– Приехать сюда было относительно спонтанным решением, – призналась я, бессознательно расправляя плечи, когда мы шагали по дорожке, покрытой белым гравием.
Престон повернулся ко мне и усмехнулся.
– Спонтанная, амбициозная и не безобразная? Ты достаточно интересна с разных сторон, Джун.
– По-видимому, не только я. На самом деле я думала, что вообще не увижу тебя в этом году.
Престон пристально посмотрел на меня.
– И теперь ты разочарована, да?
– Нет, просто я думала, что вы с братом в кругосветном путешествии.
Престон лишь слегка приподнял брови.
– Жизнь иногда подкидывает сюрпризы.
– Зачем вам, собственно, заново учиться выпускной год?
– Ты очень любопытна, – сказал Престон и повел меня по тропинке, которая вела прямо вокруг особняка в заднюю часть поместья. Под одним из высоких деревьев стоял сгорбленный старик, сгребающий листву.
– Это Джозеф, наш садовник, – пояснил Престон.
– Мне настолько любопытно, что я даже не позволю отвлечь себя садовником. Итак?
Престон со смехом провел рукой по волосам.
– Любопытная и смелая. Джун, ты опасная смесь.
– И ты снова уклоняешься от ответа.
Он остановился.
– Допустим, у меня с Блейком были определенные разногласия, и не только с ним. Вряд ли тебя это удивит, не так ли
– По крайней мере, в отношении Блейка меня это не удивляет, – сухо ответила я.
Взгляд Престона встретился с моим.
– Приму это за комплимент, – сказал он, положив руку мне на спину и направляя меня налево. Его прикосновение было приятным, но я все же пошла немного быстрее, чтобы разорвать этот контакт.
Мы следовали по узкой тропинке, извивающейся между искусно сформированными клумбами и живой изгородью, доходившей до самых плеч, пока не достигли задней части дома, откуда местность плавно перетекала в пышный луговой ландшафт. Вдалеке можно было различить между холмами несколько низких строений с загоном, на котором паслись три лошади.
Я глубоко втянула воздух, пахнущий свежестью после дождя.
– Впечатляюще. Действительно невероятно огромное.
– Вон там конюшни, а с той стороны сады. Имению около четырехсот лет, и оно размером в двадцать гектар, – Престон провел рукой в воздухе, огибая серый особняк и парк. – Наши предки построили Грин-Манор во времена правления Елизаветы I. Сэр Уинстон Уинтерли унаследовал особняк около трех сотен лет назад от своей прабабушки, и реконструировал его в качестве загородной резиденции для себя и своей возлюбленной.
Мы повернулись и посмотрели на серый гранитный фасад особняка, весь увитый диким виноградом. Слева находился красивый зимний сад в стеклянной оранжерее, по-видимому, пристроенной позднее, а в центре двустворчатая дверь вела с террасы в большой зал.
– На протяжении многих лет дом постоянно ремонтировали и перестраивали. – Престон ненадолго остановился и наклонился ко мне так, что меня окутал его приятный аромат. – Ходят слухи, что сэр Уинстон Уинтерли, после того как получил дом в свое распоряжение, построил для себя несколько потайных ходов, чтобы незаметно впускать свою любовницу.
Я нахмурилась.
– Только что мы говорили о его возлюбленной. Их что, было несколько?
Престон кивнул и забавным движением обвел свой рот.
– Он перестроил дом для одной из своих любовниц, а затем использовал его для других.
– Что ж, истинный джентльмен. Только не особо приятный.
– Потому что у него в принципе была любовница или потому, что он сменил одну на другую?
– И то, и другое. С приличиями, похоже, у этого человека было не очень. – Ветер стал более холодным, и я, зябко поежившись, обхватила себя руками.
– Постой, ты замерзла? – спросил Престон, и в следующее мгновение снял свою толстовку, чтобы отдать ее мне.
– Не надо, – быстро пробормотала я.
– Все в порядке, – сказал он, протягивая мне свое темно-синее худи.
– Нет, и правда не стоит.
– Ни в коем случае не позволю тебе замерзнуть. Так что давай надевай! – потребовал он.
– Хорошо, – сказала я, кутаясь в мягкую толстовку, которая невероятно приятно пахла Престоном. – Тебе и правда не холодно?
