– Пройдись, – с непонятным безразличием произнёс Виктор.
– Да всё будет нормально! – Нина неожиданно потрепала его за волосы. Она чётко уловила его состояние и оно ей не понравилось.
Виктор погрузился в тяжёлые размышления. А женщина, смешная в солдатской шинели, пошатываясь, пошла вдоль берега.
Как странно, но Нина впервые заметила окружающую красоту: суровые скалы прикрыты голубым туманом, зеленеют рощи из кустарниковых деревьев, в долинах пламенеют шапки горных пионов и восхищают своей красотой эдельвейсы. Клубящийся туман, поглощая скалы, словно втекает в долину, делая её загадочной и таинственной.
– А ведь это тучи! – воскликнула женщина и поняла, как высоко вознёсся весь мир, почти к самому небу.
Затем она посмотрела на море и её ужасают огромные просторы. Ни одного корабля, ни дыма на горизонте, лишь косатки крутятся у самого берега. Им хорошо, сколько воды! Но что это? Нина увидела на берегу блестящее чёрное тело и белые пятна по бокам. Она сорвалась в бег и остановилась как вкопанная. На отмели завяз детёныш косатки. Его учили охотиться на морских котиков, но он не рассчитал силы и теперь неизбежно погибнет. Малыш выпустил жалобную трель, и сердце у Нины облилось кровью. Жалость затуманила глаза, но его сменило жёсткое выражение. Она, не узнавая себя, посмотрела на детёныша косатки как на будущую жертву. Совсем рядом виднеется огромный плавник. Косатка-мать пытается вызволить своего детёныша из смертельной западни, подрывая каменистую землю плавниками.
Спотыкаясь о камни, Нина побрела в свой лагерь. На душе пусто и гадко, но она всё для себя решила. Мир жесток – необходимо выжить любой ценой.
– Виктор, – глухо произнесла она, – на отмели завяз детёныш косатки.
Мужчина долго смотрел на неё, затем кивнул.
– Будь здесь. Туда не ходи… я всё сделаю как надо.
Он исчез за мысом, а Нина зашлась в рыданиях. После заползла под лодку и, словно в оцепенении, затихла.
Виктор быстро нашёл то место, где на отмели лежал беспомощный детёныш. Волны нет и шансов никаких, что его смоет на глубину. А косатка-мать не в состоянии сделать подкоп. Здесь не мелкая галька, под водой крупные камни.
Спрятав жалость глубоко в подсознание, мужчина нашёл острый обломок камня. Он мечтает убить детёныша с первого раза, но Виктор понимает – не получится. Придётся бесчисленное количество раз наносить удары по истекающему кровью телу прежде, чем тот умрёт.
Виктор подошёл с боку, стараясь не смотреть в глаза малышу, который даже в таком возрасте – огромен. Косатка-мать приподняла лобастую голову. Она в упор посмотрела на человека, словно желает его запомнить, и страшны её глаза. Взгляды человека и морского зверя встретились. Виктора бьёт озноб, но не от страха перед морским чудовищем, а от того, что на глазах матери он будет убивать детёныша.
Мужчина шагнул, крепко сжимая обломок камня. Косатка-мать ткнулась в отмель, но она слишком велика, чтобы выброситься на берег и заслонить телом своего малыша. Детёныш почувствовал приближение человека, но его вес не позволяет ему отпрянуть, увернуться и он ждёт со странной отрешённостью.
– Ты всё равно умрёшь под палящим солнцем, – обратился к детёнышу Виктор, но всё равно не находит для себя оправдания.
Он подошёл совсем близко. Его колотит, как от лютой стужи, но Виктор стиснул зубы и медленно поднял камень. Но неожиданно детёныш выпустил какую-то запредельно трогательную мелодию, в которой столько мольбы… Пальцы сами собой разжались, и орудие для страшного убийства с хлопком упало вниз.
Не сознавая, что делает, Виктор сбросил с себя рубашку, окунул её в море и брызнул водой на подсыхающую кожу детёныша. Затем упал на колени и, разрывая об мелкие камни подушечки пальцев, стал горстями откидывать размокшую землю. Чуть успокоившись, Виктор нашёл упавший камень и с его помощью начал грести под детёнышем, отбрасывая в сторону пласты земли. На счастье почва размякла и на глубине превратилась и вовсе в нечто киселеобразное. Работать стало легко, главное, чтобы внизу не напороться на скалу, тогда все усилия будут напрасны. Но бог миловал. Скала действительно появилась, но значительно ниже уровня берега. Море тихо зашло в вырытую траншею, и Виктор оказался в воде. От жуткого холода тело сводит судорогами, кожа теряет чувствительность. Мужчина не замечает многочисленных порезов на своих руках. Он подумал, что это кровь детёныша и едва не заплакал, боясь не успеть спасти свою несостоявшуюся жертву.
