И повернувшись к побелевшим представителям Императорской Фамилии, я тихо сказал, но так, что думаю их нарядные сюртуки примерзли к спинам – Это касается ВСЕХ, господа мои родные и близкие мне люди…Для победы матушки – России и русского оружия в этой воистине, эпохальной, Мировой Войне, я положу на алтарь Победы не только головы своего окружения, но и свою…Клянусь! В Приемной Зале воцарилась мертвая тишина….шутки с либерализмом окончились!…
– Распорядитесь, чтобы по всей империи включили систему оповещения о ЧС! Зачитайте текст Высочайшего обращения Всероссийского императора Петра IV к Его народу! Надеюсь, у нас там есть еще русский Левитан? Кстати, пусть проигрывают «мою» песню…Вот и отлично! – я лукаво взглянул на Николая, подмигнув ему – Заботы о Фамилии я возлагаю на вас, мой дорогой тесть и государь! Да…На время военной компании вы назначаетесь, Николай Александрович, чрезвычайным и полномочным заместителем Императора и его Регента…так, на всякий случай! Я? Ксюша, душа моя, убываю в войска! Кто, как не их родоначальник, должен помогать нашим подданным в этой мясорубке…
Ксения обмерла, на лице – ни кровинушки…жалко мою драгоценную Любовь, но что поделать…война есть война! А она молодец, кое – как справившись с первым шоком, она, как и подобает члену фамильного императорского Древа Романовых, выпрямилась и произнесла торжественно и тихим голосом – Ты прав, мой муж и мой Государь! Теперь я поняла всю суть твоего Провидческого Дара – ты видел сквозь года, говоря об ней и готовясь к этой чертовой войне! Не щадил ни Семью, ни меня и самое главное – ни себя…И потому я…– она повернулась под углом ко мне и под углом к Семье – Цесаревна Российского императорского Престола, Ксения Николаевна Романова – Егорова торжественно наказываю…– и тут мою вечно спокойную и рассудительную Ксюшу сорвало с болтов, её голос сорвался на фальцет – Принеси мне ИХ головы, слышишь Саша!? Принеси!…И, самое главное, приди…со щитом или на щите! Но головы, заклинаю тебя, чтобы торчали на пиках наших лейб – гвардейцев здесь! – она яростно топнула ногой по мраморному полу Приемной Залы – Пред Зимним Дворцом! Я хочу, чтобы весь Мир содрогнулся от ярости русских воинов, великих потомков легендарных Руссов, воинов самого Потрясателя Вселенной! Пусть будет уроком всем столицам этого еб***го Мира, что русских трогать НЕЛЬЗЯ! Пройди огненным мечом по ВСЕЙ Европе! Вперед, мой воин, мой герой… – и из неё словно вышел воздух, она подломилась и осела на кресло, возле которого стояла…
Её лицо побледнела и она заплакала в абсолютной тишине, вся Императорская Фамилия стояла под ошеломительным впечатлением взрывного выступления женушки…никто и представить не мог, что цесаревна отмочит ТАК…Но я медленно и степенно подошел к ней, она сидела теперь на некотором возвышении, это кресло Председателя Сената…опустился на правое колено, прижал сжатую в кулак левую руку, стукнул в сердце, произнес… – Моя королева! Клянусь своей жизнью, я выполню твой Наказ! Клянусь, эти вурдалаки будут публично казнены на площади перед Зимним Дворцом и не важно, кто это будет, Виндзоры или Каролинги или кто – то другой! Аз есмь воздам им, как они нам… – встал и щелкнув каблуками, как истинный кавалергард, я крутнулся на каблуках и четко козырнув всем мужчинам Фамилии, вышел вон…
Мой неблизкий путь лежал туда, в сторону Висло – Одерского плацдарма, по которому начал свое кровавое шевствование германский Молох войны…перемалывая наши слабые приграничные кордоны…Пожирая наши приграничные городки…
Поляки, идиоты малохольные, думали, что немец придет на их земли, как освободитель? Ха – ха три раза! Как и у нас – они всего лишь «унтерменьши», рабы…славянские люди «второго сорта»! А им, германским господам, нужны их земли, промышленность, ну и конечно – мужские и женские рабы! Чтобы безнаказанно грабить, убивать и насиловать!…
