– Фейерверк, мониторная!
– На связи! – ответил я в рацию.
– Почему не отвечаете, что вы пост приняли?
– Как я могу отвечать, что я принял пост, когда отсек пиротехники опломбирован? Служба безопасности должна снять пломбу, а представителей до сих пор нет!
– Снимайте пломбу и открывайте пиротехнику.
– Принято!
Я сорвал красный полиэтиленовый зашморг пломбы на замке и открыл замок ключом, который взял под роспись при входе на рецепшен.
Очередной приступ кашля, заставил меня выйти из холодного помещения в открытую дверь зла, где стояли мебельные гарнитуры, письменный столы, компьютерные столики и прочая мебель. Тут было намного теплее, и я согрелся. Кашель прошел, мне стало тепло и уютно. Поневоле снова одолели мысли, где я мог видеть рельсы подвесного крана. «Может на заводах, где я работал и заходил на склады металлов, где были точно такие же подъемные механизмы кранов». – Мелькнула мысль.
Медленно и с поразительной настойчивостью стали возникать картины моего видения меня у пришельцев в этом вот десятилетнем возрасте. Я вдруг припомнил, что форма, в которой я был сейчас, точности соответствует той, которую я наблюдал на себе тогда в детском возрасте на экране модуля пришельцев. Но рельсы, причем тут рельсы? Ах, да это были полки, на которых стоял товар. И еще, в руках у меня был черного цвета, именно черного цвета, планшет. И вдруг, как молнией ударило меня, так тут должна быть та девушка, которую я видел на экране. Мое сердце вдруг заколотилось, как молот, возбужденно пытаясь достучаться до сознания, как бы говоря ему:
– «Чего же ты стоишь здесь? Беги в зал! Ищи свою Анжелу там, она там!»
Я был вне себя от ощущения скорой встречи. И если она в зале, то я обязательно ее встречу и поговорю с ней обо всем. Мои мысли теперь были заняты свиданием с этой девушкой, воображение меня несло невесть куда, и вместе с тем, холодный рассудок остужал горячность сердца и его необдуманные побуждения. Я обуздал чувства, и логичность подсказывала мне, что я буду на разных постах стоять в торговом зале и рано или поздно эта встреча все равно состоится.
– Дед, ты чего молчишь, я тебя вызываю, а ты молчишь? – незаметно подкрался ко мне старший смены Даниленко.
– Виталий Викторович, так я же все время на связи.
– Ану дай рацию.
Я вынул из кармана куртки рацию, подал ему. Он повертел ее, потом сказал:
– Десятый, тридцатый на связи, ответь тридцатому!
Ему никто не отвечал.
– Да, похоже, что тут в зале плохой сигнал, не пробивается.
Он вернул мне радиостанцию, затем дал мне список, со словами:
– Это перечень постов, пойдете, поменяете посты на пять минут. Спрашивайте, если не будете знать, где кто стоит. – Сказал Даниленко.
Такой удачи я и не предполагал, что может быть. Ведь теперь я смогу присмотреться ко всему, что творится в торговом зале и найти Анжелу. Ликуя внутри себя, я взял список и с напутственными словами Даниленка:
– Начинайте подмену с поста номер два, с Оболенского. А я поменяю пост номер три, и пойду менять суточников.
– Есть! – с радостным чувством выкрикнул я. На что Даниленко, не скрывая своего удивления, улыбнулся, покрутив головой в обе стороны, и ушел к посту номер три. В мое отсутствие за постом «Фейерверк», присмотр взяла на себя мониторная.
