─ Леснику больше достается от комаров, чем им от него…
Мишка, конечно, был очень доволен своим «распределением». Он сидел один, как король, и с независимым видом созерцал за происходящим в классе. Радость наставницы за своего подопечного оказалась преждевременной. Причиной этому стала новенькая девочка Рая, казашка. Она пришла в класс после зимних каникул. Волей-неволей ее пришлось садить к «королю». Едва учительница представила классу новенькую, Сериков принялся рассматривать свою соседку. Он с большим интересом разглядывал обилие всевозможных копеек, которые висели на шее девочки не то на нитках, не то на цепочках. Он, честно говоря, не мог разобраться что и почему. Он попытался тронуть рукой одну из монеток. Рая так на него посмотрела, что от затеи ему пришлось отказаться. На перемене все малыши обступили новенькую, кто был посмелее, задавал ей вопросы. Казашке это все нравилось, она охотно отвечала на вопросы своих новых друзей. Только ее сосед по парте стоял в стороне и был равнодушен ко всему.
Прозвенел звонок. Сериков на этот раз впереди всех бросился в класс. Через некоторое время на задней парте раздался крик, послышалась какая-то возня и не то храп, не то вопли. Через пару минут в класс вошла учительница. Вскоре стала известна суть происшедшего. Оказалось, что Мишка первый рванул в класс для совершения «злодеяния». Он незаметно взял чернильницу и поставил ее на сидение парты, куда без всякой опаски опустилась Рая. От чего-то острого девочка вскочила и вскрикнула, затем заплакала. Она сразу определила виновника и с кулаками набросилась на него. Проказник такой прыти от новенькой не ожидал и стал защищаться. Бой он начисто проиграл. В казашке было столько силы и ненависти к обидчику, что он в миг оказался на полу. Его голова то и дело осыпалась тумаками. Мальчик в ответ на это махал руками и тихо сопел. В таком состоянии парочку застала учительница. Драчуны при виде ее быстро вскочили, они были очень раскрасневшимися и запыхавшимися. Итог побоища оказался явно не в пользу Мишки. Он не только проиграл, но и нанес соседке материальный ущерб. Во время драки он умудрился порвать цепочку, на которой были прикреплены монетки, и они рассыпались. Вскоре он ползал по полу и собирал монетки. Нашел все, за исключением одной. Ему на помощь пришли другие ребята, но она как сквозь землю провалилась. Ее продолжили искать во время перемены и после занятий, не нашли. Скорее всего, она провалилась сквозь щели старого, уже рассохшегося деревянного пола.
На следующий день Сериков пришел в школу в сопровождении отца, они сразу же направились в кабинет директора. О чем или о ком взрослые говорили, известно было только одному виновнику драки. Мишка пришел в класс только на второй урок и вновь сел за свою парту. Лицо его было красным и очень серьезным. Несмотря на его «понимание», Шилова сделала организационные выводы. Она пересадила бывшего тихоню на первую парту. Мало того. К Серикову младшему на все школьные годы, да и на всю жизнь, прицепилась кличка «Мишка – потерянная копейка» или просто «Копейка». Это прозвище передавалось из года в год, из поколения в поколение. Кое-кто его называл и по-иному: «Копейка, пятак, рубль».
Школьные годы день за день шли своей чередой. Малыши становились более взрослыми, перед ними раскрывались очередные горизонты в познании природы, человеческого общества. Педагоги, несмотря на примитивную материальную базу, сами изыскивали возможности для пополнения знаний своих подопечных. В пятом классе новая классная руководительница Нина Алексеевна Сорокина организовала литературный кружок. Дети собирались два раза в неделю, после занятий. Сделав домашние задания, и оказав помощь родителям по хозяйству, они вновь шли в школу. Отличник учебы Иванов был постоянным посетителем кружка, несмотря на трескучие морозы и вечернюю темноту. Ему очень нравилось слушать голос молодой красивой девушки, читающей книгу. Свет керосиновой лампы падал на ее густые каштановые волосы, и это делало ее еще красивее и божественнее. Она читала под тихое потрескивание дров в печке, которая стояла в самом углу класса. Никто из слушателей не дремал, каждый сопереживал вместе с героями книг. Как правило, расходились тогда, когда в трехлинейке, так называлась керосиновая лампа, затухающий фитиль своеобразно вспыхивал, предупреждая, что керосин уже на исходе. Несмотря на «солидный» возраст, ребята считали своим долгом проводить свою учительницу к ее дому. После этого каждый мчался домой, родители переживали за своих чад. Иногда быстрому передвижению способствовал трескучий мороз.
