Это была особенная ночь. Всего одна ночь, но Тобу не позволил ему даже этого.
Гул воодушевлённых, счастливых голосов доносился из деревни вместе с аппетитным запахом готовящегося пира. Эш знал, что сегодня по всей крепости зажигаются факелы всевозможных размеров. Праздник знаменовал окончание самых холодных зимних лун и приход согревающих объятий Матери Солнца (хотя это означало лишь то, что дни теперь станут просто холодными, а не пробирающими до костей). Вся деревня будет пировать и веселиться до рассвета. Тобу ненавидел праздники. «Он точно имеет что-то против танцев и весёлых людей», – подумал Эш. Но Тобу приглашали каждый год, и неизменно, подобно восходу и закату самой Матери Солнца, каждый год он ходил туда, словно от этого зависела его честь.
Как только Тобу ушёл, ворча себе под нос о том, какой пустой тратой драгоценных ресурсов был праздник, Эш опустил лук и забрался на крышу, чтобы подумать о тех немногих вариантах, что у него были.
– Может, мне стоит пойти тайком? – спросил он себя, глядя на запад, в сторону деревни. Эш видел тёплый, манящий свет костров и дым, поднимающийся над стенами. На крыше рядом с ним лежала последняя работа Тобу. «Надеюсь, он не начнёт приходить сюда, – с горечью подумал мальчик, – это единственное место, где я могу спрятаться!» Но, глядя на скульптуру, Эш должен был признать, что у йети получалось всё лучше и лучше. Эта фигурка была похожа на шарик с глазами.
– А ты как думаешь, глазастый шарик? – спросил Эш у скульптуры. – Я знаю, Тобу не хочет, чтобы я был рядом с остальными, но, может быть, во всём виноват только его угрюмый характер? Может быть, в крепости поймут, что было довольно грубо отправить меня сюда к ворчливому йети, и позовут обратно, чтобы я снова стал нормальным огнием? – Эш упёр руки в бока и попытался изобразить старосту Кострана. – «Я был так неправ, Эш! Очень, очень неправ. Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня? – А потом он упадёт на свои большие старые колени и скажет: – Пожалуйста, вернись к нам, умоляю тебя! Ты – герой Огнии, и истории о твоей силе и доблести будут жить веками!» – «Ладно, ладно, – скажу я. – Я вернусь в деревню, если ты так настаиваешь, но при одном условии: поднимись с колен. Ты меня смущаешь!»
Эш замолчал и задумался. Его улыбка дрогнула.
– Да, ты прав, глазастый шарик. Это вряд ли. – Пальцы Эша сводило болью – напоминание об усердных тренировках в стрельбе из лука. – Может быть, если я расскажу, как ужасно Тобу со мной обращается, меня спасут из его злых когтей? – фигурка смотрела на него грустными несимметричными глазами. – Знаю, знаю. Это же он тебя сделал, я всё понимаю. И, может быть, он не такой и ужасный. Но ты должен признать, что он большой ворчун. Что плохого мне могут сделать в крепости, если я вернусь? Прогонят меня в дикие земли? – Эш замолчал, заметив, как над Снежным морем вспорхнула стая белых птиц. Через пару секунд снежную гладь вспорол огромный спинной плавник и, оставив за собой смутный белый туман, нырнул обратно в глубину. Эш пристально всмотрелся туда, откуда он появился, но его уже нигде не было видно. Эш поёжился.
– Ладно, может быть, изгнание в дикие земли – это довольно плохо. – Мальчик барабанил пальцами по крыше. Наконец он остановился и вскинул руки. – Нет, я решил – я пойду туда! Не пытайся остановить меня, глазастый шарик, я всё равно сделаю это! Я должен. Только посмотри на меня – я сижу здесь и разговариваю с деревяшкой! – с этими словами Эш бросился к своему гамаку и вытащил из-под мехового покрывала неказистую маску, которую ему удалось сделать тайком. Она изображала Лучина, его любимого духа огня. Маска выглядела не очень-то эффектно, но она поможет скрыть лицо – а это ведь главное, верно?
«Я не могу это пропустить, Тобу, каким бы большим и страшным ты ни был».
Затем Эш соскользнул вниз по лестнице сторожевой башни, быстро огляделся, убеждаясь, что Тобу нигде не видно, и побежал по мосту в деревню.
