Шагая по поверхности УранО-14, он думал об Аполлоне-11 и высадке на Луну. Это сейчас получить лицензию на управление звездолетом, купить скафандр и все необходимое оборудование для путешествий мог практически любой желающий. Нужно было только пройти несколько тестов, медицинское обследование и, самое главное, доказать свою платежеспособность в салоне звездного транспорта. Все же, несмотря на кажущуюся доступность, звездолеты могли себе позволить далеко не все, но многие. Во время Аполлона-11 немногие могли в принципе подумать о том, что полет даже не на другую планету, а на ближайший к Земле спутник будет возможным. Некоторые и после того, как этот полет совершился, продолжали строить конспирологические теории о том, что никакого полета не было и все видео доказательства были не чем иным, как монтажом. Но, конечно, они ошибались. Полет и высадка на Луну состоялись и даже не один раз. После этого был первый полет на Марс и его колонизация, в 2034 году первый корабль прибыл на Марс и больше не покидал его. Люди стали осваивать далекую планету и делать свои первые шаги к космической экспансии. Следом пошли операции по исследованию спутников Юпитера, в частности, Ганимеда и Европы, и…
Не успел Альбер закончить свою мысль, как что-то крепко ударило его по голове, и он свалился с ног. Натренированное тело отреагировало быстрее мозга. Быстро поднявшись и отряхнувшись, он стал озираться по сторонам. Однако нигде не было признаков того, что могло его ударить. Он продолжил двигаться дальше уже обычным шагом и снова получил удар прямо в визор своего шлема. На этот раз он устоял. Приглядевшись, он увидел едва различимую рябь в пространстве перед собой. Все было ясно. Впереди было установлено силовое поле. Но кто его установил и зачем? Это был еще один вопрос, который следовало решить. Вопросов с момента приземления на этой планете становилось все больше.
Альбер был знаком с силовыми полями, он проходил их устройство в академии и знал, что поле блокирует только неорганическую материю. При взаимодействии с органикой поле отключалось автоматически по технике безопасности. Все что ему следовало сделать – это отстегнуть рукав своего скафандра и просунуть оголенную руку сквозь поле. Автоматика распознает органику, и поле отключится. По крайней мере, так было в теории. Альбер отстегнул рукав, место отсоединения тотчас же сильно сжало его предплечье, препятствуя разгерметизации, и рука его ощутила все прелести местного климата. Прошло буквально несколько секунд, как она растеряла все свое тепло и стала поддаваться морозу. Пальцы мерзли и переставали слушаться. Медлить было нельзя. Альбер подошел к полю и, чуть замахнувшись, просунул руку сквозь него. В тот же момент тело его пронзила невыносимая боль, и он увидел, словно во сне, как, отделившись от тела, его правая рука падает на холодную землю с обратной стороны барьера. Его правая рука, с которой он провел всю жизнь вместе, больше не принадлежала ему. Голова его закружилась, по телу выступил холодный пот, сердце бешено стучало в груди, дыхание сперло, и он потерял сознание.
Глава 4
В 10 метрах от силового барьера, с той стороны, где находилась оторванная рука Альбера, открылся люк в земле. Из него вылез кто-то в темном служебном скафандре и направился к Альберу. Он дотронулся до него, проверяя жив ли он. Сознание ненадолго вернулось к Альберу, он открыл глаза и прошептал слабым голосом:
– Ты не фландреец.
Сознание снова покинуло его. Когда в следующий раз Альбер пришел в себя, он лежал на кушетке в небольшом помещении без окон и дверей. Свет исходил от одной лишь тусклой лампы, вмонтированной в потолок. Само по себе помещение было непривычной каплевидной формы с покатым потолком и выпуклыми стенами. Судя по всему, он находился под землей.
Первым делом Альбер сразу же посмотрел на свою руку. Ему это не приснилось – его правая рука ниже локтя отсутствовала. Ком тотчас же подступил к горлу, а сердце сжалось. Состояние шока снова готово было его разорвать, как вдруг металлическая дверь лязгнула, и в комнату вошел человек в темном скафандре.
– Мне очень жаль, что подобное произошло с твоей рукой. Я попробую все исправить, – сказал он и принялся подготавливать инструменты.
– Кто ты? – спросил Альбер, сомневаясь в том, что с его рукой действительно можно было что-то исправить. Судя по ее состоянию, ткани обуглились слишком сильно. Ни один даже самый опытный хирург не смог бы поставить ее на место.
– Мы поговорим об этом позже. А пока что вколи себе это, – он протянул Альберу шприц с темно-синей жидкостью.
– Что это?
