Поднявшись к смотровой площадке, Гвидолин выбрал выход, ведущий к обзору северных стен города. Именно оттуда он прежде всего ожидал увидеть опасность. С тех пор как император Беренгарий, словно лисиц в курятник, спустил в Паданскую равнину полчища безжалостных венгров, прошло едва ли больше месяца, но уже все соседние с Пьяченцей земли на левом берегу реки По напитались кровью своих жителей. Горожане и сам епископ в последние дни уже несколько раз видели подымавшиеся к небу грозные столбы дыма, повествующие о печальной участи, постигшей очередное соседнее селение. Пару раз на левом берегу появлялись и конные разъезды варваров, они кричали что-то нечленораздельное, но предельно грозное обитателям Пьяченцы, которые после их воплей тут же падали на колени, прося о заступничестве святого Антонина – покровителя их родного города.
Но на этот раз на левом берегу По всё было спокойно, и епископ, едва успев обрадоваться этой новости, испытал приступ нового, ещё более жестокого страха. До последнего времени была слабая надежда на то, что венгры не рискнут переправиться через разлившуюся По, но если тревогой сейчас охвачены южные крепостные стены, стало быть, эта надежда рухнула, и горе и кровь теперь потоком хлынут в Тоскану, Сполето и папский Пентаполис. Епископ поспешил на южную смотровую площадку.
Там уже находился молодой папский посол Лев, священник кардинальской церкви Святой Сусанны, со своим ещё более юным слугой. При виде Гвидолина слуга тотчас же отступил в тень и скрылся в темноте крепостной лестницы. Гвидолин был слишком встревожен, чтобы обратить на это внимание.
– Доброго дня, ваше преподобие! Ликуйте, Господь услышал ваши молитвы!
– Доброго дня, отец Лев! Что вы хотите этим сказать?
Вместо ответа Лев вытянул вперёд руку. По пармской дороге к городу приближалась колонна вооружённых людей. На первый взгляд в отряде было не менее тысячи человек. В середине отряда слуги несли роскошные носилки, очевидно хозяина этого войска. У рыцарей, степенно ехавших впереди, развевались на ветру пять-шесть знамён, но Гвидолин, подслеповатый, как все знакомые с грамотой служители церкви, никак не мог различить их цвета, не говоря уже о гербе.
– Это не венгры, – полувопросительно-полуутвердительно произнёс он.
– Конечно, это не венгры, ваше преподобие. Разве мог бы я так издеваться над вами?
Епископ до боли напряг зрение.
– Красные… Белые. Знамёна красно-белые, полосы горизонтальные! И, кажется, коронованный лев! Это Тоскана?
– Именно так, ваше преподобие.
– Не знаю, зачем и с какой целью они появились здесь, их никто не звал. Но, благодарение Господу, их присутствие – гарантия нашей безопасности хотя бы на ближайшие дни.
Гул набата между тем нарастал. Город готовился к обороне, внизу на большой городской площади, которая со временем получит название Пьяцца Кавалли, суетились люди, милиция занимала свои места возле крепостных бойниц.
– Ваше преподобие, вам надлежит поспешить к воротам, дабы услышать, с чем и к кому пожаловали тосканские гости.
Гвидолин послушался совета и заспешил вниз. Страх в его душе уступил место суетливым размышлениям. С момента появления в Италии короля Рудольфа он и его город неизменно держали руку бургундцев. В связи с этим тосканцев можно было вроде бы и не опасаться, они также находились в ещё более жестком и долгом противостоянии с Беренгарием. Однако король Рудольф уже на девять с лишним месяцев застрял в земле франков, и в его отсутствие у равных ему по силе и возможностям князей вполне могло взыграть желание поднять мятеж. Так что совсем уже расслабляться не стоило.
Прошло немало времени, прежде чем Гвидолин добрался наконец до пармских ворот. За это время он уже успел услышать неоднократный призыв гостевого горна, очевидно вызывавшего на переговоры или просившего горожан пустить их к себе. Гвидолина встретил глава городской милиции. Все прочие преклонили колено при появлении хозяина Пьяченцы.
– Вашему преподобию милость Господа, доброго здравия и времени на заботы о нас, – учтиво ответствовал глава милиции, здоровый и жизнерадостный саксонец, оставшийся в Пьяченце ещё со времен похода императора Арнульфа и сделавший в городе неплохую карьеру.
