Через секунду на траве трепыхался крупный карась.
–Ну вот, видите, – улыбался Иван Иванович снимая с крючка рыбу, ― клюнул он на вкусненькую приманку, и попался. Я в свое время тоже клюнул.
–Что, несчастный брак? – успокоившийся Глеб чувствовал себя неловко, поддавшись наплыву эмоций.
–Да нет, в браке я, наоборот, счастлив, ― ответил Иван Иванович, – тут другое было.
–И что же это было?
Иван Иванович вздохнул:
–В ту пору я был просто Иваном…
Действие четвертое
― Дед Антон, бабушка Серафима, ― Ян всматривался в их лица, ― да неужели Вы меня совсем не помните? Это же я. Меня Яном зовут.
Дел с бабкой только переглядывались да пожимали плечами. Ян прекрасно понимал, что они не врут. Они скорее всего даже слова такого не ведали. Хитрить тоже не могли.
– Ну а Стэллу, ее-то помните?
– Какую Стэллу? – спросила баба Серафима. – Ни о какой Стэлле не ведаю. Дед, а может ты ведаешь?
Дед Антон только плечами пожал. Это уже было слишком. Ян ничего не мог понять. Но тут на помощь пришла Анна:
– Простите пожалуйста, что встреваю, – мягко проговорила она, ― мне надо поговорить с этим молодым человеком.
Дед Антон да баба Серафима только переглянулись.
– Анна, – тихо произнес Ян, ― вон там была комната Стэллы. Пойдем туда.
– Ну а хозяева возражать не будут?
– А мы их спросим, – и Ян, подойдя к старикам, попросил у них разрешение войти в комнату Стэллы.
Старики вновь переглянулись, вздохнули оба, да и согласились. Таким образом Анна и Ян оказались в уютной комнате.
– Послушай, Ян, ― начала Анна, усевшись на кровать, на которой когда-то спала Стэлла, ― кажется я начинаю понимать то, что происходит. Почему старики ничего не помнят.
– Ты думаешь, что это не случайно? – Ян смотрел на Анну.
– Да, именно так, – Анна вздохнула. – Система попросту отключила им память. А почему? Да попросту проявила благородство по отношению к ним.
– Да ведь это прямое доказательство того, что мы имеем дело не с какой-то спонтанной энергией, а с разумной силой! Вот это да! – Яна буквально перехлестнули эмоции.
– Да тише ты, успокойся, – Анна потрепала Яна за волосы. – Да, это разум. Говорить ли далее старикам что произошло? А может оставить все как есть?
– Я не знаю, – ответил Ян. – Ну, допустим, мы промолчим. И что тогда? Будем думать, что сделаем для них лучше?
– Ты хочешь сказать им, что Стэллы больше нет?
– А что ты предлагаешь? Оставить их в неведении? А будет ли это лучше? А если все-таки они узнают?
– Ян, слишком много вопросов, – Анна смотрела на него с горькой улыбкой.
– Именно, – ответил Ян. – Вопросов действительно много, а вот ответа одного-единственного нет.
– Одежда твоя пришла в негодность, – Анна потрогала мокрый костюм. – Ну, что будем делать?
– Я не знаю, как там эта Система, ― произнес Ян, ― я считаю, что надо сказать. Пойми, Анна, они нам потом не простят нашей лжи. Лучше сказать им всю правду. Я понимаю, все это огромное горе. Почему это непонятно Системе, не знаю. Знаю только одно, Она забрала от меня мою любовь, мою часть. Пусть уж заберет и все остальное! Жить без Стэллы не смогу. Прощай, Анна. Ты знаешь, ты поезжай. А я все расскажу старикам один.
– А потом что? – Анна смотрела на Яна.
– Один раз она спасла меня от неминуемой смерти, ― проговорил Ян, ― теперь спасать меня будет уже некому. А без нее мне не жить. Странно! Почему об этом не знает твоя Система? Ведь она такая умная! Куда там! Кто мы для нее? Так себе! Какие-то людишки-таракашки! Что хочет, то и делает! Знаешь, Анна, мне все надоело.
– И жизнь тоже надоела?
– Да! И она тоже!
– Так, значит сегодня все расскажешь старикам, благо если не поверят. Хотя всякое может случиться, а поутру пойдешь топиться. Не так ли?
– Именно!
– Прекрасное решение! Тогда у меня к тебе тоже есть некоторое предложение.
– Это какое? – Ян встал с кровати и заходил по комнате.
