– Анита! Рад тебя видеть. Писал тебе раза три в последние дни, а от тебя ни ответа, ни привета. Вчера даже направил запрос в общую базу. Получил ответ, что ты жива-здорова, ну и успокоился. Ты там ни на что не обиделась, случайно? Или увлеклась чем-то?
– А когда ты отправлял?
– После обеда позавчера и ещё дня три назад вечером.
– А! Ну, я… обычно занята в это время. Крис, слушай, есть важная просьба. Можешь глянуть по своим каналам, были ли в последние десятилетия случаи раздвоения личности?
– Это ещё что за бредятина?
– Да так, одно психическое расстройство досистемного периода. Проверь по-братски, а? Фиксировалось ли что-то такое уже при Системе? Только не пиши мне после обеда, ладно? А то я могу пропустить.
На следующее утро Крис пригласил Аниту на ужин. «Давай лучше на обед. А ещё лучше – прямо сейчас», – ответила Анита. После краткого «приезжай», она сразу вызвала скутер и через полчаса оказалась у дома брата.
– Представляешь, в закрытых архивах описана пара таких случаев! – рассказывал Крис, жуя фруктовый батончик. – Вот уж даже представить не мог такого. В одном человеке живёт ещё другой, совершенно отдельный. А то бывает, и не один.
– И что же с ними сделали?
– Ну как… Определили основную личность, а лишние того… Да ты пей кофе-то! И печенье попробуй вот.
– Как это – того? – Анита замерла.
– Ну стёрли, конечно. А что с ними ещё делать?
Уже собираясь уходить, Анита остановилась на пороге и спросила:
– Крис, а как вот в тебе уживаются и админ, и художник? Это же совершенно разные занятия. Тебе это не мешает?
– Да нет, конечно. Это же я – и то, и другое. В единстве разных сторон моей личности и заключается гармония.
– Удивительно, что Система показала живопись как твою вторую профессию, а не как хобби!
– Почему это удивительно? – насторожился Крис.
– Ну… как бы это сказать. Ты ведь явно более талантлив как админ, чем как художник.
– Эх! Ладно, была не была, намекну тебе. Я понимаю, как работает Система, и в этом есть свои плюсы. Иногда можно, так сказать, внести небольшие коррективы. Конечно, если никому от этого вреда не будет.
– То есть ты хочешь сказать, что повлиял на предписание и подменил хобби второй профессией?
– Я этого не говорил! Ну сдвинул чуток значение одного показателя в ментальной карте. Пунктов на десять, не больше. Зато теперь имею право тратить на живопись рабочее время и освободилось место для другого хобби!
По пути домой Анита думала о своём будущем. «Рассказать обо всём Доктору? И пусть уберут эту, вторую. Тогда опять стану цельной, обрету полный контроль над своим телом и своей жизнью». Мысль, что её проблема не уникальна и имеет своё решение, утешала. Но одновременно вызывала смутную тревогу. В голове засели слова Криса: «И то, и другое – я. В единстве – гармония».
Сейчас Аните предстояло решить: ампутировать ту неведомую часть своей личности, которую представляла собой Николь, или… Или что? Какова альтернатива? Продолжить жить разделённой, не отдавая себя на волю Докторов и Системы, попробовать выиграть время и найти другой путь?
Ещё никогда в жизни Анита не стояла перед таким серьёзным выбором. Жизнь в мире Системы вообще не предполагала принятия судьбоносных решений, тем и была хороша. Нет, никто полностью не лишал человека свободы. Никакой диктатуры. Дата свадьбы, имя для ребёнка, время обеда, способы выполнять свою работу – выбор всего этого Система полностью оставляет человеку. А что касается предписаний – они, конечно, обязательны, но их выполняют без принуждения. Ведь каждый стремится к счастью, а Система его гарантирует.
«Да, Крису хорошо говорить, но у меня-то нет никакой гармонии. У меня нет даже контакта с этой другой мной. Я вообще не воспринимаю её как себя! Совершенно незнакомый человек!» – в отчаянии думала Анита.
