– Я и Кэннон? – Я почти завизжала. Что это значит? Это что, свидание? Она думает, что между нами что-то есть?
– Конечно, почему бы и нет? Нам троим следовало бы повеселиться – снова собрать команду мечты, понимаешь? Теперь, когда он переехал сюда, в Мичиган, мне кажется, что я должна наверстать упущенное.
Ох, она имеет в виду, что мы пойдем вместе. Я одновременно успокоилась и устыдилась своей глупости. Возьми себя в руки, Пейдж… Потом мой мозг осмыслил все остальное, сказанное ею.
– Постой, только втроем? А как же Джеймс? – спросила я. – Разве не он в первую очередь заслуживает билета?
Она, нахмурившись, покачала головой.
– У него работа в эти выходные.
Ее жених был настоящим государственным служащим и часто работал по вечерам и выходным. Меня это устраивало, потому что это означало, что мы с Элли проводили много времени вместе, в дамской компании.
– Конечно, я свободна. – Я снова принялась читать меню, но про себя. Я все еще волновалась. Не заподозрит ли Элли моего влечения к ее брату? Сможет ли она все прочитать по моему лицу, как только я взгляну на Кэннона? Если на то пошло, сможет ли Кэннон отказаться от игры? Он не слишком скрывал, что хочет трахнуть меня…
Подошла официантка, и мы сделали заказ, и до меня не сразу дошло, что Элли разговаривает со мной.
– Ты еще не подписалась? – спросила она.
– На что? – Я закусила губу, раздумывая, как много из этого разговора я пропустила, занятая непристойными мыслями о ее братце. Я – ужасная подруга.
– На новое приложение для знакомств, о котором я тебе говорила.
Я застонала. То приложение предназначалось не столько для знакомств, сколько для ни к чему не обязывающих связей. Не то чтобы Элли благодаря ему переспала со всей Америкой, но до того как познакомиться с Джеймсом, успешно пользовалась им, несколько недель выходила в свет с четырьмя разными парнями – и выкладывала все пикантные подробности о каждой встрече. Несмотря на то что теперь у нее были серьезные отношения, это не избавило ее от желания испытать то же самое опосредованно, через меня.
– Я знаю, что в идеале ты хочешь однажды встретить настоящую любовь… мы все этого хотим. Но это всего лишь тренировка. Ожидание мистера Подходящего не означает, что ты не можешь насладиться горячим сексом.
– Не знаю, Элли. Мне неловко от мысли, что я пересплю с идеальным незнакомцем.
– Он не будет незнакомцем. Сначала вы сможете переписываться через приложение, потом общаться через эсэмэски и чат. Ничего не произойдет до тех пор, пока вы не почувствуете себя комфортно.
Я вертела в руках салфетку, чувствуя, что Элли вглядывается в меня. Моя последняя связь закончилась около года назад, и после моего бывшего у меня никого не было. Я понимала, что она пытается помочь мне – и одному богу известно, как я порой жаждала секса, – но я все равно испытывала раздражение, чувствуя себя объектом, требующим немедленного вмешательства.
Не думает ли она, что все мои проблемы улетучатся, если я прыгну на чей-то магический целительный пенис? Встреча на одну ночь не помогла бы мне и даже не развлекла бы меня, потому что я была бы слишком взвинчена. Я была бы на грани нервного срыва, убежденная в том, что все закончится вечерними новостями о том, что мой партнер оказался серийным убийцей или, что еще хуже, увидел родинки на моей заднице и взбесился.
Элли наклонилась ближе, накрыла мою ладонь своей.
– Я просто хочу помочь тебе вернуться в строй. Я волнуюсь за тебя, Пейдж. Ты никуда не ходишь, кроме как на работу.
Иногда я ходила еще и в спортзал, но сомневалась, что она оставит меня в покое.
– Я подумаю об этом, – сказала я, когда нам подали два огромных салата. Серьезно, кто мог бы съесть столько салата?
Я понимала, что список моих неотложных дел разрастается. Я не только должна была сопротивляться чарам Кэннона, но мне нужно было найти способ, как заставить Элли отстать от меня и не доставать со свиданиями, пойти на благотворительный вечер с ней и моим новым предметом обожания и не дать ей возможности ни о чем догадаться, и еще выбрать нового офис-менеджера на работе. У меня подвело живот, и я раскидала по тарелке несъедобный салат.
