И плыть в мирах, и косной, звёздной тягой
Протягновенный ужас бороздить,
Хотелось раздавить её, такую
Беспомощную, жалкую – тугую,
Мерцающую капельку огня,
Огня, руды, неясного начала,
Чтоб источилась, чтоб иных не знала
Начал, изничтожаясь, – лишь меня!..
Но капелька упругая мерцала
И в бездне бездн, как будто отрицала
Саму возможность безначалья, тьмы,
И я всплывал, влекомый долгим кликом,
И вновь склонялся над безумным ликом,
И вновь сквозь бездны проплывали мы…
………………………………………………….
………………………………………………….
… – «Что, хороша?.. – Уже смеясь, играя,
У зеркала стояла, собирая
Размётанные кудри – ты гляди,
Заснул, никак?.. Оденься, сделай милость…»
***
В жару, в смятенье я гадал: приснилось?
Иль впрямь она колдунья?.. На груди
Под левым, ало вспухнувшем по-детски
Сосочком пламенел тревожный, резкий
Косой рубец… я подошёл, слегка
Коснулся, пальцем проведя несмело…
– «Что это? Нож?..»
– «Он самый… было дело…
Как видишь, не доделали. Пока…»
***
И, одеваясь, в прозаичном тоне
Поведала как сиротой в притоне
Подпольном очутилась…
затворил
Сосед-подонок, благодетель якобы,
В бордель для извращенцев и маньяков,
Где чуть ли не в цепях «гостям» «дарил»
Таких же, как она, сирот, подростков…
В кровавых оргиях, садистских розгах
Зачахла б, как они…
но не смогла
И года издевательств сладострастных
Снести от распалённых, безобразных
Тельцов, набитых златом… и – сбегла.
Точнее, попыталась. Страшно били.
Опять бежала. И опять ловили.
В подвале чуть не насмерть засекли.
Но не могла смириться…
***
И навеки
Узнала – принужденьем в человеке
Привить лишь отвращение смогли:
Кому к работе, а кому-то к дому,
К семье, к благополучному содому,
А ей – к постели, где должна, должна,
Всегда и всем должна – рабыней, тварью,
Товаром быть!.. Но, стольких «отоваря»,
Раз навсегда зарок дала она:
Нигде, ни с кем, хоть в золотые узы,
Не вступит, никакой другой обузы
Не примет от мужчины, кроме той,
Единственной, воистину блаженной:
Жалеть, любить… быть самою вселенной
Для всех, сверкнувших искрой золотой
На чёрном небосклоне…
……………………………………………………………
……………………………………………………………
…вот, вырвалась… да памятка осталась —
Точно заминки не было, она
Продолжила всё так же просто, ровно —
«Дань» выплатила… ну, а то, что кровно,
Так тем добрей урок, верней цена…
Ну, я пойду, дождись…»
………………………………………………………..
………………………………………………………..
…река, петляя, вышла наконец-то
В просторный лог, где старый, неважнецкий
Перилами чернел дощатый мост.
– «Ну, вот и «смычка» наша. Здесь до рынка
Рукой подать… кружная есть тропинка,
А есть и напрямик, через погост, —
Не страшно?..» Я осклабился: решиться
На непокой, на смуту, и страшиться
Покойничков? Конечно, напрямки!..
…………………………………………………….
………………………… ………………………….
(Тут частично опущен поход Настёны и героя к рынку, их споры)
…заброшен был погост. Черны, морозны,
Поскрипывая, снег роняли сосны,
Похрустывали под ногой сучки.
«Не косточки ли?..»
Суеверий корни
Поглубже всё ж, подумалось, упорней
Продрались в кровь, чем дюжие крыжи
Строжайшей веры…
…………………………………………………………….
……………………………………………………………..
(Здесь отрывок из речи Настёны)
«…ну, детство, старость – там хотя бы чисто…
Ты замечал ли, кстати, как лучится
Лицо младенца, или старика? —
Одним и тем же светом!.. Замечал ли
Что люди на вопрос твой отвечали
«Как жизнь?..» Припомни. Ведь наверняка,
Ребёнок: «Хорошо». Согнав тревогу:
«Бог милует… Спасибо… Слава Богу» —
Ответит старость. Ну а зрелость что?
