумал, что его группа уже возвращается к галерее. Антон попытался встать. Взявшись за край саркофага, он подтянулся к нему рукой и кое-как выбрался наружу. Звук барабанов резко стих. Осмотревшись, он заметил, что все вокруг выглядело как-то не так, но понять, что именно, ему не удавалось. Подумав о том, что его, наверное, уже ищут, Антон встал на ноги, схватил фонарь и бросился к выходу.
– Что?! Не может быть, я же пришел отсюда! – неуверенно сказал Антон, увидев, что проход, через который он попал в усыпальницу, плотно закрыт гранитным блоком. Он попытался выдавить его, но блок даже не пошатнулся. Подумав, что рабочие, реставрирующие галерею, просто по ошибке заперли его, он начал громко кричать в щели, но все было безуспешно.
– А как они могли меня запереть? Я бы точно услышал шум, да и зачем это делать? – вслух размышлял Антон.
Паника одолевала его. Ничего не понимая, он лучом света фонаря пытался найти проходы в других стенах в надежде, что просто забыл, с какой стороны вошел. Но других проходов нигде не было. Хаотично бегая по комнате, он мысленно восстанавливал свой путь в обратном порядке, пытаясь понять, как он попал сюда.
– Нина, – сказал он и дрожащими руками достал телефон из кармана. – Как нет сети?! – почти со слезами на глазах закричал Антон и бросился снова искать выход. Затем он остановился и в ужасе осветил саркофаг фонарем. По спине пробежал холодок, он застыл и не мог пошевелиться – саркофаг стал выглядеть как новый, на нем не было ни единого повреждения, а массивная крышка лежала сверху.
– Это бред, что здесь вообще происходит?! – истошно закричал Антон, заплакал и сел на пол. Затем он ущипнул себя.
– Больно, значит я не умер!
Он вскочил и снова начал хаотично ходить по комнате.
– Что же делать, черт?!
Тут он вспомнил про надпись на потолке! Он достал телефон и принялся разбирать иероглифы.
– «Если» … нет, «только верящий в» … так, нет, это – «избрание», «только избранный Атоном спасет Египет от десяти тысяч лет забвения».
«Что это значит и почему надпись видно только на фото? – подумал он. – Может нужно снова лечь в саркофаг и все вернется на свои места?»
Антон подошел и попытался сдвинуть крышку, но многотонная плита не поддавалась. Вдруг со стороны входа послышались какие-то голоса. Он подбежал к выходу и начал со всех сторон светить фонарем, в поисках щелей по краям гранитного блока, закрывающего проход. Найдя крохотный зазор, он увидел в него небольшую часть левой стенки галереи, на которой горел факел. Опалубки у стен уже не было.
«Что они там делают? Как они смогли так быстро все убрать?» – задумался Антон и стал кричать в щель, прося о помощи, но голоса, исходившие со стороны галереи, стали быстро отдаляться. Отчаявшись, он сел, опершись о камень спиной и заплакал. Не прошло и двух минут, как он услышал гул голосов и шаги, стремительно приближающиеся к нему. Он вскочил, посмотрел в щель и увидел людей, на которых из одежды были только набедренные и головные повязки. В руках у них были бронзовые копья.