Почувствовав прибывающую под ним воду, детёныш шевельнулся. Отчаянно дёрнулся. Виктор, напрягаясь из всех сил, постарался спихнуть его в большую воду. Неожиданно подошедшая так вовремя волна, помогала ему в этом. Малыш соскользнул с отмели и ушёл на глубину. Мужчина, не удержавшись от рывка, упал в воду и сразу столкнулся нос к носу с исполинской косаткой. Он завис в ледяной воде и смотрит широко открытыми глазами в её чёрные, как омут, глаза. Виктор в оцепенении рассматривает большой рубец у плавника – давняя встреча с человеком. Мужчину пронзила мысль – так выглядит смерть. Вибрирующие щелчки вздыбили кожу, словно хороший массаж. Косатка внимательно изучает человека. Неожиданно она развернулась и подплыла к своему детёнышу. Виктор сначала не понял, что произошло. Может она приготовилась на него напасть. Но морское животное растворилось в глубине, а мужчина энергично погреб к берегу. Спотыкаясь и падая, побежал на твёрдую землю и без сил упал на жёсткую траву. Затем сел на берег и долго смотрел в море. На поверхности показался плавник детёныша и рядом всплывает гигантская косатка.
– Счастливого пути! – закричал мужчина и радостно засмеялся. В его животе от голода ревут злобные тигры, а на душе распускаются душистые фиалки.
– Счастливой охоты… всем нам, – вспоминая сказку про Маугли, тихо добавил он и не знает, что сказать своей голодной женщине, когда придёт к ней, неся в подарок глупую улыбку вместо свежего мяса.
Нина встретила его с почерневшим лицом. Она боится смотреть ему в лицо. Женщина тысячу раз пожалела, что сказала ему про детёныша косатки, и теперь эта смерть будет преследовать её всю жизнь.
– Я столкнул его с отмели, – развёл руками Виктор. – Право, это не охота, а убийство, – оправдывается он.
– Какой же ты дурак! – залилась в счастливом смехе Нина.
Она бросилась ему на грудь и со страстью впилась в губы. Мир словно рухнул им под ноги. Всё завертелось в безумном порыве. Миг, и острое наслаждение вспыхнуло как взорвавшаяся сверхновая звезда. Мужчина и женщина даже не поняли, что произошло. Они слились в единое целое… наверное это любовь.
– Я тебя люблю, – с трепетом прошептала Нина, а он не может от неё оторваться и страстно целует в тёплые губы.
– Теперь я твоя жена, – тихо произнесла женщина, а в глазах бегают лукавые огоньки. – А ты ненасытен, – деланно отбивается она от его ласк, но сникает и вновь – полёт в сказочные дали.
Они забыли про голод, про всё …. и ещё бесконечно долго занимались любовью не в силах оторваться друг от друга.
– Как здесь хорошо! – раскинув руки, смеётся Нина.
– Я тебя люблю, – склонился над ней Виктор.
Гл.4
Как хорошо, что есть вода. Можно пить сколько угодно, вот только животы неприятно отвисают, а щёки впадают. Виктор вновь занялся рыбалкой, а Нина бродит по окрестности в поисках чего-то, что можно пожевать. Под одним камнем наткнулась на гигантскую сороконожку. Отпрянула. Брезгливо отряхнула руки. Ковырнула палкой скопление улиток. Вспомнила про французские блюда, где эти брюхоногие подаются в сухом вине. Раздавила одну из них. Скривилась, глядя на выползшую слизь. Нет, будет умирать с голоду, но этот деликатес не для неё. Попыталась побегать за кузнечиками. Но они, раскрыв яркие крылья, с наглой лёгкостью упархивают. Разворошила старые кострища, оставленные прошлыми экспедициями спелеологов. Даже нашла пару высохших костей. Пожалела, что она не собака, лакомство было бы ещё то! Со вздохом залезла в чужую помойку. Палкой выгребла кучу разнообразного мусора, среди которого нашлись и весьма ценные вещи: ржавые банки из-под тушёнки, опять же – пустые бутылки, сломанная вилка, измочаленный целлофан – видно он будет храниться вечно. Неожиданно выкатывается сморщенная, проросшая с разных сторон… картошка, а следом ещё несколько штук. У Нины даже прервалось дыхание. Рот наполнился тягучей слюной. Она без сил опустилась перед воистину настоящим сокровищем и вспомнила огромные сковородки, наполненные дымящимся жареным картофелем, вперемежку с золотистым луком. Всё это шкварчит и испускает дивные ароматы. Картина, представленная ею, настолько яркая, что она едва не впилась зубами в вялый картофель, но укоризненно покачала головой. Нина все сгребает, расфасовывает по карманам и, счастливая понеслась к Виктору.
