– Шевардин, ты как здесь оказался? – спросил он.
Виктор не мог понять, где он и что с ним.
– Сначала скажи, что со мной произошло. Я давно не допускал таких грубых ошибок.
– Я бы не назвал это твоей ошибкой, если не считать ошибкой то, что не надо лезть в чужие дела. Что произошло? Молния попала в бак с горючим. Сдетонировало несколько ящиков с боеприпасами. От пяти охранников остались только рожки да ножки, а у тебя, судя по всему, небольшая контузия. Ну, рассказывай.
Виктор облизнул сухие губы.
– Что рассказывать? У тебя хреновые вертолеты. Хотел посмотреть на гориллу, но так ее и не увидел. Поэтому решил прогуляться по джунглям…
– Ты что, летел в том вертолете? Тогда давай по порядку, с самого начала.
– Ну,.. прилетели в Луэнже. Какой-то придурок долго вез нас по окраинам города, орал пьяные песни и засыпал идиотскими вопросами. Потом сели в вертолет. Над джунглями он грохнулся. Пилоты погибли. Все туристы спаслись. Мы несколько дней шли по джунглям, пока не выбрались на берег Луэнге. Потом на лодках добрались до Мукусо. Проверь по спискам пассажиров вертолета, я был с дамой. А ты у меня в долгу. Я спас репутацию твоей фирмы. Все туристы в безопасности.
– Да, точно! – Бальмонт с насмешливым интересом посмотрел на Виктора, но без тени улыбки добавил: – Каждый зарабатывает, как может. С этими гориллами действительно проблема. Ну ладно – не пудри мне мозги. Кто тебя послал?
– Природное любопытство.
– Что ж. Скоро получишь ответы на все свои вопросы, и боюсь, очень скоро, – круто повернувшись, Бальмонт зашагал к приземистым строениям.
Виктор самостоятельно встал на ноги. Два охранника повели его следом. Под ногами скрипел гравий.
Помещение, в которое его привели, было довольно большим. Вдоль одной из стен разместились двухъярусные кровати из бамбука. На стенах висели истрепанные карты. У единственного окна, затянутого полиэтиленом, стоял громоздкий стол, скамейка из грубоотесанных досок и несколько расшатанных стульев. В углу, рядом с автомобильным аккумулятором, шипел радиоприемник. Горели керосиновые лампы. За столом восседал офицер повстанческой армии, по бокам стояли охранники.
Бальмонт сел на край стола. Виктора посадили на стул и крепко связали.
– Извини, но я знаю, что ты из себя представляешь. Могу заменить веревки на кандалы.
Дверь распахнулась. Жмурясь от света, вошел экипаж самолета. Впереди коренастый пилот в летном комбинезоне, за ним штурман и радист. Посмотрев на Виктора, пилот, криво усмехнувшись, достал пачку сигарет и щелкнул зажигалкой.
– Хотелось бы того мудака, который напихал в самолет тонну лишнего груза, сбросить над джунглями без парашюта, – пилот говорил на русском с явным украинским акцентом. – Не было ни малейшего шанса сесть. Пусть эти черные обезьяны возят оружие на ослах. Я не самоубийца, – глубоко затянувшись сигаретой, он выпустил дым в сторону Виктора. – Этот москаль, что, хотел нас всех взорвать?
– Что будем с ним делать? – спросил сидящий за столом офицер по-португальски.
– Если отпустим, то придется строить взлетно-посадочную полосу в другом месте, – ответил Бальмонт. – Проще пристрелить.
– Успеешь. Заставь его – пусть говорит.
Бальмонт невесело усмехнулся и повернулся к Виктору.
– Ведь мир – театр, приятель. Сейчас твой последний выход на сцену.
– Иди к черту! Еще неизвестно, кто первым преставится.
– Знаю. Ты всегда был лучше всех. В Южной Родезии за три года ни одной царапины. А тут вляпался… И на старуху бывает проруха…
Виктор расслабленно вытянул ноги.
– Предлагаю сделку. Вы меня отпускаете, а я покажу, где находится потерпевший аварию самолет с грузом оружия. Видимо, это ваш АН-12. Ориентировочная стоимость груза два миллиона долларов. Треть мне.