В крепости царила атмосфера радости и восторга. Эш не мог сразу проникнуться духом праздника, хоть и пытался. Сквозь толпу пробирался крупный мужчина в маске улыбающегося духа, держа в руках блюдо засахаренных корней. Он налетел на Эша, едва не уронив сладости тому на голову.
– Прости, малыш! – прогрохотал он.
– Н-ничего, – ответил Эш, проверяя свою маску.
– Вот, возьмёшь один в качестве извинения? Стащил прямо с кухни, да!
Как только он договорил, над смеющейся толпой прогремел сердитый голос:
– Куда делся этот негодник с моими корнями?! Я утоплю его в бочке с карамелью, как только поймаю, клянусь! – кричала повариха.
Мужчина приподнял маску, под которой было обветренное бородатое лицо, и подмигнул Эшу.
– Давай же, парень, пока она меня не нашла!
Эш взял засахаренный корень, и мужчина с блюдом побежал дальше под одобрительные возгласы толпы. Развернувшись лицом к одному из зданий, чтобы его не узнали, Эш немного приподнял маску, чтобы положить сладость в рот. На вкус корень был просто изумителен. Он был сладким и немного подкопчённым, хрустящим внутри, и просто таял во рту, пока Эш жевал. «С краснокорнем точно не сравнить».
Пробираясь сквозь празднующую толпу, он заметил Зара, Света и Блестию, надевающих маски. Набравшись храбрости, Эш направился к ним.
– П-привет, ребята! – поздоровался Эш.
Те прищурились, словно пытаясь разглядеть его через маску. Эш слегка приподнял её, стараясь, чтобы не слишком много людей увидели его лицо.
– Эш? – спросил Свет.
– Ага. Вы не будете против, если я побуду с вами? – спросил Эш. Предупреждение Тобу о том, что крепость всё больше боится того, кем может оказаться Эш, эхом звучало в его голове. Заметил ли Свет, что Эш собирался петь во время нападения скрытней, как это сделал Тобу?
Друзья переглянулись. Зар прокашлялся. Эш затаил дыхание.
– Ну, мы вместе пережили нападение скрытней… Это значит, что мы практически семья, верно? – сказал Свет, на его лице расцвела широкая улыбка.
В груди у Эша потеплело. Он почувствовал такое облегчение, что даже рассмеялся.
– Думаю, что так оно и есть, – ответил Эш. – Классные маски, ребята!
Зар сделал себе жуткую маску Ледяной Старухи, Блестия смастерила прекрасную маску духа огня, украшенную цветными ястребиными перьями и костяными рогами, а Свет… Свет просто наклеил на лицо кусочки меха снежного зайца.
– Спасибо! Ты как раз вовремя, – сказал он. – Как думаешь, что изображает моя маска? Это же очевидно, да?
Эш присмотрелся внимательнее.
– Хм… ты пытался сделать вид, что у тебя есть борода?
– Что? Нет! Очевидно же, это снежный медведь!
– Ох, точно, – сказал Эш. – Это была моя вторая мысль.
– Вот-вот! А Блес сказала, что я выгляжу как дурак. – Свет недоумённо покачал головой.
– Я не говорила, что ты выглядишь как дурак, – поправила его Блестия, – я сказала, что ты выглядишь по-дурацки. Это большая разница.
– Вот оно что, ха-ха, – ответил Свет. – Я же говорил, что моя маска будет гораздо лучше, чем прошлой зимой!
– Прошлой зимой ты вместо маски надел плащ задом наперёд и натянул на лицо капюшон, – заметила Блестия, и Зар расхохотался.
– Твоя маска выглядит великолепно! – солгал Эш, не желая ранить чувства Света. Он был уверен, что Блес снова закатывает глаза под искусно сделанной маской, а Зар хихикает под своей, чудовищной.
– Ладно, хватит обсуждать Света и его неспособность хоть что-нибудь сделать нормально. Мы сегодня будем веселиться или нет? – сказала Блестия, направляясь в толпу.
6. Огонь
Везде, насколько хватало глаз, ели, пили и смеялись огнии; их причудливые маски были красочными и разнообразными, как духи, которых они изображали. Здесь была еда, о которой Эш в своей башне мог только мечтать; ароматы жареного мяса, приправ и испечённых на огне кексов заставляли рот Эша наполняться слюной. И по всей деревне, в каждом закоулке, горели огни. Факелы и свечи, висячие лампы и костры… Деревня сияла почти так же ярко, как сама Матерь Солнце!