– Оставим все вопросы на потом. Это должно будет тебе помочь. Доверься мне.
Альбер сделал себе инъекцию в бедро и ощутил прилив приятного тепла, растекающийся по телу. Словно тело его было пустым сосудом, в который он влил только что с десяток литров горячей воды. Боль в руке моментально ушла, сознание прояснилось, у него приподнялось настроение и ему даже стало смешно.
«Рукой больше, рукой меньше. Вот у кентрийцев вообще только одна конечность, растущая со спины, и ничего, живут ведь как-то, даже умудрились цивилизацию построить», – на этой мысли Альбер засмеялся и почувствовал легкость и невиданное раньше блаженство. Все хлопоты и заботы покинули его. Даже потеря правой руки не могла теперь хоть сколько-нибудь волновать глубокий и спокойный океан его души. Он хотел лишь оказаться огромным синим китом, чтобы окунуться в этот океан и изведать его глубины.
Тем временем человек в черном скафандре закончил свои приготовления. Он подкатил к кушетке, где лежал Альбер, какой-то аппарат и вставил поврежденную руку Альбера в него с одной стороны. С другой стороны мертвенно бледная лежала его отрубленная рука. Устройство представляло собой полупрозрачный контейнер. Внутри него раздался какой-то щелчок, загорелся яркий свет и тут же погас, а после началось громкое шипение. Время от времени в нем снова зажигался и погасал свет, были слышны механические звуки и шипение. Тело Альбера то и дело вздрагивало, как от сильной щекотки. Спустя 20 минут раздался сигнал, сообщавший о конце операции.
Альбер проспал 12 часов. Все это время в его сознании происходили метаморфозы. Из человека, наделенного чувствами и переживаниями, существа, которого любое сильное потрясение могло вывести из душевного равновесия, он превратился в огромного синего кита. Он то погружался в бескрайний синий океан, то поднимался на поверхность, ударяя могучим хвостом по поверхности воды и вдыхая свежий прохладный воздух. Ничто не беспокоило его, ничто не тревожило, ничто не могло потревожить его разум. Океан был его родной стихией, в которой он был властелином. Киты пели свои протяжные песни, на которые стягивались все обитатели океана. Мелкие рыбешки формировали косяки, которые сталкивались друг с другом, рассыпались и собирались снова. Ракообразные ходили по дну, сверху их накрывали подобно зонтикам на пляже широкие скаты. Осьминоги и каракатицы переливались всеми цветами радуги. Царила абсолютная гармония. Пока в нее не проник чей-то голос.
– Поднимайся, ты проспал уже 12 часов. Пора просыпаться.
Сознание Альбера изо всех сил цеплялось за образ кита, властелина океана. Оно не хотело так просто с ним расставаться. Пытаясь спрятаться от этого голоса, синий кит устремился на глубину. Все морские создания расступились перед ним, образуя тоннель. Но даже на глубине голос не оставил его.
– Давай, нужно вставать. Я принес тебе поесть.
Альбер проснулся. Голова его была тяжелой как тот кит, с которым он себя ассоциировал последние 12 часов с небольшим. Во рту его пересохло, тело было обмякшим, все реакции его были заторможены. Потребовалось буквально напрячь все свои мыслительные способности, чтобы вспомнить, каково это – произносить слова.
– Где я? Что со мной? – заикаясь, произнес Альбер.
– Ты в безопасности. Ты пробыл без сознания больше 12 часов. Но твоя рука спасена. Теперь тебе нужно поесть и восстановить свои силы.
Альбер посмотрел на свою правую руку. Факт был невероятным, но она была на месте, и лишь тонкий красный шрам в виде обруча говорил о том, что еще недавно все было иначе. Он попробовал пошевелить рукой, но она плохо его слушалась. Пальцы неохотно разжимались и сжимались в кулак. В простые движения рукой нужно было вкладывать все свои усилия.
– Это нормально, если подвижность руки стала меньше. Она восстановится со временем. Поешь.
На столике рядом с кушеткой стоял поднос с горячей едой. Ничего выдающегося. Обычный универсальный паек, который выдавался рабочим в доброй половине галактики. Представлял он из себя порошок, который смешивался с кипяченой или обычной водой. На кипятке он был немного вкуснее. Впрочем, даже приготовленное по лучшему своему рецепту, блюдо напоминало на вкус рыбные консервы с тыквенной кашей. Вкус приемлемый для того, чтобы его терпеть, и не слишком плохой, чтобы его ненавидеть. То, что и нужно было рабочим. Альберу же эта порция показалась лучшей едой в его жизни. Силы постепенно возвращались к нему.
