Шаровая молния - Елизаров Петр Анатольевич 7 стр.


– А не пойти ли нам выпить и успокоиться? – предложил Вершинин. После произнесенного Витя понял, что его братан пришел в норму.

– А у тебя и предложение есть?! – игриво спросила брюнетка.

– Да, – уверенно заявил Леха, – здесь недалеко, – он показал на красовавшийся за деревьями клуб.

Вернувшись обратно в клуб с новой компанией, парни не почувствовали никаких изменений в заведении. Странно, но центральную ложу никто так и не занял, будто ее охраняли специально к их возвращению. Никого из прошлой компании там тоже не оказалось – вместе с девушками исчезли и выпивка, и закусон, и два кальяна. Но пацаны не переживали из-за этого. Ведь можно было заказать еще, к тому же необходимо было с самого начала радовать, очаровывать и увлекать новых незнакомок. Сами девушки не возражали – они были очень удивлены таким предложением. Накатить после такого парням хотелось вдвойне, а споить счастливых девушек – втройне. Хотя на мгновение Вершинин даже загрустил немного оттого, что протрезвел и упустил прежний кураж, которым обладал, однако вскоре и он развеселился, когда увидел, что его муза-танцовщица, помахав ему, выходила на свой заключительный танец.

Будучи весьма чистоплотным, Алексей отлучился якобы заказать выпивки, а сам убежал в туалет. Там на протяжении всей ночи творилось черти что: в уборной чуть ли не весь клуб курил вонючие сигареты взатяг, нашлись экземпляры, которые сидели или лежали на холодном кафеле, кто-то громко выяснял отношения, в углу молодой паренек страстно целовал девчонку. Вершинин еще не видел женской уборной, которая превратилась в салон красоты.

Попутным ветром Вершинина потянуло в открытую кабинку, посередине которой стоял белый сверкающий унитаз. В этот день он не увидел тех, кто вовсю блевал в туалете – невольно он стал первым… После нескольких неприятных ощущений и горечи во рту он увидел перед собой неприятный микс из того, что пил и ел этим вечером. После этого своеобразного «очищения» ему стало гораздо лучше – он безмятежно вышел из кабинки, медленно прикрыв дверь, подошел к умывальнику и окатил лицо и волосы холодненькой водичкой из крана, убедился, что средства контрацепции при нем и вернулся в зал.

После нескольких рюмок и вдохов дурмана из свежеприготовленного кальяна девчонки решили вкратце рассказать, как на них напали, но Леша предложил не вспоминать этого, забыть все произошедшее, отдохнуть и повеселиться как следует. Однако в ту ночь новые знакомые Вити и Алексея то и дело возвращались к тому, что с ними приключилось. Вершинину это не нравилось, поэтому он принялся все больше и больше подливать им в бокалы.

– Я запомнила, – говорила жгучая брюнетка Ирина, – где у него нож был спрятан. Если бы они нас принялись насиловать, я бы под видом ласки достала бы нож и вспорола бы ему брюхо к чертям собачьим, – по поводу нее Вершинин не прогадал, посчитав ее более смелой, опытной и развязной. Она, осушив очередной бокал, продолжала вещать серьезным голосом. – А этого с серыми зрачками я вообще бы евнухом сделала! Он, по ходу, реальный псих.

После ее фразы про нож и евнуха Леша и Витек переглянулись, удивившись, какие интересные экземпляры им попались. Витек решил сказать:

– Порядочным девушкам одним ночью бродить не полагается.

– А кто тебе сказал, что мы порядочные?! – брякнула рыженькая Катерина пьяненьким голосочком, поймав удивленный взгляд своей подруги и раскинув руки, мол, что я такого сказала. Пацаны переглянулись вновь.

Ирина, поняв всю неловкость ситуации, поспешила добавить:

– А с кем нам следовало бродить? – подняла она волнующий ее вопрос, но так же, как и Катя, порядочно выпила, и все ее слова нечаянно переходили в очевидные намеки, которые парням очень импонировали. – Теперь мы никому, кроме вас, не доверяем, – улыбнулась она, посмотрев на своих спасителей.