Люди махали и приветствовали Эша с друзьями, когда те проходили мимо. Сначала Эш никак не мог привыкнуть к чужому дружелюбию. Он цеплялся за маску так, словно от неё зависела его жизнь, беспокоясь, что люди увидят его через маскировку, но очень скоро стало ясно – никто даже не догадывается о его личности. Эш заметил Тобу, который стоял в одиночестве в тени дома старосты с лицом настолько же светлым и сияющим, как грязная бурая шуга. Какой-то прохожий предложил ему маску, но йети пренебрежительно оттолкнул её.
«Эй, попытайся расслабиться хоть раз!» – подумал Эш и поспешил пройти мимо.
Чуть дальше несколько взрослых и детей столпились вокруг рассказчика, захваченные историей о путешествии следопыта к величайшей крепости из всех – Авроре.
– Итак, наш герой отправился дальше, чем вы все можете представить, скользя по океану льда на своих огромных санях! – рассказчик низко наклонился, а затем подпрыгнул высоко вверх, сильно жестикулируя, чтобы изобразить, насколько огромные расстояния пришлось преодолеть герою по Снежному морю. – И когда его путешествие наконец подошло к концу, перед следопытом ярко засияло сокровище Снежного моря. Сердце героя затрепетало при виде великолепия Авроры!
Такие истории всегда будоражили воображение Эша. Он часто представлял, как покинет стены Огнии и отправится вслед за родителями по дороге приключений, сядет в сани и уедет в дикие земли. Что за чудеса там ждут! Что за пейзажи! И лучше всего – Аврора. Самое большое поселение в мире. Центральная крепость, место встречи следопытов. Эш слышал удивительные истории об этом месте, о его высоких шпилях и памятниках, которые могли построить только великаны, – но, разумеется, Эш никогда не видел этого собственными глазами. О духи, как чудесно было бы однажды самому отправиться туда!
Затем друзья остановились поглазеть на захватывающее зрелище: танцы с огнём. Каждый танцор держал длинный шест, оба конца которого пылали, и вращал его сложными движениями, описывая широкие круги. Даже когда казалось, что танцоры вот-вот заденут друг друга своим пламенем, они ловко уворачивались под восхищённые возгласы зрителей. Весь танец проходил в почти полной тишине; танцоры двигались лишь под треск костров да свист шестов. Эш не мог не думать о том, насколько впечатляющим и захватывающим было бы это зрелище с музыкой. Барабаны, окарины… песни.
– Не хочешь попробовать? – засмеялась девочка-танцовщица, протягивая Эшу запасной огненный шест. Она была примерно одного роста с Эшем и носила маску духа скалившейся волчицы.
– Я-я? Я не очень… – начал Эш, но возражать было бесполезно. Девочка потянула его в круг танцоров, вложила ему в руки горящий шест и подняла свой.
Эш снова попробовал отказаться.
– Я не знаю как!
– Я тебе покажу! – ответила девочка. Она начала медленно вращать шест, и Эш постарался повторить за ней. Он чувствовал, что его руки путаются, что языки пламени проходят слишком близко от маски, которая вдруг показалась Эшу слишком большой и горючей. Но девочку это, похоже, нисколько не беспокоило. Танцовщица вертелась и кружилась вокруг него, смеясь и подбадривая. Её веселье оказалось заразительно. Эш тоже начал смеяться, хотя он, наверное, был похож скорее на безумного улка, чем на танцора.
– Вот теперь ты всё понял! – обрадовалась девочка. Зрители хлопали в ладоши и подбадривали танцующую пару.
Эшу хотелось, чтобы этот танец никогда не заканчивался. Казалось, он мог бы танцевать так всю ночь, танцевать вечно.
Но в конце концов Эшу и девочке пришлось отойти в сторону, чтобы перевести дух. Он положил свой шест на плечо, обливаясь потом, несмотря на холод.
– Ничего себе, это огонь! – сказала девочка.
Эш улыбнулся. Он подозревал, что девочка просто пытается быть вежливой, но всё же оценил её слова.
– Похоже, я всё-таки начал понимать, что к чему, да? – сказал Эш.
– Нет, я хотела сказать, что ты горишь, – сказала девочка.
Глаза Эша широко распахнулись, когда он понял, что раскалённый конец шеста поджёг мех у него на плече.