– Ты посмотри, что я нашла! – женщина вывалила перед потрясённым мужчиной груду сморщенного картофеля.
– Нина! – только и нашёлся что ответить Виктор.
– Срочно надо идти к твоей ледяной пещере, – безапелляционно заявила женщина.
– Однозначно! – вскочил на ноги Виктор. – Сколько же ты его нашла?
– Двадцать прекрасных картошек, – раздуваясь от гордости, произнесла Нина.
– Ну и пир же у нас будет! – страстно поцеловал её в губы Виктор.
– Э-э, это потом, – почувствовав его затянувшийся поцелуй, отстранилась от него Нина.
И вот начались лихорадочные приготовления к предстоящему штурму ледяной пещеры. На этот раз Виктор благоразумно приготовил из тряпок надёжные канаты. Из-за недостаточной длины пришлось даже пройтись к той пещере, где он сорвался и вытянуть ленту, которую впопыхах забыли вытащить. Нина с небывалой радостью отвязала свой лифчик и моментально нацепила на себя. Она никогда не была поклонницей нудизма, и ходить с неприкрытой грудью ей неловко, даже в обществе любимого мужчины. Правда, Виктору не очень это понравилось. Он уже привык наслаждаться их мягкими формами с яркими пятнами в центре, которые будоражат сознание и помогают забыть о сверлящем голоде. Но пришлось смолчать. Ночью он решил сполна взять упущенную выгоду.
Лишь спустя час они добрались до пещеры. Она уходит строго вертикально в землю и из неё явственно дует холодом. Канат сброшен, его конец звучно стукнулся о дно. Взяв с собой обломок вилки, Виктор легко спустился, а Нина замерла в тревожном ожидании на страховке.
Он отсутствовал долго. Не просто выцарапать подходящий кусок льда. Но Виктор не торопится и вырезал достаточно правильный круг. Теперь осталось, теплом ладоней, придать ему форму линзы.
Вздрогнула лента из скрученных тряпок. Нина, в возбуждении приоткрыв губы, поддалась вперёд и увидела, как из темноты появилась фигура мужчины. Не в силах сдержаться, она выкрикнула:
– Ну что, получилось?
– Скоро будем лопать жареную картошку! – раздался такой родной и желанный голос.
Нина радостно улыбается и помогает ему выбраться. Она посмотрела на глыбу льда и в удивлении покачала головой:
– Неужели из этого что-то может получиться?
– Определённо получится, – уверенно произнёс Виктор, – ты только найди что-нибудь сухое.
Виктор колдует над куском льда, растирая его в ладонях. Сквозь пальцы полились ледяные струи, и вскоре в его руках сверкнула большая линза. Под палящим солнцем она тает прямо на глазах. Не мешкая, он направил её на груду из сухих опилок, веточек, кусочков бумаги и перетёртых листьев. Яркий луч сфокусировался в центре и неподвижно замер. Нина всё ещё не до конца может поверить в это мероприятие. Трудно представить, что холодный лёд, может создать огонь. Но курится дымок, ползёт тёмное пятно. Нина тихонько раздувает едва заметную искру и вдруг вспыхнуло пламя. Звонко смеясь, она начинает подкладывать маленькие веточки, затем большие. И вот они сидят у потрескивающего костра и с наслаждением вдыхают дым.
– Давай картошку, – улыбнулся Виктор и внезапно наткнулся на задумчивый, несколько отрешённый взгляд.
Нина посмотрела ему в глаза и неожиданно произносит такую фразу и звучит это столь дико, что Виктор от неожиданности теряется:
– Послушай, а может, попробуем, найти что-нибудь из еды другое?
– Не понял? – у мужчины погасла улыбка.
Виктор с тревогой посмотрел на женщину, ища в глазах следы помешательства, но у неё взгляд чистый и светлый.
– Понимаешь, – с болью произносит она, – может это картошка единственная на этой земле. Взять и просто так её съесть? Нам жить здесь всю жизнь. Ты понял мою мысль?