Несмотря на сложности всей жизни, детство Владимира Иванова и его сверстников было в основе беспечным. Детвора под предводительством старшеклассников играла в разные игры, частенько проказничала. Первым признаком наступившей весны для них были игры: в лапту, в волейбол, в футбол. Многие из ребят занимались посильным физическим трудом. Они брали на себя значительную часть ведения домашнего хозяйства: помогали в заготовке сена, дров, картофеля, управлялись со скотиной. И это нельзя было не делать, почти все родители работали. Основное место работы для взрослых ─ животноводческая ферма или машинно-тракторная станция. Тяжелый физический труд, суровые климатические условия негативным образом сказывались на здоровье сельчан. Многие из них уходили в иной мир, не дожив до пенсии.
Закончив восьмилетнюю школу в родной Чапаевке, Иванов переступил порог средней школы в близлежавшем селе Петровка. Каждый день был наполнен учебой и не только этим. Многие из старшеклассников, еще сидя за школьной партой, находили свою любовь, нередко и единственную, до конца своей жизни. Кое-кто из них влюблялся в своих наставников. Образ любимой учительницы или учителя остался в памяти навсегда, служил эталоном красоты, справедливости, женственности или силы. Подобное испытали девятиклассники, когда к ним в класс вошла молоденькая учительница Лидия Петровна Сычева. Она сразу же всем приглянулась. Ребята зашушукались, заработало и «женское» радио. Вскоре нашелся и «жених» для очаровательной красавицы. Петька Лесков на первом же классном собрании вручил своей «невесте» пачку вафлей. Девушка с улыбкой взяла подарок и поделилась им со своими учениками. Жених непонятно почему сильно покраснел и сел за парту. В том, что взрослый мальчишка по уши влюбился в свою учительницу, никто из ребят уже не сомневался. Он сильно переживал, узнав о том, что его любимая стала женой учителя математики Валерия Крота. Весь десятый класс был на свадьбе, не было только Петьки…
Нашел свою первую любовь и Владимир Иванов. В этот день он, как обычно, вошел в класс и сел на свое место на самой последней парте. И вдруг он увидел за партой, стоящей возле печки, новую ученицу. Она была худенькая и стройная. Лицо ее было красивое: прямой лоб, нос немного вздернут, тонкие брови. Большие карие глаза говорили об ее уме и кротости, а еще больше о женской нежности. Ее густые русые волосы были сплетены в большую косу, а челка спадала на лоб. Все шесть уроков он разглядывал новенькую и нередко вздыхал. Он не сомневался, что его вздохи были для девушки нипочем. Она очень внимательно смотрела на классную доску или изредка о чем-то шепталась со своей соседкой.
За два года совместной учебы влюбленный паренек каких-либо тесных контактов с Машей Дергуновой не имел, за исключением лишь коротких разговоров или реплик, касающихся повседневной жизни. После школы он шел домой и тяжело переживал. По ночам его мучили всевозможные кошмары. Утром он давал себе слово, что сегодня же объясниться девушке в любви. Проходил первый урок, затем второй, третий… И опять все оставалось без изменений. За месяц до нового года страдалец решился написать любимой письмо. Его содержание долго и тщательно обдумывал. В итоге на листе из ученической тетради он очень старательно написал всего три слова: «Я люблю тебя». Послание оставил без фамилии. Надеялся на то, что она «вычислит» его по почерку. Ночью он долго не мог заснуть, опять строил планы. Отдать письмо девушке на следующий день у него не хватило смелости. Не отдал он его и через неделю. До праздничного бала оставалось все меньше и меньше времени. Владимир не находил себе места, ему ничего не хотелось делать. Два чувства ежеминутно боролись в его душе: первое ─ порвать письмо, а другое ─ отдать послание лично в руки Маши и сказать все то, что он о ней думал. Не исключал он и резервный вариант ─ положить письмо в карман ее пальто.
