Леди-бесприданница - Бугаева Кира В. 2 стр.


Правда, Лахлан еще не видел лица невесты, но фигура была прекраснее, чем он мог мечтать. Но возможно, у нее некрасивое лицо. Или она сварлива. По какой причине отец отказался познакомить их до дня венчания? Вместо этого граф пожелал, чтобы жених явился в замок Лохмор – будущий дом Лахлана – для обсуждения деталей брака.

Когда они произнесли обеты, Макнейл повернулся к жене и поднял вуаль, уже почти готовый к худшему. Из груди невольно вырвался вздох облегчения, когда он увидел огромные зеленые глаза под бровями цвета каштана, веснушки, разбросанные по аккуратному носику и щекам и подчеркивающие бледность кожи. Из прически выбился и упал на плечо рыжий локон. От нее исходил чудесный аромат, какой бывает в цветущем апельсиновом саду. Девушка неожиданно покраснела.

Лахлан внутренне возликовал: «Господи, как она прекрасна!»

Его бросило в жар, он, как завороженный, смотрел в зеленые глаза и не мог оторваться, мысли в голове путались. Он осторожно взял ладонь Флоры, чтобы положить на свою руку. Она оказалась такой миниатюрной и нежной, что Лахлан Макнейл впервые усомнился в правильности решения жениться на аристократке с полезными связями в высшем обществе, так необходимыми ему для успешного развития производства виски. Он не подозревал, что, столкнувшись со столь юным, изящным, очаровательным и чистым созданием, к тому же такой красавицей, он еще отчетливее ощутит, каким грязным и отвратительным было его собственное прошлое. Рядом с Флорой Маккрифф он выглядел неуклюжим и неотесанным олухом. Что у него может быть общего с этой утонченной леди? Она никогда по-настоящему не примет человека, который скрывается за блестящим фасадом?

Краем глаза Лахлан заметил людей в проходе. Его новые родственники – лорд и леди Абервильд и трое их младших детей – окружили молодоженов, и тесть уже пожимал ему руку.

– Вы согласитесь перекусить с нами и отпраздновать венчание, прежде чем отправиться в путь?

– Да, благодарю.

– Замок всего в нескольких шагах от церкви, можно вполне обойтись без кареты.

Они пошли пешком – впереди Абервильд и Лахлан, за ними Флора и все остальное семейство. Молодой муж с удовольствием бы прогулялся с женой, но она коротко дернула головой, давая понять, что ему стоит прислушаться к желаниям отца. Несложно догадаться, что граф ожидает беспрекословного подчинения от всех членов семьи.

Замок Маккрифф оказался величественным строением с огромными башнями и широкой каменной лестницей, ведущей к парадной деревянной двери. Внутри были сразу заметны попытки придать помещениям более современный вид: стены оштукатурены, пол кое-где покрыт коврами.

Все пришедшие сразу скрылись в боковой комнате, но Абервильд встал рядом с Лахланом и положил руку ему на плечо.

– Здесь все кажется тебе старомодным, если сравнивать с Лохмором, не так ли?

Лахлан пожал плечами.

– Теперь у вас будут средства на ремонт и усовершенствования.

– Да уж, пожалуй, – ухмыльнулся граф.

– А я ожидаю, что вы поможете мне найти покупателей виски «Карнмор».

Единственная причина, по которой он женился на Флоре Маккрифф, – связи в кругу аристократов, которые помогли бы его бизнесу.

– Да. Замолвлю за тебя словечко, когда выдастся удобный момент. – Тесть медленно отвел взгляд, что заставило Лахлана усомниться в его намерениях. – К тому же рядом с тобой будет Флора, она поможет. А теперь, Макнейл, иди к семье, я присоединюсь к вам чуть позже.

Граф спешно удалился, а Лахлан подошел к двери комнаты и остановился, услышав слова леди Абервильд.

– Ах, Флора, если бы ты не отвергла герцога. Твое упрямство всегда приносило тебе вред. Смотри же, теперь ты замужем за простолюдином.

