– Кто это «мы» и кому это «вам» нужно помогать? Вам лично?
– Нет, нет… не мне. Людям. Всему человечеству. Почему вы притворяетесь, будто вам неясно? – с упреком выкрикнул Ленни. – Ну, ответьте же мне, ведь я такой же как вы, я тоже в конце концов этого хочу!!!
– Чего?!! – в полном неведении спросили хором король и целитель, а Арон пробормотал: «Так значит, он всё-таки чего-то хочет!»
– Чтобы всё было хорошо.
Тут даже святой усомнился бы в Ленниной адекватности. Галахад сделал последнюю попытку внести ясность.
– Чего хотите Вы, именно Вы?
– Спасать мир! И бороться со злом! Я теперь понял, у меня призвание ко всему этому, ну, правда, правда, поверьте же мне! – взмолился Ленни. – Ваше Величество, возьмите меня с собой!
С этими словами он кинулся в ноги Арону. Нормальный Ленни Мантуер, будущий библиограф и примерный племянник, никогда бы не сделал ничего подобного, но, то ли взыграла кровь мятежного дядюшки, то ли воздух Немира вскружил его голову, но прежний Ленни остался в прошлом, а новый хотел только одного!
– Его Величество – это вот он, – машинально проговорил Арон, подталкивая коленопреклонённого Ленни к Галахаду.
Тот ничуть не смутился и переполз к королю, готовый повторить всё с начала.
– Спасение Немира есть действие, проистекающее из чрезвычайности на фоне чрезмерности, чего никто не желает, будучи в здравом уме… Но Вы, вероятно, пришли из Настоящего Мира? – сверху вниз дружелюбно спросил Галахад, склонный вести светскую беседу. Ленни кивнул, обрадованный, что контакт налаживается, «Ведь, – подумал он, – нет ничего хуже обоюдного непонимания». Тут Галахад произнёс, обращаясь к Арону:
– Вот видишь!
И добавил:
– Я сразу понял, что он оттуда!
– А я нет! – почему-то сердито ответил целитель. – Я не умею отличать отмирков от обычных психов, если ты об этом, и учиться не собираюсь… Ты смотри, что придумал – спасать мир! Бороться со Злом!.. Разве кто-то говорил о борьбе со Злом?! Разве я говорил о борьбе со Злом?
– Да! – твёрдо сказал Ленни, глядя ему в глаза.
– Не может быть, чтобы мой язык забылся до такой степени! – парировал Арон.
– Ты обронил какую-то фразу в этом духе. Я тоже слышал. И не спорь! – царственно повелел Галахад. Арон и Ленни отвернулись друг от друга, смертельно обиженные. – Не суть как это всё важно… Да поднимитесь же наконец! Небось, не очень удобно вот так стоять, – благоразумно предположил Галахад, королевская кровь которого не знала, каково это – преклонить колени. Дождавшись, пока Ленни встал и отряхнулся, король спросил:
– Вы и вправду этого хотите?
– Конечно, не хочет! Да ты сам погляди, у него на лице написано!
– Вы можете пойти с нами, – продолжал Галахад, не слушая товарища, – но я должен предупредить: возможно, это будет… надолго…
Ленни с готовностью закивал, даже не задумавшись, что может означать это «надолго» в устах бессмертного Галахада.
– …и придётся испытать трудности…
Ленни снова кивнул: он очень рассчитывал на трудности.
– …и даже лишения.
Ленни беспечно махнул рукой.
– Путешествовать со мной весьма нелегко. Спросите хотя бы у него…
– Вы за меня не беспокойтесь, – примирительно сказал отмирок Арону.
Как только утих ветер, вызванный стремительным бегством Ленни, король и целитель посмотрели друг на друга. Этот молчаливый, внимательный обмен взглядами давно вошёл в привычку и воспринимался как своеобразный ритуал, заменяющий пространные словесные излияния в особо сложных случаях. Такое взаимодействие давало значительную экономию времени и сил, но сейчас его оказалось недостаточно. Первым это почувствовал Арон и для начала фыркнул, выражая справедливое возмущение.
