Она уже не выдержала и опустила кружевной зонтик. На ней был причудливый, по меркам цивилизованной моды, наряд – из красного струящегося шёлка, расписанного птицами и цветами, – он запахивался, как халат, поверх нижнего платья. Кайя настояла, чтобы и его дорожный костюм был пошит в тех же цветах, правда, из более плотной ткани.
«Мы должны представлять единую силу, – говорила она, совершая приготовления к путешествию. – Только так мы добьёмся успеха».
Кай был с ней согласен.
Сестра была права: моряки пялились на неё. Особенно теперь, когда за ними вот-вот должны были прислать. Его люди, не менее вымотанные долгим ожиданием да и самим путешествием, всё же не теряли бдительности, всегда держась поблизости. По возвращении домой Кай собирался щедро вознаградить наёмников.
– Это неучтиво, – прошипела сестра ему на ухо. Они были почти одного роста, и ей это не составляло труда. – Нас выставляют на посмешище.
– Терпение и ещё раз терпение, – ответил Кай, понизив голос. – Не забывай, что большой мир остался далеко позади. Теперь мы сами по себе. И мы здесь не ради учтивости и светских манер, если уж на то пошло.
– Ты не прав. Как мы заявим о себе, так к нам и будут относиться. В конце концов, они тоже аристократы, им известны правила.
– Я бы не был так уверен.
– Вон там! – наёмник указал куда-то в сторону водной глади, отделяющей остров Встречи от Кораллового острова. – Плывут!
Кай и сам теперь видел.
– И это всё? – Кайя подалась вперёд, к самому борту, всматриваясь вдаль. – Они издеваются?
Кай тяжело вздохнул. Он тоже был обескуражен: к ним плыла одна-единственная лодка. С одиноким гребцом.
– Как это понимать? – без приветствий крикнул он сверху вниз, стоило лодке стукнуться о бок корабля.
– Герцог приветствует гостей и приглашает вас ступить на свой остров! – прокричал в ответ сухонький человечек, одетый как простолюдин.
– Как мы все поместимся туда? – выкрикнула сестра разъярённо.
– Лодка рассчитана на двух пассажиров, – с доброжелательной улыбкой заметил гребец. – Я вас мигом домчу до берега.
Кайя истерично рассмеялась.
– А как же наши люди? – возразил Кай.
– На остров могут высаживаться только гости Герцога. Больше никто. Вас обеспечат всем необходимым, в том числе прислугой.
– Это же бред! – Кайя обратила к нему беспомощный, разгневанный взгляд.
– Сестрица, – пришлось произнести с нажимом, – давай воспользуемся гостеприимством Герцога.
Сестра прожгла его взглядом тёмных, таких же как и у него, глаз.
– Раз ты настаиваешь, – процедила она сквозь зубы.
– …А как же наш багаж? – спохватилась она, когда они не без неприятностей спустились по верёвочной лестнице и разместились в лодке, что неспокойно покачивалась на волнах.
– Его доставят в течение дня, – «успокоил» их добродушный человечек и принялся очень резво и сноровисто для своего телосложения грести в сторону Кораллового острова, окутанного лёгкой дымкой тумана.
Кай вслед за сестрой обратил взгляд к месту, о котором так много слышал. Что из этого правда, а что выдумки – ещё предстояло узнать.
Словно прочитав его мысли, Кайя спросила:
– Думаешь, это правда?
– Что именно?
– Что он пытался пересадить сердце живого человека одной из своих машин. За это его сослали?
Кай бросил взгляд на гребца, но тот и бровью не повёл: наверное, не первый раз слышал подобные байки.
Только немногие, в том числе сам Кай, знали, что это было правдой.
* * *
– Так откуда ты, девочка?
Барудо устало опустился на табурет. Этрь уже суетилась в его лавочке: отпускала редким покупателям товары, налила ему воды.
– Я ищу отца, – ответила она уверенно. Даже в полумраке под навесом прозелень в её глазах точно искрилась.
– Ты ж нездешняя.
– Я приплыла с прошлым караваном. Наверное… Закавыка в том, что мне нельзя было просто высадиться на остров: у меня не было при себе документов. Поэтому в ночь перед отплытием я прыгнула в море и добралась до острова вплавь.
При этих её словах Барудо обмер – уж слишком живы были в памяти события ночи.