Появление в комнате Лахлана положило конец разговору. Флора подняла на него глаза, в которых стояли слезы, а ее мать – бледная и осунувшаяся – казалась чрезмерно взволнованной. Ну и дела. Как она смеет расстраивать дочь своими злобными замечаниями? Да еще и в день свадьбы.

Никто даже не поднял бокал вина за их будущую совместную жизнь, не пожелал им счастья. Видимо, эти люди считают, что у них нет повода для радости. Конечно, дочь графа вышла замуж за Лахлана Макнейла. Что ж тут праздновать?

Вскоре появился Абервильд, и Лахлан сразу понял, что верно оценил главу семьи как человека сурового и властного, требующего беспрекословного подчинения. Граф говорил беспрерывно, остальные члены семьи не успевали ничего сказать, лишь коротко соглашались. Лахлан много раз встречался с таким типом людей, они, словно быки, давили своим весом всех, кто вставал на пути, так продолжалось до тех пор, пока не появлялся тот, кто находил в себе решимость противостоять. Похоже, никто в этой семье не наделен смелостью в такой степени. Только, пожалуй…

Лахлан украдкой посмотрел на жену, сидевшую рядом с потупленным взглядом. Она отказала герцогу. А в ней больше решимости, чем кажется.

К счастью, Абервильд вскоре поднялся с места.

– Уверен, ты спешишь отправиться в путь, чтобы добраться до дома до наступления ночи, Макнейл.

У крыльца молодоженов ожидала карета Лахлана. Граф махнул рукой, из выстроившейся в ряд прислуги выступила женщина с корзиной.

– Мэгги приготовила вам еду в дорогу.

Лахлан сделал знак кучеру:

– Баркли, поставь в экипаж, пожалуйста.

Флора сдавленно всхлипнула и слегка сжала пальцами его руку. Впрочем, выражение ее лица не изменилось, хотя он видел, что грудь ее часто вздымается и она с трудом сдерживает эмоции. Лахлан накрыл ее руку своей и пожал. Он взял ее в жены, чтобы оберегать и заботиться, и обязательно это исполнит.

Лахлан некоторое время наблюдал за родными Флоры и заметил напряжение, которое не смог объяснить. Они расстроены, что дочь и сестра их покидает? Но прощание и поцелуи их были весьма сдержанными. Должно быть, так принято у аристократов.

А в его семье всегда было много шума и любви, пока нищета и голод не сломили их.

Лахлан помог Флоре подняться в карету. Она тихо поблагодарила, помахала провожающим, затем откинулась на спинку и невозмутимо смотрела в окно, пока они не выехали за пределы поместья.

* * *

– Почему вы не вышли за герцога?

Лахлан думал об этом с той поры, как услышал слова леди Абервильд.

Флора вздрогнула так явно, что это нельзя было не заметить. Его вопрос застал ее врасплох, всю дорогу они молчали и даже не взглянули друг на друга – оба смотрели в окно, каждый со своей стороны кареты.

Он ждал, но жена не спешила с ответом. Может, уже пожалела, что вышла за него? Разочаровалась в нем? Губы изогнулись в кривой ухмылке. Конечно, разочаровалась. Он для нее простолюдин из трущоб Глазго, пусть и разбогатевший. Едва ли о таком муже мечтает девушка ее круга, тем более отказавшая герцогу.

– Так почему?

– Герцог Галкирк просил моей руки в прошлом году. Я ему отказала.

Флора говорила на удивление спокойно, с легким шотландским акцентом, не таким резким, как у жителей Глазго, к которому он привык с детства, а более мягким, похожим на нежный утренний бриз. Тот, что летал над холмами и приносил аромат вереска, приходя на смену суровому морскому ветру, который часто властвовал над Лох-Аррис и атаковал замок Лохмор.

Она подняла на него зеленые глаза, несколько мгновений изучала лицо, затем опустила голову, остановив взгляд на сложенных на коленях руках в перчатках.

– Почему вы отказали?

Флора закусила нижнюю губу, зубы у нее были белоснежными и ровными, и покачала головой.

– Это не важно. Ведь теперь мы женаты. – Она вновь задержала на его лице пытливый взгляд, затем отвернулась к окну и продолжила изучать пейзаж.

Лахлан же воспользовался возможностью лучше разглядеть жену.

