Охотник прислушался к голосу реки, но снежное покрывало глушило все звуки. Тогда он оглядел воду в поисках любой, самой незначительной мелочи, которая могла бы выдать беглецов: теней под берегом, вспугнутой птицы, предательской ряби, – но не увидел ничего. Ничего. Вокруг было удивительно тихо и спокойно, темная река бесшумно огибала покрытые снегом земли, залитые светом полной луны. Идеальная ночь для Охоты…
Он замер в неподвижности и стал ждать, когда проявятся следы.
Ждать и наблюдать…
И краем глаза заметил бледное лицо в окне закусочной. Напуганное лицо, лицо человека, который что-то знает. Охотник улыбнулся. Вот и отправная точка для Поиска. Он снова взял След.
11
След
Салли увидела, что они идут.
Она отскочила от окна, расправила юбку и привела мысли в порядок. «Давай, милая, – говорила она себе. – Ты можешь. Просто изобрази на лице лучшую приветливую улыбку, и они ничего не заподозрят». Салли спряталась за стойкой и впервые за все существование закусочной налила себе кружку особого «Фонтано».
Брр! Ее всегда воротило от этого пива. Слишком много дохлых крыс на дне бочки.
Когда Салли еще раз глотнула «дохлых крыс», луч прожектора осветил закусочную и пробежал по ее обитателям. Сначала ударил прямо Салли в глаза, затем в бледные лица северных купцов. Те замолчали и обеспокоенно переглянулись.
Спустя секунду Салли услышала тяжелый топот торопливых ног на мостике. Пристань зашаталась от набега шайки, а вместе с ней и закусочная. Тарелки и стаканы тревожно зазвенели. Салли убрала свою кружку, выпрямилась и с величайшим трудом изобразила на лице приветливую улыбку.
Дверь распахнулась.
Вошел Охотник. За ним в луче прожектора выстроилась на пристани Свора с пистолями на изготовку.
– Добрый вечер, сэр. Что желаете? – выдавила из себя Салли.
Охотник заметил дрожь в ее голосе и остался доволен. Ему нравилось, когда его боялись. Он медленно подошел к стойке, перегнулся через нее и пристально уставился на Салли:
– Немного информации, пожалуйста. Я знаю, она у вас имеется.
– Да? – Салли попыталась сказать это с вежливым интересом.
Но Охотник слышал иное. Он распознал ее страх и попытки тянуть время.
«Замечательно, – подумал он. – Эта толстушка что-то знает».
– Я разыскиваю маленькую и опасную группу злоумышленников, – сказал Охотник, внимательно изучая лицо Салли.
Та всячески старалась сохранить любезную мину, но на мгновение в ее глазах промелькнуло изумление.
– Удивлены, что ваших друзей назвали злоумышленниками?
– Нет, – тут же ответила Салли. И, поняв, что сказала не то, заикаясь, пробормотала: – Я… то есть я имела в виду… что…
Салли сдалась. Все пропало. И так быстро! Все дело в его глазах, подумала Салли, этих тоненьких щелках, которые будто испускают невидимый, но яркий свет, от которого не спрячешь ни одной мысли. Какой же глупой она была, когда думала, что сможет перехитрить Охотника! Сердце Салли колотилось так громко, что он наверняка его слышал.
Так и было. Стук сердца загнанной жертвы был самой сладкой музыкой для ушей Охотника. Он еще минуту восхищенно прислушивался, а потом произнес:
– Ты скажешь, где они.
– Нет, – тихо ответила Салли.
Охотника нисколько не смутил этот робкий акт неповиновения.
– Скажешь, – сухо повторил он.
Охотник навалился на стойку:
– Хорошее у тебя заведение, Салли Маллин. Очень милое. Из дерева построено, да? Бывал тут пару раз, помню. Хорошая сухая древесина. Горит отлично, я слышал.
– Нет… – прошептала Салли.
– Что ж, тогда я скажу иначе. Говори, где твои друзья, и я уберу трутницу…
Салли промолчала в ответ. В голове лихорадочно металось множество мыслей, но все они были совершенно бестолковые. Она могла всерьез думать только о том, что больше никогда не наполнит лампы маслом после того, как посудомойщик разложит салфетки…
– Ладно, – сказал Охотник. – Пойду, скажу ребятам, чтобы разжигали огонь. Я запру за собой дверь. Мы же не хотим, чтобы кто-нибудь выбежал и поранился, а?