– Но мне не повезло. В темноте я не различила волнорез – а может, обыкновенную скалу, – и волна ударила меня о камень. Я потеряла сознание. Меня чудом вынесло на берег, а утром меня нашёл Руго, священник. Это то, что я помню.
– А как ты оказалась на судне без документов?
Этрь нахмурилась, но даже это выражение не портило её красивое лицо.
– Переоделась мальчишкой! – нашлась она вдруг и рассмеялась. – Это похоже на меня.
– Верно, – усмехнулся Барудо.
Вот как бывает. Его сын сбежал, отправившись на Большую Землю, отца бросил. А Этрь объявилась здесь, безрассудно преодолев волны в ночи, в поисках отца…
– Хочешь стать моим подмастерьем?
– Серьёзно? – обрадовалась девочка. – Возьмёте?
– А почему нет? Ты кажешься смышлёной и не боишься трудностей…
– Я с радостью, – перебила она его. – Мне нужно дело.
– А где ты живёшь?
– В часовне. Священники очень добры ко мне. А я помогаю им, чем могу.
Сердце Барудо оттаяло: наконец-то он перестал чувствовать сковывающий, леденящий ужас прошлой ночи. Даже тоска по сыну на мгновение отступила.
– Ну? – натянув на голову красную повязку, выуженную из кармана шаровар, и подбоченившись, деловито спросила Этрь. – Когда вы будете меня учить?
– Вряд ли я сегодня на что-то гожусь. Приходи завтра…
– Нет, нет. Так дела не делаются! И вам же здесь нужна помощь…
– Дядя Барудо! – донеслось издалека. – Это вы про морского дьявола рассказываете?
Барудо отдернул край занавески и посмотрел наружу. Это были местные шалопаи: Ильхо и его верный спутник, Тео. Они все были мокрые, и с волос капало в пыль под ногами – наверное, шли с озера.
Барудо улыбнулся. Ильхо-то наверняка выслушает его и не будет высмеивать, не назовёт пьяницей.
Но тут мальчишка застыл как вкопанный, уставившись на Этрь.
– Ты! – недовольно произнёс он, словно одним своим присутствием она оскорбляла его.
Девушка поглядела на него в ответ без капли страха или непонимания.
Через мгновение Ильхо бросился вперёд. Этрь взвизгнула и юркнула к заднему выходу из лавочки, на бегу сбив те горшки, что были подготовлены к обжигу. Мальчишка тоже не подумал притормозить и расколотил оставшееся. По ту сторону тонкой стенки его сандалии зашуршали по песку и камешкам, всё дальше унося хозяина; до слуха доносились выкрики: «Стой!» и «Гадёныш!»
– Что происходит? – ошалело поинтересовался Барудо у спокойного и безмятежного, как всегда, Тео.
– Он его колотить будет, – как ни в чём не бывало пояснил парень. – Ильхо давно его искал.
– Его? Но это она, а не он.
– О, – только и ответил Тео, растерявшись. – Тогда мне нужно разнять их.
Отжав косу, он припустил вслед за другом, на счастье Барудо, обогнув лавку.
Глава 4
– Больно я тебя?
– Больно. – Хмуро глянув, девчонка утёрлась своей повязкой. У неё на лбу налилась шишка, а на губе красовался кровоподтёк.
– Ты меня тоже приложила, – напомнил Ильхо, потирая то место, куда она запустила камнем – размером с кулак, не меньше. И он ещё чудом увернулся, ведь она целилась в голову.
Тео, подоспевший как раз к тому времени, когда они, сцепившись, начали сыпать друг на друга удары, бродил поодаль, зарываясь босыми ступнями в песок. Делая вид, что ничего вроде как и не случилось, но склоняя голову и хитро щурясь при взгляде на них.
Они так и топтались там, где Ильхо догнал его… её, – за окраиной городка, у журчащего ручья, берущего начало в озере и впадающего в море. Но, прежде чем чистые, прохладные воды устремлялись к океану, они наполняли чашу – искусственно вырытое и выложенное плоскими камнями углубление, откуда местные брали воду на свои нужды.
– Как тебя зовут?
Опять натянув на голову повязку, она посмотрела на него так, словно раздумывала, достоин ли он того, чтобы ему назваться.
– Этерь.
– Этрь?
– Что?
– Что за имя такое? Никогда не слышал.
– Много ты слышал в своей жизни! – скрестив руки на груди и чуть отставив в его сторону ногу, насмешливо отозвалась она.
