– Та-ак, – довольно потер руки революционный олигарх. – Мамонты и овцы мне на хрен не нужды, а вот про итальяшку поподробней.
– Согласно интервью, его Антори дал итальянским СМИ, – продолжил с воодушевлением экс-разведчик, – эти клоны дети (два пацана и девочка), родились и растут здоровыми, им сейчас по девять лет. А для процедуры воспроизводства доктор использовал клетки трех стерильных отцов, после чего оплодотворил ими женские при помощи метода именуемого «ядерный перенос». Клонирование в Италии запрещено, но Антори называет свою работу применением «инновационной терапии» или «генетической записи».
Правда доказательств своей работы он не представил, – закончил Веселов и сунул листки обратно в папку.
– М-да, – поскреб лысину Борис Абрамович. – Не иначе хитрит, гад, набивает себе цену. Ты лично как думаешь?
– Я готов это проверить, экселенц, – подался вперед боец тайного фронта. – Только прикажите.
– Считай, приказал, – встал из кресла «экселенц» и просеменил к стоящему в углу сейфу.
Там он набрал электронный шифр, извлек из бронированной туши пачку новеньких евро и шлепнул ее на стол перед «мажордомом»
– Здесь десять тысяч на расходы. Полетишь в Италию, найдешь там этого, как его, Сантори…
– Антори, экселенц, – поправил Веселов и подвинул к себе купюры.
– Не перебивай старших! – каркнул олигарх, – …найдешь и выяснишь, сможет ли он мне клонировать человека из мощей. Премия десять миллионов евро.
В кабинете возникла мертвая тишина, потом майор икнул и ошарашено спросил, – позвольте узнать из чьих? Он обязательно об этом спросит.
– Скажешь из мощей Святого Патрика, – вплотную наклонился к нему Борис Абрамович, прожигая взглядом Мефистофеля. – Я буду с ним молиться. За здоровье королевы Елизаветы.
– Совсем плохой стал, – подумал о хозяине бывший шпион, но виду не подал. Сказывалась школа.
– И еще, – уселся на свое место Березовский. – Миссия сам понимаешь тайная, смотри не скурвись, как Литвиненко. Плохо кончишь.
– Исключается, – пробубнил Веселов, – разрешите выполнять? – и, сунув в карман евро, поднялся со стула.
– Можешь, – последовал ответ, – жду назад, через неделю.
Когда гонец покинул кабинет, и за ним закрылась дверь, Борис Абрамович встал из кресла, подошел к одному из зеркальных окон и обозрел окрестности.
Над далекими, поросшими вереском холмами клубился туман, в нем рисовались грандиозные перспективы, на душе было светло и благостно.
Глава 2. В стране италиков* и мафиози
– Наш лайнер идет на посадку, просьба пристегнуть ремни! – голосом Чечилии Бартоли* оперно пропело из трансляции, за бортом могучего « Боинга» стихли турбины, а на неоновом табло замигала надпись «No smoking!».
Дремавший в уютном кресле бизнес класса Олег Веселов открыл глаза, с удовольствием вытянул длинные, в модных туфлях ноги, и сладко потянулся.
Скучная дождливая Англия осталась позади, впереди была теплая Адриатика, кьянти и темпераментные итальянцы.
Бывший выпускник института военных переводчиков в Москве, а потом спецшколы ГРУ Министерства обороны, Веселов начал свою карьеру в Ливии, затем попал в аппарат военного атташе во Франции и был на хорошем счету.
Его начальник, кадровый разведчик старой школы, сумел привить молодому офицеру свои взгляды, научил тонкостям агентурной работы с иностранцами и честному исполнению долга.
Но потом Союз рухнул, и все изменилось, генерала турнули, а ему на смену пришел полковник. В прошлом офицер тыла* и зять крупного банкира.
Для начала он провел инвентаризацию всего имущества резидентуры и, посчитав, лишними три конспиративные квартиры, толкнул их не без ведома посла, через риэлтерские агентства Парижа за весьма приличную сумму. А чтобы все выглядело прилично, списал как пришедшие в негодность. После массовых беспорядков арабов. Мол, сожгли, суки.
