Сначала он остановился, потом опустил руки по швам и вытянулся в струнку, в следующее мгновение его лицо исказилось от боли. Повалился на спину, согнул левую ногу в колене, прижал ее к груди. Боль была настолько невыносимой, что он зубами выдрал кусок брючной ткани, недвусмысленно добираясь до плоти. Вряд ли способен вернуться к первоначальной цели, наверняка уже забыл о ребенке. Катается на спине, обнимает согнутые в коленях ноги. Мало радости копаться в сознании человека, напрочь лишенного чувства сострадания. Его намерения были изначально эгоистичными и направленными на моральное уничтожение своей бывшей супруги, жизнь мальчика для него тоже не представляет ценности. На смертоубийство никогда не пойдет по малодушию, хищение ребенка и последующий шантаж являлись единственной целью отвергнутого мужчины. А из подъезда уже бежала миловидная, хотя и растрепанная, особа. Ее безумные глаза сами по себе несут разрушение, так еще растопыренные пальцы имеют нешуточные окончания в виде отточенных ногтей. Последствия столкновения не трудно предсказать, пора спасать женщину от судебного разбирательства за превышение мер необходимой обороны. При нашем нелепом судопроизводстве не поможет состояние аффекта. Но что это!?
Женщина, в материнском инстинкте которой я не сомневался, склонилась над поверженным мужчиной и старается помочь подняться. Она пожалела его? Пожалуй, разум оказался сильнее животной агрессии. И она права – проще договориться, чем усугублять и без того конфликтные отношения. В обнимку и прихрамывая, подошли, присели рядом со мной. Должно быть, они много успели сказать раньше, а ненависть, клокотавшая в них, вряд ли могла стать подспорьем в организации их примирения. Они молчали в раздумьях, пока не подошел мальчик и не ткнулся в колени матери. С неприязнью покосился на мужчину и крепче прижался к женщине. Кажется, для меня обстоятельства прояснились. У человека отняли его собственность, он не может примириться с утратой, хотя в долгой жизни не может всегда фартить. Налицо жажда обладания, но объект для реализации садистских наклонностей внезапно ускользнул. Нет чтобы смириться и успокоиться, да собственный эгоизм оказался выше страданий даже ребенка. Всюду ханжество и лицемерие, хотя людям у власти известны все преимущества отсутствия совести и чести – без цинизма невозможно управлять порядочными людьми. Единственное требование – не допускать к власти этих самых порядочных людей. Сами не своруют и другим не дадут, а то и вовсе приговорят к высшей мере. Но самым страшным является не бесчувственный параноик, а пугает его огромный взгляд, пытающийся выплеснуть гнусность. Зачем!? Тяжело носить в себе яд.
В моем положении лучше вообще не выходить из квартиры, всякая встреча с людьми, становится своеобразным потрясением, открывающим не лучшие стороны человеческой психологии. Кажется даже странным, как сознание отдельного индивидуума может удерживать в себе такое количество ненависти и энергии для ее реализации. Низменные страсти разъедают душу, проникают в мозг, порождают гнусные замыслы, распространяются на все общество. Есть специальные институты для искоренения зла, но люди, работающие в них, тоже подвержены инфекции, являются ее носителями. Наконец, все общество поражено смертельной заразой, нередко проявляющейся в виде региональных конфликтов и перестрелок на рыночных площадях, но чаще носители зла в скрытой форме дожидаются своего звездного часа. С трибун по-прежнему произносятся оптимистические речи, и какие-то политические партии получают вотум доверия. Брр…
V
Легкая облачность накрывает город, через витражи пронизывает стеклянные призмы офисов, тенью проскальзывает по глади озер, приносит с собой грустную сентиментальность. Сказочная природа и городская среда – бесконечное противостояние естественной красоты и человеческого эгоизма. Ладно бы только безудержная погоня за благами в личных интересах, но всякий перевес с одной стороны обязательно означает обнищание другой стороны. Кажется, всем понятно, поэтому каждая, уважающая себя, фирма буквально нашпигована подсматривающими устройствами, имеет солидный штат охранников. Никто толком не знает, от кого конкретно надо защищаться, но все сознают криминальную подоплеку чрезмерного обогащения и ее притягательность для родственных душ. Еще трудней расставаться с достигнутыми благами. Пожалуй, не материальные приобретения являются наибольшей ценностью, а жаль утраченной духовной составляющей – того, что делает человека именно человеком с его духовными и душевными качествами. Вернуть невозможно, так хотя бы сохранить полученную в обмен роскошь.