– Вы не можете… – выдохнула Салли, сообразив, что Охотник намерен сжечь не только ее любимую закусочную, но и ее саму. Не говоря уже о северных купцах.
Салли покосилась в сторону их столика. Они тревожно переговаривались вполголоса.
Охотник сказал все, что собирался. События развивались по его плану, и теперь пора показать, что он слов на ветер не бросает. Он решительно развернулся и направился к двери.
Салли посмотрела ему вслед и вдруг почувствовала злость. «Да как он смеет приходить в мою закусочную и запугивать моих клиентов? Да это просто хулиган и ничего больше!» – внутренне возмутилась она. Хулиганов Салли Маллин терпеть не могла.
Она выбежала из-за стойки – такая же стремительная, как всегда, – и крикнула:
– Стойте!
Охотник улыбнулся. Сработало. Всегда срабатывало. Уйти и оставить свидетелям минуту на размышления. И они передумают. Он остановился, но не обернулся.
Сильный удар крепким сапогом по ноге застал Охотника врасплох.
– Хулиган! – прокричала Салли.
– Дура! – закряхтел Охотник, обхватив ногу. – Ты пожалеешь, Салли Маллин.
Появился Главный Бойцовый Пес.
– Непорядок, сэр? – спросил он.
Охотник нисколько не обрадовался, что подчиненный увидел его столь смехотворным образом прыгающим на одной ноге.
– Нет, – бросил он. – Это часть плана.
– Люди собрали хворост, сэр, и обложили закусочную, как вы приказывали. Трут сухой, и кремень тоже достали.
– Хорошо, – угрюмо ответил он.
– Простите, сэр?.. – раздался позади голос с сильным акцентом.
Один из северных купцов встал из-за стола и направился к Охотнику.
– Что? – отозвался тот сквозь зубы, развернувшись на одной ноге к мужчине.
Купец замялся. На нем была темно-красная куртка члена Хансеатской лиги, изорванная и запачканная в пути. Растрепанные светлые волосы были схвачены грязной кожаной лентой, а лицо казалось одутловатым и молочно-белым в свете прожектора.
– Я полагаю, у нас есть нужные вам сведения?.. – продолжил купец.
Он медленно подбирал слова чужого ему языка, а в конце каждой фразы чуть повышал голос, отчего она звучала как вопрос.
– Неужели? – отозвался Охотник, и боль в ноге тут же прошла – он снова взял След.
Салли в ужасе уставилась на купца. Откуда он знает? А потом поняла: должно быть, все видел через окно.
Купец избегал испепеляющего взгляда трактирщицы. Ему было неловко, но он, по-видимому, понял из речи Охотника достаточно, чтобы тоже испугаться.
– Мы полагаем, те, кого вы ищете, уплыли?.. На лодке?.. – медленно проговорил купец.
– На лодке? На чьей? – Охотник снова был в своей стихии.
– Мы не знаем ваших лодок. Маленькая, с красными парусами?.. Семья с волком.
– Волк? А, дворняжка… – Он доковылял до купца и зарычал басом: – Куда? Вверх по течению или вниз? К горам или к Порту? Подумай хорошенько, дружище, если не хочешь поджариться заодно со своими приятелями!
– Вниз. К Порту, – тихо пробормотал купец, морщась от горячего дыхания Охотника.
– Хорошо, – довольно произнес главарь Своры. – Ты с друзьями можешь идти.
Остальные четверо купцов молча поднялись и подошли к пятому, виновато избегая испуганного взгляда Салли. Они спешно юркнули за дверь, оставив трактирщицу на произвол судьбы.
Охотник насмешливо поклонился ей.
– Вам тоже доброй ночи, сударыня, – проговорил он. – И спасибо за гостеприимство.
Охотник вышел, захлопнув за собой дверь.
– Забить дверь гвоздями! – злобно прокричал он. – И окна. Не дайте ей бежать!
И зашагал по мостику прочь.
– Найти мне быстроходную лодку с якорем, – приказал он Псу-Бегуну, который дожидался в конце мостика. – К причалу. Живо!