В Новогодний вечер в раздевалке было как никогда многолюдно. В актовый зал школы пришли не только учащиеся, но и те, кто раньше в ней учился. Пришли и незнакомые, кое-кто из них был изрядно подвыпившими. После поздравления директора школы начались танцы. Дергунова для всех парней была нарасхват. Она никому не отказывала. Она с улыбкой, а то и с большим вниманием, слушала своего очередного партнера. Иванов стоял в сторонке и с грустью наблюдал за происходящим. Поведение любимой девушки его сильно задевало. Он ненавидел себя, что был деревенским «колуном», по-настоящему не умел танцевать. Он смотрел из толпы зевак на стройную фигурку любимой девушки и невольно краснел. И опять давал себе слово. Он подойдет к ней и пригласит ее на танец. И, как прежде, опять ничего не происходило и не изменялось. Молодой человек стоял, и слегка набычившись, глядел на танцующие парочки. Его ноги почему-то не двигались. Время неумолило бежало. В конце концов он решил использовать резервный вариант. Уловив подходящий момент, когда в раздевалке никого не было, он быстро вытащил записку, сложенную в треугольник, и сунул ее в боковой карман темного цвета пальто девушки. Затем, долго не раздумывая, он схватил свою куртку и, одевшись на ходу, быстро вышел из школы. Веселье продолжалось…
Владимир некоторое время прогуливался по заснеженным дорожкам школьного двора. Раздумывал, что ему делать дальше. Затем он подошел снаружи к одному из окон актового зала и внимательно окинул взглядом танцующих. К его удивлению, Маши среди них не было. От обилия догадок и домыслов ему стало не по себе. От безысходности хотелось напиться и никогда не просыпаться. Он тяжело вздохнул и пошел прочь. Возле парадного крыльца школы он встретил двух одноклассников, они уже были «на парах». Один из них, который был выше своего напарника и без пальто, улыбнулся и слегка заплетающимся голос произнес:
─ Волоха, подходи к нашему костру… Промочи горлышко, а то может вообще никогда не увидимся…
Иванов утвердительно кивнул головой, подошел к ребятам. По очереди обнял каждого. Появившееся желание «раздавить пузырек» на троих, он вскоре отбросил. Ему было не до спиртного, не до веселья. Он тепло простился и тотчас же покинул школьный двор. Домой, на квартиру к супружеской чете Силкиных, где он снимал угол, идти ему не хотелось. Он стал бродить по улицам. Петровка еще не спала, во всех домах, за редким исключением, горел свет. Сельчане встречали Новый год. Высокому юноше с грустным выражением лица, сейчас было не до земных дел. Он все думал о своей любимой девушке, о том, где она сейчас и с кем она вышла из школы. Он решил подойти к дому, где Маша и ее подруга снимали комнату.