Виктор сощурил глаза и с удивлением посмотрел на женщину. Во взгляде появляется уважение:
– Ты готова сейчас страдать от голода, ради будущего?
– Посмотри, сколько на ней отростков! Стоит её посадить и нас ждут большие урожаи! – Нина даже руки прижала к груди.
– Это так, – мужчина катает в руках мягкие клубни, – ты права… моя милая женщина… но у нас совсем нет еды… загнёмся ведь.
– Давай, всё же, попробуем рыбу ловить. Я одного кузнечика поймала!
– Ну, как скажешь, – пересиливая сверлящий голод, через силу произнёс Виктор.
Он без особой надежды забросил снасть, а голову сверлит безжалостная мысль, всё равно придётся съесть этот картофель, а идея такая правильная!
Сильный рывок болью отдался в пальцах. Верёвка натянулась как струна. О поверхность моря с громогласным звуком шлёпнул хвост большой рыбины. Виктор вскочил, едва не подвернул больную ногу. К нему на помощь кинулась Нина, но только ему мешает. Виктор уже крепко встал на ногах и старается подвести рыбу к берегу.
– За жабры хватай! – закричал он, когда умудрился подтащить её к берегу.
Нина бесстрашно зашла в воду. Зажмурив глаза, бросилась к бьющейся на отмели рыбе. Она умудряется схватить её под жабрами, и верёвка обвисает. Рыбина срывается с крючка.
– Держи её!!! – заорал Виктор.
Не обращая на боль в ноге, он ринулся на подмогу. Короткая схватка и немаленький тунец был выброшен на берег.
– Я знала! – Нина приплясывает у прыгающей на траве рыбе.
Виктор разбил камнем тунцу голову и засмеялся:
– Килограммов двадцать будет!
– И это на кузнечика?
– Нет. На него клюнула какая-та зеленушка, а тунец на неё, – уверенно произнёс Виктор. – Шпенёк от ремня приносит нам удачу!
– А чья идея?
– Твоя, моя милая! Тащи дрова, скоро у нас будет пир!
В прошлом, Нина с безразличием относилась ко всем рыбным блюдам, но сейчас её глаза загорелись от восторга. Это мясо кажется ей столь нежным и вкусным, что она едва не теряет сознание от наслаждения, поедая хорошо прожаренные куски.
– Не рычи! – шутит Виктор.
– Буду! Я охотница, повелительница Чёрного моря!
– Тогда рычи громче! – захохотал мужчина.
Они съели неумеренно много, но плохо не стало, желудки ещё не успели ссохнуться. А вот дышать – тяжело, но на душе так легко!
Рыбина лежит огромная, такая грандиозная и красивая. Вот теперь необходимо подумать, как её сохранить. Будет большим грехом, если она испортится, но у них есть огонь и масса сухих веток, которые можно накрыть прелыми листьями. Ещё целый час понадобился на создание уродливой коптильни. Но вот повалил густой дым, и Виктор развесил над костром бесчисленные куски мяса. Теперь, некоторое время, можно забыть о голоде и подумать о строительстве дома, а также подобрать подходящую лужайку для посадки картофеля. А ещё, следует сходить за мыс, глянуть, пристал ли к берегу надувной аттракцион.
Странно, но Виктора пугает встреча с людьми. Он боится, что рухнет тот сказочный мир, что они построили в своём воображении и чувствах. Ему хорошо с этой женщиной, но будет неправильно жить в затворниках.
Решено, еды полно, дом надо строить немедленно. А чего тянуть? К тому же среди торчащих скал они обнаружили одну каменную глыбу, расколотую на несколько частей. Вот тебе почти три стены. Правда, пол уходит трещиной куда-то вглубь, может даже переходит в пещеру, но её можно засыпать, уложить веток, подпереть балками потолок, настелить травы, чтобы стекала вода. С очагом придётся потрудиться. Обтёсанных камней нет, глины тоже. Но печь – одна из главных элементов дома. Нина просто грезит об этом. Если постараться, можно наделать различных кладовок для хранения съестных припасов и всяких нужных вещей.
Чуть ниже от будущего жилья обломки из скал образовали нечто закрытого участка сто на сто, заполненного красноватой землёй, жирной на ощупь, с перспективой на плодородность. Перед тем как заняться строительством, Виктор и Нина решают посадить картофель. Время ещё есть и к середине осени будет первый урожай.
Нина выкапывает ямку. Виктор бережно опускает туда клубень. Одна лунка, вторая… четырнадцатая, на пятнадцатой Виктор протягивает руку за следующим картофелем, но Нина качнула головой.