Но после окончания школы он связался с плохой компанией. Задолжал опасным людям, и когда те пришли разбираться с Бизи, то по ошибке приняли за него Дайо. Они избили его, повредили бедро и ушли, оставив с серьезным сотрясением мозга. И с несмываемым пятном позора на всей их семье.
Бизи пришел к Дайо в больницу, пробормотал слова извинения, а потом… просто исчез. Иногда Ифи спрашивала себя, сможет ли Дайо когда-нибудь преодолеть свой гнев и обрадоваться, если вдруг брат вернется домой. Как обрадовалась бы она сама.
– Привет, Дайо! – воскликнул проходящий мимо них по коридору старшеклассник. – Что, нашел себе мелкую подружку?
И он рассмеялся собственной шутке.
– Ты знаешь мою двоюродную сестру Ифи? Ифи, познакомься, это Сэм.
– Ого! Та самая чудо-девчонка? – удивился Сэм, посматривая на Ифи как на чудно́го фокусника, который вот-вот начнет показывать математические фокусы или вытащит из рукава иррациональное число.
Ифи ненавидела такие взгляды, будто говорящие: «Ну, давай, скажи что-нибудь умное».
Она хотела ощущать себя частью коллектива, а не выделяться.
– Ифи трудно завести здесь друзей, – сообщил Дайо, поприветствовав Сэма.
Девочка широко распахнула глаза: «О нет, неужели он так и сказал?» Ее охватил страх, сочетаясь с чувством ужасной неловкости.
– Я… э-мм… мне нужно идти. Не хочу опоздать на монорельс!
Она бросилась бежать со всех ног. Дайо нравился Ифи, по-настоящему нравился. Он всегда был милым и добрым по отношению к ней. Он даже разрешал называть его просто по имени, как товарища по школе, а не как родственника, которому она была обязана демонстрировать уважение. Но иногда он не понимал самых очевидных вещей.
Ифи вскочила в вагон монорельса № 47, идущий от школы до дома. Мимо окон быстро проплывали улицы Нумбани: высокотехнологичные небоскребы обтекаемой формы с красивыми парками между ними. Стекла зданий практически сливались с бескрайним ярко-голубым небом, и почти на каждом балконе виднелся небольшой садик, так что становилось трудно определить, где заканчивались рукотворные сооружения, и начиналась природа. На одной террасе Ифи увидела, как люди и омники вместе ухаживают за террариумом с орхидеями. Она буквально ощущала потоки энергии, проплывающие по всему городу словно дыхание, гармонично объединяющее всех жителей. Иногда ее мама и тетя в своих беседах упоминали духов «ориша», которые являлись естественной частью окружающего мира и как-то влияли на жизнь людей – только Ифи не могла понять, как именно. Она пыталась спрашивать о том, как с этими духами совмещаются технологии и искусственный интеллект, но женщины обычно просили не мешать им.
Вздохнув, Ифи вставила наушники и взяла в руки планшет. Судя по трансляции, Нааде храпел в классе, а Хассана бормотала что-то себе под нос во время состязания по правописанию, поэтому Ифи переключилась на запись видео, сделанную в течение дня, и принялась перематывать ее.
Какое-то время спустя она сделала очередное открытие. На перемене между четвертым и пятым уроками Стиви Игве и Сибе Ойе держались за руки!
Едва занятия в школе закончились, Ифи тут же послала Хассане текстовое сообщение:
Поверить не могу, что между
Стиви и Сибе что-то есть!
*Было* что-то. Продлилось
не более двух часов.
Правда?
Видела бы ты, как они расстались.
Впечатляющее зрелище.
Погоди. Сейчас найду.
Когда это было?
Не знаю. Где-то
после физкультуры.
Ифи промотала запись до того момента, как у Хассаны закончился урок физкультуры. Вот оно! Но на видео сплошная темнота. И едва слышны какие-то сдавленные крики. И кто-то кого-то обзывает. Похоже, это голос Сиби, и она называет Стиви «бакланом, который не сидит у умников и у которого бабулька в тесте с перцем». Или же она сказала «болван, который ненавидит омников и у которого сосулька вместо сердца»? Трудно сказать наверняка.
Что происходит?
Я ничего не вижу на записи.