– Ой! – он упал на мокрый снег и начал кататься, отчаянно пытаясь потушить огонь, а девочка помогала ему сбить пламя. Когда стало ясно, что Эш больше не горит и вряд ли подожжёт что-нибудь ещё, они оба рассмеялись.
– Эй, а кто ты такой? – спросила девочка в перерыве между приступами смеха. – Я имею в виду, под маской? – она подняла свою и показала лицо. Это была Сия, девочка, которая даже не взглянула бы на Эша на уроках.
Его живот свело тревогой.
– Э-эм… – начал Эш. – Прости, я… я только что вспомнил… мне…
– Эй! – как раз вовремя раздался голос Света. Он вклинился между Эшем и Сией. – Могу я пригласить тебя на танец? – спросил Свет, глядя на Сию и поигрывая бровями, и забрал у Эша шест. Сначала девочка явно не собиралась соглашаться, но выражение её лица стало дружелюбнее, когда Сия повнимательнее присмотрелась к Свету.
– Это костюм снежного медведя? – спросила она, берясь за свой шест. – Обожаю снежных медведей!
– Угадала! – сказал Свет, снова увлекая её в танец. Эш почти физически почувствовал, как Блестия закатывает глаза, наблюдая за этой сценой.
– Спасибо, – одними губами сказал он Свету. Тот улыбнулся, кивнул и раскрутил свой горящий шест таким широким жестом, что сбил маску с Сии.
Но прежде чем дети успели рассмеяться, в толпе вдруг воцарилась тишина. Словно повинуясь какому-то безмолвному приказу, люди одновременно затопали ногами. Словно забилось сердце самой крепости Огния.
Бум.
Бум.
Бум.
– Пора! – закричал один из жителей деревни.
– Огнии, готовьте свои дары! – воскликнул Несущий Свет, который казался лишь тёмным силуэтом на фоне Великого Костра, самого священного места в крепости. Этот гигантский костёр, как поговаривали, непрерывно горел уже двести лет. Когда вся деревня собралась вокруг священного огня, проходящая мимо пожилая женщина что-то протянула Эшу. Это была пятиконечная звезда, сплетённая из веток. «Звёздный дар…» Огнии плели эти звёзды и поджигали их перед самым рассветом, отпугивая ночь Ледяной Старухи и приветствуя Матерь Солнце.
Несущие Свет начали громко молиться, а толпа двинулась вперёд, опуская факелы в большой костёр. Огнии один за другим поджигали свои звёздные дары.
– Загадывай желание! – сказала пожилая женщина Эшу, когда тот вытащил свой факел из костра. Эш помедлил, а затем скользнул в сумрачный, скрытый от чужих глаз угол. Он приподнял маску, открывая лицо – чтобы духи точно поняли, кто загадал желание. Проглотив комок в горле, кивнул.
«Я хочу найти своих родителей. Я хочу настоящий дом… для моей семьи».
С этими мыслями он поднёс факел к звёздному дару, и тот сразу же загорелся. Огнии вокруг смотрели, как на звёздах танцуют и дрожат языки пламени. Это было так красиво… Эшу даже показалось, что с небес в крепость спустились настоящие звёзды. Словно услышав зов своих детей, над горизонтом начала подниматься Матерь Солнце, и ночное небо озарилось светом.
Глядя на восходящее солнце, Эш чувствовал, как его охватывает печаль. Праздник почти закончился. Скоро ему придётся вернуться в свою башню, обратно к Тобу, пока жители деревни не начали снимать маски. Пока люди не увидели, кто он такой.
АУУУУУ.
Эш был так погружён в свои мысли, что не сразу заметил звук рога, который доносился с крепостной стены, а вместе с ним отдалённые крики и вопли. Толпа беспокойно зашевелилась.
– Что происходит? – спросил кто-то.
АУУУУУ.
АУУУУУ.
Сердце Эша замерло, когда он понял, что именно слышит.
«Тревожный рог. Левиафаны… они нападают!»
7. Нет другого выбора
Эш присоединился к толпе огниев, которые бросились к зубчатой стене, отчаянно желая увидеть, что происходит. Сердце бешено колотилось, пока он взбирался по деревянным сходням. Люди толкались и напирали друг на друга, едва не переваливаясь через стену от любопытства. «Вон там!» С юга к крепости мчались сани следопытов, за ними, словно длинный белый хвост, поднималась снежная пыль.