Без вздоха, выдававшего бы тяжесть,
«Как жизнь? Да ничего… – ответит – так уж…»
Что ничего? Ведь это же – ничто!
Тьма, пустота!.. И – скука… Слышишь слово?
Темно и плохо. Скученно… и снова
Прислушайся: вот – «Хорошо». Здесь Хорс,
Бог солнца брезжит, коло хоровода
А колесо – суть солнце!.. Вот природа
Младенца, старика… но чуть возрос,
Налился зернью, наклубился страшной
Энергией – пошло!.. Дурной и зряшной,
Кромешной силой изойдёшь…
ведь вот,
Скажи, куда идёт она, откуда,
Энергия взбесившегося блуда?
Пронзительные высвисты пустот…
Разбрызгиванье семени, затменье
Любви и нежности, поползновенье
Кровавой тьмы, предвестницы войны…
Граница пола – вот первограница
Войны и смуты, вот где коренится
Игла и жало, корень Сатаны…»
……………………………………………………
……………………………………………………
(Здесь опущены горькие и разрозненные размышления Настёны о перепутанном в веках генном кабеле с цветными проводками рас и наций – кровопроводе запутавшегося человечества. См. в 10-й подглавке Примечания)
(…нарушен номер, в стоязыком стоне
Щелчки, помехи, точно в телефоне
Испорченном Он слышит, и вот-вот,
Гляди, всё это Он совсем оставит,
И с горькою досадою надавит
На чёрный рычажок… – Его черёд…»
………………………………………………………………
………………………………………………………………
………………………………………………………………
(Здесь обрывок спора Героя с Настеной)
……………………………………………………………..
.…………………………………………………………….
«… а под конец
Один занятный фактик вспомнил, правда,
Занятный: про моллюска-аргонавта.
Слыхала про такого? Сорванец!
В чем суть? А вот послушай, фактик жуток:
Гоняясь за моллюсихой, свой жгутик,
Малюсенький свой членик полнит он
Таким зарядом силы, столь огромным,
Что тот, уже в режиме автономном,
От тельца оторвавшись, жмёт вдогон,
Летит за ней, сам по себе, отдельно,
Как за кормой торпеда – жмёт прицельно,
Покуда не достигнет, не пронзит
Плоть нежную таким блаженным ядом,
Таким всеисторгающим разрядом,
Что в ней и подыхает, паразит…
Ну, чем не сорванец, чем не оторва?
Какая-то космическая прорва
Взбесила этот узел бытия…
А между прочим, мастер Леонардо
Считал, и не из форса иль азарта,
Всерьёз считал, что член – второе «Я».
Он, мастер, создал атлас анатомный,
Где показал, что это автономный
Субьект при человеке – член его.
А в женщине лютует озверело
Её самодовлеющее чрево…
И это также – Самосущество».
***
Да, древние недаром замечали
Что зверь после соития печален.
Ещё бы! Тлел такой злат-огонёк,
В мечтах мохнатых теплилась такая
Надежда неземного, что, вникая
В себя ночного, обхватив пенёк,
Зверь тосковал и грезил о пролёте
Дремучей бездны в содроганьях плоти,
А вышло что? А получилось то,
Что зверь едва ли вымахнул над лесом,
Едва ли над собою взмыл…
и весом
Подавлен, рухнул в гиблое ничто,
В родимое ничто, в ночной, родимый
Берложий мрак, в хаос непроходимый,
В густые дебри, в гнилостный развал,
В насквозь пропахший сукою текущей
Валежник свой сопревший… но – влекущий!
И снова по ночам затосковал…
……………………………………………………
……………………………………………………
…однажды, знаешь, я в себе услышал:
Что это значит: «Из себя я вышел»?
Что это значит: «Душу отвести»?
Есть, значит, Тот, внутри меня живущий,
В меня глядящий, и меня ж зовущий
Куда-то выйти?.. Иль совсем уйти?
И, значит, «некто третий» есть – его-то,
А не кого-то плотского, кого-то
Другого, может, «третьего» зовёт
Какой-то «первый» – выйти… но откуда,
Из тьмы, из крови, душу из-под спуда
Освободить, разьять телесный свод?