Дальше пришла очередь выплачиваемых по специальной статье финансов, и вместо агентуры их стали получать «мертвые души». Капиталистические сексоты естественно разбежались, и источник информации иссяк. Как в пустыне Кара-Кума.
В Центр стали гнать «липу», и полковник вскоре получил лампасы, а потом нагрянула проверка, и все вскрылось. Генерала отозвали в Москву и примерно наказали, отправив начальником кафедры в Военно-дипломатическую академию, а оперативникам приказали молчать, обещав в противном разе сделать «козью морду».
– Хрен вам, – сказал про себя лишенный последних иллюзий Веселов и свалил до лучших времен в Соединенное Королевство.
Там он предложил свои услуги коллегам из "Сикрет Интеллидженс Сервис"*, но они только рассмеялись. – Ты опоздал майор, у нас уже полно ваших полковников и даже генералов.
Однако взяли на учет и даже оформили вид на жительство.
Затем, поочередно, Олег работал таксистом, вышибалой в пабе и переводчиком в Британском музее (знал фарси и три европейских языка), который в пору изредка посещавшей его меланхолии, как-то навестил опальный олигарх.
Ему глянулся спортивного вида, являвший признаки интеллекта разбитной соотечественник, и, после тщательной проверки, тот был принят на работу к Борису Абрамовичу личным водителем.
Затем последовали два повышения, и, после известных событий, он занял место Литвиненко.
Когда смазливая стюардесса, белозубо улыбаясь, пригласила пассажиров к выходу, Олег встал, взял с полки небольшой кофр, и, весело насвистывая, пошагал по ковровой дорожке в ее сторону.
Проходя мимо, наклонился к красотке, – грацие, и незаметно ущипнул ту за попку.
– О! – сделала она круглые глаза, но улыбаться не перестала. Это была часть ее работы.
Выйдя на верхнюю площадку залитого солнцем трапа, Веселов надел темные очки, и воскликнув по-русски, – привет тебе, Вечный город!– быстро сбежал вниз по ступенькам.
Спустя час, пройдя пограничную и таможенную процедуры, он на такси подъехал к одному из многочисленных отелей в центре Рима, и, расплатившись с шофером, направился к его стеклянному, с застывшим рядом швейцаром, входу.
В отеле экс-шпион поселился в одноместном «люксе» на пятнадцатом этаже, затем принял ванну, и, облачившись в халат и пляжные тапки (они входили в перечень услуг) извлек из мини-бара запотевшую бутылку.
Далее, нацедив в высокий стакан ледяного шерри*, Веселов прошлепал на широкую, увитую плющом лоджию, уселся в плетеный шезлонг, закурил ароматную сигариллу, после чего, смакуя терпкий напиток, стал с удовольствием обозревать окрестности.
У горизонта, в синей дымке, виднелись исторические холмы, среди которых эпическая волчица взрастила Ромула и Рема, меж ними расплавленным серебром взблескивала узкая лента Тибра, а от находившихся совсем рядом древних руин Форума, веяло тайной вечности.
– Хорошо как, – растянул в улыбке губы вояжер. – Душевно.
Немного отдохнув и полистав справочник, в котором отсутствовали какие-либо сведения об искомом докторе, Веселов заказал по внутреннему телефону в аренду автомобиль (такая услуга тоже оказывалась), после чего оделся, спустился в ресторан, и отдал дань итальянской кухне.
Вслед за этим он отправился к стойке регистратора, назвав себя, оплатил счет, и мальчик – портье в ливрее и круглой, цветов итальянского флага шапочке, подогнал к входу красный ламборджини с откидным верхом.
– Прего, аккомодатеви*, – выйдя из авто скорчил он умильную рожицу, и протянул руку.
Гость сунул мальчишке мелкую купюру, и, потрепав того по щеке, сел на место водителя.
Потом ламборджини сорвался с месте, повернул направо и влился в поток следующих в сторону центра автомобилей.
В Риме Олег уже бывал, в бытность работы «дипломатом», и здесь, в российском торгпредстве, работал его давний друг и однокашник по институту, Сашка Борин.
