1
Игорю Балалаеву
Шарят лазерные пушки по безмолвному органу,
И недобрый свет диодов бьёт листочки партитур.
И в стеклянной той гробнице, новомодной и туманной,
Чьи-то тихие вопросы перекрикивает сюр.
И валторны притулились на коленях виновато,
И кларнеты прикусили молодые язычки.
Но выходит дирижер, и наступает час расплаты -
За диоды, за стекло, за сюрреальность у реки.
И откроется на сцене книга Ветхого Завета,
И серебряные прядки чуть заметны на висках.
Голос юного Иосифа рождается из света,
У певца такая сила, что не выдохнуть никак.
Он поёт, а духовые окружили, как солдаты,
Но опущены щиты. И на коленях перед ним.
И певец прикрыл глаза, обетованием объятый,
И уже не только голос, всё на свете – он один.
Там Иосиф говорит, что не страшат его преграды,
И, не ведающий страха, только Господом ведом.
Голос гаснет, и валторны, и кларнеты плачут рядом,
И орган расправил крылья над сияющим певцом.
Гаснут пушки световые, у диодов нет ответа.
Духовые инструменты выдыхают тишину.
Как случайны наши встречи с Тем, кому сегодня спето.
Как отчаянно неправы, что не молимся Ему.
Просто
Просто витаминов не хватает,
Просто ни в кого не влюблена.
Просто жизнь случилась. Так бывает.
Лишний вес, родить бы…ни хрена.
Просто ни работы, ни карьеры,
Барды, посиделки у костра.
Просто ты отчаялась без меры,
Тридцать пять. Печальная пора.
И ползёшь от Пушки к Театралке,
И сама себе поёшь под нос.
Просто жизнь. Ботинки жмут. Дыхалка.
Хочешь выпить. Часто и всерьёз.
Просто витаминов не хватает,
Просто ни в кого не влюблена.
Просто жизнь случилась. Так бывает.
Просто мама у тебя больна.
Галли
Вот и стало чёрное чёрным.
Стало серое – только серым.
И Москва оказалась домом.
Ну, а Питер – чужой проблемой.
Вот и кончены все разлуки.
Все обиды и все печали.
И Москва – только город гулкий,
Примечания
1
Ария Иосифа из мюзикла Энрдю Ллойда Уеббера «Иосиф и его разноцветный плащ снов»