Престон, в одной только белой футболке, покачал головой.
– Настоящие мужчины не мерзнут. А теперь вернемся к моей экскурсии, ведь я выучил текст наизусть, чтобы произвести впечатление.
Я рассмеялась и махнула рукой, чтобы он продолжал.
– Итак, наш сэр Уинтерли, несмотря на свое пристрастие к женщинам, был очень уважаемым членом общины, так как финансировал строительство близлежащей приходской церкви в Дарктрю.
– Чтобы тем самым искупить свои грехи?
Престон с нетерпением поднял брови, словно предстоящее было его любимой частью истории.
– Говорят, он сделал это потому, что в Грин-Манор произошло убийство.
– Здесь убили человека? – спросила я, уставившись на серый особняк.
Престон наклонился ближе ко мне.
– Точнее, даже двух.
Я слегка наклонила голову.
– Ты же морочишь мне голову.
Он усмехнулся.
– Нет, ходят слухи, что любовница сэра Уинтерли и деревенский священник убили друг друга. Почему, точно никто не знает. Наверное, это секрет, который сэр Уинтерли унес с собой в могилу.
Я фыркнула.
– И деревенская община, вероятно, была не особо заинтересована в расследовании убийств после того, как началось строительство церкви.
– И не говори, – ответил Престон. – Но это еще не все. Много лет спустя в ночи в Грин-Манор появилась бледная женщина, одетая в зеленое. Ее видели, когда она проходила сквозь стены на верхнем этаже и отчаянно рыдала.
– И от чего же она так отчаянно рыдала? От того, что вся эта история выдумана? – я покачала головой. – Это просто какие-то страшные сказки. – Но тут я вдруг остановилась. – Сегодня, когда я смотрела в окно, мне действительно на мгновение показалось, что я вижу кого-то в зеленом плаще.
Престон театрально закатил глаза:
– О-о-о, все уже начинается.
Я игриво ткнула его в плечо.
– Тебе это доставляет удовольствие, не так ли?
– Немного, – признался он. – Неужели ты все еще уверена, что хочешь остаться здесь, с нами?
– Я не особо верю во всякие истории о призраках. Или это неуклюжая попытка избавиться от меня с первого же дня?
Престон нахмурился.
– Эй, я и неуклюжий? Ну, тебе лучше знать. Кроме того, было бы странно избавиться от тебя после того, как ты оказалась таким приятным сюрпризом. – Он ненадолго остановился, и я не знала, что на это ответить. – Ты любишь ездить верхом? – спросил он в следующее мгновение, когда мы шли по продуваемой ветром равнине к загону с тремя лошадьми. Это были два черных жеребца и темно-коричневая кобыла, нервно навострившая уши.
– Раньше любила. – Я коснулась одной рукой деревянного забора вокруг загона, протянув другую руку к кобыле. После недолгих колебаний она медленно подошла ко мне и понюхала мои пальцы, дотронувшись до них своими мягкими ноздрями.
– Январь всегда очень разборчива с незнакомыми людьми, – удивленно сказал Престон.
– Интересное имя. Кто дал его ей?
Престон оперся предплечьями о массивный деревянный забор и ответил не сразу.
– Блейк, – наконец произнес он. – Он помог ей появиться на свет.
Я подняла одну бровь.
– И наверняка это была ненастная январская ночь, я права?
Престон усмехнулся.
– Вероятно. Блейк никогда не был особенно изобретателен.
Кобыла начала прижиматься носом к моей руке, и я нежно погладила ее по шее.
Престон подошел к воротам, чтобы открыть их.
– Иди сюда и помоги мне отвести лошадей в конюшню, – уверенно сказал он и широко улыбнулся. – Тогда завтра я возьму тебя с собой в школу и оставлю дома напечатанные листовки про уродливую кузину.
Глава 4
Вместе с Престоном я повела лошадей в просторную теплую конюшню, где приятно пахло сеном. Судя по всему, она была построена совсем недавно. Широкие стойла и балки на крыше из светлого дерева создавали уютную атмосферу. Отведя Января в ее стойло, я насухо протерла кобылу полотенцем, вычистив ее шкуру, и в награду дала ей морковку.