Охотник вышел на берег и оглянулся на обложенную хворостом закусочную Салли Маллин. Как бы ему ни хотелось увидеть разгорающееся пламя, он не стал задерживаться. Надо снова взять След, пока он не остыл. С довольной улыбкой Охотник двинулся к причалу, чтобы дождаться лодки.
Никому еще не удавалось безнаказанно издеваться над ним.
Позади Охотника трусил Ученик. Мальчика рассердило то, что его оставили на холоде и не пустили в закусочную, но он все равно сгорал от возбуждения, предвкушая Охоту. Он поплотнее закутался в теплый плащ и обхватил себя за плечи. Его темные глаза горели, бледные щеки раскраснелись от ночного мороза. Как и говорил его Учитель, начинается большое приключение. Оно станет началом возвращения Учителя. И Ученик был неотъемлемой частью этих событий, потому что без него ничего бы не случилось. Он был приставлен к Охотнику в качестве советника. Он будет надзирать за Охотой. Его магическая сила поможет спасти положение. Последняя мысль вызвала у Ученика смутные сомнения, но он их немедленно отбросил. Он чувствовал себя настолько значительной персоной, что ему хотелось кричать. Или скакать. Или ударить кого-нибудь. Но он не мог. Он должен поступать так, как велел Учитель, – то есть следовать за Охотником тихо и осторожно. Ладно, когда они доберутся до королевки, он ей врежет. Это не возбраняется. Поделом ей.
– Прекрати мечтать и лезь в лодку, слышишь? – прикрикнул на него Охотник. – Садись на корму, там ты не будешь путаться под ногами.
Ученик послушался. Ему не хотелось в этом признаваться, но он боялся Охотника. Он прошел на корму лодки и кое-как уместился, поджав ноги, чтобы не мешать гребцу.
Охотник одобрительно оглядел гончую лодку. Длинная, узкая, гладкая и черная, как ночь. Ее покрыли лаком, чтобы она скользила по воде так же легко, как коньки по льду. Лодкой управляли десять умелых гребцов, и она могла обогнать все что угодно.
На носу стоял мощный прожектор и крепкий треножник для пистоля. Охотник осторожно взобрался на нос, сел на узенькую планку позади треножника и на пробу пристроил на него серебряный пистоль убийцы. Достал из мешочка серебряную пулю, убедился, что эта та, что требуется, и положил на маленький лоток рядом с пистолем, чтобы была под рукой. Затем Охотник вынул из ящика обычные пули и выложил в ряд возле серебряной. Теперь он готов.
– Вперед! – приказал он.
Лодка плавно отчалила и бесшумно скользнула на стремнину. Вскоре она растворилась во мраке.
Но сначала Охотник обернулся, чтобы полюбоваться на долгожданное зрелище.
В ночи развевалась огненное полотнище.
Полыхала закусочная Салли Маллин.
12
«Мюриель»
В нескольких милях вниз по реке ветер подгонял парусную лодку «Мюриель». Нико чувствовал себя в своей стихии. Он стоял у руля перегруженной лодчонки и уверенно вел ее по фарватеру, где течение было стремительным, а вода глубокой. Весенний паводок уже вступал в свои права, и полноводная река легко несла «Мюриель», а ветер заставлял суденышко подпрыгивать на высоких волнах.
Полная луна поднялась высоко в небо, и ее яркий серебристый свет освещал беглецам путь. Ближе к морю русло реки расширялось, и вскоре низкие берега с нависшими над водой деревьями и одинокими домиками почти скрылись за горизонтом. Теперь вокруг, насколько хватало глаз, была одна лишь вода. Все чувствовали себя неуютно и молчали. Марсию сильно укачивало.
Дженна сидела на деревянной палубе, откинувшись на борт и держа канат, как ее просил Нико. Канат крепился к маленькому треугольному парусу на носу. Парус колыхался и натягивался под ветром, а Дженна пыталась его удержать. Пальцы у нее окоченели, но она не смела отпустить снасть. Нико, когда управляет лодкой, ведет себя как настоящий командир, подумала девочка.
Ветер дул холодный, и не спасали даже теплый свитер, тулуп и колючая шерстяная шапка, которую для Дженны нашел Сайлас в шкафу у Салли. Поэтому девочка не переставала дрожать.
