– Вас приветствует отель «Гринвич». Меня зовут Кендис, я к вашим услугам. Чем вам помочь?
Отель?
Алиса стремительно соображала. Где это? Может, недалеко? Или попытать счастья?..
– Будьте добры, соедините меня с номером мисс Алисы Шефер.
На том конце помолчали и ответили:
– Сожалею, но, полагаю, у нас таких постояльцев нет.
– Полагаете или уверены?
– Совершенно уверена и очень сожалею.
Алиса еще не успела разъединиться с отелем, а на экране уже высветился входящий звонок от Сеймура. Она не стала благодарить собеседницу – важнее было принять звонок заместителя.
– Ты на работе, Сеймур?
– Примчался… – сдавленно отозвался тот. – Какой такой Нью-Йорк? Убеди меня, что это шутка.
– Если бы! Времени в обрез, ты должен мне помочь.
Ей потребовалось меньше трех минут, чтобы поведать о случившемся с вечера предыдущего дня: забег в компании подруг по барам Елисейских Полей, беспамятство с момента возвращения в паркинг, пробуждение в Центральном парке, наручники, сковывающие ее с незнакомым мужчиной и, наконец, похищение чужого сотового, чтобы сделать этот звонок.
– Не верю, ты все сочиняешь! Что за игры, Алиса? Здесь и так работы через край. Тебя требует судья: он отклонил наше требование разбирательства по делу Сикара. А что касается Тайландье, то она…
– Нет, лучше заткнись и послушай! – прикрикнула она.
Она уже не сдерживала слезы, нервы натянулись как канаты. Даже находясь на противоположной стороне Атлантического океана, собеседник не мог не уловить ее состояние.
– Я не шучу, понимаешь? Я в опасности! Ты единственный, на кого я могу положиться.
– Ладно, ладно… Успокойся. Почему ты не обращаешься в полицию?
– Почему? Хотя бы потому, что у меня в кармане куртки чужой ствол, ты понял, Сеймур? И вся рубашка в кровище. А еще у меня не осталось никаких документов, подтверждающих, кто я такая. Хватит тебе? Меня мигом, ни с чем не разбираясь, законопатят в каталажку.
– Законопатили бы, если бы был труп, а раз трупа нет, то… – попробовал возразить полицейский.
– Я не вполне в этом уверена. Первым делом я должна сама разобраться, что со мной стряслось. Можешь меня надоумить, как избавиться от клятых наручников?
– Каким же это образом, хотелось бы мне знать?
– Твоя мамаша – американка. У тебя здесь родня, знакомства…
– Моя мать живет в Сиэтле, ты же знаешь. Вся моя родня в Нью-Йорке исчерпывается одной-единственной двоюродной бабкой – старушкой, не вылезающей из дому в Верхнем Ист-Сайде. Мы же навещали ее вместе с тобой, когда в первый раз были вдвоем на Манхэттене, помнишь? Ей девяносто пять, вряд ли у нее окажется под рукой ножовка по металлу… Нет, она тебе не помощница.
– Тогда кто?
– Дай подумать… Есть одна мыслишка, но сперва мне придется сделать один звонок, не то, чего доброго, снабжу тебя неверным адресом.
– Действуй! Только, умоляю, не тяни! Жду твоего звонка.
Она нажала «отбой» и стиснула кулаки. Гэбриэл не сводил с нее глаз. Судя по дрожи во всем теле, в нем происходила борьба злости с отчаянием.
– Кто этот Сеймур?
– Мой заместитель в бригаде уголовной полиции, по совместительству – мой лучший друг.
– Вы уверены, что ему можно доверять?
– Совершенно уверена.
– Я небольшой знаток французского, но как-то не уловил у него большого желания вам помочь… – Не дождавшись от нее ответа, он продолжил: – С отелем ничего не вышло?
– Нет, не вышло, вы же слышали. Я ничего от вас не скрываю.
– Куда вы денетесь! На таком коротком поводке иначе никак. Прошу простить мою неделикатность, но таковы обстоятельства, – насмешливо продолжил он. – Вы сами не устаете мне напоминать, что мы с вами – товарищи по несчастью.
Она отвернулась, чтобы больше не играть с Кейном в гляделки.
