«Ленты, – сказал он, – должны считаться одеждой, а одежда – отличительная черта людей. Все животные должны ходить голыми».
Через некоторое время животные уничтожили всё, что напоминало им о мистере Джоунсе. Наполеон повёл всех к амбару и выдал каждому двойную порцию зерна, а каждой собаке ещё и по две собачьих галеты. Потом они спели «Животные Англии» от начала до конца семь раз подряд, а затем устроились на ночь и уснули такими счастливыми, какими никогда раньше не засыпали.
Проснулись они, как обычно, на рассвете и, вспомнив славное событие, происшедшее накануне, выскочили все вместе не пастбище. Недалеко от пастбища находился небольшой холм, с которого была видна почти вся территория «Поместья». Животные взобрались на вершину холма и любовались ясным утренним светом. Да, всё это теперь принадлежало им! И от радости животные помчались по кругу, запрыгали, стали кататься по траве и вдыхать аромат земли, как будто всё это они видели в первый раз. Затем они вернулись к зданиям и остановились перед дверью хозяйского дома. Теперь он тоже принадлежал им, но они боялись входить туда.
Однако через минуту Снежок и Наполеон навалились на дверь, открыли её, и все животные вошли в дом. Они осторожно и испуганно бродили по комнатам, боясь даже громко разговаривать, и благоговейно рассматривали роскошное убранство и мебель: кровати с перинами, зеркала, диваны, ковры. Все уже спускались по ступенькам крыльца, когда обнаружилось отсутствие Молли. Возвратившись в дом, они нашли её в спальне. Она взяла кусок голубой ленты из тумбочки миссис Джоунс и прикладывала ее к гриве, крутясь перед зеркалом. Все единодушно осудили Молли.
Окорока, висевшие в кухне, были сняты для захоронения, бочонок с пивом был проломлен мощным копытом Боксёра, всё остальное в доме осталось нетронутым. Единогласно дом было решено сохранить в качестве музея. Ни одно животное никогда не должно было жить в доме.
Животные позавтракали, а потом Снежок и Наполеон снова созвали всех на собрание.
«Товарищи, – сказал Снежок, – сейчас половина седьмого, и у нас впереди долгий день. Начинается сенокос, но сначала надо решить ещё один вопрос».
Свиньи рассказали, что за последние три месяца они научились читать и писать по старому букварю детей Джоунса, который они когда–то нашли в мусорном баке. Наполеон послал за горшками с чёрной и белой краской и повел всех к воротам, выходящим на главную дорогу. Затем Снежок (поскольку именно он научился лучше всех писать) зажал кисть раздвоенным копытцем, закрасил надпись «Поместье» на перекладине ворот и написал «Ферма». Теперь это место должно было называться именно так.
После этого все вернулись к большому сараю. Наполеон и Снежок послали за стремянкой и распорядились приставить её к стене сарая. Они объяснили, что за прошедшие три месяца свиньям удалось свести принципы анимализма к Семи Заповедям. Эти Семь Заповедей будут записаны на стене и станут незыблемым законом, по которому впредь станут жить все животные на «Ферме».
С некоторым трудом (потому как свинье нелегко удержаться на лестнице) Снежок взобрался на стремянку и принялся за работу; Визгля стоял на несколько ступенек ниже и держал горшок с краской. На черной стене сарая крупными белыми буквами было записано:
СЕМЬ ЗАПОВЕДЕЙ
1. Кто передвигается на двух ногах, тот враг.
2. Кто передвигается на четырех ногах или имеет крылья, тот друг.
3. Ни одно животное никогда не должно носить одежду.
4. Ни одно животное никогда не должно спать на кровати.
5. Ни одно животное никогда не должно пить спиртное.
6. Ни одно животное никогда не должно убивать другое животное.
7. Все животные равны.
Снежок прочитал Заповеди вслух. Все животные согласно закивали головами, а кто поумней, стали тут же заучивать Заповеди наизусть.
– А теперь, товарищи, – сказал Снежок, бросая кисть, – все на сенокос! Будем считать делом чести закончить сенокос быстрее, чем это делали Джоунс и его люди.
Но в это время замычали коровы, которых уже целые сутки не доили. Немного подумав, свиньи послали за вёдрами и довольно успешно подоили коров. Вскоре все пять вёдер наполнились пенистым жирным молоком.
– А что будет с молоком? – спросил кто–то.
– Джоунс обычно добавлял молоко в наш корм, – сказала одна из куриц.
– О молоке не беспокойтесь! – крикнул Наполеон и встал перед ведрами. – Его используют как надо. Сейчас главное дело – сенокос. Товарищи, вас поведёт Снежок. Я приду через несколько минут. Вперёд, товарищи! Нас ждёт трава.
Все животные направились в поле и приступили к работе.
А вечером, когда они вернулись, обнаружилось, что молоко исчезло.
ГЛАВА III
Как же усердно они трудились на заготовке сена! И их усилия были вознаграждены – сена оказалось гораздо больше, чем они ожидали.
Иногда работа, была тяжёлой, поскольку инструменты были рассчитаны на людей, но ещё труднее оказалось то, что животные не могли пользоваться орудиями труда, требующими вертикального стояния на ногах. Однако свиньи оказались такими находчивыми, что сумели решить все проблемы. А что касается лошадей, так они прекрасно знали каждый дюйм поля и понимали в сенокосе не меньше Джоунса и его людей. Свиньи не работали, а направляли и руководили другими. При их знаниях было естественным, что они приняли на себя общее руководство. Все животные принимали участие в работе. Даже утки и куры таскали в клювах травинки. В конце концов, работа была закончена на два дня раньше, чем обычно заканчивал её Джоунс со своими работниками. Более того, сезон оказался самым урожайным за всё время существования «Поместья». Не было никаких потерь, и ни одно животное не украло ни единой травинки.