Хвала богу, у ЭТОГО ландвера и его командования пока нет той изуверской решительности, как в Моем Измерении и потому они пока играли в расу господ, снисходительно и брезгливо посматривая, как поляки вытирали им сапоги носовыми платками, выставляли лучшие кушанья на столы, приветливо накрытые накрахмаленными скатертями…Это будет позже, когда сумрачный тевтонский гений получит по свинской сопатке в Варшавской операции 1913 года, следом за разгромом в 1914 году лучших частей германского Крингсмарине в портах Балтики, где будут утоплены семь новейших немецких линкоров класса «Монитор», закупленных в Британии накануне войны…
Типичная тевтонская заносчивость и не учет суровых реалий нового времени и технологий, сыграет с германским кайзером и генштабом злую шутку!? Они думали – славяне – недонарод, недостойный занимать территорию 5/6 материка Евразия? А они, типа все такие законные потомки Нибелунгов, имеют исконное право на неё? И поэтому все основные русские ударные части рассредоточились на северном и южном плацдарме по отношению к Варшаве…накапливаясь на территории современной Северо – Западной Беларуси и Южной Украины.
Германские генштабисты исходили из той посылки, что наши пехотные части в лаптях не смогут покрывать за сутки перехода более чем по 300 км..просчитались, черти! На наших бронедивионных корпусах они смогут покрывать расстояния в два раза больше! И потому, как удивились немецкие командиры, когда на них, словно снег на голову из кустов посыпались русские пехотные части странной этиологии…как там, этот – «осназзъ»?
Перерезая тыловые коммуникации, тихо вырезая штык – ножами ротами и батальонами немецкую пехтуру, взрывая инфраструктуру, убивая напропалую немчуру…они наводили ужас и страх на ландвер…Тогда же, в этот неожиданный фланговый контрудар хлынули полноводным потоком смешанный бронедивизионный кавкорпус генерала – адмирала Егорова с его непобедимыми морпехами…
Я, чуя копчиком большой шухер накануне, приказал его (кавкорпус – невиданное для ЭТОГО Измерения войсковую часть), в первую очередь переместить с Дальнего Востока в Польшу, скрытно передвигаясь под видом мирных. торговых эшелонов по Транссибу только по ночам, нам удалось замаскироваться под обычных мирных граждан, едущих гуртом в Землю Обетованную, в Причерноморье…
А когда его засадные укрытия миновали последние походные колонны немецких частей, он по условному сигналу, вышел из засады и молча выплеснулся на Варшавскую равнину…Причем казаки ударили в лоб тыловым пехотным частям ландвера, опрокидывая порядки морально шокированных немцев, в мелкую капусту кроша все и вся на своем пути, на Берлин…А мой кавкорпус и еще одна бригада – Мукденовская, ударили в тылы северной части группы войск «Центр»…
Рядом со мной были мои Браты – дядька Еремей, Фёдор и Ваньша…теперь – они моя особая охрана и лица, наделенные высоким доверием, берегут меня, как зеницу ока…Доктор…черт, ушел наш славный доктор…Совсем немного не дожил до начала новой военной компании, сердечный приступ…тогда не было еще нитросорбида и нитроглицерина…
Но его военный госпиталь, теперь его имени, пошел с моим кавкорпусом – в глубокие тылы германских войск…Когда через неделю непрерывных, ожесточенных боев, мы наконец то замкнули кольцо окружения под Варшавой, в котле оказалось около трех четвертей миллиона только рядовых солдат пехотных частей ландвера…выдержали они окружение только два месяца, до первых морозов начала зимы 1913 года….И поляки, уже пока понемногу, но уже стали остывать от неимоверной «любви» к оккупантам…
И тогда, то тут, то там…стали стихийно вспыхивать бунты неповиновения и мятежи польских мирян и крестьян, которые немцы и их прихлебатели из местной, компрадорской буржуазии, стали подавлять с невиданной жестокостью…пролилась первая кровь и поздней весной 1914 года Польша взорвалась! И вскоре, в первые части, держащие оборону от внутренней группировки германских войск стали приходить польские ходоки…
– Помогыте, руссыне братове! – на мужиков было жалко смотреть…ведь пакостна роль русского солдата – спасать чужие задницы из дерьма, в которые оные влезли по своей доброй воле? Да ещё и по горло!?