Бальмонт молчал. Потом наклонился к офицеру и что-то ему шепнул. Последовала команда на непонятном Виктору языке, и охранники повели его наружу.
Пожар постепенно затухал. Слышался только треск горящего тростника.
Он бы мог справиться с охранниками даже с завязанными руками. Но что потом? Переплыть реку ему не удастся.
Внезапно один из охранников как подкошенный шлепнулся на спину и ударился головой о землю. Оглянувшись, Виктор увидел Леру. С проворством дикой кошки она оказалась рядом со вторым охранником и подсекла его. Тот тоже полетел на спину. Парни явно были в расслабленном состоянии, и внезапное нападение полностью их парализовало.
Лера разрезала веревки. Улыбчивый африканец, сопровождавший Леру, выпрямился перед Виктором навытяжку и даже будто щелкнул каблуками.
Не теряя ни секунды они остатками веревок связали охранникам руки и ноги.
Виктор поднял один из брошенных автоматов.
– Постереги их, я сейчас.
Он вошел в дом, откуда его несколько минут назад вывели. Все сидели за столом и что-то обсуждали.
Виктор лязгнул затвором. Все головы повернулись в его сторону.
– Извините, но я вынужден прервать вашу «тайную вечерю». Кто кого тут предал, будем разбираться потом. Быстро на реку. Пора кормить крокодилов.
Снаружи началась стрельба. Соблюдать тишину уже не имело смысла. Виктор одиночными выстрелами пристрелил офицера и его охрану, а Бальмонта и летчиков вывел наружу.
– В своих не стреляю, если нет непосредственной угрозы моей жизни. Хохлов тоже пока считаю своими. Поэтому никаких лишних движений.
Лера, опустившись на одно колено, короткими очередями отсекала охрану аэродрома от реки.
– К реке! – выдохнула Лера. – Там катер.
Прикрываясь бальмонтовцами, они добрались до берега. У самой кромки воды Бальмонт попытался оказать сопротивление, но, наглотавшись воды, хрипя и отплевываясь, уселся в прибрежную грязь, обхватив голову руками.
Не пройдя и десяти километров, мотор зачихал и заглох. В корпусе катера было несколько дырок, и он медленно наполнялся водой. Рюкзак был прострелян в нескольких местах. Виктор направил катер на более тихую воду и, цепляясь руками за ветви нависших над водой деревьев, пристал к берегу.
Местность перед ними была покрыта непроходимыми зарослями высокого кустарника, разросшегося после вырубки ценных пород дерева. Ко всему из-за сильных ливней почва была заболочена. Но спускаться на катере вниз по течению было еще опасней. Бальмонт мог их догнать.
Выбрав сухое место, они устроились на ночлег. Обступившие их деревья наверху переплетались, образуя некое подобие ажурной арки, через которую с трудом можно было различить звездное небо.
Все бутылки с водой были разбиты. Лера скрутила из огромного листа некое подобие воронки, вставила ее в горловину фляжки и подставила фляжку под густой кустарник. Стряхнув с кустарника воду, она наполнила ее до половины. Виктор вскрыл пачку галет.
– Как ты меня нашла? – спросил он.
Лера пожала плечами.
– Тоже мне загадка. Я сразу поняла, что тебе тут надо. Просмотрела фотографии местности. И заметила на берегу реки небольшую эрозию. Подумала – там, наверное, некое подобие причала. Мы арендовали катер и поплыли на разведку. Как оказалось, вовремя.
– Ты меня спасла! – Виктор обхватил Леру за плечи и притянул к себе, пытаясь спрятать смущение. – Неужели я старею? Две ошибки подряд. Не разобрался в снимках и дал себя связать.
– Со всеми случается. Ты же не зря пригласил меня на африканский пикник. Значит, все сделал правильно.
– Я думал, что это будет просто прогулка.
– Все в порядке. Мы с тобой в одной лодке. И это еще не конец плавания.
– Откуда такая подготовка?
– Брала уроки каратэ у нашего главного японца в школе при конторе. А стрелять мы учились вместе с мужем.