К деревянной постройке, она стояла неподалеку от столовой, он подходил, как рысь. Подходил очень осторожно, словно не хотел спугнуть парочку влюбленных. Неожиданно повалил густой снег, вся шоссейка тотчас же покрылась белым одеялом. Хлопья на какое-то время стал союзником одинокого пешехода. Его шагов не стало слышно, как это было пару минут назад. Сначала он подошел к столовой. Возле крыльца никого не было. Несмотря на снегопад, на улице стало холодать. Иванов съежился, набросил на голову капюшон и пару раз в быстром темпе обошел столовую. Немного согрелся. Затем с замиранием сердца направился к дому. Почти на цыпочках он сначала подошел к ограде, посмотрел через щель в деревянных воротах и чуть не остолбенел. В двух шагах от крыльца, наружного настила перед входной дверью дома, он освещался небольшой электрической лампой, входа в дом, стояла его любимая и незнакомый ему парень. Он, скорее всего, был пьяный. Коротышка что-то громко девушке объяснял, иногда обнимал ее за плечи. Маша в ответ ему ничего не говорила, лишь тихо смеялась. Боялась разбудить свою хозяйку, одинокую престарелую женщину. Владимир скрипнул зубами, сжал кулаки. На какой-то миг ему хотелось открыть калитку и зверем наброситься на своего врага. Затем его растерзать или даже проглотить живьем. Лишь потом обнять свою любимую Машу и крепко ее поцеловать. Прошло несколько мгновений. Молодой человек почему-то стоял и не двигался. Мысли о расправе у него также улетучились. Между тем разговор молодой парочки во дворе продолжался и продолжался. И это все больше и больше Владимира угнетало. Он осторожно развернулся и медленно побрел в сторону шоссейки. По его щекам катились слезы. Утром он встал на лыжи и направился в Чапаевку. Впереди были зимние каникулы…
Две недели отдыха для влюбленного были настоящей каторгой, проверкой его чувств к девушке. Хоть как-то разгрузиться от плохих мыслей, он делал все возможное для их избавления. По утрам делал зарядку с гантелями и резинкой. Занимался до изнеможения, иногда от усталости падал. Затем он умывался, шел управляться со скотиной. В первые три дня за огородом и возле дома он расколол все старые чурбаны, которые лежали почти пять лет. У молодого человека получалось все и вся, однако болело его сердце, ныла его душа. Не спасал его от тоски и небольшой телевизор, родители купили его перед самым новым годом. В деревенский клуб он не ходил, не было настроения. В какой-то мере его спасало чтение книг и журналов, которые он брал у своего дяди. Родители смотрели на сына и не могли понять его душевного состояния. Особенно тяжело переживала Мария, его мать. Однажды во время обеда она со слезами на глазах спросила сына:
─ Володя, ты заболел или какие-то есть проблемы? Скажи нам с отцом, возможно, чем-то мы тебе поможем…
Юноша очень внимательно посмотрел на мать, улыбнулся и тихо произнес:
─ Нет, мама, у меня все нормально… Никому из вас не надо переживать… Я сам в состоянии все решить…
Затем он вышел из-за стола и выбежал во двор. Его душили слезы.
Вторую неделю каникул Иванов младший посвятил охоте. Несмотря на то, что он стрелял совсем неплохо, охота не была его увелечением или хобби. Он ходил просто так, хотел побыть в лесу и посмотреть на зверей. Убивать диких животных, даже зайцев ему было страшно жалко. Они были по-своему глупы и умны, по-своему красивые. В разговорах с односельчанами, которые часто хвастались, что убили нескольких косых, ему становилось иногда не по себе. Ему частенько казалось, что сидящий перед ним заяц, есть образ какого-то человека, а может, даже и предок, умерший несколько десятилетий назад. От деревни Владимир уходил километров за десять, иногда и дальше. Красота зимнего леса его очаровывала. Лучи солнца блестели на ослепительно белом полотне, от этих лучей снег весь искрился. Свежий воздух, наполненный зимней прохладой и тишиной березового леса, приятно кружил ему голову. От быстрой ходьбы на лыжах становилось тепло, тело почти мгновенно согревалось. Лыжные палки он с собой не брал, без них чувствовал себя намного свободнее. Его общение с природой и животным миром отличалось разнообразием. Он подходил к небольшим кустарникам, на которых были пушистые копны снега, заряжал старенькую одностволку отца и стрелял в воздух. Иванов не сомневался, что где-то под кустом сидел косой, который после выстрела сразу же или несколько позже пускался наутек. Чутье молодого охотника, как правило, не подводило. После выстрела выбегали один или два зайца, и мчались, словно угорелые, в близлежащие кусты или березовые околки. Нередко во время прогулки юноша совершенствовал навыки стрельбы. Мишенью были одинокие березы, стоявшие посреди поляны или на развилке дорог. К сожалению, и в лесу, изобилующим причудами сибирской зимы, ему все было в тягость. Он постоянно думал о девушке, которую увидел каких-то три месяца назад, и не мог забыть ни на миг ее образ, ее смех…