В перерыве областной партийной конференции КПСС. 14 января 1984 года. В центре – И. А. Бондаренко. Второй слева – Н. Д. Пивоваров, третий – В. Т. Суслин. Крайний справа – Б. И. Головец
Секретариат обкома был еще более компактным коллегиальным органом управления для рассмотрения текущих вопросов, который также собирался, как правило, раз в две недели. В его состав входили секретари обкома, курирующие отдельные направления. Исключительной темой этого узкого руководящего круга были кадровые вопросы, работа с резервом.
Первый секретарь обкома – высшее должностное лицо партийной организации КПСС в регионе, а на деле – главная фигура регионального управления. Избирался на заседании пленума областного комитета по предложению ЦК партии, что свидетельствовало о довольно высоком уровне централизации в решении принципиальных вопросов.
Вертикальное взаимодействие касалось не только кадровых вопросов. Ростовский обком КПСС основные решения прорабатывал с вышестоящими структурами, а также внимательно следил за партийной жизнью нижестоящих парткомов. Уставной нормой была автономность партийных организаций в решении местных вопросов, «если эти решения не противоречат политике партии». Однако данная формулировка сама по себе предоставляла достаточно ограниченное поле для маневра, а сложившейся практикой было существование выстроенной по вертикали партийной структуры, являвшейся управленческим хребтом советской системы. Власть КПСС опиралась на еще один принцип, сформулированный Владимиром Лениным, – демократический централизм, который предполагал собой как выборность руководящих органов на каждом уровне, так и их подчинение по вертикали.
Партия имела довольно громоздкую и разветвленную структуру, которая должна была проникнуть во все структуры общества. В области в начале 1980-х годов насчитывалось 15 горкомов, 16 городских и 39 сельских райкомов КПСС, более 5,5 тысяч первичных отделений, 8,2 тысячи цеховых организаций и 15,5 тысяч партийных групп, свыше 10 тысяч парторганизаторов99. Ростовский обком КПСС контролировал ситуацию во всех подразделениях региональной партийной организации.
По Уставу КПСС декларировалась норма о праве критики «на партийных собраниях, конференциях, съездах, пленумах любого коммуниста, независимо от занимаемого поста». Более того, «лица, виновные в зажиме критики и преследовании за критику», должны были привлекаться к партийной ответственности. Однако на деле было не совсем так. Критика, как правило, санкционировалась со стороны вышестоящих партийных органов и возникала неслучайно. Партийные комитеты вели целенаправленный и системный отбор выступающих на собраниях и мероприятиях, планировали нужным образом ход дискуссии. Необходимо сказать, что еще одной важной партийной практикой была отчетность членов партии перед органами КПСС. По сути, любой руководитель должен был периодически держать ответ перед товарищами по партии о проделанной работе. Но к началу перестройки эта обязанность превратилась в формальность, которую актуализировали только в случае политической необходимости.
Принципиальной зоной ответственности КПСС была идеологическая работа. Партия контролировала средства массовой информации и культурно-просветительские учреждения, руководила комсомолом, профсоюзами, кооперацией, общественными организациями. Участие в работе партийной организации было важным фактором социализации. Члены КПСС получали возможность стать активными участниками общественно-политической жизни, высказывать мнения, иметь дополнительную информацию и ответственность. Член КПСС был обязан демонстрировать собственный пример, говоря ленинскими словами, «применения принципов коммунизма на деле». Поэтому в КПСС брали далеко не всех желающих, а лучших представителей трудящихся, отличившихся высокими деловыми качествами и «достойным имени коммуниста поведением». На пути вступления шла дополнительная селекция. Так, за период 1981—1985 гг. 2,3 тысячи человек были исключены из перечня кандидатов в члены КПСС, 1,5 тысячи получили отказ в приеме в партию из-за несоответствия партийному статусу. А еще 6,8 тысяч членов КПСС в этот же период были исключены из партии. Спрос с членов КПСС был повышенный, поэтому партия была, безусловно, важной общественной структурой, которая выполняла, в том числе воспитательную и дисциплинирующую роли.
Важным институтом социализации молодых людей и вовлечения их в партийно-идеологическую работу были комсомольская и пионерская организации. Структуры КПСС находились в тесном взаимодействии с ними и осуществляли отеческую опеку. Лидер комсомольской организации того или иного масштаба был интегрирован в органы партийного руководства соответствующего уровня. Донской комсомол во второй половине 1980-х годов включал в свои ряды свыше 400 тысяч юношей и девушек.