– Я сама все расскажу старикам, – произнесла Анна, ― во всяком случае у меня это получится более деликатно и сдержано. Ну как, согласен?
– А почему бы и нет, – ответил Ян и подумав добавил, ― а мне чего до утра-то ждать? Лучше сразу!
– А что? Давай быстрее беги! Пока море не пересохло от жары! Прямо в костюмчике плавать будешь? Или как? Красавец-мужчина!
– Анна! Знай! Мне все равно не жить без Стэллы! И чихать я хотел на всё!
– И на всех? – Анна сурово смотрела на него.
– Да! И на всех!
Пощечина свалила его с ног. Он упал на пол. Анна схватила его за грудки и, встряхнув, процедила сквозь зубы, глядя ему прямо в глаза:
– Значит жить надоело? Сопляк! А чего тянуть-то в таком случае? А? – с этими словами она просто швырнула обезумевшего Яна в постель. Ян и опомниться не успел, как Анна оседлала его. Еще две такие же пощечины обрушились на него. Ян пытался защититься от них руками. А в это время Анна, вырвала из-под его головы подушку и придавила ею его лицо. Ян начал задыхаться и вместе с этим забарахтался в постели. Но Анна, придавив его своим телом, грудью легла на подушку и стала его душить. Ян сначала застонал, а затем, поняв, что Анна не шутит начал испускать отчаянные вопли. В его сознании не укладывалось все происходящее. Анна старательно блокировала любой его вопль. Наконец Ян выдохся и перестал сопротивляться. Он резко ослаб. В это мгновение Анна приподняла подушку:
– Жить значит надоело? – произнесла она, глядя на раскрасневшуюся физиономию Яна, ― Так продолжим! А чего тянуть то?
Не успел Ян отдышаться, как подушка вновь перекрыла ему воздух. Анна жестко держала его под собой. Когда вновь послышалось жалобное блеяние, Анна опять приподняла подушку. На нее уставились ничего не понимающие жалостливые глазищи! Опять пару вздохов, и снова Анна придавливает его, перекрывая воздух:
– Так значит жить надоело? Топиться побежит! А зачем делать лишние телодвижения? Я тебе и так помогу уйти на Тот Свет!
И снова Ян слабеет. И снова Анна дает ему сделать хоть пару глотков воздуха. И так продолжается и продолжается. Анна прекрасно понимала, что такими упражнениями можно легко посадить сердце. Она отняла подушку от лица Яна. Тот был полуживой, щеки раскраснелись.
– Все! Баня закончена! – отрезала Анна. – Ну как? Дорога жизнь?
– Да! – проблеял Ян. – Не надо больше!
Анна слезла со взмокшего Яна. Тот был в шоке. Анна поправила волосы на голове и застегнула пару пуговиц, расстегнувшихся на декольте.
– И запомни, заруби себе на носу! С жизнью не шутят! Запомнил?
– Да.
– Не слышу? Повтори!
– Да!
– Громче!
– Да! – крикнул Ян, ― Я понял!
– Ты чего орешь? Я не глухая. – Анна удивленно смотрела на Яна, как будто ничего вовсе и не было!
Анна схватила его за грудки и, встряхнув, процедила сквозь зубы, глядя ему прямо в глаза:
– Значит жить надоело? Сопляк!
***
Дед Антон и баба Серафима терпеливо ждали результатов беседы двух незнакомых им людей. Послышавшиеся из комнаты крики немного насторожили их, но они продолжали терпеливо ждать. Наконец, когда оба собеседника вышли, то молодого человека было прямо-таки не узнать!
– Кровь с молоком! – всплеснула руками Серафима глядя на Яна. – Вот это другое дело! А то бледной, грустный. А таперя как из баньки!
– Хм… да! На удивление прямо… ― произнес дед Антон, поглаживая бороду, ― так таперя объясните нам, кто вы?
Действие пятое
Рассказ Ивана Ивановича проник в самое сердце Глеба и сильно потряс его. Ему непонятно было только одно, почему судьба его вывела именно на Ивана Ивановича, а не на остальных, знавших об иммуниках. И недолго думая, он задал этот вопрос Ивану Ивановичу. Тот только плечами пожал:
– Не знаю. Могу только предположить, что Анна и Алексей уже достаточно пожилые люди. Да еще и пережившие сколько. Им эти иммуники теперь уже, наверное, поперек горла. Ну а потом, Алексей следователь. Конечно, он давно уже на пенсии. А вот я, хоть уже и стар, но все равно, ученый. Наверное, поэтому Вы и пришли именно ко мне. Но теперь Вы уже знаете о них. Они добрые люди, пообщайтесь с ними. У них есть дети, сын Степан и дочь Надежда. Кстати, понимающие люди, насколько я знаю.