От пиротехники хорошо просматривался пост номер два и, двигаясь по пешеходной аллее, я вертел, головой осматривая продавщиц, экспертов и мерчендайзеров, но нигде знакомого лица Принцессы не было. Подмена не была сложной и, пройдя весь зал, я не обнаружил никого из девушек сотрудниц магазина, кто бы хоть отдаленно не напоминал мне ее облик. Разочаровавшись в своих поисках, я стал утешать себя тем, что может девушка в отпуске, на второй смене, может, ушла на больничный лист, и так далее. Короче говоря, еще не вечер…
Глава четвертая
Итак, первый день15 часов на ногах. Ступни пекут, словно стою на раскаленной сковородке. Весь путь домой иду как по дороге с семибальным землетрясением, колышется путь, непроизвольно шатается асфальт. Однако, то, что я теперь буду даже получать аванс, не говоря уже о заработной плате, снимало все неудобства и последствия трудной, порой не выносимо трудной работы на ногах. Дома, я появился в 23—40. В ванной промыл под душем ноги, и почувствовал невероятную усталость и облегчение. Установив будильник на мобильном телефоне на 5—00, вышел после душа на кухню. Там ждала меня еда, приготовленная Лиличкой, ведь заслужил, устроился и теперь я работаю, и буду приносить заработную плату. Я наполнил тарелку борщом, положил туда изрядную порцию сметаны и принялся со звериной жадностью поглощать пищу, поймав себя на мысли о том, что если бы я упал от этой работы, то есть вряд ли мне хотелось бы. Значит, будет все в порядке. Такая неожиданная мысль пришла мне на ум, как спасительный круг утопающему, и я с превеликим удовлетворением забрался в постель, под свое одеяло. Сонное сопение жены провалило меня, куда-то в небытие, чтобы тут же вскочить от громкого пиликания будильника. Я думал, что я поставил будильник по ошибке на нето время, когда еле продрав сонные глаза, посмотрел на экран телефона, там было 5 часов утра. Резко вскочив с постели, поплелся на кухню, под ворчащие сонные стенания жены.
– А, что уже пора вставать? – спросила меня она. Но отвечать Лиличке у меня не было сил, и я ничего не ответил, поставив чайник для заварки кофе, я пошел в ванную и принялся за водные процедуры, затем побрился. Свист чайника на кухне окончательно разбудил жену, и мы собрались вместе за кофе. С каждым глотком этого удивительного напитка, сон уходил, куда-то в атмосферу и бодрость вселялась в мои еще спящие члены. Затем я собрал в судки еду, состоявшую из жаркого и приготовленного женой оливье. Взял еще чая в пачке и сложив в Ашановский кулек обед, молча, стал напяливать на себя форму. Когда все было готово, Лиличка напомнила мне:
– Ты все взял? Телефон, ключи, мелочь на кофе?
– Да, заинька, все. – Сказав это, я привлек жену к себе и поцеловал в щечку.
На часах, что висят у нас на кухне, стрелки показывали уже 6—00. Мне уже пора выходить.
– Закрой за мной! – сказал я, и вышел еще в предутреннюю городскую тьму к станции метро «Оболонь». В 6—30 я уже прятал свой кулек с едой в свою ячейку, которую выделили мне в нашем вагончике для охранников. Минуты перед построением проходили быстро и вот в 7—00 мы выстроились на плацу. Снова Николай Иванович читал расписание постов, кто, где стоит, а рядом с ним стоял старший смены, вылитая копия Семена Буденного. Его знаменитые усы, были закручены кончиками к верху, а стройная подтянутая фигура и невысокий рост, делал это сходство со знаменитым полководцем времен войны потрясающим. Мы так его и прозвали, Буденный. Фамилия у старшего смены не была столь знаменита. Его звали Таракан Василий Иванович вот его полное имя. Этот человек отличался добротой и рассудительностью и никогда не рубил с плеча, как это любил делать Колобок Юрий Феоктистович. Поэтому на его сменах меньше всего было объяснительных записок и штрафов.
Мой пост был номер три под названием «Подольские Ворота». Это входная группа, выходом на парковку перед гипермаркетом и рядом был заезд рефрижераторов для подвоза продажной продукции. Там тоже был дневной пост на улице, следивший за тележками, чтобы покупатели не увозили их с собой. Рядом с моим постом работает итальянское кафе кофейня. Ароматы разных сортов кофе наполняли просторное фойе перед входом в торговый зал, здесь через мой пост номер три, да так, что очень хотелось попробовать еще и этот кофе. К девяти часам пришла стройная девушка в шапке из кудрей. У нее были такие круглые кудри, что издали я подумал, что парик, но когда она подошла ближе, я увидел, что это настоящие волосы. Девушка представилась мне и назвала свое имя:
– Меня зовут София. – Я сразу понял, что за этим последует какая-то просьба.
Так и вышло. Как только я назвал свое имя, она обратилась ко мне с просьбой:
– Я должна открыть кафе ровно в девять, посмотрите тут, мне надо на минутку отлучиться, чтобы никто не входил, пока меня нет, хорошо?