– Тут есть два варианта, – рассуждал Страйки, с которым Анита по возвращении домой поделилась своими терзаниями, – если относиться к Николь как к части твоей личности, то уничтожив её, ты уничтожишь часть себя. Если же воспринимать её как отдельную личность, то позволив уничтожить Николь, ты фактически совершишь убийство. Но, возможно, спасёшь себя!
– Вот спасибо, так спасибо! – Анита истерически захихикала. – Значит, я могу совершить частичное самоубийство или убийство, а может, и то, и другое сразу. Либо жить дальше, позволяя незнакомке арендовать мою жизнь и моё тело и не иметь никакого контроля над тем, что она в нём вытворяет. Она же вообще вне зоны ментального анализа и никем не направляется! А вдруг она, страшно сказать, несчастна, как досистемный человек? А вдруг ей, например, взбредёт в голову покончить с собой? Она ведь тогда убьёт и меня!
– Тебе ведь необязательно принимать решение прямо сейчас, – Страйки сел ей на загривок и стал делать успокаивающий массаж. – Можно попробовать наладить контакт. Давай ты отправишь ей сообщение, а я его передам.
– Страйки, ты гений! – воскликнула Анита. Ей стало немного легче от того, что решение можно отложить.
– Думаю, есть все основания согласиться, – покладисто заметила стрекоза, – но я, как-никак, результат твоей деятельности, поэтому твои умственные способности тоже заслуживают высокой оценки.
***
Николь предпочитала проводить время на веранде и в саду. В доме она всегда чувствовала себя неуютно, он казался ей немого чужим. Время от времени она задумывалась, что надо бы всерьёз заняться обстановкой: поехать на следующий день по магазинам, купить какие-нибудь мелочи по своему вкусу. Но по неизвестной ей причине этого никогда не происходило.
Сейчас Николь сидела на лавочке и наблюдала, как на соседнем участке Тим играл в мяч с Алисой.
«Странно, почему-то уже несколько дней не видно Линоры», – задумалась Николь. Не то чтобы она по ней скучала… Но Линора работала дома и никогда, насколько помнила Николь, не уезжала надолго одна.
Общения с Тимом Николь в последние дни сознательно избегала. Её пугала та неконтролируемая темная сила, которая просыпалась внутри каждый раз, когда он оказывался рядом. Но сейчас её кольнуло внутреннее беспокойство, ощущение ненормальности происходящего.
– Тим, – окликнула она, подходя к границе между участками. – Привет! Как у вас дела? Всё в порядке?
– Привет, Николь! Всё супер! А ты как? – улыбка Тима, как всегда, сияла ослепительной белозубостью.
– Я… Даже не знаю. Как-то себя странно чувствую в последнее время. Сама не своя.
– Надо бы тебе навестить Доктора. Ты к кому ходишь?
Николь всерьёз задумалась. Как же зовут ее Доктора Гармонии? Ведь он у неё есть, Доктор есть у каждого. Но когда же она ходила к нему в последний раз? К своему ужасу, она не могла вспомнить.
– Тим, со мной что-то не так! У меня проблемы с памятью, – в ее голосе появились панические нотки.
Тим благожелательно смотрел на нее и по-прежнему безмятежно улыбался. Это показалось ей странным. «Рядом с тобой человек сходит с ума, а ты улыбаешься, как болван», – рассердилась она.
– Тим, а где Линора? – внезапно вспомнила Николь. – Давно её не видно.
Улыбка Тима застыла и его взгляд стал стеклянным.
– Линора… – задумчиво повторил он и замолчал на добрых полминуты.
– Кстати, не хочешь ли ты сыграть со мной в теннис сегодня? – внезапно спросил Тим после паузы, и его улыбка вновь стала такой же непринуждённой.
Ощущение иррациональности захватывало Николь. Как будто всё происходило во сне и не имело никакого смысла.
– Тим! – она схватила его за руку и затрясла. – Где Линора? Что с ней случилось?
Мужчина освободился от ее хватки и, больше не обращая на Николь никакого внимания, развернулся и двинулся к дому со словами:
– Алиса, малышка! Тебе пора отдыхать. Пойдем в дом.
Николь вернулась на свою скамейку. Ситуация озадачивала. Она пыталась найти здравое объяснение исчезновению Линоры и странному поведению Тима. Мысль о Докторе тоже не давала покоя: «Как же, чёрт возьми, его зовут? Или хотя бы вспомнить его лицо…»
От мыслей отвлекло стрекотание. Примерно в метре от ее лица нарезала круги огромная стрекоза.