– Ну что, братцы, поможем братьям – славянам скинуть иноземное рабство? – вопросительно скажет на пресс – конференции мой тесть, обращаясь к многотысячной толпе на Торжестве, устроенном на Ходынском поле, посвященном годовщине успешного окончания Русско – Японской войны…
– Дак чегой того…а почему бы нет? – почесал тыкву неплохо одетый господин, хлопнув своей добротной бобровой шапкой о землю – Пиши писарчук, в Добровольческий корпус подаю заявление, государь!? – низко поклонившись в сторону трибуны, он сказал – Не оставь милостью своей мою Семью? Тогда я пойду за войском твоим хоть на край Земли, хоть за море – Окиян, мериканца воевать! За правду…верно я говорю люди? – поклонился он толпе…
И тут, вторя ему, грохнула моя песня – «Вставай страна огромная, вставай на смертный бой!»…Все, кто был на Ходынке, онемели…Песня рвала душу простого человека в лоскуты, вызывая реки слез…Даже император прослезился, шепча молитвы и между делом прошептал, обмениваясь взглядами с Бенкендорфом – Ай да наш сукин сын! И опять оно к месту…
Прямо с Ходынки уходили на Западный фронт три Добровольческие пехотные дивизии полного штата, экипированные тут же…под марш «Прощание славянки»…плакали все! Император вместе со своим народом…И вся страна встала на дыбы, как разъяренный медведь – ушкуй…На рекрутские пункты выстраивались длиннющие очереди, которые занимали порой даже на ночь…Эшелоны везли новоявленных рекрутов на сборно – пересыльные пункты, затем на двухмесячные подготовительные пункты, сиречь – учебки…И только потом в бой…шел только всего второй год Первой Мировой Бойни….
Глава 2
Каково было удивление немцев, когда к истечению первого года войны Сила русских не падала по экспоненте, как предсказывали в Генштабе, а наоборот, становилась все сильнее и сильнее? Все очень просто?! На каждом участке фронта, каждая часть через три месяца заменялась свежей, из частей второго эшелона, а первого – отводились в тыл, полностью обновляя все тяжелое вооружение, за исключением крупнокалиберных, тяжелых стационарных систем…
Ремонт, отдых на месяц и их перебрасывали в пределах фронта…Так люди предохранялись от боевого выгорания психики, а следовательно, сохраняли его на достаточно приличном уровне…И вот…настал момент, когда с небес на позиции частей посыпалась белая крупа. Для русичей – вещь привычная и обыденная. А вот для их врагов – еще тот вопрос на сто тысяч?
Немчура привыкла к комфорту, утренней чашечке кофею, закуске…они жутко соскучились и по кофе и по дебелому телу своей фрау Марты…А на фронте? Мало того, в котле под Варшавой скопилось почти две сотни тысяч окруженных немцев, так и границы этого котла постепенно, километр за километром…хутор за хутором…городок за городком, сжимались…словно веревочная петля висельника, в роли которого выступили самые отборные ударные части ландвера!
Все попытки вырваться из этой воистину эпохальной западни им никак не удавалось!…И вот однажды, в ночь накануне Католического Рождества….