Ах да. После физкультуры я засунула моего робота в рюкзак, чтобы девчонки не лапали его своими потными руками. А потом забыла вынуть.
Извини.
Ифи переключилась на запись Нааде примерно того же времени. Может, он что-то видел. Но как раз на этой перемене Нааде решил отправиться в туалет. К счастью, он не забыл выставить настройки конфиденциальности, и видео погасло, но, по всей видимости, из-за какого-то глюка в программе звук продолжил записываться. Ифи вовремя нажала кнопку отключения звука, чтобы не усугубить и без того невысокое впечатление от ужасного видео, на которое она возлагала такие надежды. Идея казалась великолепной, но на практике что-то пошло не так. Хуже всего было просматривать час за часом скучные записи в поисках хоть сколько-нибудь стоящего эпизода или достаточно интригующей сплетни. Школьники на записях жевали жвачку. Лениво накручивали волосы на пальцы. Стучали по планшетам. Громко дышали. Тысячи прилежно зафиксированных камерами скучных подробностей, не представляющих совершенно никакой ценности.
Это далеко не лучшее времяпровождение, какое могла себе представить Ифи. Она вышла в онлайн, чтобы поискать какие-нибудь алгоритмы сортировки данных. Нужно как-то автоматизировать самую скучную задачу и составить подборку действительно интересных моментов, которые можно просматривать по пути домой на монорельсе.
Ифи как раз просматривала сайт «Свободных мыслителей», с которого скачивала основную часть программ, находящихся в свободном доступе, когда заметила рекламу нового гранта в области робототехники. На форуме только и было разговоров, что о нем. Довольно солидная сумма в найрах. Ифи понимала, что не стоит слишком надеяться на счастливый случай, но все равно не могла перебороть себя и перестать думать о том, что могла бы сделать с такими деньгами. Например, обновить свои компьютеры и превратить их в настоящие произведения технического искусства, чтобы не постукивать всякий раз нетерпеливо пальцами, дожидаясь компиляции кода. Пожалуй, даже приобрести модель с усовершенствованным искусственным интеллектом.
Ифи щелкнула по объявлению о гранте и прочитала обычные условия – только для преподавателей. Она вздохнула. На этом сайте публикуются десятки объявлений о грантах, но, похоже, Ифи никогда не соответствует их условиям. Иногда слишком молодая. Иногда не имеет никаких причудливых ученых степеней. Иногда ее бизнес по созданию роботов слишком мал. Или слишком велик. Всегда находится какое-то ограничение.
Ифи уже была готова погрузиться в печальные размышления, как на экране загорелась иконка почты. Она открыла почтовый ящик и увидела новое сообщение.
От: Аноним088503
Тема: Вы включены в список кандидатов на получение стипендии Фонда Адаве
Ха! Ну да, конечно же. Ифи даже не стала кликать по сообщению. Наверняка в нем полным-полно вирусов и троянов. Она прекрасно понимала, что так называемый «Грант для гениев» Фонда Адаве – это один из самых престижных грантов в мире, предоставляемый за особые научные достижения. Он был учрежден в честь Габриэль Адаве, основательницы Нумбани. Вряд ли во всем мире сыщется человек, которым Ифи восхищалась сильнее. В прошлом году для урока истории она даже соорудила диораму, показывающую, как Адаве помогла создать «Overwatch» – организацию героев, положившую конец Восстанию машин и установившую мир на планете. Ифи гордилась этим заданием, несмотря на то, что получилось у нее не очень. Ифи гораздо увереннее управлялась с проводами и платами, чем с бумагой, ножницами и клеем, но диорама все равно вышла великолепной. На ней была изображена Адаве в должности заместителя генерального секретаря ООН, поднявшая кулак и приветствующая первых членов «Overwatch»: Джека Моррисона, Габриэля Рейеса, Ану Амари, Торбьорна Линдхольма и Вильгельма Райнхардта. Ифи с большим воодушевлением узнала, что женщина из Африки – с теми же историческими корнями, что и у нее самой, – действительно помогла спасти мир, находившийся на грани уничтожения. Адаве была героем. Ифи пожертвовала бы чем угодно, чтобы ее хотя бы внесли в списки на получение этого гранта.