– Чего ради..? – выпалил он совершенно неподобающим для почтенного неотмирка тоном, и, готовясь к ответной атаке, скрестил руки на груди. Галахад легко извинил эту вольность. В конце концов, в запасе у целителя имелись выражения куда более забористые.
Король неопределённо пожал плечами.
– Всё произошло наилучшим образом, – мягко сказал он, украдкой поглядывая на обычно кроткого Арона, который полыхал гневом.
– И откуда только он набрался таких сведений? – почти прокричал тот. – Какая-то борьба, какое-то Зло… никогда не думал, что, дожив до седин, услышу такое!
– Ну, он же отмирок…
– И на кой он тебе сдался? Это фанатик, жертва неправильного воспитания, неужели тебе не ясно?
«Ну, а ты? – спросили глаза Галахада. – Тебе-то всё ясно? За те годы, что мы провели бок о бок, неужели ты не научился слушать меня и верить мне? Чем тогда ты отличаешься от этого юноши, виновного только в том, что у него не было шанса превзойти себя, свои устаревшие представления, отбросить их, как змея отбрасывает надоевшую старую кожу?» Но Арон то ли не понял, то ли не захотел расшифровать это безмолвное послание, и они остались на прежних позициях.
И снова король пожал плечами: не мог же он признать, что сиюминутное настроение склонно оказывать громадное влияние на жизнь бессмертного Галахада, великого Галахада, все действия которого должны быть спланированы и просчитаны от начала времён… Арон не захотел бы этого понять, как не понял многого другого. И король с болью осознал, что от этого умолчания между ними разверзлась пропасть, которую он тут же лихорадочно попытался заполнить пустыми фразами, сопровождая их убедительными жестами. И усилия его были столь велики, что Арон быстро успокоился и преисполнился прежней благости.
А Галахад надолго замолчал. Когда-то давно он покинул страну себе подобных, дивных существ, в устах которых люди-неотмирки и архаики именовались одинаково презрительно – смертниками. Своими вопросами Арон поневоле воскресил это саднящее душу воспоминание об изначальном неравенстве живущих. Возможно, кто-то решил восстановить справедливость. Эта мысль подбодрила Галахада; он подумал, что нашёл объяснение своим действиям, и испытал облегчение, что сможет теперь оправдаться перед другом.
– Да, – сказал он, – Я хочу дать ему возможность к развитию.
– Что ж, благородно, – подумав, протянул Арон. – И вполне достойно тебя. Жаль только, что его короткой жизни не хватит на то, чтобы осознать это благо.
– Ещё разочаруется, – улыбнувшись, произнёс король, но целитель оставался мрачен.
– Если это произойдёт… – проговорил он. – О, Творец, если это произойдёт, Галахад, человечеству очень не повезёт. Потому что в лице этого Мантуера человечество получит такого циника, что сам господин Деанж, о котором столько говорит Магистр, в сравнении с ним покажется подарком. Пошли-ка отсюда, мне что-то не по себе…
После утреннего столкновения с Рамзесом Ленни вернулся в Город как раз вовремя, чтобы успеть попасть в летопись Немира. До этого он был словно пловец, который стоит на берегу реки и никак не отважится войти в воду, а лишь робко пробует её ногой. Встреча с Галахадом вынесла его прямиком на гребень волны событий. В сознании Ленни, напичканном сведениями из библиотеки Хранителя Архива, король сильфанеев находился на одной ступени с доисторическими чудовищами вроде коварной Гнидры или безжалостной Мурколапки. Галахад был мифическим существом. Мысль о подключении к «процессу такого высокого уровня» мгновенно мобилизовала жизненные силы – иными словами, Ленни приготовился к подвигам.
Он мчался по улицам, лавируя между прохожими, перебегая перед повозками, домой – за Амбером и вещами. Последние разумные мысли безнадёжно сдали, не выдержав темпа этой дикой гонки, и голос разума звучал всё тише и тише, пока совсем не замер вдали.
Через час они явились на Главную Площадь. За ними увязался Рамзес, который не желал упускать из виду «высокоуровневые процессы». Ни король, ни Арон не выказали удивления, увидев Ленни в компании друзей. Судя по всему, их мысли были где-то далеко.
– Возьмите, – произнёс Арон, протягивая тоненькую книжицу. – Изучите внимательно. Потом расскажете мне.