«Бывают же такие гиганты!» – Николь зачарованно следила за идеальными геометрическими фигурами, которые рисовало в полете насекомое.
Наконец Страйки (а это, конечно, был он) решил, что в достаточной степени привлек внимание Николь, и начал светскую беседу:
– Добрый день, Николь! Можно с тобой поговорить?
«Со мной ведёт беседу гигантская стрекоза, – мрачно подумала Николь. – Дичь какая-то».
– Прошу тебя не волноваться из-за общения со мной, – предупредительно заметил Страйки. – Вскоре у тебя возникнут гораздо более значительные поводы для беспокойства.
– Отлично. Теперь мне намного легче, – Николь расхохоталась вопреки зловещему смыслу слов стрекозы. Очень уж забавным был пафосный тон пучеглазого существа.
– Меня зовут Страйки. Я личный помощник Аниты, и у меня есть от нее послание для тебя. Разреши подключиться к твоему микромону, чтобы передать его?
Через минуту на Николь смотрела девушка, похожая на неё как две капли воды. Если не считать выражения лица – строгого и делового. Как будто она смотрела в зеркало и видела своё отражение, которое жило своей собственной жизнью.
– Здравствуй, Николь. Меня зовут Анита. И я – это ты…
Николь просмотрела сообщение пять раз. Непросто принять мысль, что жизнь её – лишь осколок чужой жизни, а сама она вряд ли может быть названа полноценной личностью. Кто же она? Призрак? Сегодня ей казалось, что она очутилась в каком-то заколдованном мире, в зазеркалье, но выяснилось: вся её жизнь – такое зазеркалье. Николь не существовало для Системы, а значит – её не существовало для мира.
Впрочем, нет, не совсем так. Она существовала для Тима. Он знал её именно как Николь. Теперь она существовала ещё и для Аниты. И, судя по всему, та не спешила от неё избавиться, хотя и могла.
«Моё существование зависит от Аниты. Чтобы убедить её не стирать мою личность, она должна узнать меня поближе. Я есть и, значит, имею право существовать, чтобы там ни думала Система и ее служители! Кстати, она говорила про брата-админа. Надо кое в чем разобраться!» – в голове у Николь сформировалось решение.
– Страйки, запиши, пожалуйста, мой ответ.
***
Сообщение Николь длилось больше часа. Она рассказывала о себе: о книгах и блюдах, которые ей нравятся, читала свои стихи, делилась мечтами. Она с горячностью отстаивала своё право на жизнь и говорила, что простой путь, который выбирает Система, необязательно самый правильный. Избегая страданий и сложностей, иногда можно прийти не к гармонии, а к суррогату, к иллюзии счастья. Им надо искать свое решение, которое, вероятно, не будет простым. Но для этого надо перехитрить Систему.
В конце Николь рассказала про ситуацию с Тимом, про странное исчезновение соседки и ещё более странное поведение ее мужа.
– Что-то мне подсказывает: тут не обошлось без Системы. Может быть, мы сможем разобраться в этом? Мне не даёт покоя эта история, и кажется, за ней кроется что-то важное.
– Открыться Крису? Что думаешь, Страйки? – задумчиво спросила Анита.
– По моим оценкам, без поддержки брата вероятность выявления Системой у тебя психических проблем составляет 98,5 процентов, – произвел Страйки одному ему понятные расчёты.
– Ну что ж… Придется рискнуть, – пробормотала Анита и отправила сообщение брату.
При встрече Крис выслушал Аниту с непроницаемым лицом.
– Давай сначала я узнаю про твою соседку. Сейчас это самое простое. Посиди пока здесь, почитай или посмотри что-нибудь.
Но Аните было не до чтения. Она думала, что, возможно, уже сейчас Крис передает информацию о её проблемах Системе, из лучших побуждений, конечно. Вскоре ее подвергнут лечению и Николь исчезнет. Эта мысль неприятно кольнула. Николь стала для Аниты живой и настоящей. Она в той же степени существует в этом мире, как и сама Анита. «Познакомиться бы с ней поближе, расспросить обо всём. Может, я даже могла бы полюбить то, что нравится ей. А вдруг бы у меня получилось слиться с ней? И зачем я только поторопилась всё разболтать брату?» – тоскливо размышляла Анита.