– Да нет проблем. Я охотно посмотрю за входом в кафе.
Она открыла кафе и сама ушла. Я устал прогонять посетителей, минутка протянулась на целых полчаса, но всеже девушка явилась. И я был вознагражден не только улыбкой но, и вкуснейшим итальянским двойным кофе, который выпил неспеша, стараясь протянуть, как можно дольше, не только аромат этого удивительного напитка но, и вкусовые прелести,.что томились в бумажном стаканчике.
Покупателей было сегодня мало, в мой третий день работы, и паковать их вещи в полиэтиленовые пакеты, было не так нудно. На подменах я неустанно вел наблюдения за сотрудниками зала, но нигде не было интересующей меня Принцессы…
Проходили дни и недели, я уже свыкся с тем, что нигде не видно девушки и постепенно включился в ритм работы в охране. Я уже привык работать в таком ритме, но моя спина отказывалась помогать мне и время от времени давала о себе знать. Пришлось цыплят в область боли горчичник, и с ним было легче. Однажды меня Колобок поставил на пост номер девятнадцатый алкоголь. Там было крупное воровство и нужен был человек, который бы адекватно реагировал на покупателей и внятно давал информацию мониторной. Почему-то Юрий Феоктистович счел меня подходящей кандидатурой на этот пост. Что мне оставалось делать, как не сказать:
– Есть!
Работая уже второй год, я передаю информацию с поста номер девятнадцать «Элитка». Мною все довольны, кроме Колобка Юрия. Он стал строго следить за тем, чтобы я не прислонялся к паллетам и не давал отдых моей спине таким образом. Однажды он зашел так, чтобы я не заметил его и, положив руку мне на плечо, улыбнувшись с ехидцей, сказал:
– Я же тебя предупреждал, чтобы ты не прикасался к поддонам, на которых ты практически сидишь. Вот и схлопотал штраф сто гривен.
– Слушай, Юра, может не надо? – сделав страдальческую мину, я взглянул Колобку в его серые, стального цвета, непроницаемые глаза.
– Ничего не могу поделать. Штраф! – он повернулся и ушел.
Да штраф я выплатил в зарплату, наш директор, выдавая деньги, вычел сто гривен и в ведомости написал за что…
Глава пятая
Работа моя состояла из сплошных неудач. Эти неудачи помогали мне в дальнейшем не делать глупых поступков, но и терзали мою психику, одновременно шлифуя из меня профессионального охранника. Вот, например, простой случай, который чуть не стал для меня роковым в моей профессии.
Как-то после окончания работы гипермаркета, Колобок Юрий Феоктистович, это была его смена, объявил по рации:
– Кто там, в зале, пост номер девятнадцатый Колесников, примерочная Бриллиант и детектив Короста, беритесь за ручки и выходите из зала на вторую входную группу.
Я не мог перенести такого обращения, посчитал, что это оскорбительно так унижать до уровня детей, и, возмущаясь, сказал в эфир:
– Мы не в детском садике, чтобы браться за ручки.
На это сердитый голос Колобка прозвучал угрожающе:
– Ну, ты подойдешь сюда, я тебе объясню, кто тут в детском садике, а кто в охране и поедешь на офис!
Поехать на офис, значит увольнение.
Мы гуськом пришли на вторую входную группу, и вышли за линию касс. Там уже стояли охранники, снятые с постов, в ожидании команды «Витязи снимаемся!»
Колобок стоял ни слова не говорил мне. Я не выдержал и подошел к нему с вопросом:
– Юрий Феоктистович, ты что-то там говорил по поводу, кто тут из детского садика, а кто из охраны?
Колобок посмотрел на меня своими перевернутыми и чистыми, как родниковая вода, глазами и сказал, не меняя позы, опираясь на стойку Пункта Обслуживания клиентов:
– Дать бы тебе в горло, чтобы ты заткнулся, да и дело с концом.
Дружный хохот охранников прокатился по залу. Я сник, униженно поплелся в строй. Вскоре последовала долгожданная команда «Витязи снимаемся!» И, мы, через «Оболонские» ворота, дружно побежали к своему вагончику переодеваться, чтобы идти домой.