Ланч с Элли, как я полагала, должен был успокоить меня, но я растревожилась еще пуще прежнего.
Глава 7
Кэннон
– Ты еще не нашел жилье? – спросил Питер.
Питер был медбратом-анестезиологом в больнице, где я работал. Он был на несколько лет старше меня и в каком-то смысле относился ко мне как к младшему брату. Мы познакомились в первую неделю моей работы в больнице и быстро сошлись. Когда в прошлом году он женился на своем бойфренде, вместе с которым они были уже десять лет, я был одним из шаферов. И, когда на этой неделе мне потребовалось переночевать после выселения из квартиры, он предложил мне остаться у них. Но я понимал, что это ненадолго. Я не хотел навязываться молодоженам.
Я кивнул.
– Я остановился у Пейдж, подруги моей сестры. – Очень сексуальной подруги моей сестры, которую я хотел завалить. Я был вполне уверен, что весь день я был на взводе. Хорошо, что он не заметил.
– Понял. – Он кивнул. – Как тебе?
– Нормально. Нужно только кое с чем свыкнуться. Я только вчера переехал, и я некоторое время жил один, понимаешь? – А теперь я должен был иметь дело с нежным женским запахом ее шампуня в ванной и наблюдать, как она расхаживает в леггинсах и разговаривает на тарабарском наречии со своим псом. Она была до безумия сексуальной и даже не знала об этом.
– Я все еще не понимаю, – сказал Питер, наклоняясь, чтобы завязать свою ярко-фиолетовую кроссовку. – Как могли тебя выкинуть из твоей квартиры?
Он был прав. Я всегда вовремя платил арендную плату и был спокойным и аккуратным. Но личная драма, которая ходила за мной по пятам, видимо, вывела из терпения моего арендодателя. Я пожал плечами. Четырежды разрушенная и дважды взломанная за полгода квартира – это было слегка чересчур.
– Неважно, – пробормотал я. Мне нравилось находиться рядом с Пейдж. Возможно, слишком нравилось.
– Ну, расскажи мне о твоей новой соседке. Она нам нравится? – усмехнулся Питер.
– Отвали, – проворчал я, шагая прочь от Питера и его смеха, эхом разносившегося по коридорам больницы.
* * *
Верная своему слову, Пейдж вернулась с работы домой в начале шестого.
– Я здесь, – окликнул я ее с кухни. Энчилада приютился у моих ног, изготовившись ухватить любой упавший кусочек.
Она положила сумку с ноутбуком на обеденный стол, нехотя поведя глазами в мою сторону.
– Привет.
Размышляя о том, помнит ли она, как я выгляжу обнаженным, я едва сдержал улыбку.
– Как на работе? – Я метнул пригоршню тонко нарезанных перцев в глубокую сковородку, а потом добавил лук.
– Отлично, – сказала она, подходя на два шага ближе. – Что все это значит?
Энчилада переместился, желание встретить хозяйку мгновенно пересилило голод, и Пейдж, опустив руку, потрепала его по пушистой голове.
– Сегодня я купил в магазине все, что нужно для фахитас[7].
– Ох. – Она опустила взгляд на ломтики курицы, уже зарумянившиеся на сковородке с длинной ручкой.
– Надеюсь, ты не против. Ты назвала своего пса Энчилада, поэтому я предположил, что тебе нравится мексиканская еда.
– Конечно. Просто… я не ожидала, что ты будешь готовить для меня.
Я пожал плечами.
– У меня впервые за целую вечность выдалась пара свободных дней. И кроме того, я голоден. Ты не против помешать курицу?
Она взяла резиновую лопаточку из стоявшего на столе глиняного кувшина, в котором держала кухонные принадлежности, и перевернула каждый кусочек курицы, старательно сконцентрировавшись на своей задаче.
– Я купил текилу и бутылку «Маргарита микс».
Она внимательно посмотрела на меня, выражение ее лица было серьезным, но все же отчасти игривым.
– Текила? Ты правда думаешь, что это хорошая идея?
Я искренне рассмеялся, глядя на нее.