Жену! Как странно звучит. Он женат. Он, который привык гордиться тем, что никому не нужен, разве он не доказал это всем за прошедшие четырнадцать лет? У него не было ничего, кроме его воли и острого ума, только на них он мог положиться в жизни. И ему удалось многого добиться. Прежде всего – выбраться из болота отчаяния, которое сломило дух многих и погубило окончательно.

Им, несомненно, удастся привыкнуть друг к другу и построить хорошие отношения в этом браке по расчету. Возможно, Флора скоро родит ребенка, и все ее внимание будет сосредоточено на нем и заботах о хозяйстве, он же сможет спокойно заниматься делами и поисками Анны. Мысли о единственной оставшейся в живых сестре терзали его сердце, заставляя испытывать чувство вины.

Где она может быть? Лахлан искал ее с того дня, как вернулся в Шотландию. Если бы он вернулся домой раньше, если бы не посвятил всего себя одной цели – добиться успеха в жизни. Если бы только…

Он глубоко вздохнул и вновь сосредоточился на молодой жене.

Она производит впечатление девушки скромной, даже покорной, но… все же должна быть сильной духом, раз осмелилась отказать герцогу. Лахлан нахмурился. Может она оказаться человеком с двойным дном? Нет, прочь догадки. Они – два незнакомых человека – связаны до конца жизни клятвами. Надо узнать Флору, прежде чем делать выводы.

Лахлан принялся тайком разглядывать жену. Он понятия не имел, как вести себя с леди, тем более с той, которая принадлежит теперь ему телом и душой.

– Простите?

Она что-то сказала. Или ему показалось? Погруженный в свои мысли, он пропустил ее короткое замечание.

– Куда мы едем?

Простой вопрос вызвал в душе Макнейла бурю эмоций. Весь долгий путь он думал только о себе и своих проблемах и даже не потрудился объяснить молодой жене, которая, между прочим, его совсем не знает, куда он ее везет.

– Домой, – ответил Лахлан.

Флора нахмурилась.

– И как далеко дом?

Лахлан выглянул в окно. Береговая линия осталась позади; они двигались на юг от Лох-Макри и миновали долину Килмакри-Глен, граничащую на западе с океаном, которого сейчас не было видно, а на востоке с зелеными холмами, болотами и низинами. За окном показались высокие менгиры – исполинские камни, – он помнил, что море покажется, лишь когда они свернут с главной дороги и двинутся на юго-запад, к обрыву, на котором и стоит Лохмор.

– Около двух часов. Может, немного больше.

Флора низко опустила голову и коснулась пальцами броши на дорожном плаще.

– Откуда у вас эта брошь?

Она вскинула голову слишком быстро и столь же спешно закрыла украшение ладонью.

– Она моя.

– Я и не сомневаюсь. Но раньше ее на плаще не было.

Флора покраснела, и он вспомнил, как дрожала ее рука, когда она садилась в карету.

– Я не отберу ее, – произнес он, стараясь говорить мягче. – Не думал, что безобидный вопрос вызовет такую реакцию.

Он улыбнулся, желая сгладить возникшую между ними неловкость.

– Она была у меня в кармане. Отец сказал: для свадебного наряда она не подходит.

– Можно посмотреть? – Он протянул руку и сразу отдернул, заметив, как Флора вздрогнула.

– Вы меня боитесь?

Зеленые глаза смотрели теперь прямо на него.

– Немного.

– Ваш отец человек строгий?

– У него четкие представления о хорошем поведении. – Глаза ее сверкнули, прежде чем их скрыли пушистые ресницы. – Я не всегда вела себя так, как он хотел.

– Например, отказали герцогу. И отец разозлился? Наказал?

– Они все разозлились. Я их опозорила, – добавила она шепотом.

– Вот что я скажу вам, леди Флора Макнейл. Я не сторонник телесных наказаний. – Их он видел немало на борту судна, перевозившего осужденных преступников, а позже в колонии в Новом Южном Уэльсе. – И вам не нужно бояться, что я подниму на вас руку. – Он опустил ладонь на ее колено. – Даю слово.

Флора выдохнула и немного расслабилась.