Вернулся Крис.
– Так, соседке твоей диагностировали хроническое несчастье. Она на принудительном лечении. А мужу и дочке, по всей видимости, подкорректировали память о ней, чтобы они не нервничали.
– Неужели такое бывает? – ужаснулась Анита.
– Система понимает, что больной человек неизбежно отравит своим несчастьем близких, те – других людей, и вот уже эта гадость разошлась как круги на воде. Приходится немедленно исключать дефектный элемент, – развел руками Крис.
– А когда ее вылечат? Ей позволят вернуться?
– Сложно сказать. Для этого Система должна на сто процентов убедиться в её выздоровлении, – Крис помолчал и добавил, глядя сестре прямо в глаза: – А пока ещё такие случаи неизвестны.
Анита вскочила со стула и резко отодвинула его от стола.
– Но ведь это невозможно! Надо что-то делать! Выступить публично, вызволить больных из этой лечебницы… В конце концов, дать людям возможность выбирать!..
– Выбирать несчастье? – серьезно спросил Крис.
– Если угодно, то да!
– Ну что ж. Тогда слушай. Есть очень небольшая группа людей, которые думают именно так. Они верят, что человек имеет право на самостоятельный поиск счастья. Необязательно теми способами, которые навязывает Система. Путь к счастью может вести через страдания. Он может никуда не привести. Но человек имеет право пройти его так, как считает нужным.
– И кто же эти люди?
– Я не могу рассказывать тебе обо всех. Пока не могу. Сейчас тебе достаточно знать, что один из них – я. Есть и ещё один админ, более высокого ранга. Также среди нас есть бывший Доктор Гармонии. Мы смогли отключить его от Системы полностью. Теперь она его не замечает.
– А все остальные? Их вы тоже отключили?
– Нет, это слишком рискованно и сложно. У нас есть другие методы. Я расскажу тебе о них, если решишь присоединиться к нам. Но ты должна понимать: жизнь больше никогда не будет прежней. Тебе придется надолго забыть о счастье в его привычном значении.
– Боюсь, у меня уже нет выбора, – Анита серьезно смотрела на брата.
Впервые перед ней было будущее, в котором не гарантированы счастье, благополучие и гармония. Она хотела этого. Боялась этого. Но была готова бороться за право, своё и других людей, пройти этим путём.
Автор: Евгения Цанова (Инстаграм: @ts.eugenie)
Иллюстрация: Дарья Носкова (vk.com/glowwworm)
Редактура: Жанна Диченко (@zhanna. pisatel)
Корректура: Лиза Глум (Инстаграм: @lisaglum)
Квалификация «Потребитель»
Чернышова Екатерина
Шопинг как искусство. И обязанность, которой не каждый достоин
16:00. Ура! Рабочий день закончился, в запасе у меня четыре часа. Я схватила сумку, плащ и выскочила из офиса.
Постояла на улице перед входом в наш бизнес-центр, щурясь от ласкового весеннего солнышка. На другой стороне широкого проспекта высилось причудливое строение, выделяющееся среди обычного стекла и бетона. Взгляд цеплялся за фасад, напоминающий простые орнаменты на древней керамической посуде.
Ну что ж, сегодня прекрасный день! Я решительно направилась в подземный переход.
– Здравствуйте! Я могу вам чем-нибудь помочь? – консультант парфюмерного магазина, ухоженный молодой человек, был неподдельно рад встрече со мной.
– Добрый день! Да, знаете, хочу подобрать новый аромат, но пока не определилась, какой именно.
Мы углубились в ряды с необыкновенными баночками, скляночками, коробочками. Всё это роскошество перемежалось стаканчиками с кофейными зёрнами и полосками бумаги для проб.
Консультант расспрашивал о моих предпочтениях, рассказывал об особенностях сочетания ароматов, предлагал разные варианты. Когда запахи смешались в носу в кашу, неразбавляемую даже кофейными зёрнами, я остановилась на небольшом флаконе парфюмерной новинки – Cosmos d’Hermès.