Дальний родственник в свое время широко известного публициста и журналиста-международника, после окончания института Сашка был распределен в гражданское ведомство и крепил могущество Родины за ее пределами, торговлей.
В последний раз они виделись года три назад здесь, и Веселов знал, что «негоциант*», крепко сидит на своем месте.
Миновав бьющий жизнью центр, Веселов еще немного поколесил по городу и вскоре припарковался на тихой улице у здания торгпредства.
Окруженный металлической оградой с растущими внутри деревьями, помпезный особняк с башней впечатлял и внушал надежды.
Выйдя из машины, Веселов прошел на пост охраны, предъявил хмурому стражу удостоверение и жетон сотрудника Интерпола (они имелись у майора со времен службы в резидентуре), после чего, сделав официальное лицо, поинтересовался, как с тем связаться.
Страж снял трубку, и набрав нужный номер, кому-то сообщил, что с господином Бориным желает переговорить некий Поль Ферье из полиции (так значилось в документе).
Через пять минут в холл спустилась миловидная, с ногами от шеи девушка, и, уточнив, кто и откуда, провела детектива на второй этаж и дальше, в уютную приемную.
– Присядьте на минуточку синьор Ферье, – хлопнула она ресницами и простучала каблучками за высокую, светлой полировки дверь.
– Неплохо устроился Сашок, – подумал про себя Веселов, погружаясь в скрипучую кожу одного из кресел.
Потом дверь открылась, – и девушка сделала приглашающий знак рукой, – пер фаворе*.
– Мерси боку, мадмуазель, – на французском ответил Веселов и шагнул в прохладу кабинета.
Он был выдержан в классическом стиле, обставлен дорогой мебелью и с портретом российского президента в золоченом багете.
– Чем обязан? – встал из-за стола под ним солидный господин в белом костюме и тут же радостно завопил, – Олежка!
Далее последовали дружеские объятия, похлопывания по плечам и непередаваемые возгласы, после чего приятели уселись друг против друга.
– Снова в командировке? – заговорщицки подмигнул Борин, а затем нажал кнопку связи, велев принести тоник.
– Шпионю потихоньку, – ответил Веселов, и они расхохотались.
Чуть позже, откинувшись на мягкие спинки кресел, однокашники потягивали крепкий джин со льдом и обменивались новостями.
Сашка рассказал, что он теперь первый зам, купил по случаю виллу под Неаполем и в полном шоколаде.
– И чем торгуете? – сделал очередной глоток Олег. – Если не секрет, конечно.
– В основном танками, под видом цветных металлов – наклонился к нему приятель. – А недавно загнали в Гондурас две подводных лодки и плавбазу.
– ?!
– Ну да, – закинул тот ногу на ногу. – Сотрудничаем с нашим военным ведомством. Оно теперь наполовину частное, благодаря новому министру.
– А Кремль можете продать? – заинтересованно уставился на хозяина кабинета гость.
– Можем, – подумав, сказал Борин. – Но пока не было указания. Да что мы все обо мне, да обо мне. Как сам? Рассказывай.
– Веселов рассказал, и Сашка его одобрил, – мол, поступил правильно.
– На государство теперь работают либо воры либо дураки, – значительно поднял вверх палец. – Умные, как сказал великий Карл Маркс, создают прибавочную стоимость.
– А ты кто? – хрупнул куском льда Веселов. – Первое или второе?
– Первое, Олежка, первое, потрепал его по плечу замторгпреда. – Дураками мы были в прошлой жизни.
Так ты к нам по какому вопросу? – пододвинул к Веселову коробку сигар. – Если нужна помощь, можешь мною располагать.
Олег не спеша раскурил «корону» и, пустив вверх несколько колец дыма, кивнул, – не помешает.
Далее гость сообщил, что его интересует доктор Северино Антори, к услугам которого желает прибегнуть шеф, благоразумно умолчав к каким именно.
– К сожалению, его адреса нет в городском справочнике, – развел он руками. – Я проверил.
– Не бери в голову, найдем мы твоего доктора, – заявил Борин и пригласил в кабинет секретаршу.
– Кармина, – обратился он к уже знакомой Веселову девушке, – мне срочно нужен адрес клиники доктора Северино Антори, разыщи его и сообщи мне, пожалуйста.