– Надоело! Прекратите есть меня глазами! Может, еще кому-нибудь позвоните? Предупредите жену или там подружку…
– Нет уж! «По девушке в каждом порту» – вот мой девиз. Я свободен, как ветер, как музыкальные ноты, слетающие с клавиш моего пианино…
– Ну да, свободен и одинок. Знаю я мужчин вашего пошиба!
– А у вас? Ни мужа, ни приятеля?
Она вместо ответа дернула головой, но он почувствовал, что случайно надавил на чувствительное место.
– Нет, я серьезно, Алиса. Вы замужем?
– Идите вы куда подальше, Кейн!
– Я бы с радостью, но… Понял, вы замужняя дама.
Она не ответила, и он попробовал протиснуться в открывшуюся брешь:
– Вот и позвонили бы муженьку!
Она опять сжала кулаки.
– Выпорхнул в форточку? Неудивительно, при вашем-то нраве…
Она бросила на него такой взгляд, словно он пырнул ее кинжалом в живот, потом ее лицо из обозленного сделалось бесстрастным.
– Представьте, его больше нет в живых.
* * *
Осознав свою бестактность, Гэбриэл смущенно повесил голову. Но попросить прощения не успел: раздался чудовищный звонок, смесь сальсы и «электро».
– Я слушаю, Сеймур!
– Я нашел решение твоей проблемы, Алиса. Помнишь Никки Никовски?
– Вообще-то не очень…
– Когда мы встречали в Нью-Йорке прошлое Рождество, у нас была встреча с группой современных художников.
– Припоминаю: в доме у набережной, да?
– Правильно, в квартале Ред-Хук. Мы долго болтали с одной из них, занимавшейся шелкографией на стальных и алюминиевых листах.
– В конце концов она загнала тебе два своих шедевра, – вспомнила она.
– Вот-вот, я о ней, о Никки Никовски. У меня остался номер ее телефона, сейчас я с ней созвонился. У нее мастерская в помещении бывшего завода. По роду деятельности она располагает инструментами, чтобы справиться с наручниками. Она согласилась тебе помочь.
Алиса облегченно перевела дух и поделилась со своим заместителем тут же созревшим у нее планом:
– А ты тем временем начинай копать, Сеймур. Первое – записи камер наблюдения из подземного гаража на авеню Франклина Рузвельта. Узнай, стоит ли там мой автомобиль.
В Сеймуре заговорил профессионал:
– Ты сказала, что тебя полностью обчистили. Попробую отследить твой мобильник и движения на твоем банковском счете.
– Правильно. А еще узнай, какие частные рейсы вылетели из Парижа в США за эту ночь. Начни с Ле-Бурже, потом займись другими бизнес-аэропортами вокруг Парижа. Дальше: раскопай, что известно про Гэбриэла Кейна, американского джазового пианиста. Проверь, действительно ли он выступал вчера вечером в дублинском клубе «Браун Шугар».
– Берете меня в оборот? – попытался вмешаться Гэбриэл. – Не много ли вы на себя берете?
Алиса потребовала жестом, чтобы он умолк, и продолжила набрасывать для своего заместителя план действий:
– Допроси моих подружек, мало ли что… Карин Пайе, Малика Хаддад, Самия Шуаки. Мы учились вместе на юридическом факультете. Их координаты есть в моем рабочем компьютере.
– Заметано.
Ее вдруг посетила новая мысль.
– На всякий случай попробуй проследить историю ствола. Это «Глок-22». Запиши серийный номер…
Она продиктовала сочетание букв и цифр.
– Готово, записал. Я все сделаю, чтобы тебе помочь, Алиса. Только мне придется поставить в известность Тайландье.
Алиса зажмурилась. Перед ее мысленным взором появилась Матильда Тайландье, полицейский комиссар, командовавшая ее следственной бригадой. Тайландье на дух не выносила Алису, та отвечала ей взаимностью. Со времени «дела Эрика Вона» комиссар неоднократно пыталась убрать ее с набережной Орфевр. До сих пор этому противилось из собственных политических соображений вышестоящее начальство, тем не менее Алиса сознавала, что стул под ней изрядно шатается.
– Не вздумай! – отрезала она. – Не посвящай в эту историю других, крутись сам. Я столько раз вызволяла тебя из передряг, чтобы надеяться, что ради меня ты сможешь рискнуть, Сеймур.