– А насколько знаете? – спросил Глеб.
– Вы хотели спросить, как давно я с ними не общался? – Иван Иванович хитро посмотрел на Глеба, и добавил, ― Не скрою, давно.
– Так откуда Вам это известно?
– Я понимаю, Вам не нужна пустая болтовня. Вами управляет интерес. Конечно, если бы Вы были посланы ко мне со специальным заданием, то тогда другой разговор. Но я обыкновенный человек. Я не скажу Вам, что у меня нет на Вас времени. Тем более, после того, что случилось со мной тогда.
– Я понимаю и поэтому просто надеюсь на вашу человечность.
– Ваше чутье правильно подсказало Вам, ― Иван Иванович сменил наживку, ― вот за разговором и время пролетело. Уже почти ночь. Вы, наверное, проголодались?
– Есть немного. – ответил Глеб, глядя в ту сторону, куда зашло Солнце.
– Ну, может тогда в гости заглянете?
– Если не возражаете.
– Тогда скоро пойдем. У меня тут верша стоит. Я ее этак через полчасика выну. Ничего?
– Да не вопрос.
– А сейчас, небольшой костерок. А то прохладно.
Иван Иванович потер руки, собрал удочки. Поплавка все равно уже не было видно. Десятка два приличных карасей было в садке. Вовсю пели кузнечики, когда Иван Иванович разжег костер.
– Ночной воздух всегда свежий, ― произнес он, – бодрит. А иногда и с ног валит! – произнес он, увидев от души зевающего Глеба.
– Да это я так, после вашего рассказа попробуй уснуть! Я-то думал, что вся эта история с иммуноандроидами, какой-нибудь специальный заказ, а это всего на всего открытие частного характера. А скажите мне откровенно, почему Вы стали участвовать в нем? Почему помогали Кириллу?
– Это так важно для Вас?
– Да, это важно. Важно знать, почему Вы пошли на это. И не говорите мне об ученом интересе. Я думаю, что вами двигало что-то иное.
– Что, например?
– А не могло это быть чувство эгоизма?
– В каком смысле? Я чего-то не понимаю. При чем тут эгоизм? Я сам поначалу отговаривал Кирилла. Но он ни в какую не хотел оставлять свою затею, которая и погубила его. Мы с Таней наоборот всячески помогали ему, если так можно сказать, выжить в сложившейся ситуации, не более.
– Хорошо, допустим, а что тогда двигало Вашим другом?
– Кириллом? Вот тут-то как раз эгоизм и присутствовал. Правда, я не знаю, насколько это вообще можно назвать эгоизмом. Насколько я знаю, он вообще был влюбчивым человеком. А вот взаимности не было никогда. Да он вообще был не от мира сего. Философ, фантазер, сказочник. Вот в итоге и дофантазировался. После того, что я пережил, уверяю – мысль все-таки обладает чем-то. Чем – не ведаю. Мы просто не готовы ее понять. Вернее, понять ее механизм действия. Мы же не видим эту нематериальную субстанцию. Как мы можем тогда оценить ее работу, воздействие? Единственное, можем увидеть ее воплощение через труд человека. Любая работа в общем-то, особенно у творческих людей.
– И философов!
– Ну а куда же без них? Здесь им целое поле работы. Но я хочу привести в пример художников. Вот пишут они картины. Красота! Какие колориты порой, глаз отвести невозможно. А возвращаясь к Кириллу, могу добавить, несчастен он был.
– В каком смысле?
– Женщин любил, а вот они его нет.
– И это помогло ему создать иммуника?
– Выходит, что так, – Иван Иванович подкинул полено в костер. – Так получается. Когда человек не дополучает чего-то, то начинает это или искать, или находит замену этому. Так вот и он, нашел замену женщинам. Как эта идея ему в голову пришла? До сих пор понять не могу. Говорил, что якобы во сне информация пришла. А там, ну кто знает. Но итог один – получилось! Получилось даже более, чем я думал.
– А что Вы думали?
– Да я даже и предположить себе не мог, что такое вообще произойдет. Но это событие все-таки произошло. Сделали иммуноанрдроида. Да и вообще не в том дело.
– А тогда в чем?
– Ну что иммуноандроид, ну иммуник. Нет! Ему нужно было другое. Его по жизни не воспринимали всерьез. Вот как, к примеру, было бы Вам, если бы к Вам относились несерьезно?