– Хайнц! – рявкнул фельдфебель части №8 пушечной крупнокалиберной батареи ландвера 122-й дивизии, отправляя новобранца Хайнца Гудериана в поиск пропитания для его роты в поселок местных аборигенов…поляков, что ли? В сопровождение ему дали пару таких же. как и он – молокососов из провинции, так заносчиво считали те немцы, что были призваны из центральных провинций и земель Кайзеровской Германии…
Но оправдаться намерениям фельдфебеля откушать вкусной и диетической курочкой не удадутся, так как за их позициями зорко, словно хорек за курицей на подворье сибирского крестьянина, наблюдал секрет из трех русских казаков, лежавших в схроне уже практически три дня, они стерегли чутко немцев, расквартированных на передовом рубеже боесоприкосновения…
– Ишь, зараза, по хлебушек собрались, ироды! – проворчал дядька Антон, отправляя своего молодого сослуживца, Петруху Валько к телефонному аппарату, запрятанному в трехстах метрах от их секрета, в придорожной канаве, под густыми кустами ивы…Хорошо спрятанному, ибо ни один немецкий разъезд не обнаружил его и провода к нему…
– Ваш бродь! Есть, явно по хавчик пойдут…молодые только? Брать языка? Есть…ждем своих гостей! – по военной терминологии прифронтовой полосы – свои гости – группа захвата, которая должна была бы взять языка по сигналу засады в секрете.
Прислушавшись внимательно к шуму вечереющего воздуха, молодой рязанский морпех, служащий всего второй год, змеей скользнул обратно в сторону пикета…Как положено по Уставу, не доползая всего метров пять, он определенно шумнул, давая знать, что ползет именно он, а не кто другой…
– Ждем, дядька! Через полчаса, как раз к выходу оголодавшей немчуры и прибудут, будут брать тепленькими…с пустыми животами! А на пустой желудок, как известно, не навоюешь… – и они опять сосредоточенно прильнули в окулярам морских, восьмикратных…ха! Цейсовских, биноклей, продолжая наблюдение за окопами фрицев…
– Хайнц, ты понял, как вести себя с этими грязными аборигенами, нефиг перед ними реверансы вытанцовывать! Бери все, что можно съесть! Мой желудок скоро начнет артподготовку…Если приволокешь какую – нибудь, пусть и не очень смазливую фройлян…я тебе дам ей попользоваться после себя и старших сослуживцев…Ха – ха…– он закатился юродским смехом – Если она к тому времени будет жива? Пошел! – и его стек хлестнул по заднице рядового ландвера, отпуская того навстречу полной опасной неизвестности, роли фуражира глубоко в тылу врага…
Почему врага спросите вы? Все очень просто – они в окружении всего в тридцати километрах от старой русско – германской границы, проходящей по северной части русла Вислы…С севера и с запада – эти чертовы русские, которые умудрились внезапно поймать в колоссальный котел почти добрую половину немецкого ландвера…
– Шнелль, ферх флюхтер швайне! – проворчал вслед спине удаляющегося рядового и двух его сопровождающих, нагруженных пустыми корзинами и мешками под будущих визжащих поросят и гусей с индейками!
Мысленно представив себе эту манящую картину, фельдфебель чуть не захлебнулся голодной слюной…Но не удержался и достал из портсигара баварскую, гербовую папиросу и блаженно затянулся, выпуская большой клуб ароматного дыма. Так остро напомнившему его далекий теперь дом в горных Альпах, ароматно дымящиеся на столе так горячо любимые его свиные колбаски со шпиком и пышную, дебелую грудь его безмерно дорогой фрау Эльзы! Выводок своих белобрысых детишек…
Докурив, в нарушение всех инструкций, фельдфебель зло сплюнул под ноги и затушил окурок, который в последствии стоил ему свободы…Он не знал, что именно в этот момент одна группа спецназа морской пехоты брала языков по следам фуражира Хайнца, а вторая – наведалась в окопы того самого фельдфебеля…
И естественно, будущие языки передвигались, откровенно наплевав на все правила конспирации в прифронтовой полосе и двигались по редколесью, как лось по бурелому…Треск сминаемых и ломаемых ими веток был слышен в тишине вечера на несколько сотен метров, а дым от окурка фельдфебеля – долетал чуть ли не самих окопов русской армии!
Так что в следующие пять минут в блиндаж, который занимал фельдфебель, влетела бымовая граната и ворвались четыре чучела в маскировочных накидках, изготовленных по типу современной «Кикиморы» спецназа ВДВ современной Российской армии…