– Благодарю.

Мышцы ее ноги под ладонью были сильно напряжены. Может, это связано с предстоящей ночью? Она, несомненно, девственница, возможно, даже не знает, что ждет ее на брачном ложе. Говорила ли с ней об этом мать? Развеяла ли ее страхи?

Лахлан поспешил убрать руку. Он не знал, какие слова подобрать, чтобы не смутить и не напугать ее еще больше. Остается надеяться, что после первой брачной ночи жена сама успокоится и будет лучше себя чувствовать в его обществе.

Чем дальше Флора удалялась от дома, тем сильнее ныло ее сердце. Спазм сковывал горло, и слезы, которые она с трудом сдерживала, готовы были вырваться наружу. Да, родные в последнее время были обижены на нее, осуждали за неподобающее поведение, но она любит их.

– Вы не проголодались? – прервал ее размышления Лахлан. – За праздничным завтраком вы почти ничего не ели. Могу дать сигнал кучеру ненадолго остановиться.

У него хорошая речь, пожалуй, лишь слишком резкий шотландский акцент. Она была готова отказаться, лучше поскорее добраться до замка и вырваться из тесного экипажа, где они вынуждены сидеть слишком близко; но в последнюю секунду подумала, что, должно быть, Макнейл сам голоден.

– Пожалуй, было бы кстати.

Она не сможет проглотить ни кусочка, но глоток воды пошел бы ей на пользу.

Лахлан несколько раз ударил в потолок кареты, и через несколько минут она свернула на обочину. Он выскочил первым, опустил ступеньку и протянул руку Флоре. Она невольно еще раз отметила, что у него мощная, крепкая фигура, и, несмотря на удрученное состояние, подумала о предстоящей брачной ночи.

Кучер принялся осматривать лошадей, а ее муж поспешил к задней части экипажа, чтобы взять корзину, заботливо приготовленную Мэгги.

– Если хотите… – Лахлан махнул в сторону куста недалеко от дороги.

Щеки Флоры стали пунцовыми.

– Нет, благодарю. Я… мне просто нужно размять ноги.

Он кивнул, и она пошла назад вдоль дороги, любуясь живописным пейзажем – долиной, окаймленной холмами с причудливым узором речушек и ручейков. Вокруг никого – ни хижин, ни домов, ни одного признака присутствия людей.

Теперь она леди Флора Макнейл. Совсем не о таком титуле она мечтала далеко в прошлом. Кого же в этом винить?

Флора усмехнулась: она поступила верно, отказав герцогу, интуиция подсказала ей решение еще до того вечера, накануне объявления об их помолвке, когда стала очевидна его натура отъявленного распутника. Возмущенная его поведением, Флора публично заявила об этом, даже не подумав в тот момент, как отчаянно семья нуждается в деньгах.

Особенно острыми финансовые проблемы стали после потери всего урожая картофеля. Родители, брат и сестры, не говоря уже об остальных членах клана, гневались на нее, всячески угнетали, и вскоре обстановка стала для нее почти невыносимой. Флора замкнулась в себе и без возражений выполняла все больше и больше обязанностей по хозяйству.

Сейчас тот же внутренний голос, подтолкнувший отказаться от брака с Галкирком, подсказывал, что Макнейл – хороший человек и никогда не обидит ее. Однако последние двенадцать месяцев жизни доказали, что бывают наказания и хуже телесных. По крайней мере, брак положил конец унизительному и оскорбительному существованию, мукам совести, пришедшим после осознания, что она подвела семью.

Как часто она будет видеть родных в будущем? Отец требовал от членов семьи беспрекословного и полного подчинения. Он уже продемонстрировал, что способен полностью вычеркнуть из жизни родного человека, – прекратил всякое общение с сестрой Тессой, которую отправили к родне в Глазго после того, как она пошла против воли их отца, деда Флоры, и отказалась выходить замуж за герцога Лохмора. Дед и отец так и не простили ее. Флора даже не была с ней знакома. В результате вместо того, чтобы поспособствовать окончанию вражды Маккриффов с Лохморами, Тесса невольно сделала пропасть между кланами непреодолимой.

Назад Дальше