А плоть, она, выходит, здесь – «вторая»
В триаде этой: кровью запирая
Тех двух, незримых, буйствует – «Не сметь!
Я главная! Я посредине мира!
Вам только дай свободного эфира,
И выйдете, и это будет – смерть!..
……………………………………………..
……………………………………………..»
(Здесь идут рассуждения, споры «Второго Героя» и Настёны о сущности творчества, о древнем грехе человека. Восстановлена часть. Другие разрозненные куски см. в Приложении. Подглавка 10. «Настёна». ).
…………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………
«…одни
В глуши своей блаженствуют безгрешно
Старушки, старички… ну, есть, конешно,
Другие… но блаженны лишь они —
Пульхерии, Бавкиды, Филимоны…
Так хороши, светлы и умилённы,
Что поневоле выступит слеза,
Когда иные, «яростные» лица
На фоне их блеснут – самоубийца,
Герой-любовник, мститель и гроза…
А может, гений оттого и гений,
Что чарам чужд соитий, средостений
Души в давильне крови и тоски?
Чужд измельченью мира золотого
Разбрызгиваньем семени святого
На мизерные, бледные мирки?..
Он свет, а не послед, стопою бренной
В мирах не наследит он, по вселенной
Шаги его прозрачны и легки,
Он сам в себе руду переплавляет,
Наследников и школ не оставляет
Всем чаяньям и вздохам вопреки…
…………………………………………………….
…………………………………………………….
…горел стручок, на солнце вызревая,
Божественные ядра наливая,
Зелёные, как в листьях фонари,
Он только вызревал ещё, но где-то
Уже таилась Вора иль Поэта
Тень хищная – не дав созреть зерну
И пасть, и встать великим вертоградом,
Тень проросла сквозь изгородь, и хладом
Остановила Вечную Весну.
И репнул, не дозрев, стручок, и зёрна
Иссохнув, покатились вниз покорно
В разинутые, алчущие рты,
И захрустели на зубах, и крохи
Пошли пересыпать века, эпохи…
Вот так и Слово репнуло…»
……………………………………………………..
…………………………………………………….
(Здесь вновь перебивает «Второго Героя» Настёна со своей больной мыслью о грехе повального распложения и перенаселения земли.).
«…ты посмотри: влюбленные порой
На жизнь свою накладывают руки —
От довременной, светоносной муки,
От горькой невозможности второй,
Единственной своей сыскать частицы…
И если вдруг привидится, помстится:
Вот, вот она! – Сверкнула, обожгла,
Но он не люб, не мил ей отчего-то, —
В восторге чистом жертвенного взлёта
Он предпочтёт спалить свои крыла
И даже смерть…
когда-нибудь, быть может,
Когда их светлый дух опять встревожит,
Счастливей будет встреча, а теперь…
Теперь: вот главный подвиг искупленья
Взаимной слепоты – шаг удаленья,
Уйти, и притворить тихонько дверь…
…………………………………………………….
…………………………………………………….
…не странно ли тебе, что я, шлюшонка,
И, в общем-то, пропащая душонка,
Да-да, не суетись, не хлопочи,
Как будто я своей не знаю меры,
Несу такие странные химеры?
Не отвечай, пожалуй. Помолчи.
Сама скажу. И повторюсь, пожалуй:
С кем пожелаю – лягу!.. Только жалость
Ведёт меня и держит на земле.
Я знаю, это свыше мне положен
Такой вот путь… и ты меня не должен
Винить в распутстве, глупости и зле.
Я, может быть, хранительница мира,
Жена и Мать – для всех, мне нет кумира,
Все дети мне… но вот плодить на свет
Ещё иных – для новой, горшей муки?
Нет сил!.. И ты запомни – нет разлуки
Тебе со мной. Разлуки в мире нет.
Как хочешь, понимай…»
***
– «Я понимаю!