– Эй, мы пережили первую ночь, разве не так?
– Да, и это было небольшое чудо, поскольку ты был голым.
Я ухмыльнулся.
– Прости меня. Честное слово, это было случайно.
Пейдж перешла на другое место и, не дожидаясь моей просьбы, стала наполнять блендер льдом, и я не мог не заметить розоватого оттенка на ее щеках.
Пока она смешивала напитки, я обжарил в масле овощи и смешал их с курицей. Жужжание блендера погрузило нас в молчание, а потом Пейдж налила в праздничные бокалы «Маргариту».
– Кстати, спасибо за цветы. И за угощение для Энчилады. Ты очень заботлив.
Я кивнул.
– Ерунда. Просто я рад, что нашел жилье.
Я не стал бы рассказывать об этом Пейдж, но я был слегка травмирован, пожив с Питером и его мужем. Я ничего не имел против того, что происходило у них в спальне, но они дошли до того предела, когда я был вынужден слышать их против своей воли. Никому не захочется слышать, как твой друг кричит своему мужу, чтобы тот засадил ему поглубже.
– Мы так и не обсудили арендную плату. Сколько ты хотела бы получать с меня? – спросил я.
– Я… я не знаю. – Пейдж прикусила нижнюю губу.
Проклятье, это отвлекало.
– Я буду оплачивать половину арендной платы и коммунальных платежей. Просто скажи мне, сколько это стоит.
– Хорошо. – Она кивнула. – Полагаю, так будет честно. Твоя половина составит шестьсот долларов, и ее надлежит вносить первого числа месяца. О коммунальных услугах я тебе сообщу.
– Превосходно.
Выключив газ, я взял две тарелки.
– Тебе нужно переодеться перед ужином? Я уже.
Покачав головой, она отхлебнула ледяного напитка.
– Все нормально. По пятницам я не соблюдаю дресс-код.
Я припомнил, что накануне она была в юбке и шелковой блузке. Сегодня она выглядела не менее соблазнительно в темных джинсах, обтягивавших ее формы, и приталенной бордовой рубашке с длинным рукавом. С шеи свисало длинное ожерелье, и при каждом движении у нее на груди раскачивалась сверкающая подвеска.
Наполнив тарелки, мы отнесли их в ту половину комнаты, где располагалась столовая. К счастью, вскоре Пейдж нарушила полную тишину, начав расспрашивать меня о медицинской школе, на эту тему я мог разглагольствовать часами.
– У тебя днем лекции, а потом по ночам стажировка? Мне кажется, это ужасно много. – Она опустила глаза в тарелку. – Извини, я не знаю, как там у вас заведено.
Я отмахнулся.
– Не стоит. Я прослушал все лекции за первые два года. Следующие два года в медицинской школе – это ротационное обучение[8]. В сущности, я – что-то вроде доктора без медицинской лицензии. Я принимал роды, ассистировал во время хирургической операции, ухаживал за жертвами перестрелки в палате неотложной помощи. Всего понемногу.
– Вот это да. Звучит внушительно.
Я пожал плечами.
– Мой отчим однажды сказал, что нельзя стать настоящим врачом до тех пор, пока не справишься с травмой. Отчасти странное утверждение, но оно нашло отклик в моей душе. Я рад, что получил непосредственный опыт во время стажировки по экстренной медицинской помощи. В общем, если тебя когда-нибудь ударят ножом или ты заразишься вирусом, пожирающим живые ткани, я к твоим услугам.
Она засмеялась и откусила еще кусочек фахитас. Ее щека испачкалась соусом, и она быстро вытерла его.
– Обучение выстроено разумно, – сказал я, – потому что ты вынужден изучить все, прежде чем объявишь о выборе специализации. А после этого ты переходишь в ординатуру.
– Верно… твоя ординатура. Элли говорила, что ты переезжаешь примерно через два месяца.
Я кивнул.
– В принципе, да. – Только мне нужно было придумать, куда, черт возьми, я хотел поехать. Отчасти мне хотелось на несколько лет умчаться на поиски приключений, может быть, за океан, оказывать гуманитарную помощь в Индии или в Африке. Но я понимал, что мама и Элли сошли бы с ума, если бы я так поступил, поэтому я находился на распутье.