– Благодарю вас, сын мой. Приветствую вас, жители Пьяченцы! – Гвидолин повернулся к согбенным спинам горожан. – Прошу вас не отвлекаться на мою персону, а продолжать усердно исполнять дело своё. Итак, мой честный комит32, что за тосканский гость пожаловал к нам и с какой целью?
– Графиня Берта Тосканская шлёт приветствие вашему преподобию и желает войти в пределы Пьяченцы.
– Берта Тосканская? Сама графиня Берта, – забормотал епископ, – вот так неожиданность. Цель свою она вам, конечно, не сказала?
– Не сказала, ваше преподобие.
– Я бы очень удивился, если бы было наоборот. Что же, – сказал епископ, хлопнув в ладоши, – шлите графине Берте приветствие от Пьяченцы, мы будем счастливы лицезреть её милость, город разрешит войти ей и её сопровождению в количестве тридцати человек. Всем прочим предлагаем воспользоваться гостеприимством наших предместий.
Спустя полчаса Берта Тосканская торжественно вплыла на своих носилках в пределы Пьяченцы. Город приветствовал её поклонами своих жителей, пением монахов и пронзительными стонами труб.
Примечания
1
Рицимер (405—472) – полководец готского происхождения, консул с 459 г. и фактический правитель Западной Римской империи. Здесь и далее, при упоминании исторических персонажей и использовании специфических терминов тех лет, предлагаем воспользоваться Предметным и биографическим указателем, приведенным в конце книги.
2
Валерия Мессалина (ок. 17—48) – жена императора Клавдия, отличалась крайне распутным поведением.
3
Зигмунд Фрейд (1856—1939) – знаменитый психиатр и невролог.
4
Игорь Семёнович Кон (1928—2011) – психолог, сексолог.
5
Командующий варяжской гвардией в Византии.
6
Роман Лакапин (ок. 870—948) – византийский император (920—944), фактически отстранивший от власти Константина Багрянородного и сделавший своими соправителями троих сыновей, а четвёртого возведя в сан патриарха Константинополя.
7
Герберт II (ок. 880—943) – граф Вермандуа и Лана.
8
Рауль I Бургундский (ок. 890—936) – герцог Бургундии, король Западно-Франкского королевства (923—936).
9
Генрих VIII (1491—1547) – король Англии (1509—1547). Отказ Рима расторгнуть его брак с Екатериной Арагонской послужил причиной для разрыва Англии с Римом и основания англиканской церкви.
10
Флодоард «Анналы».
11
Первая документально зафиксированная эпидемия эрготизма – заболевания, вызываемого паразитами злаковых (спорыньёй).
12
Летопись Бенедикта Сорактского.
13
Генрих Птицелов (ок. 876—936) – король Восточно-Франкского королевства (Германии) (919—936).
14
Вельф I (778—825) – граф Аргенау, основатель династии Старших Вельфов, давшей Европе множество правителей.
15
Одоакр (433—493) – первый король Италии (476—493), свергший последнего императора Западной Римской империи.
16
Талисману.
17
Марсель.
18
Вместо «принимаю» сказал «возьму» (лат.). Из двух вариантов брачного обета, использовавшихся в Средневековье, король Рудольф пытался выбрать для себя более гибкий вариант.
19
«Я отомщу» (лат.)
20
Гариберт Безанский (? —921) – архиепископ Милана (919—921).
21
Палимпсест – пергамент многократного использования, новый текст на таком пергаменте писался после соскабливания старого.
22
Аврелий Августин Иппонийский (354—430) – христианский богослов и философ. Память его христианские церкви отмечают 28 июня.
23
Последнее причастие.
24
Новый Завет. Евангелие от Иоанна, глава 20, стихи 22—23.
25
Джованни Пико делла Мирандола (1463—1494) – философ эпохи Возрождения.
26
Железная корона – корона лангобардов, которой затем стали короноваться правители Италии.
27
Книга Иезекииля 18:20.
28
Нона – оффиций девятого часа (три часа дня) согласно Литургии часов.
29
Орсо II Партечипацио (? —932) – 18-й дож Венеции (911—931).
30
Роберт I (866—923) – король Западно-Франкского королевства (922—923).
31
Пандора – в древнегреческой мифологии первая женщина на земле. После того как она открыла сосуд (ящик), подаренный ей Зевсом, по всему миру разлетелись беды и несчастья, а на дне сосуда осталась только надежда.
32
Термин широкого применения – от командира отряда до графа.