– Думаю, хреново.
– Вот такое же состояние было и у него. Он всячески пытался доказать, что он не такой, каким его воспринимают. Может где-то он отстал от жизни. Но это никак не сказывалось на его творческих способностях. Жил одиноко. Когда был еще совсем юношей, терпеть не мог, когда его называли словом «парень».
– Почему?
– Считал это слово повседневностью. Но он-то не такой как все. Девки взаимностью не отвечают, творческие способности пропадают. А годы идут. Что делать?
– И что же он сделал? – спросил Глеб и сам ухмыльнулся от того, что его задал. – Иммуника.
– Э, нет! Нет, дорогой! Иммуник это то, что получается потом. Я-то знаю, что ему нужно было.
– И что же ему в таком случае нужно было?
– Показать всему миру, что он не такой, каким его воспринимают. Вот что ему нужно было. Он хотел показать, что он именно такой! Любить хотел, да вот не получилось. Ведь что нужно было женщинам? Любовь? Да шута с два! Прежде всего – УВАЖЕНИЕ! Чтобы ее, женщину, уважали! Не приведи Вселенная завалиться домой пьяным, да еще вдобавок кулаком по столу шарахнуть! Все! Кранты! Они, женщины, уже позабыли что такое и слово есть на свете – «ЛЮБОВЬ». Ну а он знал, может, к сожалению. Да и поначалу аж до цинизма доходило.
– Понимаю… Но ведь погиб-то он как герой, можно сказать.
– Так оно и есть. Когда к нему все-таки пришла любовь, милость победила гнев. Создал он свою мечту, воплотил-таки в жизнь. Пускай даже эта женщина и была иммуноандроидом. Гениальнейшее изобретение. Да только вот никому ничего уже не было нужно. Кругом рынок, рынок, в котором каждый кулик нахваливает свое болото. Никому он не был нужен с этими идеями. Да кого сейчас чем удивишь? Как-то в разговоре пожаловался, что даже его знакомая и то, можно сказать, вежливо «послала его». Что нужно им? Приличное рабочее место, да деньги хорошие, а что до всего остального, так это провались все пропадом, а заодно и он со своими иммуниками. Был бы при хороших деньгах, работодателем, тогда другой разговор. А то создал, понимаешь! Ну поздравляем, мол, ну до скорого. Им даже в голову не приходило, что могут быть такие «женщины», которые вскоре заменят обыкновенных биологических? Ну если последние перестают выполнять свою роль во Вселенной.
– В таком случае какова же роль ЖЕНЩИНЫ»?
– Ну, дорогой ты мой! Ну и вопросик ты мне, старику, подкинул! Да кто же эту роль знает-то? Могу ответить только одно – эта роль колоссальная!
Действие шестое
Анна и Ян сидели за столом. Баба Серафима угостила их чаем. Анна вкушала с аппетитом. Ян, приведенный радикальным образом в чувство, ел с расстановкой, время от времени поглядывая на Анну. Дед Антон молча наблюдал за гостями. После чая Анна, видя благое расположение к ним со стороны хозяев, спросила разрешение принять душ. Взглянув на Яна, произнесла:
– Да и тебе тоже не мешало бы.
– Да я не против.
– Ну тогда я первая.
– А может мне с тобой? – Ян с сарказмом посмотрел на Анну.
– А не боишься?
– А чего мне бояться? Самое страшное, что было у нас сейчас с тобой, надеюсь уже позади?
– И напрасно, может все только начинается?
– Что к примеру?
– Возьму и утоплю тебя в ванной! – Анна так же с сарказмом взглянула на Яна. – Ну что, идешь?
– Да уж как-нибудь обойдусь.
– Ну как хочешь.
Потеря любимой, взбучка от Анны потрясли Яна. Горячая вода действовала расслабляющее. Взор его начал туманиться дремой. Ни Анна, ни он даже и не подозревали, что баба Серафима, видя, что у обоих стресс, переусердствовала. Заварила чай из целого сбора трав, которые обладали сильнодействующим успокоительным эффектом. Анна почувствовала дремоту, как в тоже самое время Ян уже храпел, лежа в ванной. И вот ему приснилось море. Как он лежит на берегу и смотрит в морскую даль. И вдруг из моря вышла к нему Стэлла. Ян протянул к ней руки. Все его существо потянулось к ней. А она, медленно подойдя к нему, взяв его за руки, и потянув к себе, произнесла:
– Ян, очнись!
– Стэлла! – тихо хотел было ответить он, но почему-то не мог.