Родная ты моя, всё принимаю
В тебе!.. Ещё не знаешь ты сама
Как это всё мне близко – до кровинки,
До самой сути!.. Мы ведь – половинки,
Не узнаёшь?.. Смотри, какая тьма
Кругом!.. А мы одни с тобой на свете,
И светимся, как маленькие дети
В огромном, тёмном мире – мы одни,
Одни с тобой мы светимся, родная!..
Узнаешь завтра ты, и я узнаю
Родные ли с тобою нам они —
Те, гости наши завтрашние…
много
От них зависеть будет, и дорога,
Возможно, скоро ляжет нам… пойдёшь
Со мною, с нами, если сладим дело?..»
Она в глаза спокойно поглядела,
Задумчиво…
– «Дороженька?.. Ну что ж…»
17. Из главы семнадцатой
ПЕРВАЯ СИЛА.
(Выборы Городского Головы. Отрывки речи нового кандидата – Данилы).
…………………………………………………….
…………………………………………………….
…и вот, судьбу поставивши на кон,
Взял слово и взошёл к трибуне он,
Наш нынешний глава, а в те поры-то
Ещё недавний житель…
мещанин
Зажиточный, но, в общем, гражданин
Обычный… разве замкнутый… открыты
Всем нараспашку, знамо, дураки
Да дети только…………………………
…………………………………………….
…был, помню, летний, тихий вечерок,
В густой листве гулявший ветерок,
Сквозил в рядах. Отличная погода
Позволила на площади в те дни
Вести собранья наши, и они
Шли при большом стечении народа…
………………………………………….
…………………………………………
… – « Обязанность и право – два столпа
Собора всегражданского. Толпа,
А если быть точнее, все мы множим
Нелепости, галдя лишь о втором.
Но я поставлю наш вопрос ребром:
Права не соблюдаются. Положим.
Нет вовсе прав. Бесправен индивид.
Обрушится ли зданье? Устоит!
Да, стянуто каркасом, обручами,
Железами, но зданье-то, что сам
Возводит человек, ничьим слезам
Не веря – головою и плечами
Всё ж в небеса упрётся…
да, суров
Мир на слезе. Но есть ли средь миров
Иной, бесслёзный? Здесь, во всяком разе,
Нам достоверных знаний не дано.
Здесь важно что? Вот здание. Оно
Стоит. Пусть на слезе, крови и грязи,
Но всё ж таки – стоит! Среди химер
Стоит себе, и всё! Ещё пример:
Похерили обязанности, скопом,
Все к дьяволу спроворили – гуляй,
Кути и пей до чёртиков, валяй
Какого хочешь Ваньку, хоть галопом
Пляши нагой, хоть заведи сто жён,
Хоть разведись с двустами – твой рожон!
Обязанностей нет. Есть только право.
Представили? Нет первого столпа
У здания. И что его судьба?
Дом рухнет. Ну а влево или вправо —
Куда как любопытственно!..
***
Я что
Хотел сказать примерами?
А то,
Что по святому праву первородства
Обязанностям следует вручить
Венец первоначалия…. учить
Азам я не хотел бы. Но сиротства,
Казнимости виною на земле
Мы отрицать не вправе!.. Да, во зле
Однажды уличён, весь род греховный
Здесь искупает древние вины.
Какие здесь права ему даны?
Апостол Павел, пастырь наш духовный,
Недаром говорил: «А если вам
Воздать не по Закону – по правам,
Остлся б хоть единый жив меж вами?..»
Он знал, что говорил. Когда неправ
Весь грешный род людской, каких же прав
Востребовать он вправе?.. Мы правами
Увлечены, не помним ничего,
Ни милости Господней, ни Того,
Кто послан был нам всем во искупленье.
Нам строить, строить надобно!… А как
И что мы строим – храм, загон, барак,
Уж это нам решать. И здесь мы вправе,
Соизмеряясь небом, дать благой
Предел земным свободам… а какой?
Вот это и обсудим, не лукавя…»
18. Из главы 18
СИЛА ВТОРАЯ
(После возвращения с рынка, перед решительной встречей. Застолье. Отрывки речей)
………………………………………………………
………………………………………………………
…покуда
На стол Настёнка выставляла блюда,
Я мысленно готовил «главный бой»:
Под стопочку, да под пельмень с ядрёным
Огурчиком уже не столь мудрёным
Покажется наш сговор – думал я.
