Один из корабликов застрял посреди ручья – наткнулся на камень. Мальчик поднял длинную ветку и попробовал ею подтолкнуть щепку. И вдруг, потеряв равновесие, неуклюже взмахнув руками, он шлёпнулся прямо в грязь. А когда поднялся и взглянул на свои старые, протёртые на коленках штаны, очень расстроился. Мама страшно рассердится, – она не любит, когда он приходит с улицы в грязной одежде. Стиральная машина давно сломалась, и маме не хочется лишний раз стирать руками.
Виновато шмыгая носом, он побрёл домой. Хлюп-хлюп, хлюп-хлюп, – запели рваные ботинки в такт его шагам. Ничего, идти ему недалеко: перейти через дорогу, пройти мимо пекарни, затем обойти магазин и выйти к старому домику с накренившейся крышей.
Мини-пекарню с вывеской «Свежий каравай» мальчик всегда старался обойти десятой дорогой. Слишком уж страстно любил он, и одновременно ненавидел, доносящийся оттуда запах только что испечённых булочек. Когда-то он попросил маму испечь ему «ну, хоть одну маленькую булочку», но она сердито ответила, что ей некогда, что он и так доставляет ей хлопот, а булочку и вовсе не заслужил, даже самую маленькую. Больше он не заикался о булочках, и только втайне надеялся, проходя мимо пекарни: «А вдруг им не нужны бракованные булочки?» Однажды он всё-таки осмелился войти в пекарню и спросить у полной румяной женщины: «У вас нет случайно бракованных булочек?» Женщина рассмеялась, и сказала, что из бракованных булочек они делают сухари, но вообще такое бывает очень редко. Так и пришлось попрошайке уйти ни с чем.
Подходя к своему дому, мальчик замедлил шаг. Потрескавшаяся, непонятного цвета входная дверь была открыта, а в тёмном проёме стоял незнакомый мужчина. Покачиваясь, будто канатоходец, он смотрел перед собой мутными глазами. Когда мальчик робко приблизился, мужчина зло ухмыльнулся ему, показав страшные чёрные зубы, и нехотя поплёлся прочь. Такие гости бывали у них частенько, но всякий раз мальчик испытывал ужас при виде пьяных, безвольных, а иногда и очень буйных маминых знакомых.
В полутёмной и задымленной кухне он увидел мать – она сидела за столом у окна, опёршись на руку, и спутанные волосы свисали с её головы, заслоняя глаза. На столе стояли пустые бутылки, рюмки, грязная посуда. Услышав шаги, она подняла голову.
– Вита-а-аличка! Пришёл… Сейчас, сейчас я тебя покормлю, изголодался наверно… А что же… что же тебе дать? Сейчас, подожди, родненький!..
Она засуетилась, неловкими руками двигая посуду на столе. Наконец схватила одну из тарелок и стала выкладывать туда остатки из консервной банки.
Виталька взял первую попавшуюся ложку и уже хотел приступить к еде, как вдруг его передёрнуло от пронзительного визга:
– Что?! Опять в грязи измазюкался?! Сам будешь стирать, сам!!!
– Мам, я буду, буду стирать, – испуганно прошептал Виталик.
– Ану, вставай! Уходи отсюда! Горе на мою голову-у-у! – завыла мать, и, шатаясь, замахнулась на сына консервной банкой.
Бросив ложку, Виталька выскочил из-за стола, и выбежал из дому.
Сердце колотилось от страха, из глаз текли слёзы.
Отбежав от дома подальше, он сел под деревом. Уррр… – заурчал голодный живот, и, будто передразнивая его, где-то далеко зарокотал гром.
Размазывая грязь и слёзы по щекам, Виталька взглянул на небо. Какое же оно серое, безнадёжное, и как же хочется плакать ещё сильнее, глядя на него!.. Но тут, будто в ответ Виталькиному упрёку, посреди неба образовался маленький ясно-голубой просвет. «Ой, в небе окошко открылось!» – подумал мальчик. И тут же вспомнил рассказ самой доброй, по его мнению, тёти в их посёлке. Звали эту тётю Ириной. Она не раз звала его и угощала бутербродами, когда он проходил мимо её двора. А однажды, пока мальчик уплетал за обе щёки бутерброд, рассказала ему о великом, всемогущем и любящем Боге, Который однажды даже сошёл на землю, чтобы показать людям, как Он сильно их любит.