Всё лето работа на «Ферме» шла без единого срыва. Животные были очень довольны, поскольку и они даже не предполагали, что способны на такое. Пришлось преодолевать много трудностей. Например, позднее, когда началась уборка зерновых, им пришлось молотить зерно древним способом, поскольку у них не было молотилки.
Боксёр вызывал всеобщее восхищение. Он и при Джоунсе был работягой, но сейчас он работал за троих. В отдельные дни почти вся работа ложилась именно на него. Он договорился с одним из петухов, чтобы тот будил его на полчаса раньше остальных и приступал к работе самым первым. Все трудности в работе он встречал фразой: "Я буду работать ещё больше". Это стало его девизом.
Однако и другие животные работали изо всех сил. Никто не воровал, никто не ворчал на количество корма, никто не ссорился, исчезли зависть и злость. Никто не отлынивал или, вернее, почти никто. Молли, по правде говоря, не очень охотно поднималась рано утром и частенько уходила с работы, жалуясь, что ей в копыто попал камень. И кошка вела себя по–особенному. Когда предстояла работа, она куда–то исчезала. Появлялась она в обед или к вечеру, когда работа заканчивалась, Но у нее всегда находились веские причины, так что трудно было ей не верить. Старый Бенджамин, осёл, ничуть не изменился после Восстания. Он продолжал делать работу с прежним упорством, никогда не отлынивая от работы, но и не перерабатывая. О Восстании он не высказывался. Когда его спрашивали, рад ли он, что Джоунса нет, он отвечал: "Ослы живут долго. Никто из вас не видел мёртвого осла". И тем, кто задавал вопрос, приходилось довольствоваться этим загадочным ответом.
По воскресеньям никто не работал. Завтрак назначался на час позже, а после этого проводилась церемония, которая совершалась еженедельно. Сначала поднимали флаг; Снежок нашёл в кладовой старую зелёную скатерть, нарисовал на ней краской рог и копыто. Этот флаг и поднимали на флагштоке каждое воскресенье. Снежок объяснял, что зелёный цвет символизировал поля Англии a poг и копыто олицетворяли будущую Республику Животных, которая образуется после окончательного изгнания людей. После подъёма флага все животные шли в большой сарай на общий Сбор. Здесь планировалась работа на неделю, принимались и обсуждались решения. Снежок и Наполеон принимали самое активное участие в дебатах. Однако эти двое никогда не приходили к единому мнению; если один предлагал какое–то решение, то другой обязательно был против. Даже когда было решено отвести специальный выгон за огородом в качестве дома отдыха для животных, вышедших на пенсию (против которого никто не возражал), начались жаркие дебаты относительно пенсионного возраста для каждого вида животных. Сборы всегда заканчивались пением гимна «Животные Англии», а вторую половину дня животные отдыхали.
Свиньи поселились в хозяйственной кладовой. Там, по вечерам они изучали кузнечное дело, столярные и другие необходимые виды работ по книжкам, принесённым из дома. Снежок занялся организацией комитетов среди животных. Он образовал для кур Комитет по Производству Яиц, Лигу Чистых Хвостов для коров, Комитет Перевоспитания Диких Товарищей (целью этого комитета было приручение крыс и зайцев), Движение за Лучшую Шерсть для овец и много других.
В конечном итоге, затея эта провалилась. Дикие животные, например, совершенно не поддавались приручению. Кошка сразу же вступила в Комитет Перевоспитания и вела там поначалу очень активную работу. Однажды её видели на крыше, где она разговаривала с воробьями, убеждая их в том, что все животные теперь были товарищами, и любой воробей мог сесть ей на лапу. Но воробьи всё же предпочитали оставаться на безопасном расстоянии.
Большим успехом, однако, пользовались уроки письма и чтения. К осени почти все животные стали грамотными в той или иной степени. А что касается свиней, то они все научились прекрасно писать и читать. Собаки тоже научились быстро читать, но письмо перестало их интересовать после того, как они научились писать Семь Заповедей.
Мюриел, коза, научилась читать несколько лучше собак и иногда по вечерам читала вслух другим животным обрывки газет, которые находила в мусорной куче. Ромашка выучила весь алфавит, но не могла складывать буквы в слова. Боксёр не мог продвинуться дальше четвертой буквы алфавита и, в конце концов, прекратил на этом своё образование. Молли выучила только пять букв своего имени и отказалась учить другие буквы. Она частенько составляла из веточек свое имя, украшала его цветочком и радостно ходила вокруг. Все остальные животные смогли выучить лишь первую букву алфавита.
Обнаружилось, что менее способные животные, такие как овцы, куры и утки, не могли выучить наизусть Семь Заповедей. После долгих раздумий Снежок свёл суть Семи Заповедей к одной фразе: «Четыре ноги – хорошо, две ноги – плохо». Сначала птицы возразили, поскольку они считали, что у них две ноги, но Снежок доказал им, что это не так.
«Крыло птицы, – говорил он, – это орган движения, а не то, чем берут. Таким образом, крыло можно считать ногой. Отличительной чертой Человека является рука, при помощи которой он творит свое зло».