И не ошибся…
***
Благостно, вальяжно
На кресле развалясь, Данила важно
Витийствовал о кознях бытия,
О бренности его и о ничтожных
Душонках, им же купленных, подложных:
– «Всё гниль и дрянь кругом!.. Один лишь ты,
Один ты, отче, чудо-человече,
С тобой одним вести утешно речи,
Ты – человек! Живёшь без суеты.
А то всё мельтешенье, голошенье,
Ради гроша – поверишь? – Униженье
Снесут любое… хоть один бы кто
Насупился, взбрыкнул… так нет же, гады,
Всё, что угодно, вылижут. И – рады!
Валютки только посули… а что?
И посулю. И дам, когда в охотку.
А там и позаткну любую глотку
Рублём, валютой, брюликом… чем хошь…»
……………………………………….
……………………………………….
…а может и Данила, и Данила
Из тех, кого тревожно поманила
Неведомая силища?.. Бог весть.
Тем лучше. Тем вернее будет спайка…
А вообще хорошенькая шайка
Наметилась. Сумею ль их завесть?
Да нет, не то! Суметь – необходимо.
А что до странной дружбы?..
Никодима
И впрямь занятна суть: всесведущ, дюж.
Скорее же всего здесь и не нужно
Гадать особо, – искренняя дружба
Двух одиноких, неспокойных душ…
……………………………………………………..
……………………………………………………..
…Изот… ну, это дикое дитя.
Такой нам пригодится. В деле нашем
И костолом не лишним будет. Стражем
По крайней мере сделаем… хотя,
Как знать, быть может, всё и обойдётся,
И миром порешим?..
Ну а придётся
Вступить в борьбу – один такой шутя
С десятком сладит. Впрочем, будет видно…
***
…признаюсь, даже чуточку обидно
Мне стало: как вошли они, тотчас
Настёнка вкруг него захлопотала,
Залепетала что-то, зашептала,
Вся засветилась, словно бы про нас
Забыла вовсе… ласковое что-то
Молчун ей пробурчал, вполоборота
Обнял, поцеловал и, прахоря
Отбросив, к нам вошёл, сел истуканом…
Она и вьётся вкруг него, и станом
Осиным изгибается, даря
Закусочками, водочкой, поближе
Приборы подвигает: мол, прими же,
От чистой, мол, души, от сердца, мол…
И вспомнил я, она же без утайки
Сама всё рассказала! – Он у шайки
Отбил её, он в этот дом привёл!
И – отлегло в душе…
да ведь она же
Сама растолковала всё, и даже
Условие поставила, с моим
Согласное вполне. Сейчас задача
Не разобщать, а сплачивать. Иначе
На мировых ветрах не устоим…
***
Всё. Решено. Спокойно, без эмоций
Следим за ситуацией… негоций
Чураться не резон… и стол весьма
Недурно слажен… разве что немножко
Однообразно – мясо да картошка,
Пельмешки да соленья, да сама
Хозяюшка застолия, водчонка.
Попользуем. Попользуем и тонко
В беседу вникнем. Время подойдёт —
И речь возьмём, и в русло речь направим,
А там акценты нужные расставим.
Чутье, надеюсь, тут не подведёт…
…………………………………………………..
…………………………………………………..
…давай же, отче, тешь гостей, занятно
Витийствуешь!.. Пока что непонятно
Как этот лиходей иль асмодей
Такую силу взял, такую стаю
Взял под крыло?..
Но – ничего. Считаю,
Само всё прояснится. Попоздней.
19. Из девятнадцатой главы
ПЕРВАЯ СИЛА
(Отрывки из предвыборной речи на городском собрании «асмодея» Данилы. —
Будущего Главы города)
………………………………………………………………………………………………
……………………………………………………………………………………………….
«…свобода?.. Боже мой, соблазн исконный!..
На нашей с вами снежной стороне
Знак Севера указывает мне
Суровый путь, быть может, путь студёный.
Я так скажу вам, братья!..» —
Тут, помедлив,
Он оглядел внимательно наш сход,
И убедился – не скучал народ.
Все слушали. Вечерняя прохлада