– Ты ловко управляешься с лошадьми, – сказал Престон, тем временем ухаживающий за двумя жеребцами. – Почему ты отказалась от верховой езды?
Я помедлила и нежно похлопала кобылу по бархатистой теплой шее, прежде чем выйти из ее стойла и закрыть за собой деревянную дверь.
– Просто не было желания, – сухо сказала я, так как мне не хотелось выкладывать ему всю историю.
Он задорно ухмыльнулся.
– Ты прошла курс, где учили давать уклончивые ответы? Ты можешь лучше, Джун.
Я весело фыркнула.
– Видимо, ты любишь говорить о чужих секретах, только о своих не распространяешься.
– Конечно, так я и делаю. Иначе где же все веселье? – он обезоруживающе улыбнулся, и его белые зубы блеснули в сумеречном свете конюшни. – И ведь у каждого находятся секреты, которые он не хочет раскрывать.
Я кивнула:
– По статистике, каждого человека обременяет около тринадцати секретов. Пять из них он никогда никому не рассказывал.
– Ты знаешь необычные вещи, – заметил Престон, проверив деревянную защелку каждого стойла, прежде чем подойти ко мне. – А чем еще ты занимаешься в свободное время, кроме заучивания наизусть редкой статистики?
С улыбкой я вышла вместе с ним из конюшни на равнину, по которой гулял ветер. Запах дождя все еще витал в воздухе, и я засунула руки в карманы, уже предвкушая горячую ванну.
– Я играю в хоккей и шахматы. Однако я думала, что это будет экскурсия, а не допрос.
– Конечно, нет, на допросе я бы запер тебя в нашем подземелье, привязал к стулу и светил тебе в лицо лампой.
– Лампой? Вы не используете факелы?
Престон покачал головой.
– У нас современная пыточная.
– Тогда я спокойна.
– Именно этого я и хотел, – сказал он с легкой улыбкой и потянулся к моей руке, когда я неожиданно поскользнулась на влажной траве. – Берегись. Будь осторожна, чтобы не сломать ногу в первый день.
– Пожалуй, мне лучше надеть резиновые сапоги, – сказала я, отдергивая руку. Мы поднялись на возвышенность и снова оказались в задней части старого особняка.
– Ты взяла их с собой?
Я покачала головой:
– Нет, но твой отец был так добр, что в моей комнате есть пара сапог для меня.
Престон улыбнулся.
– Он, как всегда, очень любезен, – сказал он, направляясь к зимнему саду, рядом с которым стояла обветшалая деревянная скамья. По дороге мы прошли мимо выложенной камнями спирали с травами, в которой рос чабрец, и я провела кончиками пальцев по мокрым листьям.
– Твое желание поступить в Оксфорд было единственной причиной приехать сюда? – внезапно спросил Престон, и я была настолько застигнута врасплох вопросом, что мое сердце бешено заколотилось. Мне не хотелось лгать, но и не хотелось рассказывать ему о том, что случилось с Джаспером.
Я коротко потерла шею.
– Это основополагающая причина.
– Ты что-то от меня скрываешь.
Престон остановился рядом с маленькой деревянной скамейкой и уставился на меня так пронзительно, словно ждал какого-то особенного ответа. В его взгляде было что-то почти гипнотическое, и я нахмурилась, почувствовав прилив холода, а дверь зимнего сада вдруг тихо звякнула.
– Давай, Джун. Просто расскажи мне, после этого ты наверняка почувствуешь себя лучше. – Престон смотрел на меня так напряженно, что у меня по всему телу побежали мурашки. Внезапно я снова почувствовала, что воздух наполнен потрескивающим напряжением. Стеклянная дверь зимнего сада снова звякнула и начала скрипеть все больше и больше, пока вдруг тихо не хрустнула и на стекле не проступила трещина размером сантиметров в двадцать.
– Боже мой, как же это случилось? – вырвалось у меня.
Престон раздраженно посмотрел на меня. Он сделал вид, что ему совершенно наплевать на трещину в стекле.
– Все в порядке? – спросила я, потому что его взгляд был каким-то странным.
– Что здесь происходит? – услышала я в этот момент позади себя глубокий голос, который показался мне слишком знакомым.