– Может, Этерия? – не унимался Ильхо. Это имя всплыло в памяти из позабытой детской сказки, но, если так, он поищет в библиотеке – вдруг та найдётся.
– Может быть. Звучит, будто я какая-то фря из господ.
Этерь задрала нос и прошлась, показушно важничая, от него до Тео; тот рассмеялся. Ильхо и сам готов был захохотать: он ума не мог приложить как, но выражение лица у неё в этот момент было точь-в-точь как у его тётки.
Но что-то не давало ему покоя, крохотная заноза в мозгу. Теперь, когда он знал, что она не мальчишка, кажется, он начал…
– Это ведь ты была?!..
Этерь обернулась. Ну точно – она! Теперь одно к другому складывалось: и черты её лица, и то, как она двигалась, – свободно, как те дикие кошки, которых он встречал в лесу.
– Где была?
– Ночью на пляже.
– Я много где бываю – я свободный человек.
– Да ведь ты русалка! – не сдержался Ильхо, подскочив к ней.
Этерь обидно рассмеялась, и не так, как смеялись девушки, которых он знал, а скорее так, как ржал порой Тео, – беззастенчиво и во весь рот.
– Русалка? Ты от жары, что ли, рассудка лишился?
– Нет, я видел… – Но Этерь уже всплеснула руками и пошла прочь. – Постой!
Он кинулся за ней.
– Ильхо, мне работать пора, мой старик меня и так за отлучку убьёт! – крикнул ему вслед Тео.
Ильхо на бегу подал другу знак идти по своим делам, а ему было впору ускориться: Этерь даже шагом двигалась удивительно быстро.
* * *
Провожатый привёз их к маленькому причалу у подножия замка, что возвышался на скалистом выступе. От причала вверх вела крутая, петляющая по склону лестница, оборудованная перилами для удобства, – без них им пришлось бы нелегко. Кайя, бросая взгляд вниз, каждый раз замирала в ужасе и крепче сжимала металлический поручень.
Каменные ступени, которые, кажется, были вытесаны в самой скале, привели их на ровную площадку. От неё начиналась мощёная дорожка ко входу в замковые владения.
Вокруг было как-то захолустно. Кая не покидало ощущение даже не провинции – глухой деревни. Хотя иного было глупо ожидать.
– Знаешь что-нибудь об этом замке? – спросил он сестру. После подъёма она дышала с трудом, и с облегчением схватилась за его руку, когда он предложил ей помощь.
– Только то, что уже ненавижу его за вздорность хозяина.
– Его построил архитектор по имени Тео два с половиной века назад. У него была мечта – проект, который он не мог себе позволить осуществить на службе у королей и богачей. Ни один из его заказчиков не хотел рисковать и вкладывать деньги в подобный замысел. Тогда Тео, скопив небольшое состояние к пятидесяти годам, выпросил себе у короля этот безымянный, бесполезный кусок земли вдали от материка и отправился сюда, чтобы воплотить в жизнь ту идею, которой был одержим.
– И что же, господин, он построил его в одиночку? – подал вдруг голос провожатый, сверкнув белоснежной улыбкой на смуглом от загара лице. Мужчина, казалось, проявил неподдельный, но в меру учтивый интерес.
– Нет, конечно, нет, – великодушно пояснил Кай. – Первое время ему помогали наёмные работники, что прибыли с ним. Пока у него были деньги. Но спустя несколько лет он остался один. Однако Тео не бросил своё творение. Он продолжал строить до самой старости. Говорят, он умер, заканчивая внутреннюю отделку стен. Так его и нашли, если верить записям в судовом журнале одного корабля, спустя не менее полувека, умершим за работой.
– Это чудесная история, господин, – отозвался провожатый – его единственный слушатель, потому как сестра явно не выказывала никакого интереса ни к здешним местам, ни к их истории – только усталость и глухое раздражение.
Её можно было понять: его рубашка тоже была мокрой от пота.
– Злая ирония: лучшее творение Тео при его жизни так и не увидела ни одна живая душа. Но, может быть, ему и не важно было признание. Поэтому, когда Совет решал судьбу Герцога, этот остров подошёл как нельзя кстати, ведь даже замок на нём имелся.
– Когда нас встретят? – подала голос Кайя.
– Хозяин, с семьёй и прислугой, уже ждёт вас во внутреннем дворе, – отвечал сухонький человечек.
