– Мои грядки! – Простонал я.
Вся моя рассада была покрыта водным покровом.
– Одна сплошная лужа! – Крикнул я, испытывая злость. – Что за черт сидит на небе? Бесстыжий и наглый засранец!
Я зашел под навес, чтобы не промокнуть окончательно, хотя меня можно было выжимать.
– Надеюсь, в вас мамина сила! – Обратился я к саженцам. – Потерпите немножко, как терпела мама. А потом выглянет солнышко, оно вас обогреет. Потерпите!
Я быстрым шагом сходил в поленницу, взял дров, и отправился в баню.
– Ну раз такое дело, то устроим сегодня баньку. – Сказал я, разжигая огонь. – Последний раз, я парился здесь с папой.
После смерти родителей я не мог находиться в этом доме. И уж тем более, не думал, что буду здесь жить. Постепенно, я стал обживаться. И руки дошли до бани.
– Нужно отремонтировать эту малютку! – Сказал я, осмотрев покосившуюся деревянную старушку. – Древняя наверно, раз таких размеров, да еще и по-черному.
Я натаскал воды, подкинул дров, и из трубы повалил черный дым. Затем копоть стала пробираться сквозь дверь и окно.
Дверь не буду делать выше. – Подумал я. – Все-таки память! Лучше буду аккуратнее.
Улыбка раздирала мой рот.
Я зашел в дом и уселся у окна на кухне. На сердце стало тепло, несмотря на холодную погоду. Я вспомнил, как мы любили с мамой вот так сидеть и наблюдать за дождем. Я взял плед, которым меня накрывала мама, и заварил чай.
Слабая струйка пара растворялась в пустом пространстве. Чай доносил аромат шиповника, будоража мое восприятие. Я слегка дул на кипяток, делал глоток, и смотрел на дождь. Маленькие капельки торопливо скатывались вниз по стеклу. Каждая капля отражала пруд. Он никак не давал мне покоя. И я замер напрочь. Даже не слышал стук своего сердца. Дыхание тоже пропало. Я смотрел и смотрел, пока в глазах не потемнело. Оставались видны лишь некоторые капли, которые четко отражали пруд.
Его темные воды проглатывали меня целиком. Но я не видел в нем своих глаз, теней, или что еще. Только черная вода поглощала мой взор.
– Странно! Как действует отражение зеркала? – Подумал я. – Почему такой эффект? Что-то есть бесовское в этих зеркалах. Не зря люди выискивают в отражениях потустороннее. И кто его знает, насколько правдивы отражения. Иногда глаза врут, а тут отражение. И чего? Реальности? Фантазии?
Вопросы стали поглощать мой разум, и я растворился в них.
Двор заполнился дымом, и я понял, что самое время проветрить. Баня была готова.
Я взял чистое белье, полотенце, и быстрым шагом направился в баню. Открыл дверь, и понял, что поторопился с бельем. Открыв дверь, на меня упал плотный слой дыма. Он чуть ли не свалил меня с ног. Я оставил дверь открытой, закинул внутрь белье, и побежал к пруду.
– Привет папино детище. – Произнес я, опустив взор в пруд. – Как все неожиданно открывается. Что есть наша память? Насколько она правдива? Вдруг я переписываю историю своими зеркальными впечатлениями. И этого ничего не было. А пруд стоял здесь и до нашего вселения. Если так, то я никогда не узнаю правды.
Я задумался.
– И пусть! – Сказал я. – Мне не правда нужна, а встреча с родителями. И я добьюсь своего. Просто, пока еще не знаю, как это все будет происходить.
Я смотрел на воду, но она ничего не показывала. Лишь частые разводы от капель дождя, расходились от центра к краям.
– Красиво, но пусто! – Подумал я.
Я посмотрел на баню, она перестала дымить. И я побежал париться.
Копоть окрашивала всю внутреннюю часть бани. Черный интерьер устрашал.
– Нет света, вообще! – Произнес я. – Я же лишил баню двух зеркал. Нет отражения, нет света.
Я задумался.
– Нет отражения, нет теней! – Воскликнул я. – Нет отражения, нет прохода. Нет общения с неизведанным. Возможно, необходимо некое преломление восприятия. И зеркала помогают в этом. Мне не понять всех тайн разума, но эта очевидна!