В идеологической деятельности Иваном Бондаренко самым важным направлением работы с позиции укрепления коммунистической картины мира называлась «борьба с рецидивами мещанской, мелкобуржуазной психологии, ограниченностью духовных интересов, со злоупотреблениями служебным положением. Важное место в ней занимают вопросы воспитания трудящихся в духе классового подхода к явлениям действительности, событиям на международной арене, разоблачения происков империалистической пропаганды, что непосредственно связано с повышением бдительности советских людей»100. Однако бодрые отчеты и высокопарные слова лишь все яснее очерчивали складывавшуюся пропасть между идеалами социализма и его разочаровывающей реальностью101. Зарубежные фильмы, музыка, книги, товары широкого спроса, образ жизни, идеалы общества потребления все больше очаровывали советскую элиту и широкие слои населения. «Мягкая власть» Запада проникала вглубь советского общества, потерявшего динамику своего развития с момента окончания периода послевоенного восстановления102.
В 1984 году обком партии, в соответствии с сигналами из центра, в недолгую эпоху работы «видного партийного и государственного деятеля, талантливого организатора масс, пламенного пропагандиста марксистско-ленинской идеи, непоколебимого борца за претворение в жизнь политики партии»103 орговика К. У. Черненко рекомендовал партийным структурам ограничить бюрократизм, сократить количество «штабов», «заседаний», «бумаготворчества» и сконцентрироваться на «живой практической работе», уделить внимание обращениям граждан. Однако спустя считанные месяцы в Ростовской области нашлись более острые темы политической повестки для обсуждения и осмысления.
Региональная структура КПСС была ключевым органом управления, пронизывавшим область сверху донизу. Сращивание партии с государственными органами создавало уникальную управленческую модель, которая сочетала как жесткую вертикаль администрирования, так и элементы учета мнения партийной общественности. Обком КПСС хоть формально и не входил в структуру госорганов управления регионом, был центром принятия основных решений во всех сферах жизнедеятельности.
Советы как главные декоративные институты
Формально ключевым государственным институтом в СССР являлась система Советов народных депутатов (до 1977 года – Советы депутатов трудящихся), которая на каждом уровне – союзном, республиканском и местном – имела свои выборные органы. Разные уровни советских структур были скреплены упомянутым выше принципом демократического централизма: номинальная выборность органов и подотчетность народу сочеталась с обязательностью решений вышестоящих органов для нижестоящих. Советы выступали в качестве квазипарламентских структур и избирались на регулярных выборах – для местного и регионального уровней срок полномочий составлял два с половиной года.
Несмотря на декларируемую центральную роль в управлении государством, Советы собирались нечасто – на уровне областей и краев заседали, как правило, раз в квартал, четыре раза в год. На сессиях проходило одобрение и легитимация уже принятых на партийном уровне решений. Таким образом, позиционирование Советов как «органов подлинного народовластия, выражающих интересы и коллективный опыт масс» было лишь идеологической завесой.
Ростовский областной Совет народных депутатов состоял из 450 представителей и не имел постоянного руководителя. Непосредственно на каждую сессию облсовета избирался ее председатель, полномочия которого распространялись только на период заседания. Работа депутатов строилась через депутатские комиссии по направлениям деятельности. Организовывал сбор депутатов и подготовку вопросов для рассмотрения на сессиях и заседаниях комиссий исполком Совета народных депутатов Ростовской области. Только депутаты – работники облисполкома трудились в Советах на освобожденной от иной работы основе. Остальные народные представители совмещали свое членство в Советах с обычной трудовой деятельностью. Кстати говоря, облисполком тоже представлял собой коллегиальную структуру и включал в себя не только председателя, его заместителей, начальников подразделений (управлений), но и иных статусных внештатных фигур, избранных депутатами. Так, например, в 1985 году исполком облсовета включал: ректора Ростовского государственного университета и председателя Северо-Кавказского научного центра высшей школы Юрия Жданова, Героя Социалистического труда, шлифовщицу завода Ростсельмаш Зинаиду Еременко, начальника Северо-Кавказской железной дороги Федора Котляренко, председателя исполкома Шахтинского горсовета Виктора Ковалева, руководителя областной партийной организации КПСС Александра Власова, начальника Северо-Кавказского управления Госснаба СССР Владимира Янченко.