– Здесь правда всё… про это? – робко поинтересовался Ленни, пробежав взглядом заглавие. Ответ Арона его озадачил.
– Я не знаю, – сказал целитель.
Нешуточное руководство всем, кто собирается спасать мир (Написано Великим НеПосвящённым)
Пункт 1. Прежде чем приступать к такому важному и ответственному делу, следует удостовериться, что намерения Ваши тверды и решение не изменится (по крайней мере, до тех пор, пока дело не будет завершено).
Примечание 1. Потому что, видите ли, в силу косности и инертности материи те или иные вещи будет потом невозможно исправить (т.е. восстановить в их прежнем виде). Так что, сами понимаете…
Итак,
для реализации пункта 1 ответьте (наиболее честно и полно) на вопрос:
«Для чего мне это нужно?»
Ответы рекомендуется записать в столбик и пронумеровать в порядке их значимости для Вас. Не более десяти.
Затем морально подготовьтесь и продолжайте, применяя к каждому ответу следующий блок из четырех вопросов:
1) что случится, если мир будет спасён мною?
2) что случится, если мир не будет спасён мною?
3) чего не случится, если мир будет спасён мною?
4) чего не случится, если мир не будет спасён мною?
Чётко проанализировав все четыре ответа на каждый из десяти предыдущих, ещё раз вернитесь к вопросу: «Так для чего мне всё это нужно?» и определитесь уже окончательно.
Пункт 2. Итак, Вы убедились в том, что Ваши намерения тверды и бескорыстны (последнее наиболее важно: о нём не говорилось ранее из опасения повлиять на честность Ваших ответов). Если же нет, стоит вернуться назад и пройти пункт 1 с начала.
Для тех, кто идёт дальше – мотивы определены, остаётся определить поле деятельности. Для этого необходимо решить, требуется Вам целый мир, или достаточно какой-либо его части.
Примечание 2. Желательно второе. В мире постоянно протекают множество процессов, и если Ваша деятельность прервёт их, последствия могут быть непредсказуемы.
Примечание 3. Воспитывайте чувство меры. Возможно, это и есть наше шестое чувство.
Чем меньше участок, избранный Вами, и чем ниже плотность процессов, происходящих на нём, тем быстрее и эффективнее Вам удастся завершить свою миссию на радость себе и столпившимся зрителям (без них всё равно не обойтись). Подумайте, насколько лаконично и красиво выглядел бы такой финал!
Если данный вариант принимается, дальнейшее движение не нужно. Разрабатывайте план кампании, и смело приступайте: риск минимален.
Для всех прочих – пункт 3.
Пункт 3. Данный пункт предназначен для тех, кто, несмотря на всё вышесказанное, твёрдо намерен спасти целый мир.
Если это Вы, то поздравляю.
Только трое из ста человек приступают к пункту 3.
Я горд за Вас, хоть данный поворот и ставит меня в затруднительное положение.
Ибо память подводит меня, и я уже не в состоянии воспроизвести рекомендации, данные Вашим предшественникам.
Возможно, эти рекомендации были совсем разными.
Возможно, они даже исключали друг друга.
Результат был один: никто из них не вернулся прежним.
Они все потеряли то, что имели.
То, что они обрели, лежит вне сферы Вашего понимания.
Никто не сказал им «Спасибо».
В конечном счёте, осталось неизвестным, удалось им спасти мир, или нет.
Вы ещё хотите идти дальше?!
Впереди – самое трудное.
Пункт 4. Вижу, Вы всёрьез вознамерились спасти мир.
Что ж, я всё равно в это не поверю (ибо никто никогда не доходил до пункта 4).
Но пусть это Вас не смущает.
Примечание 4. Ведь известно, что сложнее всего поверить в чужие благородные намерения и прекрасные устремления.
Идите же дальше – мне нечего Вам сказать.
Недостаток опыта не позволяет мне давать советы. Утешает одно: раз уж Вы дошли до этой стадии, то и сами прекрасно представляете, что и как.
Посему поручаю Вам завершить данное руководство в соответствии с общепринятой системой нумерации.
Последняя рекомендация. А всё-таки, очень Вас прошу, постарайтесь сделать так, чтобы в результате Ваших действий мир не очень сильно изменился. Соблюдайте экологию, не один Вы тут всё-таки.