Я сходил в дом и нашел пару свечей.
Небольшое помещение засияло. Двух огоньков было достаточно. Да и окно дарило солнце. Его недостатком, был размер. Окно можно было закрыть тремя ладонями.
Жар стоял невыносимый. Я постоянно обливался холодной водой. Одно из зеркал, показывало лишь темноту. Я удивился и плеснул на него из ковша. Что-то большое и черное тут же отбежало от него. Я испугался. В зеркале появилось отражение. Я осмотрел баню. Никого.
Было жутко, но мне хотелось еще. Я подошел поближе к печке и закрыл глаза. Когда температура тела стала зашкаливать. Я повторил процедуру с обмыванием. И резко посмотрел на зеркало. Оно не имело отражения. Я схватил свечу и посветил. Вместо отражения, на меня смотрело огромное неразборчивое тело. Пламя свечи плясало, и очерчивало силуэты тени, которая стояла в зеркале. Черное чудовище напоминало человека. Он постоянно дергался, искажаясь с движением пламени.
Увиденное, и мощный жар, перевернули мой разум с ног на голову. Я не выдержал и выбежал во двор.
Окунувшись в бочку с холодной водой, я пришел в себя. Но не спешил возвращаться.
– Очень быстрое развитие событий! – Взмолился я, словно не ожидал этого. – Зеркало, свеча, довольно все банально. Может быть, я когда-то, чего-то насмотрелся. И теперь моя память вторит эти события. Не так я себе представлял магию. Я думал она исходит изнутри. Из самого человека, а не из свечек и зеркал. Хотя… Атрибутика важна, наверно. Так она объясняет волшебство, дополняя его посредниками восприятия.
Я вернулся, не забывая про осторожный шаг. Аккуратно посмотрел на зеркало, оно имело лишь отражение бани.
– Здесь довольно жарко, – подумал я, – и не проверишь, естественное это было видение, или же это кипели мозги. Повторю эту процедуру дома, сегодня ночью.
Я потер ручки, словно обрадовался этому. Хотя внутри все дрожало от страха. Быстро помылся, и пошел в дом, прихватив с собой свечки.
День оказался длинным. Я ничего не мог делать, как только ждать. Идея теней заняла весь мой разум. Я даже забыл, когда последний раз ел или ходил в туалет. Моя жизнь превратилась в сюжет фантастического фильма, где не было главных ролей. Я и сам не знал кто я, персонаж, актер, живой человек, или же плод своего, а возможно, чужого воображения.
Мои глаза ловили лишь пруд в окне и зеркала. Остального пространства не существовало. Весь мир превратился в безликую серую массу. Не знаю, мог ли я тогда вспомнить свое прошлое, настоящее. Кем являлся, и о чем мечтал. Цель зачеркивала сам путь. Я не жил днем, а лишь исполнял привычные действия. Для меня была важна ночь, которая меня сильно пугала, при этом.
Иногда, мне казалось, что мои глаза видели все в двухмерном изображении. И на этом фоне, пруд с зеркалами являлись объемной жизнью. Отдельной, и достойной для моего внимания.
– Смогу ли я выбраться из подобной реальности? – Спрашивал я сам себя. – Вдруг я давно нахожусь в психушке, и мне это все, кажется, под действием лекарств? Неужели я так возненавидел обычную человеческую жизнь? Люди остаются одни, но они как-то живут. И создают новый мир внутри этого.
Я успокаивал себя лишь тем, что меня ждет неизведанное, и что-то прекрасное. Пусть не встреча с родителями, или обретение себя нормального. Но хотя бы, малейшее волшебство. Привычный мир перестал двигать меня дальше. Я застрял в одной поре, и она длилась целую вечность.
Наступили сумерки. Я тут же вскочил, и начал поправлять зеркало на столе, чтобы отражение в большом зеркале точно смотрело на пруд. Зажег свечки и поставил в прихожей, чтобы наверняка не упустить момент.
Солнце скрылось за горизонтом, и вызвало пробуждение быстрых теней. Они слонялись по дому, раздражая меня.
– Пошли вон! – Орал я. – Вы мне здесь не нужны, жалкие клоны. Темные куски интерьера. Убирайтесь! Из-за вас я ничего не вижу.