Дом Советов в Ростове-на-Дону. Здесь располагался облисполком и проходили заседания Совета народных депутатов
Ростовский облисполком отвечал не только за аппаратное сопровождение работы Совета народных депутатов. В его обязанности входило непосредственное управление хозяйственными процессами, осуществление исполнительных и распорядительных функций на областном уровне. Председатель облисполкома был главной фигурой в системе советских органов. По неформальной иерархии это была вторая—третья позиция в регионе по политической значимости. Подразделения облисполкома занимались реализацией программ развития отраслей народного хозяйства, осуществляли планирование, финансирование и контроль. Поэтому в руках руководства облисполкома находилось немало рычагов воздействия на ход непосредственной реализации того или иного проекта. Однако на этом поле они были не одни. Застарелой болезнью данной системы управления, как уже сказано выше, была подмена советских, хозяйственных, контрольных органов партийными структурами. Аппарат КПСС через отраслевые отделы контролировал работу исполкомов и хозяйствующих субъектов: промышленных предприятий, совхозов, колхозов. Эта практика была повсеместной.
Советы, по сути, были декоративными органами, демонстрирующими власть рабочего класса, колхозного крестьянства и народной интеллигенции. Они утверждали решения, проработанные в ином властном центре – партийных структурах, придавали им отблеск одобрения народом. Для более гладкой картины легитимации Советы формировались как социологический слепок общества. Состав Совета, призванный олицетворять народное представительство, был выверен по различным квотам (профессиональной, территориальной, национальной, возрастной, гендерной) и формировался за счет полностью подконтрольной избирательной системы, обеспечивавшей поддержку выдвинутым кандидатам блока коммунистов и беспартийных на безальтернативном голосовании. Так на рубеже 1970-1980-х гг. доля комсомольцев в местных Советах была выше 20%, а женщин в них была примерно половина состава.
Сложившейся практикой было присутствие в рядах депутатов Советов различного уровня партийного и хозяйственного руководства. Таким депутатам на самом деле принадлежала власть. Они отличались по своим возможностям от декоративных фигур в Советах, для которых само попадание в представительный орган было формой поощрения, общественного признания заслуг. Следует согласиться с позицией ростовских историков А. В. Венкова и Н. В. Старикова: «Депутат в понимании советской идеологии, – это не только и не столько представитель избирателей и законодатель в органах власти, сколько передовой работник на своем участке народного хозяйства»104. Сами Советы были, по сути, общественным институтом, который занимался привлечением народных масс к государственным управленческим процессам.
Передовики (новаторы, стахановцы, рационализаторы, многостаночники, победители соцсоревнования) были представлены на каждом уровне власти – как на местах, так и в союзных и республиканских властных структурах. Их избирали депутатами, им посвящали статьи в газетах и журналах, программы в эфире радио и телевидения. В Ростовской области 1980-х годов такими знаковыми фигурами были комбайнер женского уборочного звена колхоза «Путь Ленина» Нина Васильевна Переверзева, бригадир горнорабочих шахты «Майская» комбината «Ростовуголь» Михаил Павлович Чих, шлифовщица завода «Ростсельмаш» Зинаида Петровна Еременко, звеньевой колхоза «Заветы Ильича» Азовского района, хлебороб Федор Яковлевич Канивец и многие другие. Всем вышеперечисленным передовикам были присвоены звания Героев Социалистического труда. Их присутствие в Советах народных депутатов, руководящих партийных структурах, на торжественных мероприятиях было традицией и знаком времени. Передовики своей биографией и образом жизни демонстрировали советскую модель истории успеха в социалистическом государстве, которая предполагала уважение со стороны государства за доблестный и в чем-то самоотверженный труд.
Ф. Я. Канивец
Советы народных депутатов были многочисленными и весьма представительными. Только на городском, районном, поселковом и сельском уровнях Советов в Ростовской области было около 28 тысяч народных избранников. Вместе с тем, сама природа Советов подсказывала наиболее приемлемые форматы работы, а именно – одобрение без лишней активности, которая могла принести одни лишь хлопоты. Депутатская активность на практике была весьма невысокой. Самый непосредственный способ реализации депутатской функции контроля – через запросы – использовался слабо, что подтверждает преимущественно формальность депутатства. Так, по данным председателя облисполкома Н. М. Иваницкого, в советских органах начала 1980-х годов приходился один запрос на 26 депутатов. А в ряде территорий эти показатели были еще хуже: в Азове один депутатский запрос приходился на 86 депутатов, а в Сальске – на 89 народных представителей105. Не лучшим образом выглядела и работа по реализации так называемых наказов избирателей. Во всех звеньях Советов Ростовской области из 9376 наказов выполнено было около половины. На региональном уровне и того хуже – только четверть. Обычным явлением в советских органах была критика безликого «бюрократизма», «бумаготворчества», «формального отношения к делу» без рассмотрения конкретных ситуаций. Совет почти никогда не был первичным источником рассмотрения острых политических или социально-экономических вопросов.