Когда его трапеза была окончена и голова его изрядно прочистилась, он наконец смог рассмотреть человека, который его спас. Это был не человек. Все в нем напоминало человека. Его человекоподобное телосложение, его речь и походка, но это был не человек. Вишнево-красная кожа его лица, черные глаза без белков и металлическая черепная коробка выдавали в нем геллорца. Ошибки быть не могло. Альбер невольно поежился, осознав это.
Геллорцы славились своей кровожадностью, они считались лучшими наемниками во всей Вселенной, поскольку не гнушались выполнять самые грязные задания. Говорили, что войны на Геллоре длились по несколько тысяч лет подряд, а тех, кто отказывался воевать, они телепортировали в открытый космос по частям. Когда бесконечные войны истощили ресурсы их планеты, великий голод обрушился на геллорцев, пока их не осталось несколько тысяч. Ходило много нехороших слухов об этой расе, большая часть из которых, вероятнее всего, была именно слухами. Но все же представителей этой расы боялись и избегали. И вот один из них оказался с Альбером в одном помещении на одной планете.
Альберу не было страшно. Если бы геллорец хотел его убить или был враждебно настроен, он бы уже давно узнал об этом. Но он спас ему его жизнь, его руку и заботливо предложил ему поесть. Видимо, большая часть слухов на самом деле была лишь домыслами.
– Я не знаю, кто ты и как тебя зовут, но я благодарю тебя от всего сердца за то, что ты спас мне жизнь, – обратился он к геллорцу, – а теперь позволь мне задать тебе пару вопросов.
Глава 5
– Мое имя Рубса, – представился тот. Черные глаза его, казалось, смотрели повсюду и видели все.
– А меня зовут Альбер, – он предпринял попытку встать с кушетки, но сил пока было недостаточно.
– Что ты здесь делаешь, Рубса?
– Я получил сигнал бедствия с корабля фландрейцев и прибыл сюда, чтобы помочь.
Для того, чья раса имела кровавую репутацию, Рубса казался слишком уж альтруистичным.
– И что случилось дальше?
– Это было 3 недели назад. Фландрейца я так и не нашел. Зато мой звездолет куда-то исчез, пока я его искал. И теперь я застрял на этой планете и не могу вернуться домой.
– Откуда ты знаешь, что фландреец был один? – спросил его Альбер несколько настороженно.
– В зоне посадки его корабля я нашел несколько пар следов. Они принадлежали одному существу.
– Что ж, в таком случае я прибыл как раз вовремя. В моем звездолете хватит места для двоих пассажиров. Мы можем найти вместе фландрейца, и я верну вас домой.
Альбер активировал псифон и попытался связаться со своим звездолетом.
– Я пытаюсь связаться с бортовым компьютером своего звездолета через псифон, – он указал пальцем на устройство на своей голове.
– Ясно. Коммчи. Мы называем это Коммчи, – он указал рукой на металлическую верхнюю часть своей головы.
Альбер не стал уточнять принцип работы Коммчи и предпринял еще несколько попыток связаться со своим звездолетом, но мысли его, казалось, не могли пробиться сквозь толщу земли над его головой.
– Бесполезно, – подтвердил его догадки Рубса, – сигнал здесь не ловит, и я сомневаюсь, что твой корабль все еще там, где ты его оставил.
– Но что с ним могло случиться? – все еще не до конца понимающе обстановку спросил Альбер.
– Его забрали Стрижги.
– Стрижги?
Коммчи и Стрижги говорили о том, что у них была разная классификация для одних и тех же вещей, и, чтобы не допустить недоразумений, лучше было переспросить.
– Да, Стрижги. Механотроны, которые обслуживают эту планету.
– Понятно. Фалги, роботы. Мы называем их так.
Альбер пытался вспомнить все, что он знает об этой планете. Он знал, что планету эту использовали уже тысячи лет для хранения обогащенного урана. Что вся суть существования этой планеты сводилась к хранению урана. Звездолеты заглядывали сюда лишь раз в столетие, чтобы пополнить запасы урана и улетали обратно. Знал он и то, что на ней не было живых существ и что обычно роботы находились в состоянии сна до тех пор, пока их не активировали для работы. Он посмотрел на геллорца и спросил:
– Ты уверен, что это были именно фалги, а не кто-то другой?
– Да, я уничтожил одного из них.
Связь между вопросом и ответом была несколько туманной. Поэтому Альберу пришлось задать дополнительные вопросы:
– Уничтожил? Но почему?
– Потому что он напал на меня и пытался убить. Я уничтожаю тех, кто пытается меня убить.
«Сказал, как отрезал, конечно», – подумал Альбер.