Тем обиднее было получить подделку. Ифи кликнула по письму просто из злости. Дома она постарается как следует очистить свой планшет от вирусов. Сейчас же стоит рискнуть, чтобы поставить на место этого «анонимного пользователя».
Но оказалось, что письмо составлено довольно профессионально. Никаких обычных маркеров мошеннического оператора 419. Никаких просьб указать номер своей кредитной карты или банковские данные. В письме перечислялись некоторые из достижений Ифи в области робототехники и сообщалось, что ее выбрали за сделанный ею вклад в развитие своего сообщества, а также из-за того, что она способна достичь еще более впечатляющих результатов. После рекомендации подать заявку была указана одна-единственная ссылка. Не поддельная и не измененная. Она вела непосредственно на защищенную шифрованием страницу сайта Фонда Адаве. Простая подпись под ссылкой гласила: «Поклонник».
Когда на экране высветился бланк заявки, руки Ифи задрожали. Неужели это все происходит на самом деле? Неужели кто-то и вправду включил ее в список кандидатов? Но кто? «Поклонник». Может, один из ее подписчиков в Голлаграме?
Ифи постаралась успокоиться и собраться с мыслями. Она не подведет Адаве. Эти деньги она использует, чтобы расширить свое производство «малышей» и нанять ассистентов, усовершенствовать голографические изображения и внедрить технологию «жесткого света» – так роботы станут не только виртуальными, но и реальными помощниками. Они смогут помогать пожилым людям и инвалидам в их домах. От открывшихся возможностей кружилась голова.
На этой неделе нужно будет попросить родителей помочь ей составить заявку. Снова посмотрев на страницу, Ифи заметила выделенную красным шрифтом дату.
Срок подачи заявки истекает сегодня.
В полночь.
Почему письмо не пришло раньше? Почему в последнюю минуту? Ну что ж, лучше поздно, чем никогда. Нельзя упускать такой шанс. Когда вагон остановился. Ифи посмотрела на часы в планшете: 16:10. Остается меньше восьми часов на заполнение анкеты и написание эссе о себе. Она справится. Времени достаточно.
– Ифи! – послышался голос отца, едва она уселась за ноутбук и ответила на несколько вопросов анкеты. – Помоги накрыть на стол. Пора ужинать.
Ифи скрипнула зубами. Ужин. Она постаралась как можно быстрее покончить с едой, запихивая в себя баранье рагу с зеленью и одновременно разговаривая с набитым ртом. При ответах на вопросы отца у нее изо рта вылетали куски рисового джолофа. «Да, в школе все было хорошо. Домашнюю работу сделала. В комнате прибралась. Все просто замечательно!»
– Не спеши так, дорогая, а то подавишься, – предупредил папа, склонив голову и рассматривая Ифи поверх своих очков.
Он только что вернулся домой и еще не совсем отошел от своей роли профессора в темно-бордовой агбаде – просторной, похожей на свободный халат верхней одежде, украшенной аккуратными узорами на отворотах.
– Расскажи нам, как твой проект с роботами, – попросила мама, прежде чем взять еще немного зелени.
Она жевала медленно, пристально наблюдая за Ифи. Иногда казалось, что она обладает сверхспособностью безошибочно определять, когда что-то идет не так. Поэтому Ифи приходилось соблюдать крайнюю осторожность, чтобы ничем не показать, что вся ее дальнейшая судьба сейчас зависит от вовремя поданной заявки.
– Вчера мы отправили еще одну партию заказов, – ответила Ифи. – До конца месяца должны закончить оставшиеся.
– Вот и чудесно. Может, на выходные сходим в какой-нибудь хороший ресторан, чтобы отметить? Пригласим Хассану с Нааде.
– Я бы с удовольствием, мама. Но слухи о наших «малышах» распространяются. Скоро будет еще больше заказов. И как раз сейчас я очень занята обновлением 3.4 Может, позже?
Мама вздохнула, открыла было рот, но тут же закрыла. Ифи и без того знала, что она хочет сказать. Что Ифи нужно больше времени уделять «детским делам». А мама знала, что ответит ее дочь: что это и есть ее «детские дела». Дела ребенка, которому больше всего на свете нравится конструировать роботов.
– Ну ладно, может, потом, – сдалась мама, вставая, чтобы принести из кухни десерт.