– То есть тебе понравилось работать с пациентами, получившими травмы? Ты хочешь специализироваться в этой области? – Пейдж положила салфетку обратно на колени и выжидающе посмотрела на меня.
Я глубоко вздохнул.
– Честно? Я ни хрена не понимаю. Экстренная медицинская помощь – это то, о чем я твердил всем последние два года, но, по правде сказать, я не знаю. Я отложил принятие решения, и крайний срок наступает через пару недель. Мне просто нужно выбрать что-то, но я до сих пор не смог определиться.
– А, понимаю. – Она потерла подбородок. – Ты из тех, кто страшится обязательств.
В ответ на это я ухмыльнулся. Она даже не подозревала, насколько.
– Бывает и так.
– А чем ты занимаешься сейчас? Тебе нравится?
Ох, это должно было повеселить меня. Мне не терпелось увидеть румянец на ее щеках, когда я расскажу ей.
– Акушерством и гинекологией. И, да… это весьма познавательно. Но если бы я хотел запустить руку женщине под юбку, я бы скорее сделал это ради удовольствия, а не ради работы.
Подавившись «Маргаритой», она закашлялась, чтобы прочистить горло.
– Черт. – Еще несколько раз громко кашлянув в салфетку, она усмехнулась, глядя на меня. – Это было нечестно.
Я только пожал плечами.
– Я никогда не говорил, что играю по правилам, принцесса.
– Ты не должен огорчать женщину, которая так любезно согласилась обеспечить тебя крышей над головой. Я скажу Элли, что ты плохо себя ведешь. – Пейдж погрозила мне вилкой. Угрозу смягчила едва заметная улыбка, прятавшаяся в уголках ее губ. – Значит, в промежности тебе нравится заглядывать только ради развлечения. Понятно. А какой курс тебе по-настоящему понравился? У тебя есть любимчики?
Я медленно пережевывал, взвешивая ответ.
– Хмм… может быть, кардиология.
– Что тебя в ней привлекает?
– Не знаю.
На самом деле я знал, но, произнеси я это вслух, это прозвучало бы глупо. После того как отец ушел, мама была очень печальной и все время плакала. Когда я спросил ее, что случилось, она сказала мне, что у нее разбито сердце… и это перепугало меня до смерти. Я был слишком мал для того, чтобы понять, что в буквальном, физическом смысле слова «сердце» – не то же самое, что люди имеют в виду, когда говорят о своих чувствах. Поэтому я подумал, что она скоро умрет.
В моем понимании, сердце перекачивало эмоции так же, как кровь. Я тоже что-то ощущал у себя в груди – оно сжималось от боли, когда я думал о папе, я ощущал обжигающее тепло, когда решил защищать маму и Элли от чего угодно. Но даже когда я узнал, что это не так, сердце продолжало приводить меня в восхищение как своим символизмом, так и реальной работой. Это был единственный орган в теле, который работал неустанно и непрерывно. Надежно и верно. Как ни смешно, с учетом того, что на мне, видимо, лежало проклятие, если дело доходило до отношений, меня больше интересовали сердечные дела, чем физиология сердца.
Съев еще несколько кусочков, Пейдж подняла глаза.
– Почему ты решил посвятить себя медицине?
Я почесал затылок.
– Ты уже знаешь, в каком дерьме мы с сестрой жили.
Она опустила глаза, стала разглядывать бокал с «Маргаритой».
– Да, знаю… я помню. Не всегда было легко.
Быть воспитанным одной матерью, закончившей лишь среднюю школу, не сладко. Насколько я помнил, мы много раз переезжали. Видимо, каждый раз мама теряла работу или расставалась со своим последним приятелем, и мы превращались в перекати-поле. Она старалась, чтобы мы оставались в том же школьном округе, но найти жилье за арендную плату, которую она могла себе позволить, было нелегко. Поскольку в нашей жизни не было отца, обязанности мужчины в доме были возложены на меня.
– Полагаю, то, как я рос, определило мои цели. Теперь я просто совершенствуюсь в умении находить выход из трудного положения.
Она улыбнулась мне, словно ей понравился этот ответ.
– Находить выход из трудного положения. Мне это нравится. Ну, и каковы же твои цели?