Престон скрестил руки на широкой груди и вызывающе поднял подбородок.
– Я показываю Джун окрестности. Имеешь что-то против?
Я обернулась и увидела холодный взгляд Блейка, который, видимо, только что бегал. Он был одет в черный спортивный костюм, и темные волосы свисали ему на лоб. Его дыхание все еще было учащенным от напряжения, и он только что вытащил из ушей беруши. При этом он смотрел на меня с отвращением.
– Смотрю, вы уже сблизились.
Только сейчас я заметила, что по-прежнему одета в темно-синее худи Престона.
– Повторюсь, у тебя какие-то проблемы? – спросил Престон, встав перед братом. Близнецы были абсолютно одинакового размера, но я заметила, что Блейк был чуть более мускулистым.
– Ты знаешь, что я имею против, – тихо сказал Блейк, холодно глядя на брата. При этом его взгляд на мгновение скользнул к зимнему саду, и я увидела, как у него напряглась челюсть.
Престон холодно улыбнулся.
– Понятия не имею, о чем ты говоришь. Пойдем, Джун, я покажу тебе остальную часть дома.
– Нет, этого ты делать не будешь, – возразил Блейк, не глядя на меня. Его темная тренировочная одежда прилипла к нему, и я не могла понять, как он относится к Престону и ко мне.
– Не тебе указывать мне, что делать. – Голос Престона был ледяным, и на короткое мгновение мне показалось, что братья вот-вот бросятся друг на друга.
– Ладно, я все равно хотела принять ванну перед ужином, – быстро сказала я, потому что ссора была последним, чего мне хотелось перед началом школы. Решительно протиснувшись между ними, я направилась к распахнутой двери зимнего сада. – Путь в свою комнату я найду сама.
Разбитая стеклянная дверь и странное напряжение между парнями занимали меня всю дорогу, и мои мысли все еще кружились вокруг Престона и Блейка, когда я растянулась в горячей ванне, где наконец из моих конечностей ушел последний холод дождливого дня. Но, пока мои мышцы расслаблялись в ароматной воде, мозг работал на полную катушку: что же случилось с моими кузенами? Неужели они ненавидели друг друга так сильно, как казалось? И если да, то что же произошло между ними? Я не могла объяснить себе их поведение и вскоре приказала себе не думать об этом.
Завернувшись в мягкое банное полотенце, четверть часа спустя я схватила телефон. Карла написала мне в WhatsApp в то время, когда Престон проводил для меня экскурсию.
Привет, Джун. Как там в Великобритании? Уже повстречала королеву? Или даже лучше: ты уже познакомилась с принцем? И вышла замуж?
Еще никаких принцев, но я встретилась со своими кузенами, – написала я в ответ, и вскоре после этого раздался типичный звук звонка в скайп.
– И как тебе они? – спросила Карла, едва я взяла трубку. Она сидела в своей спальне перед ноутбуком, и в ее темных глазах был тот недобрый блеск, который всегда появлялся, когда дело касалось парней. Я дружила с Карлой уже пять лет, и, хотя за все это время у нее не было ни одних серьезных отношений, парни всегда были особенной темой для нее.
– Странные, – неопределенно ответила я.
– Вау… это твоя комната? – спросила Карла с раскрытыми от удивления глазами. – Покажи, покажи мне ее! – умоляла она, и я, ухмыляясь, показала ей свою кровать с балдахином, туалетный столик, ванную и вид на сад.
– Я думала, у твоего дяди просто какая-то лачуга, – наконец сказала она, погладив себя по коротким черным волосам. – А ты оказалась у какого-то принца, признайся, Джун!
Я покачала головой.
– Нет. По-видимому, они редко живут в том коттедже, который я помню.
Карла подняла темную бровь.
– А в остальное время они живут в замке?
Я упала на кровать.
– Нет. Ну, или почти. Поместье называется Грин-Манор. Все как будто в кино.
– Вау. Жаль только, что ты, конечно, не можешь выйти замуж за одного из своих кузенов, – сказала Карла, широко улыбаясь. – Но я могу взять это на себя.
В этот момент в дверь постучали, и в комнату вошел Престон. Видимо, он принял душ, потому что его волосы были еще влажными.