Именно так, сидя в огромном кресле, рассуждал Сережа Нежин. С фактами не поспоришь, любой человек время от времени анализирует собственные поступки – находит для них оправдания или страдает от угрызений совести. Совесть!? И вдруг поймал себя на мысли, что он-то не лишен человечности, иначе не стал бы ломать голову о потере духовности. Вернее, ему не хочется забивать мозги пустыми вопросами, но уже неделю голова разламывается от навязчивых мыслей о сложных отношениях с женой, мошеннических действиях с партнерами по бизнесу и физическом устранении главного учредителя. Как-то нечаянно получилось. На мгновение увидел, как всеми любимый Коля Петушков поднялся на железобетонное ограждение набережной и радостно распахнул объятия навстречу солнечным лучам. Все-то у него ладилось, а не будь его… Всего мгновение, но Сергей, сам не рискуя подняться, успел коснуться локтем ноги приятеля. Не было криков, а гранитный откос набережной разделил одну общую судьбу надвое. Похоронили Колю в дорогом гробу, тут уж Сережа не стал мелочиться. Один не упущенный шанс, и Нежин стал единственным обладателем акций крупного банка. Как говорится, на ловца и зверь бежит. Тут уж надо поймать момент. Ну, не представилось главному учредителю Петушкову такой возможности, поэтому глупо себя казнить. Как у О» Генри – Боливар двоих не выдержит.
Головные боли начались именно в тот момент, когда он, дивясь причудливому стечению обстоятельств, давшему ему сразу все, ощутил острую боль нижнего второго зуба. Тут же, без долгих размышлений, решил заменить его на уникальный – с алмазным напылением. В тот же день удалил, и – началось… лекарства не помогают, врачи не могут поставить правильный диагноз. И как, если нет видимых причин? Кажется, Сережа Нежин стал понимать, как люди сходят с ума. Работа потеряла свой материальный интерес, удачные сделки не приносят удовлетворения. Вроде бы определился с причиной всей череды неприятностей, тогда же появились сомнения по поводу возможностей Боливара. Стали припоминаться пугающие эпизоды во время праздных застолий. Ну, какие… надкусывает устрицу, а в нее черт вселился – занимается гадким чревовещанием. Ты, гангрена души, исчадие вонючей преисподней, вкушаешь радости жизни. Знаешь ли, сколько детей лишено простейшей пищи?..
Как и все нормальные люди, Сергей сочувствует голодающим людям, но не может заменить своей скромной персоной весь правительственный аппарат, который как раз и обязан требовать адекватной оплаты труда во всех областях человеческой деятельности. И потом… есть банальная зависть, пронизывающая все общество без разбора. Каждому кажется, что именно ему не доплачивают. Только подумать, депутат Госдумы, первый зампред комитета по регламенту, обиженно заявляет: В правительстве кормят лучше, чем у нас, в Совете Федерации – тоже. Если там устаревшее оборудование, как говорят, значит, надо его заменить. И речь даже не в безграмотности формулировки и расстановки знаков пунктуации, а в реакции общества на капризы зажравшихся чиновников, потерявших нравственные ориентиры. Ладно хоть пресс-секретарь управделами Первого лица попытался сбросить пар: Нас удивляет вопрос о высоких ценах, – обескуражено развел он руками, – видимо, депутаты и работники Госдумы давно не обедали вне Госдумы. У нас цены намного ниже, чем в столовых других ведомств. Мы все пожелания учитываем, ведется постоянный контроль за качеством приготовления, проверки проводятся чаще, чем в других ведомствах. Складывается странное впечатление, что чиновники на работе о работе не думают, иначе пенсионеры не копались бы в мусорных контейнерах в поисках пищевых отходов со стола какого-нибудь чиновника. Психологи предлагают воспринимать отсутствие связи доходов чиновников и благосостояния рядовых граждан с юмором. Вроде как и связь есть: благодаря огромному разрыву в доходах в мусорных контейнерах часто появляются деликатесы как безвозмездная помощь беднейшей части населения. Еще раз приходится удивляться дальновидной политике главы государства и правительства.