Ифи постаралась сосредоточиться на вкусном десерте, но секунды тикали одна за другой, а под ложечкой у нее сосало все сильнее. Нужно во что бы то ни стало разобраться с заявкой на грант до полуночи.
– Ну, давай, дочка, признавайся, – произнес папа, как только мама вышла из комнаты. – Тебя что-то тревожит?
– Да ничего особенного.
– Дорогая, у тебя все время что-то особенное. Что на этот раз?
– Ну, вообще-то я хочу подать заявку на получение гранта. «Гранта для гениев» Фонда Адаве.
– Ого! Это тебе не шутки!
– Я понимаю. Сто миллионов найр в течение пяти лет, – проговорила Ифи, не веря собственным ушам. – И тогда я смогу свободно заниматься всем, чем захочу, стать настоящим конструктором роботов.
– Я могу чем-то помочь? Проверить твою анкету? Поискать ошибки в эссе? Чем угодно?
– Можешь сказать маме, что я не буду сейчас есть десерт?
Ифи боялась, что не сможет отказаться, если скажет, что у нее нет времени на чудесные жареные плантаны, а потом увидит разочарование на лице матери.
Папа поморщился.
– Попробую. Но тебе точно не нужна помощь с написанием? Или с проверкой ошибок?
– Точно, папа, – улыбнулась Ифи, и он кивнул, прощая свою дочь.
Она вышла быстро и тихо, чтобы не услышала мама, и направилась к своей комнате. Там Ифи поставила ноутбук на кровать и начала писать эссе о том, как планирует изменить мир на деньги гранта. Напечатав несколько предложений, она стерла их.
Напечатала снова. Стерла и их. Сердцем Ифи понимала, что хочет сказать, но выразить пожелания в словах казалось непосильной задачей. Она начала сомневаться в своих силах. Да, у нее есть талант к математике и естественным наукам, но она совсем недавно начала учиться тому, как убедительно излагать свои мысли в печатном виде. Нет, ей ни за что не сравниться с другими номинантами, которые наверняка вставят в свои эссе заумные, непонятные слова.
И тут у Ифи появилась идея. У нее же есть свой канал в Голлаграме – социальной сети для создателей, общающихся со своими поклонниками и с теми, кто их поддерживает. Она пробежала глазами правила подачи заявок – там ничего не было сказано о том, что заявку нужно подавать именно в письменном виде. В своих влогах она научилась продавать роботов, теперь же нужно только придумать, как продать себя.
Первым делом нужно решить, во что одеться. Она осмотрела свои пижамы в стиле «Overwatch». Да, они довольно оригинальные, и они ей нравились, потому что позволяли почувствовать себя героем, но это не совсем то, к чему она стремится. На часах ноутбука высветилось время – 22:30. Остается лишь полтора часа на подготовку. Ифи принялась рыться в комоде. Примерила черное платье с напечатанным рисунком из золотой фольги и пару ожерелий в виде обручей – одно из переплетенных кожаных ремешков, а другое из золота. Да, выглядит… стильно. Пожалуй, даже слишком стильно.
Она отбросила платье и примерила лаймово-зеленое иро – полоску ткани, повязанную вокруг талии – с подходящей по цвету бубой с короткими рукавами. Иро было немного мало, потому что его покупали пару сезонов назад, но оно нравилось Ифи, и это был единственный предмет в ее гардеробе, который похвалила Хассана. Подруга сказала, что он напоминает ей ткани смелых расцветок, которые не отказалась бы носить сама Агба Аджа. Сравнение с одной из самых известных нигерийских художниц, да к тому же омником, придало Ифи уверенности в том, что у нее получится показать себя Фонду Адаве с наилучшей стороны.
Ифи закончила работу над своим образом, нанеся пятна белой краски, ярко выделявшиеся на коже лица насыщенного коричневого оттенка. Она немного помедлила, задумавшись над тем, не будет ли она, с традиционными узорами на лице, смотреться слишком вычурно для подачи заявки, но вспомнила, что история – это очень важная часть любого сообщения. Эти узоры говорили об истории ее предков, а также о будущем ее народа… по крайней мере, о том едином будущем, о котором она мечтала. Ифи знала, что ради этого стоит идти в бой.