Лицо Леры стало жестким. Виктор понял, что с расспросами надо заканчивать.
На небе не было даже намека на рассвет. Пропали звезды и вокруг стояла непроглядная темень. Они улеглись спать по очереди – один спит, двое дежурят.
Утром они вышли на грунтовку, заросшую травой. Множество истлевших пней вокруг говорили о ее назначении. По ней вывозили лес.
Виктор напряженно следил за дорогой. Через час появились два грузовых джипа. На крыше первого торчал пулемет. Виктор разглядел сквозь маскировочную сеть, которая заменяла тент, стрелка, стоящего в кузове.
Когда первый джип проезжал мимо, Виктор кинул в него одну за другой две гранаты. К небу взметнулись клубы густой пыли, в которой закружились сорванные с деревьев листья. В воздух с криком взмыли десятки птиц. Раздались душераздирающие вопли.
Из второго джипа выскочили солдаты и, беспорядочно стреляя, скрылись в лесу.
Под прикрытием поднявшейся пыли Виктор подбежал ко второму джипу, вскочил на место водителя и рванул с места. У первой машины лежало несколько тел. Один был еще жив и словно подгребал под себя руками невидимый песок. Виктор объехал его по широкой дуге.
За поворотом он подобрал Леру с охранником, который больше не улыбался. Лера села рядом, поставила свой автомат между ног и сжала его ободранными коленями. Охранник согнулся в три погибели на заднем сиденье.
– Вот и все! – подытожил Виктор. – Заказчик получит исчерпывающий отчет. Как сказал Бальмонт, каждый зарабатывает, как может.
– И что же мы такого узнали?
Виктор впервые видел как устроена взлетно-посадочная полоса в джунглях, на которую самолеты должны были садиться только ночью. Полоса готовилась просто: после расчистки бульдозером ее заливали водой. Высохшая на солнце грязь выполняла роль твердого покрытия. Полосу делали как можно короче и уже. Кустарник по обеим сторонам подстригали ровно настолько, чтобы его не касались крылья самолета. Из космоса подстриженный кустарник ничем не отличался от дикого обычной высоты. Достигнув указанных координат, самолет подавал радиосигнал, после чего встречавшие зажигали посадочные огни. Оружие выгружалось, и самолет поднимался в воздух еще до рассвета. Такую взлетно-посадочную полосу можно было быстро переносить с места на место. Бальмонту это обходилось не более чем в двадцать-тридцать тысяч долларов.
Виктор представил, как внутри изношенных кабин экипажи утирают пот, проклиная тропическую жару, с нетерпением ожидая полет назад, чтобы еще раз рискнуть жизнью. Грубые, неопрятные, но профессионально подготовленные люди, набранные из рвущихся на свободу республик Союза. Пропахшие керосином кабины. Бортинженер с автоматом, стоящий на страже грузового отсека. Бальмонт в одежде цвета хаки и бейсбольной кепке, разрешающий очередную ссору местных военачальников.
Лера положила голову Виктору на плечо.
– Слишком большие затраты на такую простенькую информацию. Но было интересно, – она на минуту о чем-то задумалась. – А в чем, собственно, бизнес?
– Лидер ангольской повстанческой армии УНИТА Жонас Савимби, как и другие африканские инсургенты, расплачивался за оружие алмазами. Бальмонт предпринял попытку открыть гранильную фабрику в Адене, где остались ученики уехавших в Израиль еврейских ювелиров. Однако получилось неважно, и он решил продавать необработанные камни через рынок Антверпена, который не контролируется компанией «Де Бирс». Прибыль исчисляется сотнями процентов. Но Бальмонт поставляет оружие и другой стороне, официальным правительствам. Они расплачиваются концессиями. Поэтому компании Бальмонта владеют алмазными копями, золотоносными землями, нефтяными скважинами и еще чем-то. Часть акций этих компаний распределены между высшими должностными лицами. Многие из африканских царьков некогда учились в России.
Машину мотало из стороны в сторону по раскисающей от дождя дороге.
– Тебе не жалко тех, кто остался там, на дороге? – спросила Лера.
Виктор снял с головы защитного цвета косынку и утер ею пот.