Дочитывал Ленни уже на месте, в то время как Амбер с Рамзесом, переругиваясь, делали неуверенные попытки поставить палатку. Он понятия не имел, каким образом они оказались на этом живописном холме и куда делись их вожаки. Впоследствии Амбер говорил ему, что никогда не видел такой погружённости в себя. «И вряд ли когда-нибудь увижу», – повторял он, благоговейно вздыхая.
– Я думаю, нам стоит начать с шашлыка, – заметил Рамзес, протягивая дрожащие от нетерпения руки к рюкзаку. Хранитель на ходу шикнул на него, но тут же врезался в Ленни, который застыл изваянием.
– Тебе всё видно? – озаботился Амбер. Ленни кивнул: от зрелища грандиозной армии в полной боеготовности его начал пробирать священный трепет. И тут раздался звук, от которого оба вздрогнули: Рамзес открыл бутылку газировки.
– Жаль, чипсов не взяли, – искренне посетовал он и приложился к горлышку.
– Рамзес! – нервно зашипел Амбер. – Ради всего, что для тебя свято…
Рамзес примирительно вскинул руку.
– Я буду тихо, – просительно сказал он.
Амбер нехорошо выругался. Никто не обратил на него внимания.
Тем временем на восточном склоне холма король потрясённо разглядывал долину, подёрнутую бело-розовой дымкой весеннего цветения. Небо самого яркого лазурного оттенка выглядело так, словно его только что тщательно вымыли и отполировали до блеска, а ослепительное солнце катилось по этому сверкающему покрывалу, отбрасывая фиолетовые блики и порождая галлюцинации для усталых глаз. Галахад заслонил лицо ладонью и продолжал любоваться восхитительной панорамой. Когда он отнял руку, на губах заиграла радужная улыбка. Глаза светились восторгом.
– Что за красота, Арон, что за прелесть эта весна! – произнёс Галахад.
Тот не ответил.
– У голубей брачный период, – добавил король, бросив взгляд на лес. – Самое время!
– Вы не туда смотрите, Ваше Величество! – укоризненно сказал целитель.
– Сегодня у меня не тот настрой, – пожав плечами, заметил Галахад.
– Настрой его Величества очень пригодится, когда начнём разукрашивать это пастбище, – отозвался Дарслаг, делая мечом выпад в сторону воображаемого врага. – Лично я предпочитаю багрово-закатные тона. О, кажется, начинается!
Небо вдруг стало темнеть, а солнце поплыло к горизонту, путаясь в рваных, зловещего вида облаках. Ленни решил было, что это обман зрения, ведь день был в самом разгаре… но тут он снова обратил внимание на соседний холм и понял, что кое-что пропустил. Как бы то ни было, а такое должно было сразу броситься в глаза. На склонах холма почти вплотную стояли рядами плечистые гривастые гиганты. Один их вид вызвал у Ленни содрогание. Не желая обнаруживать страх, он притворился, что замёрз, и застегнул куртку. Солнце быстро опускалось в облака, но тени ещё не добрались до холма, когда на вершине появилась миниатюрная по сравнению с гигантами фигурка. Последний солнечный луч озарил пришельца, и удивленный Ленни неожиданно узнал в предводителе гигантов Сантариала…
– Похоже, он собирается ими руководить, – с любопытством сказал Галахад.
– А ты чего хотел? Архаики вечно нянчатся с гигантами.
– Вы будете продолжать смотреть, или всё-таки что-то предпримете? – вопрос исходил от Дарслага. Рыцарь вогнал свой меч в землю и налёг на рукоять всем корпусом, прислушиваясь к их беседе. В таком положении он очень напоминал птицу, сидящую в клетке на жёрдочке.
– Ну, надо же, какая прелесть! – повторил король и посмотрел на Арона, который что-то шептал. – Чую я, тебе не терпится всё испортить.
– Охота тебе связываться с этим сбродом? – укоризненно молвил тот, прерываясь. – Здесь по меньшей мере три сотни гигантов, и каждому персонально придётся сносить башку?.. Дай-ка я попробую: может, мне удастся их сдержать?..