– Ладно, – уступил он. – Будут новости – сразу перезвоню.
– Лучше я сама. Вряд ли у меня долго пробудет этот телефон. Поскорее скинь мне эсэмэской координаты своей Никки Никовски.
Через считаные секунды прилетело сообщение с адресом мастерской художницы. Алиса кликнула по ссылке, заработал GPS.
– Ред-Хук – не ближний край, – заметил Гэбриэл, заглянув ей через плечо.
Елозя пальцем по экрану, Алиса увеличила масштаб, чтобы лучше сориентироваться на местности. Мастерская располагалась на юго-западе Бруклина, добраться туда на своих двоих нечего было даже и мечтать. Общественный транспорт тоже исключался.
– Нам даже нечем заплатить за автобус или метро, – буркнул Гэбриэл, как будто читая ее мысли.
– Что же вы предлагаете? – заносчиво спросила она.
– У меня простое предложение: угнать машину. Только в этот раз, чур, не вмешивайтесь.
* * *
На углу Амстердам-авеню и 61-й стрит, в бетонном тупичке между двумя жилыми домами, стоял старенький «мини». Гэбриэл разбил локтем стекло в водительской дверце. Перед этим они с Алисой четверть часа искали автомобиль, стоящий в укромном местечке, причем почтенного возраста, чтобы была надежда завести его «по старинке».
Видавший виды Austin Cooper S был двухцветным: серебристо-бежевый низ, белая крыша. Видно было, что владелец-коллекционер не пожалел усилий, чтобы восстановить этот экземпляр конца 60-х годов.
– Вы точно знаете, что делать?
Гэбриэл уклонился от четкого ответа.
– Как будто в этой жизни можно хоть что-то знать точно!
Он засунул руку внутрь и открыл дверцу. Кинозрителей вводят в заблуждение: угнать машину, соединив проводки зажигания, – та еще морока. Тем более когда один угонщик прикован к другому наручниками.
Гэбриэл скользнул на водительское сиденье и налег грудью на руль из алюминия и полированной древесины, а Алис, делая вид, что беседует с ним, оперлась о машину.
Они, не сговариваясь, поделили роли: она следила за безопасностью, он взял на себя механическую часть.
Первым делом он разбил пластмассовый кожух рулевой колонки, убрал свободной рукой обломки и добрался до проводов. Из старого пластмассового цилиндра торчали три пары проводков разных цветов.
– Где вы этого набрались?
– В уличной школе. Квартал Энглвуд, Южный Чикаго.
Он пригляделся к пучку проводов и понял, какая пара идет к аккумулятору.
– Вот провод, питающий электрическую сеть автомобиля, – сказал он учительским тоном, показывая сообщнице два коричневых проводка.
– Я сплю? Вы решили прочесть мне лекцию по механике?
Он с обиженным видом вытянул проводки из цилиндра, оголил кончики и перекрутил вместе, чтобы сработало зажигание. Тут же зажегся приборный щиток.
– Хватит копаться! С кем я связалась? Нас уже заметила женщина на балконе.
– Думаете, одной рукой это легко? Посмотрел бы я, как бы вы справились на моем месте!
– Не надо было хвастаться «уличной школой».
Уступая давлению, он пренебрег осторожностью и зубами откусил обмотку с проводков стартера.
– Чем язвить, лучше помогите. Возьмите вот этот провод. Аккуратно поднесите его к моему… Вот так…
Искра, рокот мотора. Они заговорщически переглянулись. Первая маленькая победа!
– Скорее! – прикрикнула она и оттолкнула его от руля. – Поведу я.
– И речи быть не может…
– Это приказ! – гаркнула она. – Кстати, других вариантов нет. Я рулю, вы переключаете передачи.
5
Ред-Хук
Некоторые вещи лучше узнавать в тишине, некоторые – в грозу.
Уилла Кэсер «Песня жаворонка»
На углу Бродвея и 66-й стрит стоял узнаваемый за милю «Форд Таурус» нью-йоркской полиции.
Что ты там застрял, Майк?