– Эту территорию контролирует УНИТА. Я с этими ребятами воевал два года… А сейчас главное – добраться до отеля.
– Yes, yes. Hotel! – вдруг впервые за все время подал голос веселый африканец.
Через час дождь прекратился. Однако от этого легче не стало. Машину постоянно разворачивало и прижимало к деревьям.
Наконец, миновав район брошенных лесозаготовок, они оказались в настоящем тропическом лесу. Дорога стала лучше. Стволы высоких деревьев по ее бокам устремлялись к свету. Ухали и кричали на разные голоса птицы.
– Доедем до Мукусо и устроим себе небольшой отпуск. К черту этих горилл. Можно отправиться в национальный парк на реке Кунене. Посмотреть на водопад Руакана. Там, на другом берегу – Намибия. И пустыня всех пустынь – Калахари. Та самая, о которой писал Корней Чуковский.
– Увидеть Намибию и не умереть?
– Все-то ты понимаешь!
Лондон, Париж. Апрель 1990 года
Самолет приземлился в три тридцать. Вив прошла паспортный контроль, таможню и вышла на забитую машинами стоянку.
Она не была в редакции уже больше недели и хотела успеть на редакционную летучку.
Погода становилась все хуже. Шел дождь. Пронесся полицейский седан с включенной сиреной, ныряя из стороны в сторону в потоке машин.
При въезде на набережную ее подрезал «форд», но она обошла его на повороте и показала кулак с оттопыренным средним пальцем.
Вив так и не смогла полюбить Лондон, хотя прожила в нем три года. Ее раздражало все: бледные неприветливые лица прохожих, курчавые головы африканцев. Ей не удалось привыкнуть к постоянной толчее, мелкому дождю, запаху Темзы.
Она медленно проехала вдоль набережной к обновленным зданиям бывших доков, кляня каждую минуту, потерянную у светофоров, и, наконец, припарковалась рядом с зеленым «ситроеном», в двухстах метрах от офиса.
Через десять минут она, вся промокшая, вошла в роскошное помещение секретариата редакции, потирая плечо, которое побаливало от тяжелой сумки.
Предыдущий редакционный аврал закончился, новый еще не начался. Карен одновременно говорила по двум телефонам, царапая каракули на обрывке фирменного бланка.
– Ты выглядишь усталой, – сказала она Вив и, посмотрев на ее потекший макияж, подтолкнула коробку с косметикой.
– Уставшей? Да я почти мертва, – Вив провела рукой по лбу, убирая с него мокрые пряди волос.
– Встреча у шефа только через час.
Можно было не спешить. Вив села во вращающееся кресло и несколько раз крутанулась вокруг. Промелькнула растяжка с фиолетовой надписью «Иисус – лучший в мире автор слоганов».
Карен щедро налила ей кофе. Под чашкой образовалась круглая лужица.
– Слушай, – Карен понизила голос до шепота. – Эта новая помощница шефа – Пентал Бунофф – невыносима, даже когда молчит. Не умеет организовать даже чашку кофе, – Карен выпучила глаза на чашку кофе, давая понять, что преувеличение не так уж далеко от истины. – Стоя у ксерокса, она всегда выставляет свой зад на всеобщее обозрение, как заправская порнушница. А этот новый заместитель шефа от нее просто без ума. А меня он просто достал. Мерзкий тип. Самовлюбленный говнюк. Смешки, намеки. Я уже подумывала подать на него в суд за сексуальное домогательство. Оказывается, я курю, болтаю по телефону, – голос Карен выражал полную безнадежность. – Знаешь, что он сказал Джейн? «Наша жопастая секретарша»… Это он про меня. Представляешь! И это он сказал после того, как я купила платье от Гу-уччи. Половину зарплаты отдала. И что получается? Неужели в Гуччи моя задница выглядит еще больше, чем на самом деле? У него жуткий мужской климакс, вот что я тебе скажу.
– У тебя прекрасная попа, – успокоила ее Вив, ловкими и быстрыми движениями водя карандашом по векам. – Все будет хорошо.
Закончив наводить марафет, она сняла телефонную трубку и прижала ее плечом так, чтобы можно было одновременно листать последний номер журнала.