Девушки пьянели с ошеломительной скоростью, а парни после такой подвижной ночи никак не могли порядочно захмелеть. Ситуацию пришлось оценивать трезво. В связи с чем Вершинин принял абсолютно такое же решение, как если бы был вдрызг пьян: «Вот так номер!» – заключил он, отозвав Витю ближе к подиуму, где танцевала его новая знакомая (кстати, танцовщицу зовут Татьяна – Вершинин так никогда и не узнает этого).

Леша повеселел. Он суетился, словно пацаненок, который знает, что через несколько минут лишится девственности.

– Значит так, Витюша! Ситуация весьма благоприятная. Попутный дует ветерок!

– А давай по-русски, – попросил его Ретинский – намеков он сроду не понимал.

– Хорошо, – выдохнув, сказал Алексей. – Сейчас спаиваем этих двух, везем домой и чпокаем! Как тебе? Мне очень нравится!

В этот момент кто-то нежно защекотал Лешу по спине. Таня наклонилась к нему с подиума и ласково сказала на ушко:

– Я скоро.

Сию же секунду Витя улыбнулся и поправил друга:

– Наверное, уже трех!

– О да! – с блаженством и предвкушением произнес Вершинин, чуть приоткрыв рот и показав свою белоснежную улыбку, и медленно закивал головой, любуясь то танцовщицей, то сидящими на диване девушками.

Алексей закрыл глаза и улыбнулся, чуть приподняв голову, когда почувствовал, как Татьяна подвинула его к своей груди, чтобы вновь ощутить запах его черных волос, которые до сих пор пахли шампанским.

Глава 4 «Прелестное создание»

Диалог в машине Вершинина разгорелся с новой силой, как только рассказ Виктора об их ночных похождениях подошел к концу.

– А что потом-то было? – спросил Ретинского Алексей. Он сидел за рулем с серьезным лицом, раскинув ноги в разные стороны и даже не подумав пристегнуться.

После этого вопроса Витя стал вспоминать – от возникающих перед его взором сценок сегодняшней ночи он посмеивался, а временами и морщился.

– Потом? – переспросил он, не желая рассказывать всех подробностей, некоторые из которых были Вите неприятны. – Потом девушки совсем перестали изображать невинность. Пили взахлеб… Потом подсела эта… другая… с шеста. Интересно, сколько все это могло стоить? – озадачился Витек и приподнял глаза вверх, пытаясь прикинуть потраченную Лешей сумму.

– Не отвлекайся, – сказал Вершинин. Он знал, сколько потратил, поэтому ему было слегка не по себе оттого, что за один вечер улетело столько денег. Вспоминать о денежном вопросе ему не хотелось, хотя он и говорил, что все прошло на высшем уровне – на это и наличность, которой у Вершинина и так до хрена, не жалко было потратить.

– Ладно, – согласился Витя и продолжил. – Плясунья, уставшая от танцев без раздеваний, бесплатно прямо у нас на столе настоящий стриптиз станцевала.

– Не может быть?! Ха-ха-ха!

– Да-а-а! Потом мы еле нашли нашу машину, поехали домой к твоим родакам… не знаю почему. А-а! Наверное, потому, что машину вел ты. А это вообще отдельная история – я не знаю, как мы до дома доехали без аварии.

С каждой секундой Леше становилось все интересней и интересней, а рассказчик стремительно терял интерес к вчерашним событиям. Он продолжал говорить, наслаждаясь потоком воздуха из открытого окна машины и рассматривая пролетавшие мимо городские окрестности:

– Ты был с ней прямо на переднем сидении. Если бы не мы с девчонками, ты бы отжарил ее прямо за рулем, – заявил Витя.

– А что такого?! Что ты смотришь на меня так? Это на меня вполне похоже. Скажи, пожалуйста, кто это был со мной?!

– Теперь уже стриптизерша, – выдал Витя и Лешке сразу полегчало. Она понравилась Вершинину, поэтому гипотетический секс в машине его никак не удивил – если бы позволяли обстоятельства, то он ею занялся бы еще в клубе.

Вершинин махнул Ретинскому, чтобы тот продолжал, а сам мигом надавил на педаль газа и по встречной полосе объехал пробку, перескочив перекресток с характерным ревом двигателя «BMW».