Позади нее спал Мальчик номер 412. Когда Дженна столкнула его в лодку, он решил, что больше ничего не может поделать и ему остается только положиться на волю волшебников и странных детишек. А когда «Мюриель» обогнула Вороний утес и Замок скрылся из виду, Мальчик номер 412 просто свернулся клубком рядом с Дженной и заснул. Теперь, когда лодка вышла в бурные воды, мальчик с каждой волной ударялся затылком о мачту, поэтому Дженна осторожно подвинула его и уложила голову к себе на колени. Она смотрела на его осунувшееся лицо, почти полностью скрытое под красной шерстяной шапкой, и думала, что во сне Мальчик номер 412 выглядит гораздо счастливее. А потом она вспомнила о Салли.
Дженна любила Салли. Ей нравилось, что та все время болтала, нравилось, как бурлила жизнь вокруг нее. Забегая в гости к Хипам, трактирщица приносила с собой всю суету Замка, и за это Дженна ее любила.
– Надеюсь, с Салли все в порядке, – тихо произнесла девочка, слушая, как скрипит и посвистывает лодка, стремительно скользя по воде.
– Я тоже, малышка, – задумчиво ответил Сайлас.
С тех пор как Замок растаял вдали, у Сайласа тоже нашлось время подумать. Он вспомнил о Саре и ребятишках, надеясь, что они спокойно добрались до дома Галены в Лесу. Потом его мысли вернулись к Салли, и были они унылыми.
– С ней все будет хорошо, – слабым голосом сказала Марсия.
Ее тошнило, и ей это определенно не нравилось.
– Как похоже на тебя, Марсия, – бросил Сайлас. – С тех пор как ты стала Архиволшебником, ты просто берешь у людей то, что нужно, не оставляя им выбора. Ты уже давно забыла, что такое жить в реальном мире. В отличие от нас, Обычных Волшебников. Нам не привыкать спасаться от опасности.
– «Мюриель» идет хорошо, – бодро сказал Нико, пытаясь сменить тему.
Он не любил, когда Сайлас переживал за Обычных Волшебников. Нико считал, что быть Обычным Волшебником очень неплохо. Сам он, конечно, и не мечтал стать одним из них: слишком много книг надо для этого прочитать, на лодки времени не останется. Но он все равно считал эту работу достойной уважения. Да и кому захочется стать Архиволшебником? Запереться в этой странной Башне и сидеть там чуть ли не безвылазно? А стоит тебе высунуть нос, как на тебя все начинают пялиться. Нико на такое ни за что бы не согласился.
Марсия вздохнула.
– Надеюсь, платиновый оберег, который я сняла со своего пояса для нее, поможет, – медленно проговорила она, пристально вглядываясь в далекий берег.
– Ты дала Салли один из своих амулетов? – изумился Сайлас. – Свой оберег? Не рискованно ли? Вдруг он тебе понадобится.
– Оберег останется у нее, пока не наступит Крайний Случай. Салли отправится к Саре и Галене. Им он тоже пригодится. А теперь замолчите. Меня сейчас стошнит.
Повисло неловкое молчание.
– «Мюриель» идет отлично, Нико. Ты хороший капитан, – произнес Сайлас спустя какое-то время.
– Спасибо, пап, – отозвался мальчик.
Он широко улыбался – как всегда, когда лодка шла хорошо. Нико уверенно вел «Мюриель» по воде. Он чувствовал, как натягивает ветер паруса, и все время чуть поворачивал румпель, подстраиваясь под это натяжение. Лодка просто пела на волнах.
– Это Болота Песчаного Тростника, пап? – спросил вскоре Нико, указав на берег слева.
Он заметил, что пейзаж вокруг начал меняться. Вокруг по-прежнему был водный простор, но Нико разглядел на горизонте узкую полоску берега. Снег на пологом берегу серебрился в лунном свете.
Сайлас смотрел вперед.
– Плыви в эту сторону, Нико, – предложил он, неопределенно махнув рукой туда, куда указывал мальчик. – Тогда мы увидим протоку Гллуб. Туда нам и нужно.
Сайлас надеялся, что, когда они подплывут ближе, он вспомнит, где находится вход в протоку. Этот канал вел к домику смотрителя, где жила тетушка Зельда. Он уже давно не навещал ее, да и все болота казались Сайласу совершенно одинаковыми.
Нико как раз изменил курс и повел лодку в том направлении, какое указал Сайлас, когда яркий луч света прорезал мрак позади них.