Голова шла кругом, нервы накалялись. Меня уже не заботил страх. Хотелось пойти и утопиться в том самом чертовом пруду. Я понимал, что мог прекратить это сумасшествие, но это было не в моих силах. Любопытство взяло верх надо мной!
Я встал, как вкопанный перед зеркалом в прихожей, и стал ждать прозрения. Сильная концентрация пожирала мои глаза. Я чувствовал, как капилляры лопались, превращая глаза в красные шары. Голова болела, хотя бровь я больше не чувствовал. Старая боль исчезла, осталась лишь новая, от напряжения.
Секунды превращались в минуты, а минуты в часы. Этот миг не старался закончиться. Как бы я не концентрировался, ничего не происходило. Реальность противилась мне, испепеляя мою цель. Но я ее ясно видел. Все миры разрушились, я ждал встречи с тенями.
Черное отражение содрогнулось. Темное видение стало расслаиваться на оттенки темного. Появились силуэты, неразборчивые, но они точно прослеживались.
Я увидел в зеркале пруд. Он, как грозовое облако ожил, исполняясь движением по горизонтали. Его отдельные пучки переливались темными волнами.
В одно мгновение я увидел отражение пруда в зеркале на столе, отражение настольного зеркала в большом зеркале прихожей, отражение большого зеркала в своих черных зрачках. Пруд отражал мои глаза, а глаза отражали пруд.
Цепь видений замкнулась.
Я видел темные глубины пруда, и ощущал их водную прохладу. Стихия открыла свои объятия, в них появился черный дом. На этот раз, не отражение родительского дома, а отдельно живущая сущность потустороннего мира. Я знал, что наши миры параллельны также, как и единородны.
Двери черного дома слегка отворились, и на пороге показалась тень, не очень внятная, но читаемая. Она стояла неподвижно, ожидая чего-то. Дверь открылась шире, и появилась вторая тень, побольше первой.
Пламя свечи колыхнулось, и тени обрели знакомые силуэты, немного схожие с человеческими.
– Огонь свечи дополняет картину! – Подумал я.
Я взял свечку и приблизил ее к зеркалу. Черный дом и тени исполнились живым объемом. У теней появились отдельные части теневых тел.
Огонь свечи замер, а с ним замерло все в пруду. Движения прекратились.
Я дунул на огонь, и картинка вновь ожила. Темные воды пруда заволновались. Из трубы дома теней пошел дым. А тени похожие на людей сделали шаг вниз по теневой лестнице.
Пламя вновь замерло. Пруд застыл на месте, а с ним и тени.
Меня знобило и трясло, но я набрался мужества и открыл окно. В прихожую ворвался ветерок, он подхватил пламя свечи и стал его таскать по сторонам. Движения в пруду возобновились.
Я усилил концентрацию внимания, и узрел, как тени отошли от черного дома, и подошли к темному пятну. Оно напоминало наш пруд во дворе. Тени двигали своими головами и конечностями. Я понял, что они общаются.
Мой страх смешался с любопытством, это позволило мне смотреть, не отрываясь.
Черное пятно в виде пруда, то исчезало, то появлялось. Одна тень показывала другой на исчезновение темного пруда.
– Ничего не разобрать. – Сказал я, нахмурив брови.
Ветер усилился, и вторая свеча, которая стояла на подоконнике капнула воском. От чего ее пламя колыхнулось. Это отразилось в настольном зеркале, и тени получили более детальные и объемные силуэты. Я даже увидел четкие черты лиц теней. Четкие в том плане, что это точно были лица. А кого, было непонятно. Пламя свечи на подоконнике замерло, черты теневых лиц пропали.
– Нужно поставить свечу у настольного зеркала, – подумал я, – тогда я смогу разглядеть, кто это.
Я схватил свечу и отнес ее в кухню, оставив на столе у зеркала, я вернулся обратно в прихожую.
Посмотрел в большое зеркало, тени исчезли. Не было и черного дома. Я наблюдал, как растворялось темноте пятно, похожее на пруд. Мои глаза увидели вакуумную черноту.
– Что за черт? – Заорал я. – Куда все подевалось?
Я испытал такой сильный гнев, что закатил глаза. А когда я вернул их в привычное состояние, меня и зеркало разделяла плотная огромная тень. Я так испугался, что снова свалился с лестницы.