– Вот это да, вот это круто! Вот это адреналин! – Леша восхитился своей машиной и посмотрел в сторону Вити, который закивал в ответ.

– Ты был с ней на переднем сидении. Она все время лезла к тебе. А я следил за вами, чтобы из-за нее мы все не отправились на тот свет к чертовой бабушке, хотя… я тоже был немного занят сзади, – загадочно улыбнулся Витя.

– Ух ты, вот это новости! – удивился Леха. – Ты что же это там, кого-то оприходовать успел?!

– Ага, если бы! Я отмахивался от этих путан как мог. Пиздец там творился… От них буквально некуда было деться. Они после бутылки все просили меня им в рот дать! Как ты представляешь все это?! – возмутился Витя и добавил. – Тем более в твоей машине!

– Да ладно тебе, – успокоил его Вершинин, хлопнув друга по колени. – Хотя с машиной ты решил правильно. И без этого было бы круто: я – с танцулькой, ты – с этими двумя. Расслабься, все пучком! – представляя подобное зрелище, говорил Вершинин. – Ну-ну, не томи, говори, что дальше было.

Ретинский решил больше не углубляться в пикантные подробности этого дела:

– Короче, в конце концов, мы завалились к тебе и затащили их в постель, – отрезал Ретинский. – Всех троих, как ты и хотел!

– В одну постель?! – удивившись, переспросил Алексей.

– Ну естественно. Другого выхода почему-то не нашлось.

– Ебать! Это жестко! А кто с кем?! – стал расспрашивать Леша.

– О! Этого не скажу. Не помню, – отмахнулся Витя, найдя свойственную только ему отмазку. – Темно там было.

– Жаль, – расстроено выцедил Алексей. Несколько минут они решили помолчать и передохнуть таким образом от всего, что пережили минувшей ночью.

Немного погодя Вершинин, проанализировав в своей голове всю полученную информацию, восстановил последовательность случившихся событий и громко спросил:

– А вмятина и царапины-то откуда?!

– Не знаю. Думаю, от той шпаны.

– Ха! – Алексей удивился очевидному факту. – Думает он! Я вот тоже думаю! Либо от этих гадов… либо от моего пьяного вождения, – с сожалением заключил он.

Друг решил поддержать Лешу, открыв ему еще один факт:

– Я скажу тебе честно: один раз эта стриптизерша… как там ее зовут… так впилась в твои губы, что… В общем, такого длительного и страстного поцелуя я не видел никогда в жизни, даже по телеку, – попытался утешить Вершинина Витек.

Тот неестественно улыбнулся другу и закивал, мол, спасибо за то, что стараешься всеми способами поднять мне настроение. Даже этот любопытный факт не расшевелил Алекса. Он уже вовсю держал около уха телефон, дожидаясь ответа своего знакомого автомеханика. Леха договорился с ним, что подъедет в автосервис вечером, когда там будет поменьше клиентов, и мастер в спокойной обстановке посмотрит на вмятину и решит, что можно с ней сделать. Вершинин совершенно забыл о том, что вечером приезжают родители, так что он кровь из носа должен быть дома. Когда дел было невпроворот, мир казался ему сложным и несправедливым, а время – быстротечным. А пока ему приходилось красоваться в городе на покарябанной машине, что очень раздражало Вершинина.

Витек, улыбнувшись, дополнил сказанное:

– А все-таки здорово мы их уделали, – припомнил драку Витя и заложил свои руки за голову.

– Это да, – разделил его чувства Вершинин, – но трудно размахивать кулаками, если ты нахуярился как последний алкаш. Хотя, – задумался Леша, – при этом ни о чем заумном и не думаешь, бьешь без всяких там задних мыслей…

– Классно ты его приложил, – похвалил Вершинина Ретинский.

Вершинин аналогично похвалил Витю и добавил:

– Ты же отлично знаешь, если что-то идет не по-моему, это может взбесить меня в два счета.

Такая возбудимость и внезапные приступы бешенства стали следствием все той же небывалой избалованности, которая с годами только набирала обороты. Вместе с ней крепчала и растущая нервозность и возбудимость Леши Вершинина, которая все сильнее влияла на его жизнь.