На втором году службы я уже достаточно хорошо освоил все премудрости службы в охране, и особенно на посту «Алкоголь», где были дорогие напитки виски и коньяка. И служба моя худо-бедно продвигалась месяц за месяцем от зарплаты к зарплате. И все было бы ничего, но, в компании «Витязь Групп» произошло знаковое событие, изменившее наше пребывание в Ашане на Петровке.
На первой входной группе стоял Оболенский Игорь Адольфович. Наш магазин Ашан работает до 23—00. Как-то в сентябрьский осенний день 2011 года, Игорь Адольфович в 22—45 минут заметил двоих парней с телегой наполненной разного рода выпивкой, колбасой, пивом и прочими продуктами, на общую сумму около пяти тысяч гривен. Один парень вышел через пост Игоря без покупок, а за ним следом, минуя кассы, двигалась тележка наполненная товарами почти доверху, управляемая долговязым парнем с неадекватным блеском в глазах, нервно проталкивая тележку к выходу. Оболенский, подбежав к этому покупателю, указал ему рукой на ближайшую кассу, куда надо выкладывать товар для оплаты.
– Не мешай мне! – сердито прикрикнул на него долговязый и ринулся, толкая тележку с товаром к выходу на Оболенского.
Игорь передал на мониторную и получил приказ задержать парня, который уже вытолкал тележку с товаром за линию касс. С неадекватной бранью, парень набросился на Игоря и дал ему в глаз оплеуху. Но Оболенский был тренирован с хорошей реакцией и успел увернуться. К нему на помощь подоспели охранники, что стояли на линии касс и старший смены Даниленко. Они затащили хулиганствующего покупателя в специальную комнату для установления личности и мер пресечения его поведения. Но этот покупатель не отвечал на вопросы, а лишь покрывал сотрудников бранью и грозил с ними разобраться, как только ему дадут телефон для положенного в таких случаях одного телефонного звонка.
– Смолы тебе горячей, а не телефон, сопля ты недоразвитая! – высказался один из охранников, на что сразу получил замечание Даниленка.
– С покупателями надо быть вежливыми, чтобы они не говорили.
– Вот именно! – вставил свои пять копеек хулиган-покупатель. – А теперь я встал и ушел с вашего вонючего задержания.
– Никуда вы не пойдете, пока не приедет наряд милиции. – Ответил старший смены, Даниленко.
– Да вы знаете, кто я такой?! – повышая голос, стал орать долговязый. – Сын прокурора Подольского района. Если меня не отпустите, вас тут завтра же не будет.
– Что там с нарядом? – спросил Виталий Викторович у мониторной по телефону. Ему ответили, что не могут дозвониться до наряда, и что оставляйте его до утра. Утром разбираетесь.
– Мне сказала служба безопасности Ашана оставить вас, молодой человек до утра. – Не успев высказать эти слова, Виталий Викторович, как покупатель, расталкивая охранников, рванулся к выходу. Его снова схватили, усадили на стул.
– Уже одиннадцать, нам домой пора двигать! – сказал один из охранников.
– Давай скотч, свяжем этот преступный элемент и оставим до утра! – посоветовал Виталию Викторовичу еще один.
Липкая лента появилась, словно из не откуда, и сразу же рыдающего, как дитя, «сына прокурора» какого-то там района города Киева, охранники скрутили по рукам и ногам скотчем, закрыли дверь на замок комнаты номер пятьдесят восемь и, разошлись по домам.
К сожалению, я не был в это время на работе, так как у меня было два выходных дня положенных мне по графику. На второй день моего выходного дня история с «сыном прокурора» имела продолжение. Когда охрана пришла на работу в положенные 6—30 утра, в комнату №58, невозможно было зайти от страшного смрада человеческих испражнений и запаха мочи. «Сын прокурора» обделался пополной, кроме того и облевал линолеум пола и размазано все по всей комнате, пытаясь, очевидно, развязать путы. Но это еще не все, парень оказался сыном прокурора района города, который я не хочу называть. И папа-прокурор поднял на ноги всю милицию района в поисках пропажи своего чада, которая к утру и разыскала пропавшего парня. Когда Николай Иванович и смена пришли на работу, то увидели, что понаехало к магазину милицейских служебных машин и наряд милиции…