В машине сидела, нетерпеливо постукивая пальцами по рулю, 24-летняя Джоди Костелло. Она поступила на службу в полицию всего лишь в начале месяца и пока что находила в ней маловато захватывающего – не то, на что надеялась. С утра пораньше – еще и трех часов не прошло – она выехала на патрулирование, и у нее уже успели затечь ноги. Вверенный ей сектор населял зажиточный люд, поэтому здесь царил покой, что было ей не по нраву. Вот уже две недели Джоди только и делала, что указывала направление туристам, гонялась за похитителями дамских сумочек, выписывала протоколы за нарушение скорости и удаляла с улиц блюющих пьяниц.
А чтобы эта служба не казалась Джоди медом, ей навязали не напарника, а форменный двуногий бочонок. Майку Эрнандесу оставалось полгода до выхода на пенсию. Он экономил движения, думал только о жратве и все старания направлял на то, чтобы ненароком не перетрудиться: из-за него они только и делали, что останавливались для покупки пончиков, гамбургеров, колы (в стаканах максимальной высоты); кроме того, Майк обожал точить лясы с торговцами и с любыми праздношатающимися. Своеобразный вариант «службы закона под боком»…
Ну, сколько можно! – бесилась Джоди. – Два часа на покупку оладий – это уже перебор.
Включив «мигалку» на крыше, она вылезла из машины и громко хлопнула дверцей. Когда она уже была на пороге лавки, откуда намеревалась выволочить своего ленивца-напарника, из-за угла появилась и бегом устремилась к ней стайка юнцов, человек шесть.
– Ladron, ladron!
Приказав желторотым испанским туристам утихнуть, она приготовилась слушать их корявый английский. Она уже решила, что речь пойдет о заурядной краже мобильника, и собралась отправить их в 20-й полицейский участок – пускай заявят о краже там, но тут ее внимание привлекла одна подробность.
– Ты уверен, что воришки были в наручниках? – обратилась она к тому из крикунов, кто показался ей наименее глупым и наиболее толстым – грубо стриженному под горшок круглолицему очкарику в футболке футбольного болельщика.
– В наручниках, в наручниках! – подтвердил испанец и был шумно поддержан остальными.
Джоди прикусила нижнюю губу.
Беглые заключенные?
Вряд ли. С утра она, как положено, ознакомилась со всеми ориентировками и приметами, предоставленными коллегами-патрульными. Никто из разыскиваемых не имел сходства с описанием двоих злоумышленников.
Интуиция заставила ее достать из багажника машины собственный планшет.
– Марка похищенного телефона?
Получив ответ, она зашла на «облачный» сайт изготовителя, потом узнала у пострадавшего адрес его электронной почты и пароль от нее.
Теперь приложение предоставило ей доступ к почте пользователя, к списку его контактов и, главное, к местонахождению гаджета. Весь этот протокол был Джоди хорошо знаком, потому что за полгода до этого она прибегала к нему в личных целях. Таким нехитрым способом она отслеживала посещения ее «бывшим» любовницы, накапливая доказательства его измен. Нажатие на кнопку – и на схеме города замигала синяя точка. Если сайт не врал, украденный у толстячка телефон двигался как раз в этот момент по Бруклинскому мосту!
Видимо, воришкам мало было простой кражи, они усугубили свою вину, угнав автомобиль, и покатили прочь с Манхэттена.
Джоди встряхнулась и воодушевилась: наконец-то забрезжил шанс как следует поработать, проявить себя и заслужить повышение.
Теоретически ей следовало бы передать добытые сведения по полицейской радиочастоте, чтобы подозреваемых арестовал бруклинский патруль. Но она не собиралась упускать свалившуюся прямо ей в руки возможность отличиться.
Она покосилась на дверь заведения с пончиками, за которой исчез Майк Эрнандес. Похоже, он прочно там засел.
Тем хуже для него.
Она прыгнула за руль, запустила «мигалку» на максимальное вращение, включила сирену и помчалась в Бруклин.
* * *
Окруженный водой квартал Ред-Хук, где раньше обитали докеры, располагался на кончике западного мыса Бруклина.
«Мини» промчался по главной улице Ван Брант, пересекавшей квартал с севера на юг и заканчивавшейся тупиком. Дальше, за решетчатой оградой, тянулись причалы.
Алиса и Гэбриэл затормозили у щербатого тротуара. Наручники не оставляли им иной возможности, кроме как выбраться из машины через одну дверь. Солнце светило вовсю, но насладиться им мешал ледяной ветер.