– Прелестно, – мрачно заметила сестра, склонившись к плечу Кая. – Не перед воротами, а во внутреннем дворе.
– Здесь нет ворот, – ответил Кай, хоть ему и самому было не по душе всё, начиная с прибытия.
– Но есть арка.
Арка и впрямь виднелась впереди – словно белый камень оплавился от здешней жары, потёк да так и застыл под дуновением свежего ветра с моря.
– Но мы же не будем делать из этого скандал? – понизив голос, уточнил он.
Кайя тут же подобралась и ответила более чем спокойно:
– Разумеется, нет.
За аркой им открылся фруктовый сад, а следом, за одним из поворотов дорожки, показался замок.
– Ты видела когда-нибудь подобную красоту?
И остров, и замок на нём называли Коралловым – теперь Кай понимал почему. Белый, как песок на здешних пляжах, камень и впрямь выглядел словно коралл. Весь из плавных, округлых линий, с витражами, что узорами напоминали крылья стрекоз, с башней, что казалась плодом трудов скорее невероятных гигантских насекомых, которым было под силу проточить в твёрдой породе ходы-окна, нежели человеческих рук. Строение размерами небольшое по меркам остального мира, но оттого не менее изумляющее своей красотой.
С трудом даже верилось, что простой смертный мог в одиночку закончить строительство чего-то настолько изящного. Ходила в свете легенда, что Тео попросил помощи у моря и земли под его ногами, и те возвели замок по задумке архитектора из пены и песка. Теперь Кай не считал её такой уж глупой; при взгляде на замок он понимал, как уместно это сравнение, ведь тот идеально вписывался в местный пейзаж, будто поднялся когда-то вместе с островом из-под океанских вод.
Он так залюбовался, что не сразу заметил людей, что поджидали их перед ступенями, поднимающимися на террасу. Зато Кайя была бдительна: она отпустила его руку и подняла над головой зонтик, чтобы предстать перед хозяевами со всем достоинством и превосходством. Даже походка её сделалась легче.
Немногочисленные слуги выстроились рядком, и, хоть все они были приезжими с Большой земли, казались похожими друг на друга цветом кожи и оттенком тёмных волос, словно солнце и просоленный воздух за годы жизни здесь сделали из них один народец.
Зато семья на их фоне выделялась не только одеждой, но и светлой кожей: трое стояли впереди, приветствуя гостей, – мужчина и две женщины.
Фигура Герцога приковывала взгляд. Немолодой уже мужчина, ростом выше среднего, худой, но крепкий с виду, с седыми волосами, с глубоко посаженными, пронзительно светлыми глазами, низкими прямыми бровями и жёсткой линией тонких губ. Он был одет по-простому: никакого пиджака или куртки, только серый жилет поверх рубахи, рукава которой были закатаны и оголяли крепкие жилистые предплечья; на кистях виднелись следы плохо смытой глины.
– Рад видеть вас на Коралловом острове, – в меру доброжелательно поприветствовал их он. – Окажите нам честь, будьте нашими гостями.
Его губы растянулись в сдержанной улыбке, но глаза глядели холодно. Кай подал Герцогу руку, засвидетельствовав крепкое рукопожатие.
– Мы с удовольствием примем ваше приглашение.
– Позвольте познакомить вас с моей семьёй.
Герцог представил им свою сестру Регину – женщину с недовольной, брезгливой миной на лице. Это выражение не могла сгладить даже очень фальшивая, чрезмерно льстивая улыбка.
А затем им была представлена её дочь, девушка по имени Лолли. Симпатичная, белокожая, тоненькая, но с абсолютно глупым, растерянным взглядом. Она захлопала от удивления ресницами, завидев его, и Каю сделалось чрезвычайно неловко: так неумело с ним ещё ни разу не флиртовали. Он поторопился представить хозяевам Кайю.
Его сестра и на Большой земле до сих пор вызывала ажиотаж в свете, что уж было говорить об этом Богом забытом месте. Герцог продолжал смотреть холодно, но, как Кай уже понял, это был его взгляд на все случаи жизни: как для близких, так и для чужаков. Зато сестра Герцога и её дочь невероятно оживились, стоило им заслышать мягкую, плавную речь его сестры и убедиться в утончённости её манер. Отец был прав, Кайя была их лучшим оружием. Даже слуги принялись перешёптываться.