Пусть нет прямой связи с удаленным зубом, но Сергей доверяет собственной интуиции, собака зарыта именно в качестве питания. Он даже попытался нанять личного повара и умерить аппетит скромными обедами из украинского борща и отбивных котлет с картофельным гарниром, но добился лишь хронических спазм в желудке и постоянной тошноты. Фрукты не восполняли в полном объеме дефицита в калориях. Ему раньше в голову не приходило, что наступит время избегать ресторанов и придется много времени уделять качеству собственного питания. И это вместо серьезной работы по повышению финансовой состоятельности банка. Понемногу бизнес ушел на второй план, а душевное и физическое здоровье стало оказывать влияние на деловые решения. Философия тоже поменялась – личная выгода уступила место общечеловеческим интересам. Как невозможно коммунизм построить в отдельно взятой стране, так и счастливым можно стать только сообща. Дикость, свойственная эгоизму, способна погубить на корню самые светлые идеи. Сергей уже понял, как процесс гуманизации человечества сделать необратимым. Он уже для себя твердо решил, что любой лозунг должен начинаться с собственного примера. Например, минимальную потребительскую корзину надо, прежде всего, обосновывать на себе, а в призывах к патриотизму приводить примеры собственной храбрости.
И что на него нашло, он уже не может остановиться в душевном порыве. Открыл ноутбук, сделал в своем «Дневнике» запись и только после всех, как ему казалось – необходимых, процедур поднялся на пластиковый подоконник. Кажется, впервые на него щедро полыхнуло безоблачное небо, рукотворными красотами раскрылся с десятого этажа огромный город. Его обязательно поймут, а единичный полет к звездам станет образцово-показательным для всех, не осознавших порочности собственной жизни, эксплуататоров наиболее талантливой части населения. Возможно, Сергей Нежин не стал бы торопиться с роковым шагом в открытое окно, но появлялись опасения, что с головными болями придет безумие, и он не сможет контролировать собственных поступков. Его полет будет продолжаться из года в год – с тех самых пор, когда самый близкий друг распростер крепкие руки и полетел на гранитные плиты. И нет времени остановиться и задаться простейшим вопросом – за каким чертом надо было растрачивать лучшие годы на прах и тлен.
Так уж повелось в правоохранительных органах, что «нечаянную» гибель состоятельных людей сначала связывают с предумышленным убийством, а потом уже с природными катаклизмами и прочими оказиями. Удивляться не приходится, когда успешный бизнесмен окружен свитой телохранителей, замаскированных под закадычных друзей и даже поклонниц неизвестно каких достоинств их босса. Значит, есть грехи и повод охранять. Еще говорят, дом – моя крепость. Часто повторяют, а неделю назад в собственном доме зверски убит генеральный директор энергосбыта, его участь разделила жена. Шумиха в областной администрации поднялась немалая, за помощь в поимке преступников «Союз промышленников» предложил миллион. Зато среди населения не появилось печальных вздохов, за деньгами тоже никто не погнался. Вот если бы за повторное убийство заплатили… Всем известно, как и за счет кого делаются быстрые и большие деньги – соответственно и надо за них расплачиваться, не все же коту масленица. Ладно бы только дом с решетками на окнах, но дополнительно по периметру участка кирпичная стена высотой в два метра с двумя рядами колючей проволоки. Так тщательно не охраняются даже военные объекты, а все равно грабители проникли в самую, что ни есть, интимную часть жилища. Естественно возникает вопрос, надо ли чрезмерно обогащаться, если во сто крат возрастает степень риска. Появилось у полиции рвение в деле раскрытия преступления, но даже оно объясняется суммой вознаграждения и профессиональной карьерой, а не по идейным соображениям и не из-за горечи утраты.