На некоторое время я потерял сознание. Удар пришелся, естественно, на раненую бровь. Когда я открыл глаза, то ощутил небывалую слабость. И я вновь отключился.
Ночь я провел в прихожей, наблюдая разные сны.
Первый был очень светлый, но постоянно повторяющийся. Я был ребенком, который быстро взрослел, и исчезал куда-то. Раз за разом, регулярно. Снова и снова. Я делал одни и те же движения. Говорил однотипные слова. Излучал одинаковые мысли. Мои чувства были похожими. Я совершал однообразные взлеты и падения. Падал и вставал, вставал и падал. Мои жилища имели одинаковую форму, отличаясь лишь своим размером. Я шлепал по лужам, купался в пруде, тонул в море, переплывал океан, и при этом, вода являлась только водой. А бесчисленные люди и жизни были мной одним. В этом сне присутствовали и тени. Но они проявлялись слабыми отголосками сна. Поэтому не имели никакой информации.
Второй сон рассказывал о тенях. Все было черным и мрачным. Темным и пустым. Они перемещались, что-то делали, по-моему, общались. Все тени появлялись из одной, и исчезали в одну большую тень. Этот сон походил на первый, но в нем не было света.
Третий сон объединил первый и второй. Все тоже самое, только тени растворялись в людях, а люди в тенях.
Последний сон меня порадовал больше. Я увидел маму и папу. Они часто общались, целовались, обнимались. Я чувствовал их любовь, она излучала непомерное счастье. Они друг друга постоянно о чем-то просили, выполняли просьбы, и радовались этому. Общие дела их сближали. Они много путешествовали, перемещались, меняли свои наряды, компании. События все время переворачивались с ног на голову. Все было таким хаотичным, но очень живым!
Я увидел кадры покупки дома, появления пруда. После этого появились тени, и сон оборвался.
– Моя голова! – Простонал я, когда проснулся. – Я досмотрю когда-нибудь этот сон, или погибну на этой лестнице? Я всегда был сконцентрированным. Откуда эта неуклюжесть? Почему тени начинают мне открываться, но как только я отвлекаюсь, они тут же пугают меня до смерти?
Что вообще происходит? Я, как мои родители в моем сне. Пока в моей жизни есть хаос, я живу, но при этом, испытываю не только счастье, но и боль. Как только я успокаиваюсь, я исчезаю, как тень в пустом пространстве. Что за неразбериха? Эти тени, это мои родители, или же отголоски всех людей? Кто мне ответит, если я заканчиваю это странное общение лежа на полу?
Я еле поднялся, и побрел в ванную комнату. Набрал горячей воды, и окунулся с головой. Сколько я пролежал в неподвижном состоянии, я не знаю. Но я изрядно успел свариться. Мои вены пульсировали, кровь бурлила, надеясь взорваться фонтаном. Душа пыталась выскочить.
Я выпрыгнул из дома и нырнул в бочку с ледяной водой.
– Всем стоять! – Заорал я, обращаясь к организму – Никому не двигаться! Я в норме, просто даю вам встряску. Хорош хандрить. У меня есть цель! И я осуществлю ее!
Первый раз за долгое время, ко мне пришла человеческая мысль, подкрепленная стыдом:
– Хорошо, что дом в такой глухомани находится! Что бы подумали соседи, наблюдая за моим самолечением души?
Я рассмеялся. Смех был признаком того, что я пришел в норму. Мне полегчало. Голова прошла. Организм стал функционировать, как надо.
Заварив травяной чай без сахара, я вышел во двор к грядкам.
– Дубль два! – Вырвалась из меня ирония.
Погода стояла шикарная. Небо было прозрачно голубым. Солнце светило так, будто бы всех кочегаров вызвали из отпуска. Зелень налилась соком и ярким цветом.
– Ох и загар сегодня получится! – Порадовался я. – Буду ходить бронзовым. Отправлюсь в потустороннее путешествие загорелым. Как все нормальные люди, которые посещают солярий перед отпуском.
Я закатился смехом.
– Ну что мои хорошие, есть все-таки в вас мамина сила? – Спросил я у саженцев на грядке. – Я знал. Я верил, что вы меня не подведете!
Рассада жадно поглощала солнце. Появились первые ростки, окутанные ласково-зеленым покровом. Ее прожилки пульсировали, как и мои вены. Излучая жизнь и напор.