«Наверное, Бог открыл на небе окошко, чтобы взглянуть на людей, – продолжал размышлять Виталька. – А меня Он тоже видит? Или нет? Может, я слишком маленький?»
Не отрывая глаз от «небесного окошка», он зашептал: «Боже, ты меня видишь? Ты видишь меня? Я – Виталька. Я здесь, под деревом». Затем, немного подумав, он принялся усердно отряхивать грязь со штанов и курточки. Вдруг Бог рассердится, когда увидит его таким грязным?..
– Виталик! – вдруг послышалось совсем рядом.
Он вздрогнул, но успокоился, увидев, что это тётя Ира. Она стояла с пакетами в руках и грустно смотрела на него.
– Что ты здесь делаешь, Виталик?
– Я… ничего, просто сижу.
– Почему домой не идёшь? Мама дома?
– Дома, – коротко ответил он и опустил глаза.
– Ты обедал сегодня?
– Нет.
– Понятно. Вот что, – решительно сказала тётя Ира. – Идём-ка сейчас к нам обедать!
– К вам? Обедать?.. – нерешительно переспросил Виталька. – Я не знаю…
– Идём, идём, не бойся, – улыбнулась тётя Ира и протянула ему один из пакетов. – Заодно поможешь мне продукты донести. Хорошо?
– Хорошо! – он радостно подскочил, как пружинка, и, схватив пакет, пошёл рядом с ней.
Войдя в дом, Виталька сразу почувствовал себя полным замарашкой, настолько чисто и светло было вокруг.
– Ну, снимай свои ботинки, и… промокшие носки тоже. Да, и штаны, я думаю, тоже следует снять в ванной, – сказала ему в прихожей тётя Ира. – Думаю, тебе не помешает хороший душ. Ты как думаешь?
В словах тёти Иры было столько тёплой доброты и мягкости, и совсем ничего обидного для него, так что Виталька сразу как-то расслабился и согласился на душ.
После купания голод усилился ещё больше. К счастью, пока он переодевался, на столе уже появилась тарелка ароматного горячего супа, а рядом с ней – огромная котлета на ломте хлеба.
Виталька с жадностью набросился на еду. А пока ел, думал о том, что в таких домах, как этот, наверное, и живёт Бог, а совсем не на небе, как он слышал раньше. И как хорошо, стало быть, живётся с Богом тёте Ире и её семье!
– К вечеру вернутся Костя с Юлей, они сейчас у бабушки. Ты ведь знаешь их? – спросила тётя Ира.
– Нет, я их только видел когда-то… немножко.
– Вот и познакомишься поближе, они добрые, хорошие, и будут рады с тобой поиграть. Да ты уже спишь почти!
Мальчик был не прочь отдохнуть. И вот он уже лежит на кровати в тихой уютной комнате. Как же приятно быть чистым и сытым! Как успокаивающе тикают часы, как убаюкивающе шелестит листьями за окном берёза… В комнату веет свежим воздухом из приоткрытой форточки, и всё вокруг кажется Витальке сказкой, которая вот-вот закончится.
Проснулся Виталька от голосов.
– Не мешай ему, он спит ещё, – говорила девочка.
– Я хочу с ним поиглать! Хочу показать ему констлуктол! – отвечал мальчик.
Виталька открыл глаза и сел на кровати.
– Он уже плоснулся! – обрадовался мальчик, очень похожий на тётю Иру. Рядом с ним стояла девочка постарше и смущённо улыбалась.
– Мама сказала, тебя Виталиком зовут? – спросила она.
– Да.
– А меня зовут Юлей, а это – Коська. Ему скоро четыре, а мне уже восемь. А тебе сколько лет?
– Шесть, – ответил Виталик.
Дети стали доставать игрушки и наперебой показывать их новому знакомому, и рассказывать ему, чем и как он может играть. Через несколько минут они уже так подружились, что, казалось, Виталик живёт здесь с ними всю жизнь.