– Си синьор, – последовал ответ, после чего, играя бедрами, девица удалилась, а Веселов крякнул и сглотнул слюни.
– Что, в Соединенном королевстве таких нет? – заметив его реакцию, ухмыльнулся приятель.
– Откуда? – удивился Олег. – Все англичанки бледные и тощие как селедки. Сказывается недостаток солнца.
Вечером они снова встретились в ночном клубе, семья чиновника отдыхала на Мальдивах, и Борин вручил однокашнику нужный адрес. – На, пользуйся моей добротой.
Клиника медицинского светилы находилась вблизи города Парма на севере Италии, в пятистах километрах от Рима.
– Эти места зовутся Эмилия-Романья, – продолжил Борин. – Эмилия лежит в дельте реки По, а Романья в гористой местности. Отличная природа, вино, знаменитый пармезан и женщины.
М-м, белиссимо! – сложил он пальцы перед губами и сделал плотоядную рожу.
Потом друзья подозвали официанта и сделали заказ. Он отличался изысканностью.
Спустя час, экс-шпион и негоциант изрядно набрались и стали петь песни.
Впрочем, это делали не только они. В просторном, сияющем огнями зале, предавались шумному веселью многочисленные туристы из Европы, а неподалеку от эстрады компания бритоголовых украинцев, время от времени оравшая, «Героям слава!» учинила драку с немцами.
– Поможем землякам? – вскинулся со стула Веселов, но Борин его удержал, – не надо, это ж бандеровцы.
Вскоре двоих немцев увезли в больницу, хохлов, секьюрити выкинули на улицу, праздник жизни продолжился.
Затем друзья перекочевали в ближайший стриптиз-бар, а оттуда, имея благородные намерения, к проституткам.
Когда первые лучи солнца окрасили нежным пурпуром капитолийские холмы, Олег, вернулся на такси в отель, принял холодный душ, побрился и заказал в номер легкий завтрак.
– Отлично расслабились, – думал он, прихлебывая черный кофе и хрустя традиционными бискотти, – но время не ждет, пора за дело.
А чуть позже, ровно гудя мотором, ламборджини уносил нового Язона* по еще пустынной автостраде в сторону Пармы.
Оставив позади сотню километров, Веселов почувствовал голод и решил подкрепиться.
Сбросив скорость, он стал вглядываться в периодически возникающие рекламные щиты и вскоре узрел то, что нужно. Вслед за этим автомобиль свернул с трассы, и, немного проехав, остановился на стоянке у небольшого кафе с надписью «Pizzeria».
Под его летним тентом стояли несколько пустых столиков, из открытой двери доносились вкусные запахи, и звуки удивительно знакомой песни на русском.
Мы бандито, гангстеpито,
Мы кастето, пистолето, (о-йес).
Мы стpелянто,
Убиванто, укpаданто то и это, (о-йес).
Банко, тpесто, пpезиденто,
Огpаблянто ун моменто.
И за енто,
Pежисенто нас сниманто киноленто.
И за енто,
Pежисенто нас сниманто киноленто…
томно вещал под ритмичную музыку жизнерадостный дуэт, и Веселов вспомнил, что она из старого советского мультфильма «Приключения капитана Врунгеля».
– Это ж надо куда добралась, – удивился он и он шагнул в легкий полумрак за бамбуковой шторой.
Там, на одном из высоких стульев у стойки, поигрывал янтарными четками в руке, здоровенный детина, а за ней, стоял второй и, подпевая, что-то долбил на ноутбуке.
Рядом блестел никелем аудиоцентр, откуда и лилась мелодия.
– Ты гляди, Вован, русский! – неизвестно как почуявший в вошедшем земляка, воззрился на Веселова детина.
– Рады приветствовать соотечественника, – в свою очередь осклабился Вован и поставил его в режим ожидания. – Чего изволите?
– Пиццу с моцареллой, греческий салат и стакан соку.
– Сию минуту, – последовал ответ, и бармен рявкнул в сторону раздаточного окна, -Тофик!
Из него выглянула явно кавказского вида рожа, и, получив заказ, скрылась.