Ну, бывает иногда помрачение рассудка, мало ли что в голову взбредет. Даже миллиардеры страдают от неразделенной любви, устают от постоянной лжи и подхалимажа. Выбросился человек из окна, потому что отчаялся обрести счастье в роскоши и ласках оплаченных женщин. Нет у некоторых людей чувства меры, а всякая крайность к добру не приводит. Вроде бы незачем гадать, но дело оказалось на контроле у генерального прокурора. Странными показались совпадения по части кончины богатейших людей промышленного региона. Государство не может себе позволить легкомыслия по отношению к стратегически важным вопросам, связанным с высокотехнологическим производством и, соответственно, занятостью населения с высокой заработной платой. Все понятно, хотя за общей информацией затушевался немаловажный факт, даже, можно сказать, замаскировалось в бумажных отчетах фантасмагорическое явление. Никто не станет всерьез, а тем более – на государственном уровне, обсуждать тему народных колдунов и всякого рода сказочников о честном обогащении, поэтому истинная причина жесткого контроля за расследованиями со стороны ФСБ тщательно охранялась в кулуарах специальных структур и высокопоставленных особ.
Конечно, для суеты на государственном уровне необходимы более важные причины, и не трудно догадаться, кто являлся инициатором беспрецедентных мер. Кошмарики с мистикой и прочей чертовщиной являются Умцову с пугающим постоянством. Всякий раз, когда он включает ноутбук, на экране появляется один и тот же баннер. Для начала приглашал специалистов, чтобы подлечить компьютер и, наконец, избавиться от дурных предчувствий. Только на пару часов удавалось освободиться от назойливой надписи и даже мысленно пожурить пакостливых хакеров. Не очень большое удовольствие, если латинская фраза вновь и вновь всплывает в кроваво-багровом ореоле.
EGO VENIT!
Что это!? Одновременно с появлением надписи его начинают мучить совершенно никчемные и несвоевременные вопросы о смысле его собственной жизни. Как известно, в большой политике есть игроки, для которых население воспринимается просто как одушевленная масса. Есть еще такое понятие, как пушечное мясо. Опасное дело – задаваться нравственными вопросами, потому что любое решение, каким бы оно правильным не было, уносит жизни людей. Больше или меньше. Это как скачки цен на бирже за баррель нефти. Пока власть в руках у виновников человеческого вымирания, опасная информация всегда будет под грифом «Совершенно секретно». Конечно, в большой игре не обойтись без послушных генералов и лазутчиков, даже потенциальные предатели и обыкновенные преступники в иных условиях становятся серьезным инструментом в достижении политической цели. Всякого рода осведомители, какими бы они ничтожными не были, играют огромную роль в государственной политике. Эти твари получают приличные бонусы, их имена покрываются пылью в секретных архивах, их потомки не догадываются о поганой родословной. Чем шире интеллектуальная палитра у политика, тем сложнее будет противнику разгадать комбинацию приемов воздействия на общество и всю страну в целом.
До последнего времени уверенность в собственной недосягаемости не покидала его. А моральный упадок начался с появлением проклятого баннера. В его мозги проник лазутчик. Конечно, не в прямом смысле, а некая враждебная сила, благодаря скрытности и осведомленности обретшая над ним власть. И сколько бы Умцов не тряс головой, безжалостные тиски не отпускали его мозги и не позволяли расслабиться. Достаточно последовать собственным принципам, как тут же паук, как будто дремавший в черепной коробке, начинал раздражаться и раздуваться, ломая все мыслимые представления о строении головного мозга. Приходилось мысленно изворачиваться – до тех пор, пока направление мышления не усыпляло паука. Но как могло произойти!? Некому довериться, остается уповать на следственные органы, чтобы окольным путем найти ответы на происходящую чертовщину и выйти из-под власти бездушного хищника. С каких-то пор стали проскальзывать мысли о душе. Опасный и очень скользкий путь для крупного политика, когда недолго дров наломать.