Тем временем они подъезжали к дому Витька. Он жил в двухкомнатной квартире в пятиэтажке, находящейся в старом городе. Эти райончики утопали в зелени – здесь всегда легче дышалось, нежели где-нибудь в промзоне или в новостройках. В новых районах строили много. Чего там только не было: таунхаусы, пятиэтажки, панельные девятиэтажки, 16-этажки. Город быстро рос и развивался: каждый день по утрам люди направлялись из спальных районов на окраине в центр на работу, а вечером – снова домой с работы. В новых районах были красивые и современные дома, но нигде не было ни скверов, ни парков, один бетон кругом – никак там не могли насадить обычных деревьев, вот и мучились из-за простого.

Только «BMW» Вершинина подлетел к Витиному дому, из подъезда выбежала такая милая и приятная особа, что пацаны невольно обомлели от красоты и изящества этой девушки. Звали ее Юля Кудрявцева. И это прелестное создание. Очаровательная, умная, красивая, сногсшибательная особа была любимой девушкой Витька Ретинского.

Вся жизнь полна парадоксов и нестыковок – больше всего этих самых парадоксов в человеческих чувствах и отношениях. Первый парадокс: совершенно разные по внутреннему строю и социальному положению Вершинин и Ретинский ходят хорошими приятелями и преданными друзьями. Второй парадокс: лучший друг Вершинина Дмитрий Тихомиров открыто не переносил Лешиного образа жизни и воевал с ним на этой почве, пытаясь сдвинуть пацана с этого пагубного пути, оставаясь при этом надежным и дорогим ему человеком. И, наконец, третий парадокс за время нашего повествования, выраженный, как и два предыдущих, в виде вопроса: как отличница могла встречаться и слепо полюбить всем сердцем неотесанного, вспыльчивого и простоватого, как шкаф, двоечника?

Что ж, Юлия Кудрявцева была не так проста, как может показаться на самом деле. Она была в меру умна и сообразительна, расчетлива и скрупулезна, поэтому имела большие успехи в учебе. Наша Юлия была прилежной ученицей, радовавшей родителей, слыла любящей дочерью, кокетливой модницей, любительницей поболтать, а также мастерицей на все руки, ставящей перед собой иногда непостижимые цели, стараясь добиться их любыми возможными средствами.

Кудрявцева обладала всеми качествами и внешностью идеальной и любящей девушки, сохранившей первозданную невинность. В этом плане все завидовали Ретинскому, что именно ему досталась такая красота. А подружки Юле завидовали: во-первых, потому что она легко сочетала в себе все эти полезные и привлекающие качества, во-вторых, потому что ее выбрал желаемый всеми Витек и вдобавок искреннее ее полюбил. На любовь со стороны силача Ретинского, который, по мнению некоторых особо одаренных особ, любить был не способен, Юлия отвечала взаимностью.

Но вскоре, помимо нежных чувств и эмоций, Витя получил строго поставленную Юленькой цель – измениться во что бы то ни стало. Она решила с ног до головы переделать своего молодого человека в лучшую сторону, хотя Витек этого никому и никогда не позволял, не признавая никаких авторитетов. Идти к достижению поставленной цели Юля начала незаметно для самого Виктора. И постепенно это начало приносить плоды. Она хотела научить Ретинского прилежности, усердию, хорошим привычкам и манерам. Временами она жалела его, когда он с горечью припоминал свою прошлую нелегкую жизнь. За то, что она есть у него, Витя всегда искренне благодарил Кудрявцеву, положив голову ей на колени – в такие моменты и она поддавалась эмоциям. Вместе с ней Витя постепенно превращался в исполнительного, доброго и послушного паренька. Казалось, что он залез к ней под каблук.

Юлия могла найти выход из любой ситуации, как и подход к любому человеку. Такое умение частенько помогало мастеровито манипулировать Витей так, что тот и не заметит. Большинство этих манипуляций были только на благо последнему. Кудрявцева знала, как вести себя в различных ситуациях. Переменчивый и чувствительный девичий характер проявлялся в ней очень редко – слезы и сомнения подавлялись ее решительностью. А когда она брала себя в руки и была сосредоточена, словно генерал, планирующий наступление, беспокоить и сбивать ее было нельзя, ибо она могла накричать или даже рукой замахнуться.

Назад Дальше